П О И С К

ДОРОГА  В  OUT
или  Записки  одной  бездельницы

Моим родителям, моим друзьям и любимым, всем вам, без которых ни одна мысль в голове моей не задержалась бы дольше положенного

Ответы, которые дают тебе книги, зависят от вопросов, которые ты задаешь.

Маргарет Атвуд канадская писательница

Вместо предисловия.

Плохие авторы всегда пишут предисловия к книгам. В них они пытаются объяснить читателю, что еще не совсем сошли с ума, и их книгу все-таки стоит прочесть. Этакое оправдание перед признанием. Краткий анонс.

Ужасные авторы называют предисловие "вместо предисловия" и кичатся тем, что не такие уж они плохие...

Я смотрю на фотографию и занимаюсь умственной любовью. Так бывает, знаете, смотришь и что-то там себе думаешь... You know, you are beautiful.... Губы, глаза, руки... все сливается в одну антикварную картину, переписанную поверху несколько раз так, что хирурги живописи боятся ее тронуть - а вдруг под последним слоем - всего лишь грязный, пожелтевший от времени холст?

Случалось ли вам ломать голову над размышлениями о высоком? Или о низком? Или о том и другом сразу? Мне случалось. Именно поэтому я решилась на такой нелепый и бессмысленный шаг - написать историю без начала и конца. Без персонажей и завязки. Без эмоций и соплей. Так, простую историю о вечной дороге, петляющей, затерянной и ведущей всех нас в одно и то же никуда.

Любой нормальный человек сочтет меня за ненормальную, ибо как еще отнестись к девушке, едва перешагнувшей порог двадцатилетия, и решившей НАПИСАТЬ КНИГУ. Книги должны писать всякие там умудренные жизненным опытом седовласые дядьки, вроде Пауло Коэльо. Ну, или на крайний случай, взбунтовавшийся молодняк эпохи секса, наркотиков и рок-н-ролла - им есть над чем задуматься в перерывах между всем вышеперечисленным. Пока одни грызут гранит науки, бьются о непробиваемую стену под названием "карьерный рост", играют свадьбы и воспитывают детей, другие страдают ерундой. Потому как более пустого времяпровождения, чем клацанья по клавиатуре (жаль, что перо вышло из моды) ночами напролет найти сложно. И, тем не менее.... Тем не менее, есть и такие "северные олени" в наше, разлагающееся под парниковым эффектом, время. И время это - просто кладезь для "северных оленей". Ибо это такое золотое время, когда все переворачивается с ног на голову, но никто этого не замечает. Это такое время, когда отжившие истины отправляются на мусорную свалку, а новые не торопятся с рождением. В такое время люди сходят с ума и называют это ПРОГРЕССОМ.

Украинский прогресс - самый прогрессивный из всех существующих прогрессов! Мы никак не можем понять, на каком языке нам говорить, какие истины исповедовать и кому подражать. Ранее мы строили дома, потом начали строить жилые комплексы..., теперь мы строим билдинги. Нас окружают тауэры, в которых сидят администраторы, менеджеры и президенты, которые, в свою очередь, именуют себя бизнес людями; они говорят по селл-фонам, едят суши и увлекаются шоу-бизнесом; ходят на пати, слушают мьюзик, посещают Сити-Холы, тренинг сентры, говорят ОК и ОЛРАЙТ; они ездят исключительно на карах, любят дизайнеров, в ресторанах требуют вайн-листы, а на десерт заказывают Наполеон-кейки; на день рождения они поют Хэппи Берздэй, а на Кристмас - Джангл Беллс, дружно отмечают день Святого Валика и Хелоувин; обожают сейлы, спа и френч маникюр, смотрят мувиз и пишут в эс-эм-эсках Ай Лав Ю. Даже великий русский мат меркнет на фоне факов, мазерз, бичей и шитов. Мы обезьянничаем, и нам это нравится.

 

Эта книжка не карикатура на модерн лайф, и не прыжок в неизвестность лайт фьючер. Это - гремучая смесь и того и другого.

Не стоит воспринимать всерьез эту писанину. Все это - чистой воды выдумка, энтузиазм и беспредел. Мысли вслух, где нет ни капли правды. Вымысел и ложь. Ни одного реального персонажа. А жаль, кстати. Ни одного реального чувства. Глубокий сон под утро. Такой, какого не бывает. Все файлы собраны беспорядочно в один большой. Пару десятков килобайт. Калейдоскоп чувств и эмоций, нравственных ценностей и прожженной морали. Словом, Дорога в OUT. OUT - это там, где все, и где никого. Мы все там будем или не будем. Все зависит от порции адреналина в крови, от мироощущения, от любви, которая, говорят, спасет этот бренный мир.

С любовью к вам и к тебе, ЛАЙФ!

 

p.s. Все имена вымышлены, кроме имени автора. Любое совпадение с реальными персонажами - плод вашего воображения.

Мнение автора может не совпадать с мнением читателя.

Предисловие

Пожалуй, стоит запомнить этот день - 29 ноября 2003 года. Мне двадцать четыре года. И четыре месяца. Зовут меня Ева. Фамилии у меня нет. Двадцать четыре года подряд я живу на этой планете и называюсь именем Ева. Собственно, в имени моем меня все устраивает. Не слишком сложный спеллинг, не слишком много букв, отсутствие дефисов и запятых.... В общем, имя, как имя. Ничего особенного, за исключением того, что так люди обзывают единого козла отпущения женского пола, из-за которого тысячи лет назад все покатилось в трам-тарары.

Часы на моем ноутбуке показывают 1.16 А.M. Самое время слушать Луи Армстронга, пить холодный Chablis 1998 года и страдать ерундой. В одиночестве. В гордом одиночестве. Собственно, вся моя сознательная жизнь проходит в гордом одиночестве. Год сменяет год, месяц - месяц, время отсчитывает мои лета, мои богатства. Друзья приходят и уходят. Кто-то остается. Родители звонят с завидной постоянностью и спрашивают меня, как дела. Дела нормально, отвечаю я всегда одинаково. А как еще отвечать? Они то, дела, действительно нормально. Но в целом, я всегда одна. Иногда в мое одиночество вторгается чье-то чужое одиночество. Мы называем это отношениями. Иногда - любовью. Со временем нам становится слишком тесно в рамках наших одиночеств, и мы расходимся. Всегда спокойно, всегда обоюдно. Я вообще люблю уходить обоюдно, это приятнее, чем по-английски.

Переизбыток общения. У тебя переизбыток общения, сказал как-то мне один знакомый. Это все из-за моей дурацкой профессии - лепить из дерьма конфетки и впихивать это всем желающим. Словом, занимаюсь я древнейшим ремеслом - журналистикой. Слежу за всеми, а потом закладываю их на страницах глянцевых журналов. Но им нравится, мне тоже. Одурительное занятие. Иногда мне кажется, что я вся превратилась в один большой диктофон, а мир вокруг меня - в камеру скрытого наблюдения. Через мою жизнь проходит много людей. Переизбыток общения. Людей проходит действительно много. И все со своими заморочками, со своими пунктиками и правилами. Каждый что-то из себя представляет. Каждый умен на свой лад. Каждый делает вид, что делает одолжение. Или делает одолжение, делая вид. Как картинки в калейдоскопе, все люди не похожи на всех. Но попадаются несколько типов картинок, которых связывает между собой цветовая гамма. Вот так и делимся мы на масти.

Каждый день я сталкиваюсь с сотнями людей. Как-то я даже пробовала считать. Первым человеком моего утра, является консьерж. Я вывожу на прогулку собаку и говорю здрас-сте консьержу. Каждый божий день. Через пару метров натыкаюсь на служебного бультерьера в обличье человека - он охраняет посольство Ватикана, которое ни разу за пять лет моего прохождения мимо не подало признаков жизни. Бультерьер, по обыкновению, стоит прислонившись спиной к будке и курит. Цедит мне здрас-сте. Затем я встречаю трех бабушек и одного дедушку. Четыре здрас-сте в одном. Они выгуливают четверых детей. Дети не здороваются. Не считая случайно проходящих мимо, мое утро ежедневно состоит из десяти человек. Мой день умножает этих десять на сто и голова начинает вращаться по чужой орбите. Последний, кого я вижу вечером - это консьерж. Завидное постоянство. Я говорю ему добрый вечер и нажимаю кнопку лифта. В лифте я роюсь в сумочке в поисках ключей от квартиры, считаю до шестнадцати - именно столько этажей я проезжаю каждый день, думаю о том, чего бы мне сейчас съесть, понимаю, что есть не хочу, а если бы и хотела - все равно нечего: в холодильнике пару бутылок вина, пиво и фисташки. Потом я выхожу из лифта и поворачиваю налево. Всегда налево, потому что живу я слева от лифта. Там находится дверь в мою берлогу. Каждый вечер я закрываю за собой эту дверь и остаюсь в одиночестве. В гордом одиночестве. Потому что у меня - переизбыток общения, от которого я спасаюсь в гордом одиночестве.

Кто вообще придумал это идиотское выражение - "гордое одиночество". Ничего особо гордого я в нем не нахожу. Да и чем тут можно гордиться? Нормальное дело - сидеть на диване у журнального столика, на котором валяется только что прочитанная книга, приглашение на очередную скучную вечеринку (куда все придут поторговать мордами), последний номер журнала Zефир и ноутбук SONY последней модели. Ноутбук, в принципе, не валяется, он стоит, или лежит. Не важно. Он находится. Находится тут, рядом со мной, как, впрочем, и все в этом мире. Все, исключительно все во Вселенной находится у нас под ногами, перед глазами, на расстоянии вытянутой руки, ноги или еще какой конечности. Иногда мы не обращаем на это ВСЕ внимания, иногда обращаем и пользуемся, но, большей частью, мы продолжаем игнорировать это ВСЕ, и впоследствии кусаем себе локти за то, что вовремя не успели, не заметили, не воспользовались или не послали ко всем чертям. Вот и я думаю, а от чего бы и не воспользоваться своим меланхолическим настроением, лирическими нотками задушевной мелодии Луи Армстронга и вторым бокалом вина?

