|
КАК ПРИРУЧИТЬ ТОТЕМНОГО ЗВЕРЯ
"Уйти. Остаться. Жить"
Антология литературных чтений "Они ушли. Они остались". Т. III
Сост.: Б. О. Кутенков, Н. В. Милешкин, Е. В. Семёнова.
М.: Выргород, 2023
Рассказывая об этой книге, невозможно обойтись без борхесовского перечисления. Олег Чертов (1958-1996, убийство) – автор единственного на сегодняшний день перевода труда Эразма Роттердамского "О приуготовлении к смерти" с латинского на русский язык. В стихотворении Александра Сопровского (1953-1990, сбит автомобилем) читаем:
Юность самолюбива.
Молодость вольнолюбива.
Зрелость жизнелюбива.
Что ещё впереди?
Только любви по горло.
Вот оно как подпёрло.
Сердце стучит упорно
Птицею взаперти.
|
Знаменитое "Придет вода" Янки Дягилевой (1966-1991, официальный вывод следствия – утопление в результате несчастного случая) знают все, кто знает, что такое русский рок. Родившийся в 1962 году Михаил Квадратов, чьи стихи представляют собой настоящую энциклопедию быта мертвых существ, не войдет в эту антологию. Не войдет в нее и родившийся в 1969 году Андрей Чемоданов, говорящий со смертью не просто на "ты", а на "ты, братан". От чего антология "Уйти. Остаться. Жить" отучает в первую очередь (даже когда попадаются критические статьи, авторы которых желают доказать обратное) – от мистического отношения к смерти. Она, смерть, как раблезианский монах-телемит предлагает поэту: "Делай, что хочешь!". Пиши о разрыве ткани мироздания или о бегемоте. Издавай книги или складывай стихи в ящик стола. Пей или не пей. Храни свой рассудок или не храни. Магия поэзии лежит в другой области. А смерть приходит раньше или позже, быстро или медленно, страшно или буднично, согласно своей автономной логике. Нам остается лишь результат.
Составители многотомника "Уйти. Остаться. Жить" – литературных чтений "Они ушли. Они остались", посвященных наследию рано ушедших из жизни поэтов – не только выполняют важную литературоведческую работу, но и осуществляют маленький культурологический подвиг. В эпоху, когда тему смерти в цивилизованном обществе принято всеми доступными орудиями загонять в кабинет психотерапевта и выпускать оттуда только на Хэллоуин, они словно предлагают забыть ненадолго и о культуре "снежинок", и об архаичном правиле "не называй тотемного зверя по имени", и немного пожить в той эпохе, когда смерть, наряду с другими важными явлениями реальности, являлась достойной и интересной темой для размышлений и бесед.
Третий том антологии посвящен поэтам, умершим в 90-е. Условным возрастом "смерти в молодости" выбраны 40 лет (по классификации ВОЗ это даже слишком мало – молодым человек считается до 44 лет). Тридцать пять поэтов, подборки четырнадцати сопровождаются критическими статьями. Причины этого емко характеризует в своей статье Данила Давыдов: "Создание сводной истории русской поэзии второй половины минувшего века натыкается на множество вряд ли успешно преодолимых проблем (и потому мало надежд её когда-нибудь дождаться). Неподъёмен материал, образы стихотворцев и их тексты не только разбросаны по архивам, эфемерным публикациям, воспоминаниям выживших свидетелей, но и размазаны по самому пространству-времени. Да и зазор между "официальной" литературой и "институционализированной неподцензурной культурой", например ленинградской, необычайно велик, и туда проваливаются многие имена. Иными словами, гигантское слепое пятно, а не просто белые пятна на карте". Лишь шестеро – женщины (что, несомненно, свидетельствует о межгендерных различиях, причем в пользу обладательниц двух хромосом Х). Лишь двое авторов писали не на русском (и это среди людей, живших на пространстве бывшего СССР – статистически печально даже в "смертельном" контексте). Среди указанных причин смертей уверенно лидируют вневременные – болезни и несчастные случаи на дорогах (из транспортных средств, под колесами которых гибнут поэты, можно составить макабрический игровой набор). Но есть и иные смерти. Страшные фирменные смерти 90-х. Писавший стихи, вдохновленные мировидением позднего Средневековья и Возрождения, и при этом активно занимавшийся политикой Олег Чертов стал первым в череде жертв заказных убийств, потрясших в 90-х Омск. Гибель Виталия Владимирова Георгий Квантришвили описывает так: "Предпоследнее известие: Виталик продаёт жильё в городе, переезжает в деревню. С доплатой. Последнее: покупателю оказалось дешевле не платить доплату, а заплатить деревенским, чтобы они зарубили Виталика". Смерть Ильи Кричевского навсегда вписана в новейшую историю России – во время августовского путча он стал одним из трех погибших защитников Белого дома. Возможна ли сегодня трагически нелепая гибель Александра Егорова, замерзшего насмерть, заснув в неотапливаемой электричке? Скорее всего, нет. А гибель Романа Барьянова – о ней Алексей Сосна вспоминает так: "обдолбанные на Новый год прокурорские работники просто тупо и беспричинно обстреляли на дороге машину, в которой находились он и его семья"? Скорее всего, да.
