уже пухова средь ветвей зима
поёт жар-птица маковки церковной
золотоглава и ослеплена
и голод птичий вяжет письмена
на снежной кроткой кромке приоконной
здесь тонкокож и белощёк ледок
и стужен венчик масличного солнца
и так далёк ореховый листок
что взгляд твой простегнул наискосок
сорвавшись ало с ветки-веретёнца
но даже в звонкой холодности дня
почудится привидится приснится
как семилистно шаг мой осеня
падёт тепло лещинного огня
на снежный пух и вздрогнет остролисто
латаю полуночно мирность сна
стежок - лихая хворь, стежок - прощанье
ещё стежок - всхрипит из веси дальней
раскатный залп бессмысленный фатальный
и на губах белеет тишина
легчаю в новорожденном снегу
тончает след моей усталой боли
и между тихих безответных губ
тебя как дети - тайну стерегу
и на твоём нездешнем берегу
не остывает летний рай магнолий
всё тоньше кромка за которой темь
всё глуше голос в многозвучье лиха
клокочет жар кофейный на плите
стрекочущая горечь в немоте
квартирной неживой болезноликой
всё кратче пеленальность одеял
спасение беспамятством всё реже
лампадно разгорается бокал
почтовый пункт больничный двор вокзал
колёс стальной и безвозвратный скрежет
летящая не к югу - на восток
со свечкой в грудке ласточка-весталка
чернильный вспорх царапнувший листок
и тонкокожий звончатый висок
в котором распускается фиалка
лети же ласточка - твой век высок
животворящий пей небесный сок
пока в груди трепещет лоскуток
неугасимо горячо и ало
из-под небесной милостной руки
молочной белокожей мягкотелой
слетают ноготки и васильки
и греются в проталинках несмелых
не стаять снегу - земь святил покров
но первой не пуржить ещё метели
звенит на ветках строкот воробьёв
синицы в проводах заможжевели
и катятся по тонкому ледку
по здешнему зимовому далёку
клубочки солнц - меж колокольных губ
язык молитвословно гнёт дугу
чтоб в век твой на кровавленном лугу
всходили травы юно и высоко
ну вот и у тебя подвздошье неба
спешит переиначить дождь на снег
с кленовой высоты кропит омела
росой беложемчужной костенелой
лист пятипалый и дрожит несмело
их поцелуй и воздух всё ясней
зима в твоём краю и в эту зиму
не выстужит себя не доснежит
но как на хладноземистую спину
росинки ягод капают и стынут
так каждого войны-матухи сына
она пухово уведёт нежить
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