Так вот, я тут начала про нормальное дело. Про такое дело, когда ты одна сидишь в своей квартире, практически в полвторого ночи, пьешь вино (говорят, пить в одиночку - первый признак алкоголизма), слушаешь музыку, и тебе ДО ТОГО ХОРОШО, до того ОХРЕНИТЕЛЬНО ХОРОШО, что хочется сотворить что-то эдакое, от чего побегут мурашки по коже, лицо украсится нелепо-счастливой улыбкой, и в ушах забьет во всю мощь вселенский колокол. Но, так как ничего особо гениального не приходит в голову, я решаю сделать то, что сейчас вы держите в руках. Сделать, пожалуй, не лучший глагол, который можно было подобрать. Скорее, следовало сказать - сотворить. Но, какая, собственно разница? Разве это имеет какой-то смысл? Единственный смысл в том, что вы сейчас захлопните эту книгу со словами а-ля "Что за бред?!" и займетесь чем-то поинтереснее.

Победители не верят в случайность

Фридрих Ницше

Дороги, которые никуда не ведут, заводят дальше всего.

Ж.Вольфром

Глава 1. Большое Яблоко.

На уснувшем мониторе моего ноутбука вертится фраза - The World is Yours - мир принадлежит тебе. Довольно эгоистично и самовлюбленно. Но это не я сказала. Я стырила эти слова из любимого фильма. Совершенно бессовестно украла их и заставила вертеться по часовой стрелке на мониторе. Ну и бог с ним, с плагиатом! Кто из нас хоть раз в жизни не крал чужие слова и мысли? Вы? Увольте! Вы ошибаетесь, и сами это знаете.

Решительно жму на Enter, и ноутбук оживает. Часы показывают 1.41 А.М.

Смотрю в окно, там переливается всеми оттенками серебра Луна. Луна - моя планета. Я люблю ее, потому что она всегда рядом. Она была в небе, когда я родилась, когда родилась моя мама, моя бабушка, прабабушка, когда родились все вы. И она неотступно следует за мной на протяжении уже 24 лет. Я люблю ее еще и за то, что она всегда смотрит на меня лишь одной своей половиной, в то время как вторая ее половина продолжает оставаться тайной. Я не люблю раскрывать чужие тайны. И мне нравится, когда тайна живет вечно. И почему люди всегда стремятся узнать то, что им знать совершенно не нужно? Люди любят тайны, потому что в них есть частица жизни, и эта частица постоянно будоражит их воспаленное сознание, заставляя копаться в чужом белье. У Луны нет белья, и этим она выигрывает.

Сегодня суббота. На самом деле, я должна была сказать, что сегодня пятница, вечер пятницы, ночь пятницы, начало УИКЕНДА. Но я не люблю пятницу, как не люблю чужие тайны. Пятница заставляет нас думать, что впереди выходные, веселье и раздолье. Пятница - образцовый день для показательных выступлений. В этом городе, да, в общем-то, и не только в этом, по пятницам принято go out. А я не люблю going out, потому что я слишком много раз это делала, потому что ничего нового я там, out, не увижу, и потому что в действительности не такой уж это и out, как многие думают.

Файл, создать, текстовый документ, название... стандартная и до боли знакомая процедура. Сколько в этом ноутбуке уже таких, созданных некогда, файлов. Вышла бы целая книга. Трехтомник. Название как-то не лезет в голову. Делаю глоток вина, думаю. Собака подходит ко мне и кладет свою сонную голову мне на колени. Я машинально глажу Флинта, своего лабрадора, он виляет хвостом и преданно смотрит мне в глаза. Он, как всегда, хочет на улицу. Он хочет на свободу, на волю, в свой любимый парк, где у него валом друзей-приятелей всех мастей и окрасов. Он любит свободу и любит меня, потому что я регулярно даю ему эту свободу. Еще он любит кефир и породистых сучек. Но это не по теме. Я судорожно пытаюсь придумать название для будущего шедевра мировой литературы, но Луи Армстронг постоянно сбивает меня с толку. Он поет о любви. Но я петь не умею, и писать о любви не собираюсь. Хватит с меня одного плагиата - "Мир принадлежит тебе". Флинт продолжает сопеть мне в коленку и смотреть на меня глазами актера драматического театра. Я думаю о нем. О том, что может быть сейчас у него в голове. Однозначно - он хочет go out. Он был там недавно, но хочет еще. Он всегда хочет еще, потому что в его понимании много out не бывает.

Звонит подруга. Ее цели с Флинтом располагаются на пересечении одной и той же оси абсцисс. Нет, я тусонуть сегодня не хочу. И завтра тоже. Я знаю, что я сволочь. На следующей неделе я тоже не смогу. И через неделю та же ерунда. А через две недели еще дожить надо. В общем, чао.

И почему все вокруг так зациклены на going out???

 

Неделю назад я получила письмо из Колумбийского Университета. Они приглашают меня на собеседование. Я лечу в Нью-Йорк. Я люблю этот город, потому, что люблю яблоки. А Нью-Йорк - это Большое Яблоко. Какой у него сорт - антоновка или симеренка, я не знаю. Скорее всего, какой-то гибрид, творение урбанизации и всемирной компьютеризации. Нью-Йорк - город свободы. А я люблю свободу. Свобода открывает перед нами новые горизонты. Она напоминает бесконечный оазис, в котором нет дорог, есть только тропинки. И лишь одна из них - твоя. Если бы там были дороги, было бы намного легче выбрать верный путь. Кто-то руководствовался бы отлично уложенным асфальтом с четко очерченной разделяющей полосой (фанатизм русских, испокон веков не видевших нормальных дорог); кто-то выбрал бы более освещенную улицу - там точно не заблудишься; кто-то включил бы навигацию, а кто-то так бы и стоял на светофоре, любуясь красотой райского ОАЗИСА. С тропинками посложнее, - они не заасфальтированы, не освещены и завалены всевозможными препятствиями. Выбрать среди петляющих аллеек свою - задача практически философская. Тем более, если ты не имеешь права на ошибку.

Что я люблю в Нью-Йорке, так это совершенно гениальные таблички на уличных столбах с надписью ONE WAY. Одностороннее движение - абсолютно неверный перевод данного тезиса. Ибо, ONE WAY - это не просто одна полоса. Это не просто запрет ехать навстречу потоку машин, даже если нельзя, а у тебя есть ксива, мигалки и козырные номера, как у конкретных пацанов. ONE WAY - это идеология. Идеология жизни того, кто понимает суть этих двух слов. У каждого из нас есть только один Путь. И мы либо находим его и шагаем вперед, либо обходим стороной, потому что эта тропинка кажется нам самой заброшенной и длинной. Мы часто ошибаемся. Каждый день. Мы ошибаемся, потому что думаем, что жизнь вершится нами, потому что не ценим солнце и небо над головой, потому что не верим ни во что, кроме самих себя. Мы ошибаемся ежеминутно и ежесекундно, каждое мгновение, потому что большинство из нас не сумело выбрать тропинку и так и плетется по ложному следу. Или же не захотело ее выбирать. Или не знает, как это сделать. Или плевать хотело на все эти высокие материи. Плюйте. Плевать никто не запрещает. Более того, современный мир это пропагандирует. Так что плюйте, товарищи, на здоровье.

Я помню свой первый приезд в страну больших возможностей. Страну больших возможностей следовало бы написать большими буквами....

Я помню свою первую американскую визу, которую, как меня уверяли все окружающие, мне "ни в жизнь не дадут". Я помню слова работника посольства США, темноволосой девушки с белыми искусственными зубами (настоящими американскими) Welcome to the United States! Она мне сказала их еще в Киеве, отдавая паспорт с первой полугодичной визой. Тогда ее слова прозвучали в моей голове как эхо в Соборе Парижской богоматери. Слово States мне послышалось, как Stay. Stay forever, если ты этого захочешь. Каждый слышит слова так, как он хочет их слышать. Может, мне тоже тогда захотелось этого? Не знаю. Да и какая разница? Я не отождествляю себя с какой-либо страной, уж прости ты меня, Украина. Мне действительно все равно где жить, но я люблю Нью-Йорк, потому что там есть таблички с надписью One Way.

 

- Добрый день, меня зовут Ева, я получила письмо с приглашением на собеседование.

- Какая школа прислала вам запрос?

Школа? Ах, да, школа. Они так называют свои департментс.

- Школа кино.

- ОК, одну минуточку.

В трубке послышалась какая-то, ничего не значащая музыка. Так, чтобы еще больше взбудоражить нервы и без того дергающегося prospective student. Кажется, это было что-то из Бетховена. Да, точно, Бетховен. У меня была пятерка по музыке в школе. Не в школе кино, а в простой общеобразовательной школе с углубленным изучением английского языка. Хотя, как выяснилось, не такой уж он был углубленный, разве что чуть-чуть. На пару десятков метров вглубь морских пучин.

- Хелло!

- Добрый день! Меня зовут Ева, я получила письмо с приглашением на собеседование.

Я отвечала как автоответчик, потому как нервы мои, именно в эти минуты, играли какой-то безумный минует на скрипке Страдивари. С чем было связано мое волнение, сказать сложно. Просто я нервничала. Я ведь могу понервничать перед важным звонком? Я ведь женщина или кто? Или кто.

- Ева?... Ах, да! Добрый день! Та самая Ева!

Что значит, "та самая"? Радоваться или огорчаться от слов "та самая" я не знала, и поэтому задала следующий вопрос:

- В письме вы просили меня перезвонить и обсудить с вами удобную дату интервью.

- Да, конечно. - Женский голос на другом конце провода был скорее приятным, чем не приятным. - Учитывая то, что вы international student, - продолжала девушка - вам, наверняка, понадобится виза для въезда в США.

- У меня есть виза, это не проблема.

- У вас есть виза? Студенческая?

- Нет, туристическая, но я могу по ней приехать на собеседование.

- Конечно можете! Собеседования проводятся со вторника по пятницу, с 10 утра до 16 вечера в университетском кампусе. Дедлайн собеседований - 21 декабря. Вы можете приехать в любой рабочий день, включая 21 декабря, предварительно зарезервировав себе встречу с приемным комитетом, и вторую встречу с главным профессором кафедры.