А что же стихи? Это верлибры и силлабо-тоника. Метаметафорические медитации и хулиганские примитивисткие объекты. Тексты, написанные "из-под маски", и речь "человека без кожи". Это стихи "водораздела", как пишет Ольга Балла. Стихи страшной, смутной и богатейшей на смыслы эпохи, когда заново открывался Серебряный век с Мандельштамом и футуристами (некоторые поэты антологии ухитрились прийти к футуризму даже в обход Хлебникова), когда осваивался внешний мир со своей культурой и в строках Вячеслава Литусова "за окном догорает Помпея / и Венеция плещется в дверь" не было ни пошлости, ни особой позы. Когда русский рок еще был Русским Роком. Удивительно наблюдать за собственным сознанием, в котором укладываются в единый ландшафт тексты, давно ставшие легендой, и тексты, случайно обнаруженные среди вещей автора после его ухода. Любопытно следить за мыслью критиков, осторожно нащупывающих подход к "тотемному зверю" – кто-то углубляется в текстологический анализ, кто-то – в биографию, кто-то – ищет удачные сочетания первого и второго, некоторые отважно говорят о философии. Что можно понять о смерти, прочитав эту антологию? Наверное, что она уравнивает и одновременно навеки закрепляет в неравенстве всех, но поэтов – особенно.
© Мария Мельникова, 2023.
© Сетевая Словесность, публикация, 2023.
Орфография и пунктуация авторские.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Ирина Фельдман: Посланница Божественной Любви [Я еще не умею любить, но уже смотрю любви в лицо. Только это не романтическая любовь. Я люблю людей, которые читают мои истории. Людей, которые встречаются...] Анна Аликевич: Религия добра (о сборнике стихотворений Марии Фроловской и Натальи Захарцевой "Антоновка с Авалона") [Радование жизни, способность ощущать счастье цветения и свет надежды прежде всего – отличают творчество героинь материала. Должна ли настоящая поэзия...] Павел Сидельников: Из книги стихотворений "Долгое дыхание" [Восходит солнце. Тем и хороша, / быть может, ночь – наутро оставляет / минуту на прощанье. О, душа! / Сойти б с ума, да ум не позволяет...] Олег Горшков: Пришествие печали [Печаль в твоём вине, твоих стихах, / и в музыке, и в запахах, и в детях. / Избыта боль, куда-то канул страх, / и лишь печаль господствует на свете...] Елена Сомова: Пять рассказов [Не спеши отдавать Божью милость, самой тебе дарованную в виде любви, даже когда просчиталась. Не отдавайся ошибке и не отчаивайся...] Любовь Берёзкина: "Круглый стол" на тему "Тенденции и проблемы современной поэзии", Часть I [Наша задача: попытаться показать литературный процесс изнутри. Для этого совершенно разным, не знакомым между собой представителям литературной среды...] Людмила Свирская: Покой не наступает на Земле [Покой не наступает на Земле, / В весну не открывается фрамуга – / В глухом, непроходимом феврале / Сидим, молчим и смотрим друг на друга...] Пётр Старцев: Билет на море [Наши роботы нас никогда не простят, / Наши роботы нас не осудят. / Наши роботы нам надонатили стяг, / Под которым нас выведут в люди...] |
| X | Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
|