ЭТО  ВСЁ,  или  ДУША  СМЕРТИ

Рецензия на сборник эссе "Телегин. Рцы! (Раннее и неистовое)" ¹ 

В своей новой книге, собравшей под обложкой исключительно старые тексты, классик современной литературы Вадим Игоревич Телегин в который раз с азартом предается вивисекции родного языка при помощи англо-русского карманного словарика.

Рассмотрим на одном-единственном примере, насколько хорошо у него это получается.

"Среди выражений, перешедших в наш лексикон из подворотни (говорит Телегин), есть одно, стоящее как бы особняком. В отличие от большинства рассмотренных ранее ² , оно с трудом поддается окончательной дешифровке ³ , и причина - в двойственной, ускользающей природе самого слова.

Это слово - "децл", и оно, без сомнения, известно всем от мала до велика. (Самые неразборчивые вспомнят даже этакое угловатое, плохо ошкуренное чудо, трясущее дредами в телевизоре: падучая поп-звездочка, очередной неудачный проект папы Карло для балаганчика маэстро К.Барабасяна.) Ой ли?.. На самом ли деле мы знаем, что скрывается за этим нездешним, каким-то ацтекским или марсианским четырехбуквием?





Даже внешне слово поражает своей энергичной недообрубленностью, если можно так сказать. В детстве (кстати, поэты отметят, что "децл" рифмуется с детством) оно напоминало мне эвкалиптовый пенек.

Действительно, децл - это когда чего-то очень нужного очень мало: времени, денег, бухла, наркотиков... Децл - в дворовой юности всякий, кто значительно моложе, слабее и глупее тебя, вообще не столько возрастной ("это было, когда я децлом бегал"), сколько социально-поведенческий маркер ("хули ты как децл"). И наконец, децл - это просто низкорослый человек.

Эмоциональная окраска слова колеблется от высокомерного презрения до ласковой покровительственности. В любом случае рядом с децлом чувствуешь себя немножко Суперменом.





Как единица измерения децл диалектичен. Это, в зависимости от ситуации, и величина пренебрежимо малая, стремящаяся к нулю ("Да там вообще децл, нечего и мараться"), и кое-что все же заслуживающее внимания ("У тебя осталось децл? Давай вмажемся"). То есть установить некий эталон децла и поместить его под стеклянный колпак не представляется возможным.

Среди российских тинейджеров 90-х была распространена такая, например, конструкция: "Ты не приборзел ли с децл?" (очень приблизительно: "Мне кажется, что ты несколько забываешься, приятель" ⁴ ). Но попроси того же тинейджера объяснить, не прибегая к помощи языка жестов, сколько составляет децл в каждом конкретном случае - в сантиметрах, миллиграммах или затяжках - и перед тобой глухая стена, выкрашенная казенной краской.

Впрочем, похожий результат ожидал вас, обратись вы с любым другим вопросом.





Гораздо серьезнее все обстоит в англоязычной литературной традиции, откуда и заимствовано слово (по легенде, его привили к русскому семантическому древу моряки британского крейсера "Smelly" ⁵  во время стоянки в Архангельске зимой 1919 года). Если произнести "децл" этак врастяг, просмаковав необычное соседство "ц" и "л"  ⁶ , то получится не что иное, как "that's all".

"Это всё". В смысле - "пиздец ⁷ , приплыли". Кстати, "пиздец" - еще одна рифма к децлу. Знатоки (? - С.Х.) вспомнят также "All that jazz" Боба Фосса, каковое название одни переводят как "Всё это - джаз", а другие - как "Вся эта хрень"...

- - -

Дальше Телегин еще какими-то не менее изощренными способами заглядывает несчастному слову под ногти, выпытывает у него признание под линями и т. д. и под конец все равно остается с носом, в излюбленной шутовской манере раскланивается и покидает сцену. Но мы и так уже превысили все разумные лимиты цитирования, а потому остановимся на аспекте, ускользнувшем от всеядного внимания мэтра.

"The greatest enemy will hide in the last place you would ever look", как справедливо выразился персонаж одного фильма Гая Ричи. Этим "the last place" сплошь и рядом оказывается наша собственная голова, в которой давно уже обосновался злобный Вражина. Для Телегина же это многотомное собрание его сочинений, не без успеха заменяющее содержимое головы.

Иначе говоря, если хочешь что-нибудь спрятать, положи это что-то на видное место. Дело в том, что одна очень редкая, почти не употребляемая форма препарируемого слова встречается как раз у самого Телегина. И в контексте, если присмотреться, совершенно неожиданном.

"- Ты в нефтяном трейдинге разбираешься? - спросил Хамов, опускаясь на четвереньки и дергая тощим, сизым от холода задом.

- Децул, - ответил Семитский и сблизил большой и указательный пальцы, вымазанные в любриканте" (роман "Copulation XXX").

Здесь нам как бы снова назойливо тычут в нос единицей измерения. Сбивает с толка и транскрипция: какие-то смутные то ли молдаванские, то ли цыганские аллюзии, смешанные с дымком. Но суть, как всегда у классика-современника, закопана значительно глубже - настолько, что и сам классик не подозревает.

