Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



*


* Греть бы пальчики, кушать конфетки...
* БЕЗЫМЯННОЙ
* НИКЕ, КОГДА ЕЙ БЫЛО ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ
* ТРУБАМ ПАРОХОДА
* Пробираться маршрутами рек...
 
* НОВОГОДНЕЕ УТРО
* ДЕТИ ИМПЕРИИ
* Последний воин Чингисхана...
* 6 марта. АККЕ
* Вы, пишущие по-русски...



    * * *

    Греть бы пальчики, кушать конфетки,
    незатейливо жизнь рифмовать,
    и в объятьях капризной нимфетки
    эту зиму пере-
    зимовать,

    Пить напитки не крепче микстуры,
    да из хлеба зверюшек лепить,
    и шедеврами литературы
    ненасытную печку топить.

    Чтоб в прихожей - от обуви лужа,
    чтоб в углах - запустенья печать,
    очень нежно и очень ненужно
    в доме музыка будет звучать.

    Но покуда - такой дешевизны
    снег, которым укрыта страна,
    ибо снег - это пепел отчизны,
    а отчизны у нас до хрена.

    Невесёлый пейзаж, ёлы-палы,
    как на вечной гражданской войне;
    и какие не щёлкай каналы,
    всё одна передача в окне -

    лишь полоска неясного света
    сквозь узор ледяной хохломы...
    Даже как-то не верится в лето
    в эпицентре московской зимы.

    Да и то - ни за что не поверю,
    коли нет доказательств прямых:
    и рассчитывать я не умею,
    и надеяться я не привык.

    _^_




    БЕЗЫМЯННОЙ

    Не слишком вникая в смысл,
    Но на передок слаба,
    Законом случайных чисел
    Нас выбросила судьба.

    Что ей не игралось в шашки?!
    Затрахал её азарт.
    Мы выпали - две костяшки
    На доску житейских нард.

    Певичка кафе-шантана,
    Тапёр отставной козы,
    Как в ножны свои катана,
    В просверленные пазы

    Мы вдавлены до упора,
    Довольные до поры
    И правилами отбора,
    И правилами игры.

    Голодные, словно волки,
    Мы - голые провода,
    Мы - колемся, как иголки,
    Мы - светимся, как слюда.

    И чувства горчат, как пиво,
    И роли стары, как мир,
    Похоже на номер мима -
    Но это безрукий мим.

    И даже в порядке бреда
    Не жду откровений здесь
    Ведь ты далеко не Леда -
    А я и близко не Зевс.

    Неплотно завинчен штуцер,
    А наша любовь - вода,
    Но ради перепихнуться -
    Не стоило и труда.

    Покуда темно за шторой,
    А чувства - ковыль в степи -
    И Ты не гневись, Который,
    И ты, которая, спи -

    Ведь все письмена на коже -
    Похожи и об одном -
    Мне тоже любви, мне тоже!
    О, Боже, в твоём чудном

    Театре беды и блуда
    Где ни гвоздя моего,
    Я буду не верить в чудо,
    Но ожидать его.

    К любви, проходящей мимо,
    До оторопи терпим.
    Мы - точка опоры мира,
    Покуда в обнимку спим.

    _^_




    НИКЕ,  КОГДА  ЕЙ  БЫЛО  ДВЕНАДЦАТЬ  ЛЕТ

    Будь, что было - и будь, что будет;
    Йод на тушу, на душу лёд -
    Это раненного остудит,
    Если ранее не убьёт.

    Нет здесь ангелов уберечь нас:
    Не мосты до утра разошлись,
    Между нами не время - вечность,
    Между нами не возраст - жизнь.

    Только бьётся о рёбра слепо
    Злость, привязанная к крылам.
    Нет любви - есть земля и небо,
    Мир, разодранный пополам.

    Как одежда, тесна надежда;
    Как повязка, узка тоска.
    Но поверь - от теперь до прежде,
    Как от золота до песка.

    Я заметил, что мир стал светел:
    Жизнь погасла - звезда зажглась.
    Ты как будто случайный ветер
    В безвоздушном пространстве нас.

