ЗОВ ПРЕДКОВ
О книге: Татьяна Медиевская. Его величество случай. Роман в рассказах. –
АСТ, "Городская проза", 2024
Действие книги Татьяны Медиевской охватывает огромный, по сравнению с жизнью человека, промежуток времени. В целом это история жизни семьи и рода. Повествование начинается в 19 веке, задолго до рождения главной героини Нины Дольской: нашей современницы, коренной москвички. Человек появляется на свет и живёт благодаря предшествующим поколениям; он – срединное и связующее звено между предками и потомками. Людям важно, кем были их предки, интересно собственное генеалогическое древо.
Семейная сага Татьяны Медиевской – именно московская: сюжет информативен, полифоничен и многоступенчат. В нём можно почерпнуть сведения об исторических местах столицы, например, о Сухаревке, Замоскворечье, Марьиной Роще. Читатель найдёт в книжке и описания улочек, их "едва уловимый старомосковский дух". Одна из задач текста, которую ставит перед собой автор, – подчеркнуть своеобразную важность в жизни страны так называемых простых людей, обывателей: "Полагаю, в том, чтобы быть обывателем, нет ничего зазорного, наоборот, именно тихие семейные радости помогали и ещё помогут людям в России выжить при любых режимах".
"Его величество случай" – текст панорамный; повествование ведётся попеременно от автора и от лица разных героев. Это даёт возможность показать жизнь с разных сторон и с максимальной объективностью. Сюжет вырос из рассказа "Цаца": именно "Цаца" – сердце истории, а рассказы, каждый из которых заканчивается арией или романсом, – его лёгкие.
За одну биологическую жизнь человек проживает несколько возрастных трансформаций: об этом, кстати, прекрасно сказал Николай Гумилёв в стихотворении "Память"... Мы видим Нину Дольскую, главную героиню книги "Его величество случай", в разных ипостасях. Цаца – это словно бы Нина глазами других людей. Образ главной героини дан в постоянном развитии: сначала она живёт в придуманном чёрно-белом мире: "Цаце, как восторженной натуре, многое казалось или невыразимо замечательным и прекрасным, или ужасным, обидным и несправедливым".
Затем девушка постепенно научилась воспринимать мир в его цветущей сложности; показательным является изменение её отношения к творчеству Высоцкого, которого Нина какое-то время вообще не воспринимала, поскольку он якобы "плохо поёт" – в сравнении с любимыми эстрадными артистами. Любовь позволяет Нине переменить, казалось бы, устоявшееся мнение: люди ведь обычно всегда дорожат тем, что говорят им любимые. Так из хулительницы творчества Высоцкого Нина превращается в его горячую поклонницу.
Страницы о концерте Высоцкого – одни из лучших в романе: "Ночь, поле, звёзды и ветер. Мчится Русь-тройка во весь опор с цыганами и бубенцами. И этому бегу конца нет и края. Но вот будто доскакала Русь-тройка, нет больше сил, устала мчаться по бездорожью и буеракам, и возница просит, почти умоляет: "Чуть помедленнее, кони". И такая в этом голосе тоска забубённая, похмелье после угара и поэзия. Возница устал, но что-то кони попались привередливые, не слушают. Недовольно фыркают. И выхода нет. Только любовь и осталась, как память, только огромное поле любви. И посреди этого поля – он, Высоцкий, единственный и неповторимый. Маленький человек с большой гитарой и кровоточащей раной, истекающей любовью ко всем униженным и оскорблённым... В одиночку он преобразил людскую массу огромного зала в единого человека, дышащего в такт гитаре и его магическому голосу".
Проникновенный поток сознания на тему песен Высоцкого завораживает. Есть даже эксклюзив от автора: найдены пересечения песен Высоцкого с бессмертной поэмой Гоголя "Мёртвые души". Такие эпизоды расширяют пресловутые рамки "дамского романа". Подобно Высоцкому, Татьяна Медиевская идёт "за флажки" своего жанра, и это добавляет её истории новых читателей. Любопытно, что аллюзии к песням Высоцкого можно обнаружить и в других, порой самых неожиданных, местах романа. Например, когда умирает досаждавший Цаце отчим, я слышу скрытую цитату из "Весёлой покойницкой": "А труп лежал ничком на тахте и не думал ни о чём. Пусть люди думают. Квартирный вопрос решился сам собой...".