"Децул" [det'sool] - это, разумеется, "dead soul", мертвая душа, а также что-то вроде музыки соул, сочиненной и исполняемой мертвецами к вящей радости многомиллиардной аудитории мертвецов. А еще лучше, хотя и не вполне грамотно - "Death Soul", душа смерти.

Теперь отрывок из диалога Хамова и Семитского приобретает символическое и зловещее, ключевое для романа, а то и для всего творчества писателя звучание. Да что ты вообще понимаешь в... (подставить любое примелькавшееся словосочетание), как бы спрашивает Хамов. Отъебись, как бы отвечает как бы Семитский, перед глазами которого в этот момент возникло безобразное, леденящее душу видение.

Душа смерти. И это тоже душа смерти. И это, и это. Вокруг нас стоит отнюдь не град небесный Иерусалим, как блеял Гребенщиков. Вокруг нас - ухмыляющаяся душа смерти. Одна в миллиардах лиц, она стоит и вечно ждет нас.

- - -

Да, благодаря Телегину мы снова и снова узнаем, из каких именно полых кирпичиков сложена вон та, например, стена нашей темницы ⁸ . Но снова и снова подобное знание, на вкус напоминающее волос, выуженный из рыбной баланды, не прибавляет нам ни радости, ни даже какой-то особенной печали. Ни силы, ни денег, ни покоя, ни воли. Хотя бы с децл.

ПРИМЕЧАНИЯ

 ¹  Опечатка. В оригинале - "Рваное и неизданное".

 ²  На самом деле, конечно же, позже. Рецензируемый сборник относится к чуть не детсадовскому периоду творчества Телегина. Блистательный пример предвидения!

 ³  Вот образчик подобной "дешифровки". Общеизвестную идиому "в натуре" (калька с английского "really") Телегин самым трогательным образом возводит к древнему заклинанию, которым друиды пытались остановить гибель стремительно развоплощающегося мира. Хотя на самом деле здесь скорее прочитывается извечная неосознанная тяга духовных авторитетов к матушке-природе, большую часть жизни видимой ими из зарешеченного окна.

 ⁴  Наш вариант перевода: "У тебя никогда не возникало впечатления, что ты превращаешься в маленький и сморщенный мужской половой орган?".

 ⁵  "Смелый", а не что-нибудь иное", делает сноску Телегин. Пример чувства юмора автора.

 ⁶  Ну да, скорее характерное для кечуанской языковой семьи: Вицлипуцли и др. Энтузиастов отсылаем к 400-страничной телегинской монографии "Кого кетцал Коатль?".

 ⁷  Нежно любимое, постоянно встречающееся и нередко одушевляемое в произведениях Телегина понятие.

 ⁸  Уже в процессе верстки статьи стало известно, что существует еще один вариант, а именно "децел", то есть "dead cell" - "мертвая клетка". Каковое прочтение открывает и вовсе головокружительные перспективы. Но мы сочли за благо вовремя остановиться.

© Серафим Хэ, 2009-2023.
© Сетевая Словесность, 2009-2023.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Айдар Сахибзадинов: Третья осень в Урюме [Уже ноябрь. Березки, черемуха и верба в моем дворе облетели. В деревнях, как правило, срубают все, что не плодоносит, или, по крайней мере, не заморское...] Ольга Кравцова: "Не стенать на прощанье и влюбляться навек": о поэзии Александра Радашкевича [Поэзия Александра Радашкевича притягательна своей смелостью, даже дерзостью ума и речи, загадочна именно той мерцающей магией чувств, которую обнаружит...] Андрей Мансуров: Начистоту – о рассказах А.И. Куприна [...после их прочтения остаётся тягостный осадок: что герои такие тупые и безвольные, и не испытывают ни малейшего желания улучшить свою судьбу и жизнь...] Алексей Миронов: Сомнительный автограф [Так бы хотелось быть воздухом лётным, / невыдыхаемым, неприворотным. / За поворотом бы ахнуть в потьме / так бы хотелось, конечно, и мне...] Георгий Чернобровкин: Качание эпох [Подумаешь, что можно вдруг шагнуть / за грань стекла и за вечерним светом, / зимы познать действительную суть, / что ведома деревьям и предметам...] Леонид Негматов: Улица Леннона [Ночь привычно шаркает на запад, / шлейф с подбоем синим волоча. / Вслед её походке косолапой / не смотрю. Я наливаю чай...] Читайте также: Динислам Алтынгузин: Когда закончится поэзия | Сергей Арутюнов: Вот в этих самых днях | Максим Жуков: Некуда бежать | Яков Каунатор: Житие сатирика | Наталья Козаченко: Сидоров и Элька | Алексей Смирнов: Три рассказа | Елизавета Терпиловская. "Ничего не забудь из того, что казалось ненужным..." | Владимир Алейников: Быть ясновидцем | Михаил Ковсан: Братья | Наталия Кравченко: Не о женщине, не о мужчине... | Никита Николаенко: Награды и золото | Айдар Сахибзадинов: Зарок | Алексей Смирнов: Три рассказа | Виктор Хатеновский: К волнорезам жмутся волны | Лана Яснова: Так обманчива ночи моей тишина...