Девушка из офиса graduate admission не хуже меня владела мастерством "автоответчика". Произнесенное ею, было столь ясно, четко и безапелляционно, что мне оставалось только спросить:

- Я могу зарезервировать встречу прямо сейчас?

- Конечно! Почему нет! Когда вам удобно будет приехать?

На столе передо мной лежал заранее подготовленный календарь, возможный список вопросов и ответов на них. За десять секунд проанализировав ситуацию, я ткнула пальцем в календарь и попала аккурат на четверг, 4 декабря.

- 4 декабря. 4 декабря я могу прийти на собеседование.

- Очень хорошо. 4 декабря это четверг. ОК. Вы можете приехать с 10 утра до 16 часов дня. Какое время для вас наиболее оптимально?

- Ну, давайте в 12 часов, - Ответила я, руководствуясь принципом - и не нашим и не вашим. Все таки 12 часов - это своеобразный рубеж между А.М. и Р.М., чем не время для интервью?

- 12 часов дня, 4 декабря. ОК, я вас записала. Но вам нужно будет пройти еще одно интервью...

-Да, да, я могу это сделать в этот же день?

- Боюсь, что нет, - Протянула на манер американцев девушка. "I'm sorrryyyy". Ну да, а на чей же еще манер? Она и была американкой. Или как там их еще называют, афро-американки? Именно афро-американки, а не негры. Но, судя по тембру голоса, со мной говорил белый человек. Скорее всего.

- Боюсь, в этот день не получится. Как насчет пятницы? Сразу на следующий день?

- ОК - Ответила я. А что я еще могла ответить? Мне, в принципе, было в тот момент абсолютно все равно в какой день интервьюироваться.

- Очень хорошо, - автоматически ответила моя заокеанская собеседница, как будто и ждала моего "ОК". - 5 декабря, 13.30.

- ОК, - как попка-дурак ответила я.

- Что же, до скорой встречи и добро пожаловать в Колумбийский Университет.

- Спасибо, - ответила я и положила трубку.

Добро пожаловать в Колумбийский Университет. Звучало грандиозно. Практически как "добро пожаловать на Землю Обетованную". Я люблю слова ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ. Они вселяют надежду.

Школа искусств при Колумбийском университете считается одной из лучших в мире. Хочу ли я оказаться среди ее студентов? Нет. Я хочу оказаться среди ее выпускников. Иначе я бы не потратила столько бессонных ночей на написание эссе, сценариев и резюме для поступления. Школа искусств при Колумбийском университете - это Клондайк. Это старт и финиш одновременно. Коль уж ты готов потратить бесценные два года на постижение науки делать кино и еще два с половиной года на создание этого самого кино - выпускной работы, а после всю жизнь только тем и заниматься, что читать-писать сценарии, снимать сцены и мучаться бессонницей, значит, у тебя окончательно съехала крыша. Да, в кино нормальные люди не идут. Это даже не болезнь. Это диагноз. Принимайте вот эти витамины, но они вам все равно не помогут. Можете принимать эти, они стоят дороже, но они вам тоже не помогут. Вы, в принципе, можете лечь под нож, вас прооперируют, но, боюсь, и это вам не поможет. Так что расслабьтесь. Добро пожаловать в индустрию КИНО. Впереди вас ждет Золотой Глобус, двухкилограммовая статуэтка дядюшки Оскара, парочка пальмовых ветвей, еще один дядька Оскар и много прочей ерунды. Или же вас не ждет ничего из этого, но тогда вы - совершенно бездарный больной, который продолжает пить плохие пилюли и смотреть на мир через окно больничной палаты.

"Мужчина может иметь два, от силы три любовных романа на стороне, пока он женат. Больше - это уже обман".

Ив Монтан

Русская женщина всегда одинакова: и в городе и в деревне она что-то вечно ищет, какую-то потерянную булавку, и никак не может умолчать, что находка этой булавки может спасти мир.

М.Е. Салтыков-Щедрин

Глава 2. Женщина и мужчина.

Давеча я задумалась о счастье. О женском счастье, потому как я женщина. Чего мне думать о мужском?

В Duty Free Shop аэропорта Шарль де Голь, что в Париже, я наблюдаю интересную картину. Два русских аморальных туриста (аморальных, потому что русские за границей всегда выглядят аморально), мужчина и женщина, бродят по магазину. Вернее, бродит женщина, а мужчина плетется за ней с искривленной семейной жизнью миной и ноет. Черт, терпеть не могу нытиков.

- Котик, смотри какой замечательный крем! Давай купим! - мурлычет женщина.

Это ж надо, додумалась обозвать его котиком! Котику на вид было лет шестьдесят. Его жирное, обрюзгшее тело было идеальным материалом для изготовления папье-маше медузы-горгоны. Пузо закрывало ту часть тела, где по идее должна была располагаться ширинка брюк. Интересно, он сам то давно видел свое "достоинство" не в зеркало? Лицо котика не было отягощено признаками интеллекта. Он сопел, кряхтел и сильно вонял туалетной водой. Мне вдруг стало жаль всех русских баб в лице этой молодой женщины, с умилением смотревшей на своего котика и просившей его купить ей этот несчастный крем.

Котик тяжело вздохнул, крякнул и изрек: "Слушай, идем, лучше кофе выпьем, посидим как нормальные люди. Таких кремов в Москве валом и стоят они в два раза дешевле"

Насчет дешевле, это он конечно загнул. Дамочка скривила губки как будто ее только что на хер послали, и обиженным голоском пролепетала что-то вроде того, что в Москве именно такого нет, и она такой крем давно искала. Однако котик остался неумолим, взял ее за руку и повел на выход. Проходя мимо меня, она метнула ненавистный взгляд на мою корзинку, заваленную всевозможными кремами, духами и помадами, тяжко вздохнула и поплелась за своим котиком. Слава Богу, она не знала, что я русская, и что я оказалась свидетельницей ее "несчастья". Мне стало жаль ее. Мне всегда жаль тех молоденьких женщин, которые связываются с такими вот котиками за полтинник. Первое, что мне приходит в голову при виде такой вот парочки, так это то, как они занимаются сексом? Собственно я всегда думаю о том, как "конкретно эти двое занимаются сексом". Такое вот развлечение есть у меня. А еще говорят, что это прерогатива мужчин - раздевать женщину взглядом (почему-то считается, что делают они это исключительно в общественном транспорте). Но я предпочитаю делать это на всяких там пати, куда гордые павлины приводят своих павлиних, или наоборот. Смотрю на них, пью себе шампанское с персиковым соком и включаю воображалку. Да, бывают в жизни чудные мгновенья.... А бывает, знаете, встречаются такие комичные пары, что смотришь на них и....

В общем, я для себя придумала своеобразную аксиому - если представление о сексе "конкретно этих двоих" вызывает у тебя улыбку и, так называемые, позитивные эмоции, значит с "конкретно этими" все в порядке, но вот если тебя от одной мысли бросает в дрожь.... SOS!

Если котик так тяжко дышит, переступая с ноги на ногу, какие же звуки он издает в постели? Нет, надо попробовать это представить. Не могу. В тихом омуте, черти может и водятся, а вот в сексе такие котики - отчаянное видени. Мне вдруг стало смешно и грустно. Жирный урод, воняющий дорогими духами и потом, носящий дорогой костюм, который только еще больше уродует его старое тело, зализывающий редеющие волосы каким-то гелем, чтобы казаться модным и молодым, перхоть на плечах, ноги иксом.... К тому же редкий жлоб. Вот тебе готовенький образ нашего мужчины. Как жаль, что Леонардо Да Винчи не дожил до наших дней. Пропал мировой шедевр, - "Мон Лиз из Котопотамии".

Мне грустно и обидно за нашу страну, за наших женщин, за наших детей, рожденных от родителей с тридцатилетней разницей в возрасте. Вообще за все наше, русское, на что еще совсем недавно равнялся весь мир. Куда исчезла Царская Россия? Куда исчезла ее культура? Куда исчезли МУЖЧИНЫ, и что стало с нашими ЖЕНЩИНАМИ???

Я расплатилась за свою корзинку парфюмерии и вышла из магазина беспошлинной торговли. У меня есть такая болезнь - я люблю покупать косметику просто так, даже ту, которая мне вовсе не нужна (в конце концов, я русская или куда?). Потом я притаскиваю горы ненужной косметики домой и не знаю, куда это все поставить. Кто-то называет это шоппинг-терапией. Может быть, так оно и есть. Я лечу свою болезнь и заболеваю еще больше. Мне опять стало и смешно и грустно, - мой рейс задерживается на полтора часа, а в аэропорту еще много магазинов. Но мне вдруг смертельно захотелось выпить кофе. Я люблю кофе за его название. Еще за его аромат, а еще за то, что во Франции он самый вкусный. Направившись к ближайшему кафе, я обнаружила только один свободный столик. Прямо в проходе, но меня это не особо расстроило. Я уселась. Заказала кофе, пару круассанов и достала свой ноутбук.

Файл, создать, текстовый документ, название... стандартная процедура. Женщина и мужчина. Документ открылся, курсор нервно задергался в ожидании моего нажатия на клавиатуру. Абсолютно белый и чистый лист, на котором, через несколько минут, начнут появляться разные слова. Мои мысли. Я люблю записывать свои мысли. Потому что их у меня слишком много для нормального человека, и они просто не умещаются в голове. Мой ноутбук периодически требует произвести дефрагментацию дисков. Он любит порядок. Я тоже люблю порядок. И моя голова тоже требует дефрагментации. Сжать все нужное до минимума, сложить компактненько в стопочку и освободить место для новой информации.

Официантка принесла кофе и круассаны, я расплатилась и сделала первый глоток. Говорят, кофе вреден, потому что забирает энергию. Да ничего подобного! Он, быть может что-то и забирает, три Евро, к примеру, но только не энергию. Во всяком случае, не мою энергию.

 

Женщина и мужчина. Извечная тема. Почему я так часто думаю об этом? У меня с этим какие-то проблемы? Так бы сказал любой мало-мальски соображающий психолог. Но я не психолог. Я просто размышляю. Через три столика от меня сидит котик со своей котихой. Они молчат. Он пьет кофе, а она воду. Он смотрит направо, а она налево. Весело им сейчас, наверное.

