Марианна Крэйг Мур (Marianne Craig Moore; 15 ноября 1887, Сент-Луис, Миссури, - 5 февраля 1972, Нью-Йорк) Американская поэтесса, одна из ведущих представительниц модернизма, лауреат многих премий (включая National Book Award и Pulitzer Prize в 1951 году), писавшая в своеобразной, яркой манере, сочетавшей точность и насыщенность с обильным цитированием и редким умением "многообразие идей вложить в один, компактный образ". Т.С. Элиот назвал творчество Мур "частицей того очень редкого вещества, что называется неэфемерной современной поэзией".
Человек смотрит на море
с точки зрения тех, у кого столько же прав на него,
как у тебя,
человеку свойственно быть посреди явлений,
но невозможно стоять посреди этого,
морю нечего дать, кроме глубоко вырытой могилы.
Ели встают чередой, у каждой гребешок с изумрудной лапой индейки,
замкнуты в своих очертаньях, безмолвны;
подавление все же - не самая характерная особенность моря;
море - собиратель, бросает быстрые хищные взгляды в ответ.
Есть и другие кроме тебя, у кого был такой взгляд -
он уже не выражает протеста; рыбы уж не исследуют их,
ибо не уцелели даже их кости:
мужи опускают сети, не ведая, что оскверняют могилу,
и быстро отгребают назад - лопасти весел
движутся вместе с лапами водных пауков, словно и нет
такой вещи, как смерть.
Морщины волн наступают фалангами - прекрасны
под пенною сетью,
и сникают выдохшись, пока море колышет водоросли;
птицы плывут по воздуху на бешеной скорости, издавая свистящие кличи,
как издавна -
черепаховые буруны бичуют подножия скал, бушуя
под ними,
и океан под пульсацией маяков и шумом бакенных колоколов,
катит волны, словно он не круговерть, где все,
что падает, тонет,
вертит и крутит вещами, но не по умыслу или злой воле.
Укрепились в жизни, укрепились ли в смерти ради
медалей и объявленных побед?
Они сражаются, сражаются, сражаются, слепец,
мнящий, что видит свет -
не в силах увидеть, что поработитель
порабощен; ненавидящий ущербен, О яркая, О
незыблемая звезда, О бурный
исхлестанный океан, пока
ход вещей, мелочей на свой лад
не сдвинется, девятый вал
превращает нас, зрящих, в зрячих,
познавших бездну. До сраженья сгинули в море! О
звезда Давида, звезда Вифлеема,
О черный имперский лев
Господень - эмблема
восставшего мира - он с нами, наконец,
он вступил в схватку. Есть ненависти венец,
под которым - лишь смерть; есть любовь, без которой
нет царя; благие деянья
благословляют нимб.
Вирус болезни приносит болезнь,
Вирус доверья может доверье создать. Они
сражаются в пещерах и пустынях, друг
за другом, батальоны, эскадроны,
дерутся, чтобы недуг
я превозмогла, Сама; у одних -
недомоганье, у других - исход
смертельный. "Человек
человеку - волк", и мы пожираем себя.
Врагу не нанести сильней урона
нашей обороне. Пилот
пикирует, дабы не спасся слепец, но
Иов, сломленный фальшивым утешеньем,
знал, что нет ничего подлей,
чем зрячий слепец.
О жив мертвец,
гордящийся тем, что слеп. О прах земли,
прущий напролом,
доверье порождает мощь, а вера
привязана к любви. Мы
клянемся битве - это
обет - "Никогда не возненавидим
черных, белых, краснокожих, евреев,
Неверных, Неприкасаемых". Мы не вправе
давать обеты.
Стиснув зубы, они дерутся, дерутся,
дерутся - одних, кого знаем, любим,
других любим, но не знаем - дабы
сердца не онемели.