    И когда эта жизнь версталась,
    Разве в хаосе слов и нот
    Это всё, что тебе осталось
    От господних блатных щедрот:

    Роль актрисы второго плана -
    Стань золою, живи во зле?
    Знаешь, Солнце, мне очень странно -
    Что ты делаешь на земле?

    _^_




    ТРУБАМ  ПАРОХОДА

    Дьявол кротости, ангел блуда,
    Лао Цзы посткультурных лет,
    Ты играешь свои этюды -
    Нота, тремоло, флажолет.
    Безразличная к ордам диким
    Соплеменников в их тщете,
    Ты рисуешь свои картинки
    Тонким пальчиком на воде.

    Как мы веруем, словно дети -
    Все писатели всех эпох -
    Что мелодии песен этих
    Напевает усталый Бог.

    Вот и ты к этой глупой касте
    Примыкая не для числа,
    Нотный стан на свои запястья
    Острой бритвою нанесла.

    В заблужденьях упорны люди -
    Каждый здесь для Него строчит:
    Если бьёт - уж наверно любит,
    Соглашается - раз молчит.

    Что ж, отдайся в своём этюде,
    Словно миру себя должна.
    Если мы здесь играть не будем -
    Здесь поселится тишина.

    И когда под небесным сводом
    Твой пронзительный флажолет,
    Трепеща, перейдёт на коду -
    Постарайся не пожалеть.

    _^_




    * * *

    ...Пробираться маршрутами рек,
    И маршрутами листьев кружить...
    Не родился такой человек,
    Без которого мне не прожить,

    Снова память латая, чиня,
    Расползающуюся по шву...
    "А ты мог бы прожить без меня?.."
    Вот, живу.

    _^_




    НОВОГОДНЕЕ  УТРО

    Новогодний рассвет неяркий,
    В туалете журчит вода...
    Открываешь свои подарки,
    А в коробочках - пустота.

    Заскорузлый салат на блюде,
    Руки-ноги из-под тряпья -
    на полу досыпают люди,
    Проходящие сквозь тебя.

    Как младенец, что плачет часто
    И кусает пустую грудь,
    Как пластина из пенопласта,
    Вдруг решившая утонуть,

    В пыльной зале, где свет сквозь щели,
    Ты - танцующая на стекле,
    Приземлилась бедняжка Элли
    В неволшебной совсем стране.

    Всей-то радости злому сердцу
    В ожиданьи времён иных -
    Персональный такой Освенцим
    Из любовников отставных.

    Так и пишется жизнь - штрихами,
    Кровью медленной по ножу...
    Я беспомощными руками
    В сокрушении развожу.

    Как в ладони зажатый уголь -
    Ты, решившая всё за нас.
    Будь я трижды Великий Гудвин -
    И тогда б никого не спас...

    Постою под холодным душем.
    Дело мебели - сторона...
    А тебе ведь никто не нужен.
    Ты сама себе не нужна.

    _^_




    ДЕТИ  ИМПЕРИИ

    Вы помните, как в фильмах видовых
    На берег надвигается цунами?
    Не дожила до схваток родовых
    Империя, беременная нами.

    Она, держа свои кишки в руках,
    Была седа от боли и от пыли,
    Пока её небрежно, впопыхах,
    Прилюдно коновалы кесарили.

    Когда со дна поднявшаяся муть
    Забить стремилась лёгкие и бронхи,
    Нам не пришлось красиво утонуть,
    Хватаясь за различные обломки.

    Тот на Олимп, а этот на Парнас -
    Птенцов на приключенья потянуло.
    История, уставшая от нас,
    Отчётливо и глубоко вздохнула.

    Полжизни, полнадежды, полчаса
    Отмерил, как обычно, русский Будда,
    А мы глядим украдкой в небеса
    И ожидаем - не дождя, так чуда.

    Но только гром далёкий в небесах.
    Да что мы - заколдованные, что ли?! -
    Как партизаны, прячемся в лесах,
    Боимся счастья, как боятся боли.