И зачем люди паруются? Зачем портят себе жизнь? Любить - это не смотреть друг на друга, а смотреть вместе в одном направлении. Я опять занимаюсь плагиатом, но разве я виновата, что полностью с этим согласна? Вот они сидят в кафешке аэропорта Шарль де Голь, летят, судя по всему в Москву. Провели вместе несколько дней в Париже, городе любви, потусовались по разным клубам-ресторанам. Может, посетили пару музеев. Хотя, нет. Какие музеи, если котик еле дышит? И вот, они летят назад, на свою историческую родину, и что? Он смотрит направо, а она налево. И все из-за чего? Из-за какой-то несчастной банки крема? Из-за восьмидесяти Евро, которые он не захотел потратить? Бред все это. Какие деньги, какой крем?! Они не понимают друг друга, не любят, не хотят. Все потому, что он уже стареет, а она еще взрослеет. Еще потому что он не знает женщин, а она - мужчин. Потому что оба они не знают, что такое счастье. Оба недовольны своей жизнью. Его мучает старость, ее - неизвестность будущего. Иначе она бы не смотрела сейчас налево, а он направо. Они бы не сидели сейчас здесь. Не пили бы остывший кофе и минеральную воду. Не думали бы каждый о своем. Они вообще не встречались бы. Они несчастны. Мне жаль их. Когда-то, мне было так же жаль себя. Но, к счастью, я ненавижу себя жалеть. От этого чувствуешь себя неполноценным и никчемным существом, который не знает где он и зачем. Я перестала себя жалеть и жаловаться, и жить стало веселей!

Интересно, о чем он сейчас думает? Какие мысли крутятся в его уставшей, морщинистой голове? Он хочет раздеться и лечь. Ремень перетягивает его толстое брюхо, не позволяя нормально дышать. Ботинки, наверняка, жмут. Он думает только о том, как бы поскорее добраться до Москвы, до своей квартиры, лечь на диван и закрыть глаза. Расслабиться. А умеет ли он расслабляться? Тоже вопрос. Умение расслабляться очень важно для каждого из нас, потому что иначе можно запросто угодить в психушку. Или просто не нужно напрягаться? Да нет же. Без труда не выловишь и фраера из пруда. Это всем известно. Звезды с неба хоть и падают, но не каждый день и не на всякую голову. Старого котика беспокоит его старость. Возможно, сейчас он думает о том, зачем вообще связался с этой девкой. Ведь когда-то у него была жена, семья. Быть может жена и сейчас ждет его дома с горячим обедом. Такая же престарелая жена. Шестьдесят лет это, в принципе, не так уж и много, если ты умеешь и любишь жить, но глядя на котика этого умения не видно. Как не видно и любви к самой жизни.

Что заставляет людей пароваться в такие вот пары? А не в такие пары? Слева от меня за столиком сидит компания молодых людей. Всем им, как говорят от 18 до 25 - золотой возраст, золотое время. Компания так же поделена на пары. Ровное количество парней и девушек. Они смеются, что-то говорят по-французски. L'amour toujours. Одна парочка вот уже 15 минут кряду целуется. У каждого из них свои мечты, каждый возлагает какие-то надежды на эту жизнь, к чему-то стремится. И каждый думает, что он - избранный. Что у него все сложится отлично. Беззаботное время. Когда ты молод, тебе кажется, что мир принадлежит тебе. Каждый город, каждая страна, каждый континент, мировой океан - все принадлежит тебе. Все, до последней капли и последней частицы. В это золотое время ты еще не успел познать жестокость мира, которому на самом деле принадлежишь ты. Весь ты до потрохов, до мозга костей. Ты смотришь на мир не сквозь розовые, как в детстве, а сквозь зеленые очки. Зеленый цвет полезен для зрения и нервной системы, нас так учили в автошколе. Ты радуешься первым успехам, искренне расстраиваешься неудачам, но быстро их забываешь, потому, как идешь вперед. Твой путь кажется очень длинным. Непомерно длинным и, несомненно, светлым, потому что ты уверен, что несчастье коснется другого. Любого другого, но не тебя. Ты еще умеешь мечтать и грезить. Ты строишь планы на жизнь и знаешь, что в мире есть много неизведанного. Но проходит время, вот тебе тридцать. Рубеж. Может это и не рубеж, но так принято считать в том мире, в котором ты живешь. К тридцати годам положено иметь хорошую работу, хороший счет в банке, хорошую семью и хороших детей. Ты оглядываешься назад и понимаешь, что либо чего-то не успел, либо слишком поспешил. Так или иначе, в большинстве своем ты недоволен достигнутым (потому что если ты доволен, на тебя начинают коситься как на больного кретина, ибо к тридцати годам модно переосмысливать жизнь и проклинать прошлые ошибки). Но ты еще продолжаешь идти вперед. Лихорадочно принимаешь жизненно важные решения. Бросаешься из крайности в крайность. Тебя терзает мысль, что ты проживаешь чужую жизнь, не свою, а твоя настоящая жизнь затерялась среди бесчисленного количества бесцельно прожитых дней. Она проносится где-то рядом, весело трубя и ликуя. А ты застопорился на одном месте. Ты делаешь рывок, и... либо ты победил, либо проиграл. Среднего не существует.

Ты женишься или разводишься. Меняешь работу или идешь вверх по служебной лестнице. Ты заводишь детей, или отказываешься от них. Ты делаешь то, что делают все и всегда. А потом, достигая пятидесяти, ты оглядываешься на свою жизнь и думаешь: "Кому все это надо? Зачем?", ты потерян. У тебя есть семья, которая тебя достала до чертиков, жена или муж, который вызывает у тебя ассоциации с чем угодно (тумба у кровати, товарищ по койке, декорация), только не с любовью и страстью. У тебя есть дети, которые либо радуют тебя, либо огорчают. Но у тебя нет главного - самого себя. Потому что ты всю жизнь стремился пароваться. Как животное во время брачного периода. Ты считал, что только в паре ты можешь достичь успеха. Что семья - это ячейка общества, а ты - частица его. Ты всегда стремился не отстать от других и не отстал. Ты живешь так, как живет подавляющее большинство людей на этой планете. Погрязнув по уши в свои проблемы, бизнес, партнерские отношения и неудовлетворенность от любви и секса. Ты оглядываешься назад, и тебе становится больно оттого, что ты сидишь сейчас в этом кафе, пьешь остывший кофе и стараешься не смотреть в глаза женщине, с которой связался. Ты смотришь направо, а она налево. Тебе больно от того, что ты уже не в силах прервать этот круг. Ты знаешь, что через пару часов ты приземлишься в Москве, поедешь домой, и всю оставшуюся жизнь будешь тяжело вздыхать, пить кофе, смотреть телевизор и заниматься отвратительным сексом раз в месяц, потому что на большее у тебя нет ни сил, ни желания. А твоя женщина может вполне смениться другой женщиной, но от этого не изменится твоя жизнь. Все женщины будут требовать, чтобы ты купил им какой-то крем, духи, машину или шубу. Будут устраивать истерики, лить слезы, кричать о том, что потратили на тебя свои лучшие годы (это какие конкретно?), и ты будешь вынужден либо их успокаивать (крем, шуба, машина), либо посылать ко всем чертям. Твои дети уже выросли и не нуждаются более в твоей опеке и внимании. Твой бизнес идет по накатанным рельсам, и нет необходимости что-то менять.

Если ты женщина, то тебе вдвойне сложнее. Ведь ты не просто сидишь и смотришь налево. Ты смотришь туда, где могла бы протекать твоя жизнь. Ты сетуешь на судьбу, и все еще ждешь своего принца. Вот, что интересно, почему все бабы ждут непременно принца и непременно на белом коне? Такого, чтоб и в седле красиво, и .... Чего никто не ждет доброго и честного плотника или водителя трамвая? Или подразумевается, что только принц может обладать бесценными качествами добра, нежности и преданности? Что самое смешное, женщины так и умирают с мыслью о принце. Либо о не найденном, либо о потерянном, либо о спившемся, либо о заблудившемся.

Так вот, когда тебе восемнадцать, ты сидишь и ждешь своего принца. Когда тебе двадцать пять, ты уже разменяла десяток принцев, но все они оказались фальшивкой. Когда тебе тридцать, ты лепишь первого встречного принца в короля, и потом делаешь вид, что полюбила "из того, что было". Когда тебе сорок, ты смотришь на этого запринцованого царька и вздыхаешь. А че делать? Дети то растут, их кормить, учить надо. А когда тебе пятьдесят, ты врубаешь на всю громкость древнейший репертуар "я потратила на тебя свои лучшие годы". И сетуешь на все и всех, провозглашаешь громогласно "все они одним миром мазаны" и абстрагируешься от жизни. И почему так, спрашивается? Да потому что ты выросла на такой морали. Ты выросла на сказках о скатерти самобранке и молочных реках с кисельными берегами. Тебе с молоком матери внушали, что ты, во что бы то ни стало должна выйти ЗАмуж. Ты остаешься всегда ЗА, поЗАди, но не рядом. Не впереди паровоза. Тебя это гнетет. Но ты знаешь, что так живут все женщины. Ты ненавидишь и завидуешь феминисткам. Считаешь их душевно больными, но тебе дико интересно узнать, как они стали такими, и что их привело на этот путь. Ты считаешь, что смысл бытия в паре. Ты не представляешь себе одиночества, потому что ты - ПОЛОВИНКА. Вторая. Или третья. Не важно. Ты не можешь похвастаться хорошим сексом, потому что не знаешь, что это такое. Или знаешь, но хвастать не перед кем (не перед мужем же!). И в итоге ты страдаешь. Молча или вслух, но страдаешь и утешаешь себя тем, что все мы приходим на землю отбывать наказание. Дескать, "рожденные во грехе". Да фигушки вам! Отбывайте наказание сами! Считайте наказанием отсутствие жажды к жизни, а не самой жизни. И берите, хоть иногда, пример с двуногих индивидов с недостающей частью хромосомы - они умеют изредка кайфовать. Мужчины страдают только в одном случае - если они не состоялись, как личности. Все басни о страданиях от неразделенной любви можете выбросить в мусорное ведро. Мужчины не способны страдать от любви и тем более - от неразделенной. От больного самолюбия - да, но не от любви. А вот женщины плюют на свою личность, засовывают подальше самолюбие и блеют, как овцы перед взором грозного мужа, который (по их убеждению) и сделает из них (жен) - личностей (людей).