Книга "Его величество случай" Татьяны Медиевской заставляет задуматься о том, что называется, собственно, "женской долей". С одной стороны, интересная женщина – это красота, которой можно просто любоваться, как это делал в Крыму юный Пеппино. С другой – сколько же страданий приходится порой вынести иной женщине, прежде чем она станет счастливой! Если использовать слово "счастье" применительно к нашей жизни, разумеется... История, записанная Медиевской, учит нас лучше понимать людей. Развод родителей вносит в семейное существование сумбур и разлад. Родителям, может быть, и становится лучше, но детям – увы, хуже. Бывает ведь и так, что найдя себе новую пару, родители перестают любить детей так же сильно, как любили их раньше.
Но приходит время, ребёнок становится взрослым... Профессиональный литератор способен запустить этот процесс вспять, в обратном направлении. Подобные "заныривания" в прошлое, своеобразная машина времени – визитная карточка книги "Его величество случай". Да она и состоит из разных фрагментов: впрочем, и память человека фрагментарна. Мы вспоминаем обычно самое яркое, самое впечатляющее. Из таких вот ярких запомнившихся фрагментов и сложена история Медиевской. Яркие события происходят не только с главной героиней. Молодая бабушка Лёля в 50 лет неожиданно влюбилась и "загуляла" – и всё это подаётся сквозь призму детского восприятия. Любовь бабушки Лёли стала испытанием для внучки: ни в коем случае нельзя было выдать деду фамилию бабушкиного сердечного друга... И маленькая Нина, проявив смекалку, силу воли и женскую солидарность, смогла-таки бабушку не выдать.
Порой в реалистическую канву этого романа в рассказах вплетаются элементы хоррора. Всё началось с напугавших маленькую Нину жестяных игрушек. Бывают ведь детские страхи, которые проходят, но запоминаются на всю жизнь; потом Нине неоднократно хотелось доказать самой себе, что она смелая и бесстрашная. Татьяна Медиевская рассказывает нам страшилки с ужом и с пиявкой, с ночным заплывом в море, приключившиеся с её героиней. Человек растёт своими испытаниями, которые порой придумывает себе сам. Таких испытаний-преодолений в жизни Нины будет немало.
Писательница свободно перемещается во времени, легко дирижируя повествованием. Возьмём, к примеру, эпизод, когда Нина-подросток ночью плывёт одна в море. В это время автор останавливает напряжённый кадр экзистенциального испытания девушки и уводит читателя в сторону, перебивая картину заплыва воспоминаниями о пребывании Нины в других пионерских лагерях. И этот необычный приём сработал на все сто.
Писательница показывает, и каким сложным бывает человек. Первый муж Цацы Вадим то психует, то проявляет благородство, то пристаёт к "лолитам". Человек не однозначен и порой поступает вразрез со своим характером и темпераментом. Нина-Цаца иногда поступает так, что, возможно, удивляет непредсказуемыми поступками даже автора. Скромная девушка в гостях у друга раздевается догола, ложится в кровать и объявляет о желании немедленно выйти за него замуж: "Цаца осталась без одежды, как конфетка без фантика". Потом Цаца несколько раз меняет свои мнения; это живая женщина со своими странностями и особенностями. Писательница не боится показать свою героиню неловкой, неуклюже компрометирующей себя в кругу интеллектуалов, когда рассуждает о романах Сартра и Гессе. Наоборот, всё это очень выразительно её характеризует.
Прекрасные страницы посвящены театру. В детстве Нине очень понравилась игра молодого актёра Театра имени Моссовета Геннадия Бортникова. И когда потом, уже в институте, ей встретился симпатичный мужчина, как две капли воды похожий на Бортникова, юная Нина не смогла перед ним устоять. Как показала дальнейшая жизнь, это было ошибкой. Конечно же, я не смог пройти мимо страниц, посвящённых творчеству Бортникова. Я восхищался его блистательной игрой в спектаклях "Глазами клоуна" и "Гедда Габлер", поэтому мне психологически понятно состояние героини Татьяны Медиевской. Девочке понравился актёр – возможно, и как мужчина. Потом, уже студенткой, она встречает тот же мужской типаж, тот же облик, – и душа её раскрывается для романтических чувств. Это любовь-воспоминание, любовь-повторение.
Книга написана простым, лёгким, образным языком. Бытописуя жизнь главной героини, Татьяна Медиевская порой вспоминает, что она ещё и поэтесса, и тогда перед нами возникают лирические страницы. Вот, например, детские воспоминания Нины о пребывании на даче в Ивантеевке: "Маленькая Нина сидит в ванночке и блаженствует. Бабушка её намыливает, трёт мочалкой и подливает тёплую водичку из ковшика. Искрящиеся мельчайшие капли воды нимбом мерцают над девочкой. Звенит птичьими голосами высоченное синее-синее небо...". Вообще же некоторые страницы этой книжки похожи на стихотворения в прозе: например, героиня весьма поэтично описывает то, как изображала на коньках "Умирающего лебедя" Камиля Сен-Санса... В сущности, это романтический реализм, когда герои не "положительно прекрасны", а естественны, какими и бывают в жизни люди. Естественность – прекрасна! Конечно, романтические эпизоды преобладают. Но таково свойство нашей памяти. Что может быть прекраснее влюблённости? А "его величество случай", говорят, – псевдоним Бога.