    Мы - то же, деревенский грамотей
    И дожи, расположенные в ложе...
    Империя, прости своих детей,
    За то, что слишком на тебя похожи.

    _^_




    * * *

    Последний воин Чингисхана,
    Который пережил вождя -
    На шраме шрам, на ране рана,
    И кости ломит от дождя.

    С соседом о дороговизне
    Неспешный трёп, поход к врачу...
    Что, кроме смерти, знал он в жизни?
    Любовь - к седлу? Любовь - к мечу?

    Забывший с детства, как смеяться,
    Грудь - бочкой, ноги - колесом.
    Ему убитые не снятся -
    С его здоровьем разве сон?

    Скача в степи с травою вровень,
    Рабынь насилуя стрелой,
    Вдыхая свежий запах крови
    И запах падали - гнилой,

    Умея в бурю ставить снасти,
    Не чувствовать, когда болит,
    Он думал, что получит счастье -
    А получил радикулит.

    Как ветер сух, как палка сломан,
    Он помнит: юношей, в игре -
    Как сделал куклу из соломы
    И подарил своей сестре.

    Его душа покинет тело
    И двинет к Богу налегке...
    Он больше ничего не сделал -
    Он будет с куклою в руке.

    _^_




    6 марта
    АККЕ


    После сладкого злого порно
    снова слушаю
    твои сны
    на постели неясной формы
    и сомнительной белизны.

    Шум сраженья и ржанье злое
    вороного добра-коня;
    вижу главного негероя,
    непохожего на меня.

    Гегемон, эталон мачизма,
    бич народов, гроза морей,
    у которого, брат, харизма,
    не в сравнение, брат, с моей.

    Что до нас, пешеходов бренных:
    ну, в обозе, при штабе, ну
    после сечи в колонне пленных,
    легкораненный, промелькну.

    Чем всё кончится, мне известно,
    потому и в штыки не рвусь:
    ты проснёшься - и я исчезну,
    ты исчезнешь - и я проснусь.

    И придёт пустота такая -
    звёзды крестиком вышивай:
    словно мы отошли от края -
    и осыпался в пропасть край.

    Разминёмся на встречных галсах,
    (ты с героем во снах - везёт);
    там, где я к тебе прижимался,
    кожа новая нарастёт.

    Только спросишь, на солнце щурясь,
    принимая невинный вид:
    - Ты в порядке? Мол, я волнуюсь.
    - Не волнуйся. Ещё болит.

    _^_




    * * *

    Вы, пишущие по-русски,
    Но плавящие язык,
    Вы - армия трясогузки,
    Вы - новый её призыв,

    Вы, люди иного рода,
    Ходячие словари.
    Вот ты говоришь - свобода.
    Я слушаю. Говори.

    Застрявшею в горле костью
    Всемирному бла-бла-бла,
    Творец - он гуляет с тростью
    За гранью добра и зла?

    Сорвавший с себя погоны?
    Не плачущий ни о ком?
    Творцу не нужны законы?
    Он сам для себя закон?

    Как Родина-мать с картинки -
    Откуда и спесь взялась? -
    Ты сплюнешь мне на ботинки
    И скажешь: "Ты понял, мразь?"

    И я, пейзажист-дальтоник,
    Неместный, невыездной,
    Последний силлабо-тоник,
    Практически крепостной.

    Как нарочный, в лепрозорий
    Принесший благую весть,
    Стоптавший ступни в мозоли,
    Скажу тебе, кто ты есть:

    Геракл локальных драчек,
    Напившийся без воды,
    Забившийся в угол мальчик,
    Боящийся темноты,

    Владелец бессрочной брони
    На небо для одного,
    Как-будто тиран на троне,
    Со скипетра своего

    Сдирающий позолоту
    В отчаянии тупом.
    Вот это твоя свобода?
    Тогда я умру рабом.

    _^_



© Алексей Ефимов, 2007-2024.
© Сетевая Словесность, 2007-2024.




Словесность