 

Жизнь течет, как маленький ручеек, и ты плывешь по его течению. Иногда в твой ручеек впадают другие ручейки, они сливаются с тобой, или текут рядом, но, сколько бы ни было ручейков, вы никогда не превратитесь в океан, потому что слишком мало в вас жизни, слишком мало желания. Предпочтя когда-то стать парой с кем-то, вы поставили крест на единстве и мощи личности. Вы превратились в половинку, а половинка не может быть сильной, потому что она половинка. Вторая половинка или первая. Не важно. Но вам кажется, что так и надо жить, потому что мир состоит из Инь и Янь. Мужского начала и женского.

Искусство жизни состоит не столько в том, чтобы сесть в подходящий поезд, сколько в том, чтобы сойти на нужной станции.

А. Зигфрид

Ничто не страшно, кроме самого страха.

Ларошфуко

Глава 3. Дельта.

Наконец объявили посадку на мой самолет. Если никто не подложит в него бомбу, не закончится горючее прямо над Атлантическим океаном, и не напьются оба пилота, через 8 часов я ступлю на американскую землю. Стоя в очереди на посадку, я наблюдаю, как одна итальянская мамаша пытается утихомирить вопящего грудного ребенка. Она тоже летит в Нью-Йорк. Моим рейсом. Нет, я люблю детей. Очень люблю. Люблю любовью женщины, у которой их нет. Пока нет. Но я не люблю орущих детей. Дети должны улыбаться, а не орать. Я в этом убеждена. Но этот младенец орал неистовым криком, от чего сделался синим, как баклажан. Мамаша, пытаясь успокоить разбушевавшегося Фантомаса, орала на него примерно так же, но она была красного цвета. Вот вам и разница между взрослыми и детьми - взрослые не синеют от крика. Я молилась Богу, чтобы эта дамочка не оказалась моей соседкой по креслу. Бог мне помог. Моему счастью не было предела. Усевшись в кресло эконом класса, я в который раз корила себя за скупость. Лишних полторы штуки долларов, и я бы летела как белый человек. Мне бы без конца носили напитки и улыбались стюардессы, меня бы кормили в два раза больше и лучше, чем всех остальных, и я могла бы вытянуть ноги, укрыться пледом и поспать. Потому что я была бы пассажиром первого класса. Но мне было жалко полторы тысячи долларов. Ведь это практически две пары туфель от Manolo Blannik . Или одна сумка от Prada, или кашемировая шаль от Hermes. При мысли о шали мне стало смешно. Как-то неверно расставлены прерогативы в этом мире. Шаль от Hermes - эквивалентна комфортному перелету Париж - Нью-Йорк, плюс уже потраченные девятьсот долларов. Математика истинно королева наук. Если бы не она, мы бы никогда не узнали о количестве миллиардов Билла Гейтса, о возрасте жены друга брата и много о чем еще другом. Мы бы собственно и не знали, что может существовать на свете две половинки, потому как число два не имело бы место в нашей жизни.

По салону аэробуса компании Дельта Эирлайнс разносили свежую прессу. Я взяла себе Нью-Йорк Таймс и Ле Фигаро Мадам. Самолет начал медленно выруливать на взлетную полосу. Мое кресло располагалось прямо у окна, и я, прильнув головой к холодному стеклу иллюминатора, смотрела на здание одного из самых больших аэропортов мира. Шарль де Голь в свете вечерних огней выглядел несколько празднично, но все так же уныло. Огромная махина из бетона и стекла ежедневно приминала и отправляла сотни тысяч людей. Она напоминала большой муравейник, напичканный электроникой, полицейскими и лентами для багажа. И вот сегодня, в этот холодный декабрьский день эта махина прощалась со мной. Она провожала меня в путь на Большую Землю, готовая всегда встретить меня снова.

На улице начал накрапывать дождь. В Париже зимой всегда дождливо. Мерзкий и мелкий дождик постоянно портил мне настроение в те дни, когда я жила в этом городе. Но это было давно. Давно и неправда. Я смотрела, как капли стекают по стеклу, образуя тонкие ручейки. Иногда эти ручейки сливались в один, более толстый ручеек и тогда еще быстрее текли вниз, безнадежно разбиваясь о край оконной рамки. Вот так и происходит с нами в реальной жизни, - подумала я. Стремясь соединиться с кем-то, мы неизбежно падаем вниз, падаем намного быстрее, чем могли бы падать. Но с другой стороны, уж коль все равно упадешь, так имеет ли значение как быстро это случится?

Стюардессы демонстрировали на себе как нужно правильно надевать спасательный жилет и дышать через кислородную маску. Вот интересно, в реальной критической ситуации они тоже будут такими спокойными и безразличными? Но думать о критических ситуациях непосредственно перед взлетом было бы крайне не умно. Я открыла Нью-Йорк Таймс.

- Вы интересуетесь политикой? - услышала я голос рядом.

Это же надо, моим соседом оказался молодой симпатичный парень, судя по акценту, француз. Я вопросительно посмотрела на него, не понимая с какой стати он спрашивает, интересуюсь ли я политикой. Поняв мое недоумение, он продолжил:

- Вы так внимательно изучаете страницу политических новостей....

- А, это, - я кивнула на газету, - не так чтобы уж очень сильно интересуюсь. Скорее просто читаю новости.

- Вы за республиканцев или за демократов? - не унимался француз. То ли он шутил, то ли готовился стать президентом США и проводил опрос о предпочтениях широких масс населения.

- Я за оппозицию, - ответила я с улыбкой.

- За кого?- переспросил он.

- За О-П-П-О-З-И-Ц-И-Ю, - по слогам произнесла я, - Вам знакомо такое направление?

- Да. То есть, нет. Я вообще-то ни хрена не соображаю в политике, - покраснев, как мальчишка, ответил мой попутчик.

- Я тоже.

Мы уставились друг на друга и не знали то ли продолжать беседу, то ли помолчать. Идиотская ситуация. Нужно было сказать что-то умозаключающее, поставить точку в предложении. Но мы вдруг оба расплылись в нелепых улыбках и в один голос сказали "ОК", после чего так же синхронно засмеялись.

- Меня зовут Ханс, а вас? - Спросил он, и я поняла, что ошиблась с его этническим происхождением. Француза не могли звать Ханс, как не могли звать и Вася.

- А меня Ева. Очень приятно.

- Ева... какое красивое имя.

- Да, типично русское.

- Русское? - Ханс посмотрел на меня, как на северного оленя. - Я считал, что оно библейское.

- Ну да, а историю эту про сладкую парочку кто придумал? Москали!

- Мммо-скили? Это кто?

- Москали, русаки, северные люди, которые спят в берлогах и пьют водку. Русские, то бишь. Да шучу я!

- А-а-а, - протянул Ханс улыбаясь. - Вы в Нью-Йорк по делам?

- И да, и нет. В общем, скорее по делам. А вы?

- Я тоже и да, и нет.

От него пахло туалетной водой Армани. Обычно Армани пользуются русские. Уж не знаю, с чем это связано, но русские мужчины просто кипятком писают от этого запаха. В ходе беседы выяснилось, что Ханс швейцарец. Художник. Поклонник творчества Ван Гога. Знаю ли я такого? Знаю. Он приятно удивлен. Я удивлена от того, что он удивлен, а он удивлен цветом моих глаз. А я не удивлена разговором, принявшим такой оборот. Сейчас последуют фразы о том, как я хорошо выгляжу, какая у меня красивая улыбка и прочее, прочее, прочее. Я не ошиблась. Он говорит что-то о красоте русских женщин, об их глубоком женственном начале, об истории русской живописи.... Стюардессы начинают разносить напитки. Я заказываю белое вино и апельсиновый сок. Ханс - пиво. На мониторе, висящем прямо у меня под носом, демонстрируется карта Европы и расположение нашего самолета относительно Парижа. Мы вот-вот пересечем границу Франции и полетим над бескрайними просторами Атлантики. Где-то в хвостовой части самолета начинает плакать ребенок. Я слышу знакомый голос итальянской мамаши. Пытаясь успокоить свое чадо, она кричит похлеще командующего ротой. Бедный ребенок. Что из него вырастет? Ханс пьет свое пиво и, так же как и я, смотрит на монитор. Так в молчании проходит еще минут пятнадцать, после чего самолет начинает слегка трясти, загораются лампы, оповещающие о том, что нужно пристегнуть ремни и стюардесса объявляет пассажирам, что мы входим в зону турбулентности и должны оставаться на своих местах. Я люблю зону турбулентности, потому что в ней есть что-то необычное. Это вам не то, что какой-то там аттракцион. Это - самая, что ни на есть настоящая борьба самолета с силами природы. Каждая новая встряска заставляет на миг замереть. Но самолет трясет все сильней и сильней. Я часто летаю, часто попадаю в зоны турбулентности, но чтобы вот так...

- Вы боитесь? - Спрашивает меня Ханс.

- Нет.

- А я вот не люблю эти зоны турбулентности. Сразу чувствуешь себя каким-то беспомощным.