В книге также много юмора, связанного в основном с образом Даши Гущи, ростовчанки с характерным южнорусским говором. Иногда это даже не прямая речь героини, а авторский комментарий: "Новый купальник ознаменовал начало сезона охоты на москвича, этого капризного и редкого существа". Казалось бы, всё у главной героини романа благополучно разрешилось. Зачем же автор опять ныряет в прошлое, снова возвращается к судьбам предков Нины? Мне кажется, я уловил главную, стержневую мысль Медиевской: это – бессмертие рода. Наши бабушки и дедушки – колодец, из которого мы черпаем родниковую воду. Они – наша память и наша глубина. Мы постоянно ощущаем зов предков и благодарны им как за свою жизнь, так и за возможность продолжить род. Река рода течёт непрерывно, надо только внести посильную лепту в его продолжение. Ведь род для человека – это и есть его родина. Бессмертие – это, прежде всего, непрерывность существования. Ракета, летящая из обозримого прошлого в далёкое и невидимое будущее. А писатель может внести свою лепту в продолжение рода не только родными детьми, но и своим литературным даром.
© Александр Карпенко, 2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2024.
Орфография и пунктуация авторские.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Надежда Жандр. "Чусовая" и другие рассказы [Высокие скалы стоят по берегам Чусовой – Священной реки каньона, – так называли её коренные жители этих мест. Она змеится, пересекая Уральский хребет...] Раиля Шаяхметова. Мальчик оказался скромным [Мы попали в какой-то мир, в какой-то странный ресторан, где фланировали, сидели, смеялись, разговаривали, курили, выпивали одни только приятные мужчины...] Александр Карпенко. Зов предков (О книге Татьяны Медиевской "Его величество случай") [Мне кажется, я уловил главную, стержневую мысль Медиевской: это – бессмертие рода. Наши бабушки и дедушки – колодец, из которого мы черпаем родниковую...] Владимир Алейников. Моление в начале ноября [От Юга, прогибавшегося книзу, / До Севера, меняющего ризу / На снежное, как в песне, серебренье, / Вынашиваем мы сердцебиенье...] Андрей Коровин. Из книги "Пролитое солнце" (Из стихов 2004-2008) – (2010) Часть I [нарежьте мне море лимонными дольками / без чаек отчаянья / море – и только / чтоб был ободок от восхода по краю / и быстрый дельфин как посланник...] Мария Фроловская. Туфелька на снегу [Нас весна сотворила счастливыми и свободными, / без шарфов полосатых, намотанных, как намордники, / и пускай по углам трутся заморозки зловещие.....] Михаил Ковсан. 4 = 3 + 1 [Четверо вместе, один из них – он. Ещё библейская формула, матрица древних рассказиков-притч, в которых трое – мейн стрим, общее мнение, а у него, хоть...] Татьяна Горохова. Живое впечатление от Живого искусства (Духовное в живописи Александра Копейко) [Для меня лично самое важное в картинах Александра то, что он сумел перенести на холст решающий момент радости души, когда первый луч радости обжигает...] Анастасия Фомичёва. Memento mori [29 июня в Библиотеке № 73 – Культурном центре академика Д.С. Лихачева прошло закрытие выставки фотопортретов авторов антологии "Уйти. Остаться. Жить"...] Наталья Захарцева. Сны сторожа Алексеева [Позволь, я расскажу тебе тебя, прекрасную, как летний сон ребёнка. Твоя душа сработана так звонко, что звёзды слышат и слоны трубят, ведя своих слонят...] Ренат Гильфанов. Повод (для иронии) [Я не плавлю сталь, не летаю к звездам. / Круг забот моих узок, апломб забыт. / Но если это нормально: любить то, что создал, / то я буду это любить...] Максим Жуков. Любить иных [Любить иных – тяжёлый крест, / Но крест и вправду непосильный, / Когда средь прочих, остальных, / Полюбишь ту, что из иных...] Елена Шилова. Третий берег [...Зная, что главное – впереди: / Света ли край или третий берег? / Я до сих пор, как ребёнок, верю / Компасу, спрятанному в груди.] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