Это меня излечит, либо
я - то, во что не верю? Одни
в снегах, другие в зыбучих песках, средь скал,
понемногу или все больше они
дерутся, дерутся, дерутся там,
где смерть, могла бы
быть жизнь. "Когда человек - добыча гнева,
он во власти внешних сил; когда же он
в терпении укоренен,
в терпении, в терпении, что есть
деяние, то есть красота", защита солдата
и мощнейшее оружье
в борьбе. Мир - сиротский дом. Неужто
у нас никогда не будет мира без горя?
Без мольбы умирающих о помощи, которой
не будет? О смерть,
безмолвная форма в прахе, смотреть
не в силах, но все же должна. Если эти
великие пациенты умирают - если все смерти,
агонии, кровопролитья,
научат нас жить, значит они не напрасны.
Сердце, затвердевшее от ненависти, О железное сердце,
железо железно, пока не заржавело.
Не бывало войны, которую мы не вели
в себе самих. Я должна то и дело
сражаться, пока не одолею в себе
причину войны, но ее не приму.
В глубине души я не сделала ничего.
О Иудин грех!
Красота вечна,
а праха короток век.
Быстрая стрекоза,
не уследят глаза,
чтоб укротить заразу -
артистизм линий -
и зримо представить мышление.
В жемчужинах движения
ты явил
и скрыл
хвост павлиний.
________________________________________________________________
* Артур Митчелл (р. 1934) - первый афроамериканский танцор, солист Нью-йоркского балета,
впоследствии создавший Театр Танца Гарлема.
Что бы то ни было, это - страсть:
доброкачественное слабоумье, которое
пожрет Америку способом,
противоположным тому,
как Минотавр питался.
Это - нежность Мидаса;
из самого сердца,
не иначе, того, кто в силах
вынести непонимание -
взять вину на себя
с "благородством деяния",
став первопроходцем небезразличия
без дерзости или величия,
переросшего
недоросшее измельчание.
Чем бы ни была, пусть будет всегда
без аффектации.
не слишком высока
(я повидала)
внутри светла, хоть в облаках,
словно камень лунный
желтизной горя,
свет из трещин подспудный
в голубом мерцанье фонаря
у входной двери.
Нет ни нареканий,
ни пожеланий,
просто, но исполнено смысла.
Черной массой нависло
дерево над карнизом
с четкостью Магритта,
но сдержано, скрыто.
Сергей Сутулов-Катеринич: Весталка, трубадур и дельтаплан[...по причинам, которые лень называть, недосуг вспоминать, ни к чему рифмовать, четверть века назад невзлюбил я прекрасное женское имя - имя, несущее...]Наталья Козаченко: Пуговица[Вечеряли рано: солнце не село и сияли купола позолотой, сновали по улицам приезжие купечики победнее. Вчерась был четверг и обыденные Ильинские торжки...]Любовь Артюгина: Человек в одеяле[Под вечер, когда утихает жара, / И пламя не рвётся из солнечной пасти, / Спадает с домов и людей кожура, / И в город приходит прохладное счастье...]Светлана Андроник: Ветреное[виток земли вокруг своей оси / бери и правду горькую неси / не замечай в упор что снег растаял / юдоль земная стало быть простая...]Михаил Ковсан: Словом единым. Поэзия в прозе, или Проза в стихах[Свистнув, полетит стрела, душу юную унося, сквозь угольное ушко пролетая, и, ухнув, полотно разорвется, неумолимый предел пробивая, и всё вокруг цветасто...]Ростислав Клубков: Дерево чужбины[Представь себе, что через город течет река, по ее берегам растут деревья, люди встречаются под деревьями и разговаривают о деревьях. Они могут разговаривать...]Елена Севрюгина: "Реалити-шоу" как новый жанр в художественной литературе[Можно сказать, что читатель имеет дело с новым жанром: "роман-реалити-шоу", или "роман-игра"...]Максим Жуков: Равенству - нет![Ты - в своей основе - добрый... Ну и зря! / В этом мире крови пролиты моря! / Надо лишь немного: просто, может быть, / Попросить у Бога смелости...]