Ханс и впрямь выглядел беспомощным, едва он закончил предложение, самолет тряхнуло с такой силой, что сверху повыскакивали кислородные маски. Послышался визг женщин. Дрожащим голосом стюардесса объявила, что всем срочно необходимо надеть маски. Пассажирам, летящим с детьми, следует в первую очередь надеть маски на детей. Вот интересное дело получается. Я столько раз видела, как стюардессы показывают правильное надевание этих прибамбасов, а сейчас держу ее в руках и не знаю, что с ней делать. Каким боком ее приткнуть? Что удивительно, меня вовсе не беспокоил сам факт того, что кислородные маски просто так не выпадают. Никакого чувства тревоги или самосохранения у меня не возникало. Я бы и дальше продолжала сидеть как истукан и держать в руках маску, если бы Ханс резким движением не нацепил ее мне на лицо. От неожиданности я даже подпрыгнула. Дышать было неудобно. Маска воняла резиной и валерьянкой. Хотелось спать и еще - снять с себя эту гадость. Самолет продолжало трясти с такой же силой, и впервые я подумала о том, что нет особо ничего кайфового в зоне турбулентности. Сидишь себе как дурак в кресле, в наморднике, то подлетаешь вверх, то проваливаешься вниз вместе с самолетом и ждешь, когда все это закончится. Пассажиры, наконец перестали вопить - маски не позволяли им делать это во всю мощь. Прошло минут 5, но самолет все еще продолжал болтыхаться в воздушных потоках Атлантики. Мне это переставало нравиться все больше. Я сидела и думала о том, что со всеми случается такое. Ты не ждешь от судьбы ни малейшего подвоха, но она подставляет тебе подножку в самый неожиданный момент. Я всегда была уверена в том, что в воздухе мне не может грозить опасность. Не может, потому что не может и все. Я любила летать, любила взлеты и посадки, здания аэропортов, очереди на паспортный контроль, разношерстность толпы и ощущение себя человеком мира. Потому что в аэропорту, в самолете, в воздухе ты не можешь принадлежать кому-то, и тебе не может принадлежать что-то. Часы перелетов уносят тебя в неведомое пространство непринадлежности к территории, потому что небо это слишком много. Слишком много воздуха, кислорода, слишком много свободы. Это то место, где ты принадлежишь самому себе. И воле Бога. Я вдруг подумала об итальянском детеныше, сидевшем на руках у мамы в хвостовой части аэробуса компании Дельта Эирлайнс. Что он чувствует сейчас, этот беспомощный грудной малыш? Наверняка, мечтает оказаться в своей детской кроватке и спокойно уснуть невинным сном младенца. Но нет, он вынужден дышать через эту противную кислородную маску, которая, закрывает целиком всю его детскую головку, потому что самолет, несущий его в страну Больших Возможностей, попал в зону турбулентности. Сильной турбулентности. Знает ли он, что такое турбулентность?

Думать о плохом не хотелось, но мысли начинали медленно ползти в голову, нагоняя смертельную тоску. А что, если это никогда не закончится, что если самолет потеряет управление и рухнет в синие воды Атлантического океана? Но может ли самолет потерять управление? Ведь существует такая штука, как автопилот. Мысли мои окончательно теряли всякий здравый смысл. В голове образовалась каша, и мне смертельно хотелось сделать глоток вина. Но я не могла снять маску. Вдруг вспомнилась история Артура Хейли "Аэропорт". А что, если какой-то уставший и не выспавшийся служащий, следящий за полетами и вправду перепутает воздушные линии и мы врежемся в несущийся нам навстречу Боинг? А что, если у пилота начнется паника, и он бросит штурвал и отключит автопилот? А что, если .... Блин, что за мысли! Я посмотрела на Ханса, он сидел с закрытыми глазами и шевелил губами. Он молился. Почему мужчины такие трусы? Подумаешь, турбулентность! Подумаешь, кислородная маска! А что он будет делать, если вдруг начнется война? В этот момент самолет тряхнуло с такой силой, что раскрылись несколько стеллажей для ручной клади. Стюардесса, держась за спинки кресел, пробралась к ним и захлопнула дверцы. Послышался детский плачь. Но не итальяшкин, - это плакал ребенок постарше. Мне вдруг стало так досадно. Я не люблю чувствовать себя беспомощной, и еще не люблю людской паники. Только бы не начался кипиш. Только бы все сохраняли спокойствие, иначе я буду первой, кто даст по морде массовику затейнику всеобщей паники. Прошло уже минут пятнадцать. Всего каких-то пятнадцать минут! Четверть часа! Когда я завожу будильник на 10 утра, мне всегда хочется поваляться в постели еще хотя бы пятнадцать минут, но эти минуты проносятся с космической скоростью. А сейчас мне казалось, что прошла вечность. Ханс продолжал молиться, я закрыла глаза и тоже прочла Отче Наш. При словах "живущий на небесах" мне стало тепло и приятно - значит я сейчас совсем близко к Богу, ибо так же нахожусь в небесах. Быть может и есть отличие между нахождением на небесах и в небесах, (оказаться непосредственно на небесах мне не сильно хотелось), но мне казалось, что, тем не менее, мы - я и Бог - совсем рядом.

Я прочла "Отче Наш" еще два раза и, (о чудо!) при словах "Избави нас от лукавого", стюардесса объявила, что самолет миновал зону турбулентности, и мы можем снять маски. Рекомендуется оставаться на своих местах. Через несколько минут нам будет предложен ужин.

 

Я жевала еле теплый кусок куриной грудинки и думала о происшедшем. Вокруг было слишком тихо. Слишком для самолета, набитого пассажирами до отказа. Люди молча пережевывали пищу, запивали ее кто чем, (и все же преимущественно алкоголем) и молчали. Те, кто говорил, делали это шепотом. Почему? Они были так воспитаны. Коль все молчат, а тебе не терпится поболтать, будь любезен, не мешать остальным.

Я не могу сказать, что случившееся меня сильно напугало. Нет. Скорее меня напугало то, как я отреагировала на все это. Во мне не было леденящего душу страха, мне просто было неудобно сидеть в маске и ждать. Но в то же время я всем своим нутром ощущала ужас и страх, который излучали пассажиры аэробуса, попавшего в зону турбулентности. Я ощущала этот страх, оставаясь как бы позади него. Неужто во мне напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? Или я просто не успела испугаться? Мысленно я еще раз поблагодарила господа за благополучное разрешение ситуации и долила себе еще вина.

- Я никогда не мог подумать, что настолько сильно люблю жизнь. - Вдруг сказал Ханс и многозначительно посмотрел на меня.

- В смысле?

Нет, я конечно понимала, что он имеет в виду, но тем не менее задала этот глупый, но логический вопрос.

- В том смысле, что, сидя в этом кресле и ощущая, как наш самолет бросает то вправо то влево, то вверх, то вниз, я вдруг подумал, что ужасно хочу жить.

- Ты молился, я видела. Люди всегда молятся, когда понимают, что более не могут контролировать ситуацию сами.

- Да, наверное, это так и есть. В течение этих пятнадцати минут я вдруг понял, что всю жизнь жил не так.

- Не как?

- Мне кажется, я неверно расставлял акценты на важности вещей и событий в моей жизни. Всю свою жизнь я только и делал, что работал. Но зачем?

Я молчала, зная, что этот вопрос был адресован не мне, но ему самому. Я молчала, потому что бывают такие моменты, когда лучше молчать. Когда знаешь, что человек пытается сам для себя понять какие-то истины, и ты своим мнением, ответом, какой-то невзначай брошенной фразой, можешь нарушить ход его мыслей. Навязать ему свою точку зрения. Я молчала, и он замолчал.

Прошло несколько минут, пока он не заговорил снова:

- Я работал, работал, работал. Зарабатывал себе имя, кредитную историю в банке, продавал и писал картины, но так и не успел ПОЖИТЬ.

Мне было странно слышать такие слова от человека, несомненно, креативного. Художники - это богема мира. Такая же богема, как писатели и музыканты. Они не могут не успевать ПОЖИТЬ, потому что как никто знают, что значит ЖИТЬ. Иначе они не могли бы переносить жизнь на полотно. И Ханс, видимо поняв мои мысли, сказал:

- Да, это, наверное, звучит странно, но я действительно не успел пожить. Может, я воспринимал жизнь не под тем ракурсом?

- А ты знаешь теперь тот самый верный ракурс?

- ... Мне кажется, что да.

- ....?

- Жизнь так быстротечна...

 

Он задумчиво вздохнул и закрыл глаза. В этот момент перед его поникшим внутренним взором, наверное, проносились картины его жизни. Начиная с самого детства, и заканчивая вот этим моментом, на борту аэробуса компании Дельта.

Прошло минут десять, прежде чем он вновь открыл глаза. Я успела за это время допить свое вино и прочесть 20 страниц совершенно скучной книги одного современного автора (самого продаваемого в Европе).

- Вы знаете, что такое любовь? - Вдруг спросил он.

- Нет. - Я ответила кратко. А что я еще могла сказать на это? Разве есть кто-то на этой планете, кто знает наверняка, что такое любовь? Да и как вообще можно спрашивать о том, чего никогда не видел сам?

- Вот и я не знаю, - ничуть не удивившись моему ответу, сказал Ханс, тем самым, подтвердив мои мысли, - А ведь совсем недавно мне казалось, что я знаю ответы на все вопросы. Мне казалось, что именно любовь и есть та тайна, постичь которую мне удалось как никому.... Через живопись.... Благодаря живописи человечеству открываются неведомые пространства и чувства. Живопись - это сама жизнь. В ней есть все. И нет ничего. Я думал, что знаю жизнь, знаю любовь, но теперь вдруг понял, насколько бессмысленны все мои старания и размышления, коль все вершит чья-то высшая воля.

Поняв, что запутался сам и запутал меня, Ханс замолчал. А мне же, напротив, было очень интересно продолжить этот разговор. Ханс только что познал нечто, что до этого момента, в течение всей его жизни оставалось ему неведомым. Так почему бы ни поделиться, внезапно пришедшими в голову мыслями?

Но он продолжал молчать. А я сидела и смотрела в окно, за которым ничего, кроме мрака ночи видно не было. Мысли о высоких и низких материях проносились в голове, сменяя одна другую, и мое уставшее сознание рисовало диковинные картины жизни. Интересно, однако, устроен человек, - для того, чтобы включить свою соображалку ему требуется встряска. Встряска и стресс. Стресс и страх. Страх руководит миром. Страх смерти и неизведанности. Люди и в самом деле ничтожны. В их поступках напрочь отсутствует здравый смысл. В погоне за жизнью, они ее же и теряют....

Я еще долго сидела и размышляла, перегоняя взад-вперед в голове всевозможные "вариации на тему", а потом уснула. Уснула всерьез и надолго - сказалось выпитое вино. Мне приснился странный сон - я иду по мягкой красной дороге, в глаза слепит яркий свет и сердце переполнено радости. Нет конца моему пути, и я счастлива своим состоянием. Я бы так и продолжала идти, если бы земля вдруг не содрогнулась подо мной. Я открыла глаза - самолет приземлился в аэропорту JFK в Нью-Йорке. Восемь часов полета как ни бывало! Добро пожаловать на Большую Землю.

Если есть хоть одно место на земле, где царят свобода и разум, то эта свобода - может быть медленно и долго - распространится и дальше

И.Рахэль

Легче познать людей вообще, чем одного человека в частности

Ларошфуко

Глава 4. Сквозняки.

Нью-Йорк - город контрастов, дорогих билдингов, черных и сквозняков. Один такой вот сквозняк, лихо подкравшийся из-за угла какого-то высоченного тауэра (кажется, это был Рокфеллер Центр), со всей силой дунул мне прямо в лицо.

"Ну, ничего себе ветерок", - подумала я и натянула только что купленную шапочку пониже на глаза. Нью-Йорк - город контрастов. Мимо пролетают дорогие лимузины... неа. Не пролетают они, они ползут, потому что тут везде лимит скорости, трафик и охреневшие пешеходы (такие как я), которые выскакивают на середину дороги в ожидании белого сигнала светофора. Я, кстати, люблю белый цвет. В особенности, если он оповещает о том, что можно перешагнуть десятью шагами какую-то авеню.

Америка - страна великих возможностей. Настолько великих, что простым человеческим умом понять это порой невозможно. От обилия предложения у тебя слегка притупляется спрос и тогда, о, как близко становится твое фиаско! Бедность - не порок, бедность в Америке - это клеймо. Позор и клеймо, потому что эта страна обладает таким потенциалом, который не может дать тебе весь земной шар. Эта страна создана для покорения (в отличие от буржуазности европейских states, которые в свою очередь созданы для созерцания). Она создает Рокфеллеров, Биллов Гейтсов и Дональдов Трампов. Она "штампует" большую часть Ноу-хау в мире, вербует лучших профи и задает темп игры. Кто не успел - тот опоздал.

Обдуваемая всеми ветрами, я стою на углу 5 Авеню и 57 улицы. Чего мне сейчас больше всего хочется, так это горячего кофе, свежей французской булки и тепла. Чуть поодаль виднеется вывеска "Старбакс" кафе. При всем богатстве выбора другой альтернативы нет. Снег метет согласно закону Мерфи - прямо в лицо, независимо от того, в какую сторону ты идешь. И все равно я люблю этот город. Я люблю его за то, что в нем есть таблички One Way, за то, что он - Большое Яблоко, за то что в нем есть жизнь, за "Старбакс" кафе, за волшебный вид не Манхэттен с Empire State Building. И еще за то, что в нем есть четыре сезона. Полноценных четыре сезона, которые дают тебе возможность радоваться ожиданию. Сначала - весны, потом лета, затем осени, ну и долгожданной зимы с ее кристмасом, сейлами, суетой и улыбками замерзших прохожих.

В "Старбаксе" не протолкнуться. Похоже, присесть мне не удастся. Разве что согнать кого-то с тепленького насиженного места. Перспектива пить кофе на улице в снежную метель меня совсем не радует. "Сначала взять, а потом вести переговоры". Так говорил прусский король Карл 4. О, как же он был прав!

С пакетом кофе, ноутбуком, парой журналов в руках и с круассаном в зубах, я протискиваюсь сквозь стулья-столы к намеченной цели - одиноко сидящая девушка, с печальными глазами. Она занимает слишком много места для средней жительницы Нью-Йорка - один столик в и сразу два стула, на одном из которых покоится ее пальто. Наглость - второе счастье, меня этому научили еще в школе, как и ее впрочем.

- Простите, у вас свободно? Я могу присесть? - промямлила я, чуть не выронив изо рта пакет с круассаном.

- Да, присаживайтесь, я как раз собиралась уходить.

Типичная американка с рыжими волосами, неумело окрашенными в белесый блонд. Из-под пояса джинсов выглядывают белые в синюю полоску трусы. Боже, и как женщина может носить такое белье? Она медленно собрала свои манатки, шмыгнула носом, высморкнулась в грязную салфетку и поплелась на выход.

Я сделала глоток горячего кофе с молоком и по телу разлилась приятная истома. Тепло горячего кофе может сравниться разве что с теплом мужского тела. Разумеется в нужное время и в нужном месте. I love NY, - сказала я сама себе и улыбнулась. Снежинки, осевшие на моем пальто, практически растаяли, и я вся превратилась в некое подобие мокрой курицы. Мокрым было исключительно все - волосы, шапка, джинсы, туфли (сколько раз говорила себе не носить замшу зимой!), пальто и даже сумка. Я достала свой Сони и откусила круассан. Стоило запечатлеть мгновение. Файл, создать, текстовый документ. Кофе обжигает губы и согревает желудок, за окном метет снег, трафик превратился в огромную длиннющую змею, не умолкают полицейские сирены.... В этом весь Нью-Йорк. У каждого города есть душа. Как домовой в доме, она живет в городе, задавая ему темп и диктуя свои условия бытия. Душа Нью-Йорка многогранна и таинственна. Так кажется на первый взгляд. Так кажется тем, кто приезжает сюда впервые и глазеет на себя в зеркала стеклянных билдингов. На самом деле у Нью-Йорка душа маленького ребенка. Я поняла это сегодня. Объяснить мое открытие невозможно, его можно только лишь почувствовать. Этот город непосредственен и неподражаем, он обижается как ребенок и радуется как ребенок. Он и плачет и смеется как ребенок, каждый его шаг - первый в жизни, потому что он навсегда останется городом НАЧАЛА.

Меня приняли в университет. А я до сих пор не могу осознать происшедшее со мной. Означает ли это, что я так же, как и тысячи других приехала в этот город, чтобы потеряться в толпе искателей удачи, или напротив, Большое Яблоко ответит мне такой же Большой Любовью?

"Большая любовь", название документа готово. Осталось набрать пару страниц текста, излить душу бездушному ноутбуку, выпить еще несколько чашек кофе и так и остаться наедине со своими мыслями. БОЛЬШАЯ ЛЮБОВЬ. Как же это интересно. А знаю ли я вообще, что такое любовь и знают ли сидящие вокруг меня люди? Кто вообще знает в этом мире, чтО есть любовь и каковы ее размеры?

- Вы так много работаете? Это вредно.

Поднимаю глаза. Услышать русскую речь, обращенную именно к тебе в самом центре Манхэттена.... Передо мной стоит парень неопределенного возраста и неопределенной профессии.

- У меня на лбу написано, что я русская?

- Да.

На такой лаконичный и наглый ответ стоило ответить в том же духе, но я была слишком занята мыслями о Большой Любви, чтобы мгновенно реагировать на мужскую самоуверенность.

- Какого цвета буквы?

- Буквы?

Кажется, мне удалось его завести в тупик. 1х1.

- Ну да, буквы. Буквы, которыми у меня на лбу написано, что я русская.

- Я могу присесть?

Пять минут назад с точно таким же вопросом я обратилась к рыжей американке, после чего она собрала вещи, высморкалась в грязную салфетку, сверкнула своими ужасными трусами и удалилась. Удаляться я не собиралась. Насморка у меня тоже не было, да и с трусами было все в порядке. Но в отличие от меня, парень не стал дожидаться официального разрешения и плюхнулся на соседний стул, так что я еле успела выдернуть из-под его задницы свою шапку.

- Не можете! - воскликнула я, но он уже водрузил на стол пакет кофе и чиз кейк.

- Мне бы хотелось побыть одной, - сделала я еще одну попытку.

- В Нью-Йорке?! - И он рассмеялся так, как будто я попросила его слетать на Марс за сникерсом.

- В Нью-Йорке, в этом кафе и за этим столиком!

- Извини, но тут больше нет свободных мест.

Кажется, мы с ним учились в одной школе.

- И, тем не менее, мне бы хотелось побыть одной.

- А что ты пишешь?

- Азбуку.

- Я знаю одну, могу поделиться.

- Спасибо, не нужно.

Я поняла, что бороться с наглостью лже-русского еврея (а он точно был еврей) бесполезно и подвинула в сторону ноутбук. Похоже, о Большой Любви мне задуматься сегодня не суждено.

- Что занесло тебя в Нью-Йорк? - спросил он.

- То же, что и тебя.

- Не думаю...

- Это почему же? - он начинал меня раздражать.

- Я уверен.

- В чем?

- В том, что мы попали сюда по совершенно разным причинам.

- ОК.

Мне начинало казаться, что парень этот как минимум душевно больной. Я оглянулась по сторонам, как бы ища поддержки и сочувствия в присутствующих, но никому не было дела до нас. Да и кому, собственно, могло быть до этого дело?

- Я приехал на похороны своей жены.

Я поперхнулась кофе и закашлялась, а он так же невозмутимо продолжал:

- Она умерла пять дней назад. Суицид. Так это сейчас называется...

- Мои соболезнования, - пролепетала я.

- Не стоит. Она была отличной женщиной. Красивой. Уверенной... во всем... во всем, кроме себя...

- Мне очень жаль.

- У нее были такие красивые руки. Она могла бы быть пианисткой... она любила музыку. Редкая тварь!

- Извини, что?

- А еще она смотрела так, как не может смотреть ни одна женщина. У нее был такой особенный взгляд... знаешь, как будто провожающий. Всякий раз, когда она на меня смотрела, ее глаза говорили "прощай".

Я молчала. А что мне еще оставалось? Угораздило меня зайти именно в это кафе, именно в это время. Какой-то псих.

- Ты знаешь, что такое "прощай"?- спросил он меня.

- Да, это синоним "до свидания".

- Ошибаешься! "До свидания" подразумевает до скорой встречи, а "прощай" - это прости. Прости и продолжай прощать. Мы плохо знаем русский язык.

- Возможно, - я понимала, что спорить с ним бесполезно и просто соглашалась. Прощать-прощай... какая разница?! Как бы смыться отсюда поскорее.

- Мне пора идти, извините.

- На улице снег.

- Я знаю, но мне пора идти.

- Ты не знаешь! Ты ничего не знаешь! - вскрикнул он, и на нас, наконец, обернулись посетители кафе. Люди всегда обращают внимание на чьи-то проблемы, на ссоры и скандалы.

- Слушай, давай без истерик? Парень, если у тебя какие-то проблемы, обратись к специалисту. Я не доктор!

Меня понесло. Я терпеть не могла хамства, наглости и шизофрении. Тем более от мужчин.

- Ты ничего не знаешь, - повторил он шепотом, - ты ничего не знаешь о любви. Я любил ее за то, что она любила меня. Какие у тебя духи? Wish? Wish, Chopard...

- Да, Chopard, и что дальше?

- Она тоже любила эти духи. Я подошел к тебе именно из-за этого запаха.

Он начитался "Парфюмера". Сто процентов! Будь проклят Chopard со всеми ее часами, кольцами и духами!, - подумала я. Они привлекают только умалишенных! Мой ноутбук перешел в спящий режим, и по монитору поползла фраза "Мир принадлежит тебе". Какой мир? Кому принадлежит? Мне захотелось в туалет.

- Меня зовут Андрей, ее зовут Наташа, а его зовут Антон.... Он мой друг, она моя жена. Ничего на ум не приходит? - спросил меня мой псих.

И я ему ответила, что мне приходит на ум:

- Послушайте, у вас видимо какие-то проблемы, но может не стоит посвящать в них первого встречного? Может не стоит вести себя как полный ... кретин? Может, вы отсядете за соседний столик? Там как раз освободилось место.

- Она трахалась с моим лучшим другом.

- А я здесь причем?!

- А ты бы трахалась?

- Пошел ты к чертовой матери!

- Я знаю, что трахалась бы! Вы все бы трахались! Вы только и ждете, чтобы трахнуть кого-то!

- Тебе надо к доктору.

- Мне плохо. Извини. От тебя пахнет Наташей..., - сказал он и закрыл лицо руками. На среднем пальце было вытатуировано распятие.

- Послушай, от меня может пахнуть Наташей, Машей или Сашей, но это совершенно не важно. Тут в кафе еще десяток людей, от которых кем-то пахнет. Пойди с ними поболтай, а?

У меня было такое ощущение, что я попала в дурдом. Я выключила ноутбук, положила его в сумку, надела шапку и встала.

- Всего хорошего.

- Она была отличной женщиной...

- До свидания.

Какой-то бред! Это ж надо так испоганить мой первый триумфальный день? Меня приняли в Колумбийский университет. У меня было отличное настроение, которое не смогли испортить ни сквозняки, ни снег, ни холод. Я никого не трогала, никому не мешала. Я просто хотела погреться и выпить кофе. У меня было отличное настроение. Теперь оно испортилось. Я ничего не написала о Большой Любви. И еще я сильно хочу писать.

Туалет оказался общим для М и Ж. Все три кабинки, естественно, заняты. Я остановилась возле умывальника и открыла кран с холодной водой. Блин, люди, плиз, быстрее вываливайтесь из туалета! Я тут мою руки холодной водой, и практически уписываюсь. Имейте жалость и совесть, я только что пережила приятнейший разговор с психопатом. И вообще, сколько можно там сидеть?!

Из ближайшей кабинки раздался стон. "Или у кого-то запор, или... в общественном месте дрочить можно и потише", подумала я, и ополоснула лицо. Ну и денек! Пока я вытирала руки, в кабинке зашуршали одеждой, дверь приоткрылась, и мне навстречу выплыло два улыбающихся педераста.

-ХАААЙЙЙ!

Добро пожаловать в Нью-Йорк!

"Романы и комедии обычно кончаются свадьбой; предполагается, что потом говорить уже не о чем".

Маргарита де Блессингтон английская писательница

Цепь брака настолько тяжела, что нести ее приходится вдвоем, - иногда втроем.

А. Дюма-сын

Глава 5. Свадьба?

Зачем люди женятся? Я давно задаю себе этот вопрос, и всякий раз он становится актуальным, когда я получаю приглашение на очередную свадьбу. Чувствуешь себя не в своей тарелке. Ну не могу же я сказать людям-женихам-невестам, что мне на свадьбах грустно! Мне грустно смотреть на них, потому что я знаю, что их ждет через пару лет. Все эти, глуповатого вида, невесты, с рассеянными улыбками и белыми в рюшечку платьями и их женихи, словно ударенные током и не понимающие, что на самом деле происходит, все они вызывают во мне не умиление, не радость и не зависть. Мне их жаль. Потому что они совершают свою самую большую ошибку в жизни. Они отдают или отдаются. Они делят себя пополам и ставят крест на своей жизни. По-другому быть не может. Во всяком случае, на этой планете, потому что живущие на ней сами не понимают для чего и зачем они совершают те или иные поступки. Живущие на этой планете существа испокон веков стремятся одеть свою жизнь в униформу, в одинаковый для всех костюмчик, крой которого диктуют не мыслимые и абсурдные правила морали. Мир полнится традициями, ненужными процессиями и жертвоприношениями (не зависимо от вероисповедания). "В древности жертвы приносились у алтаря - это продолжается и поныне"- Хелен Роуленд. Можно прожить вместе десять лет, а потусовавшись пару часов у алтаря, разойтись через месяц....

Люди придумали свадьбы, чтобы получать поздравления, подарки, целоваться по команде "горько!", обозначить сферы своих владений посторонним телом, заниматься сексом в супружеском ложе, рожать детей в законе, распределить свои обязанности, перестать получать поздравления и подарки, перестать целоваться вообще, потерять контроль над своими владениями, забыть о нормальном здоровом сексе, вырастить в скандалах нервных детей и в итоге развестись. Пессимистичный настрой. Может быть. А вы видели счастливую семейную жизнь? Тост за двадцать лет в постели с одной женщиной! А как же страсть? Безумные поступки? Все исчезает напрочь, как только вы принимаете решение засыпать и просыпаться рядом с одним человеком всю жизнь.

А как же любовь, скажете вы. Но ЛЮБОВЬ - это не брак. ЛЮБОВЬ- это не обязанность. Любовь не может требовать монополии, так же, как человек не может быть половинкой. Никто не может целиком принадлежать вам, и вы не имеете права этого требовать.

Зачем люди женятся? Кто придумал, что homo sapience обязательно должны пароваться на всю жизнь? С кого мы берем пример? С дикой природы? Ну, если пару видов млекопитающих и птиц паруются однажды и насовсем, то это еще не повод им подражать. В конце концов, люди - существа разумные. Разумные? Скорее да. В паре жить легче. Однозначно. С точки зрения разделения труда (первопричина всех браков). Разделить обязанности - один забивает мамонта, другой его готовит, и облегчить свое существование. Облегчить? Ну, уж нет! Отчего же вы, разумные существа, бегаете к психоаналитикам, изливаете душу за кружкой пива закадычному другу и материте судьбу? Вас до чертиков достала ваша семейная клетка! Да разве вы могли предположить в день свадьбы, во что превратится ваш свадебный букет? Вы засушили его на память? Он по-прежнему стоит в вазе в гостиной, осыпаясь каждый день. Но он сухой! Потому что в нем нет более жизни, нет свободы. Он влачит свое жалкое существование, напоминая вам о дне, когда вам казалось, что вы совершаете наиразумнейший поступок в жизни.

 

Зачем женятся мужчины? Ведь это они ЖЕНЯТСЯ, а мы становимся их женами. Жена - хуже клички. Это обезличенное существо со штампом в паспорте и парой-тройкой детей, носящих фамилию мужа (иначе общество не поймет!). Мужчины женятся по трем причинам - сбегают из родительского дома, пытаются доказать остальным самцам, что эта самка отныне принадлежит только им и потому что их женят на себе женщины. Четвертого не существует, потому, как ЛЮБОВЬ гибнет всякий раз, когда над ее головой произносится торжественное "Объявляю вас мужем и женой!". Потому что с этого самого момента вы перестаете быть любимыми и любящими, вы превращаетесь в мужа и жену с долгом, обязанностями и невыполненными обещаниями. Стоя у алтаря, вы клянетесь друг другу в верности и обещаете быть вместе и в горе и в радости. Но для этого не нужна свадьба, не нужны пару сотен гостей-свидетелей вашего лже-триумфа. Для верности и преданности нужны только вы и ваши сердца, а вы их оставляете по ту сторону жизни. Свободной жизни, где вы любили и жили, потому что вы любили и жили, а не потому что "Что скажут соседи? Дети должны быть рождены в законном браке. Пусть знают, что я тоже кому-то нужен. Я счастливее, чем вы, потому что у меня семья законная", и так далее и в том же духе.

Зачем выходят замуж женщины? О, да тут целый калейдоскоп догадок и причин! Первое - потому что женщина ДОЛЖНА БЫТЬ ЧЬЕЙ-ТО ЖЕНОЙ. Второе - потому что женщина НЕ ДОЛЖНА БЫТЬ СТАРОЙ ДЕВОЙ. Третье - потому что все подруги уже давно замужем. Четвертое - потому что если она не выйдет замуж сейчас, ее больше никто не возьмет. Пятое - потому что ее родители не переживут незаконнорожденного ребенка. Шестое - у него великолепный особняк на лазурном берегу и три Ferrari. Седьмое - А КАК ИНАЧЕ СДЕЛАТЬ МУЖЧИНУ СВОЕЙ СОБСТВЕННОСТЬЮ? Восьмое - ПУСТЬ ВСЕ ПОДОХНУТ ОТ ЗАВИСТИ! Девятое - все равно надо замуж, так чего тянуть? Выйду за этого. Вдруг больше никто не возьмет? Десятое - на ней он не женился, а на мне женится, значит, я - ЛУЧШЕ. Одиннадцатое - а какая разница? Все люди женятся.

А люди женятся еще и за тем, чтобы в последствии обрести возможность иметь любовников. Секс в супружеском ложе изначально лишен азарта и острых ощущений. В погоне за острыми ощущениями человечество изобрело самое изощренное орудие пыток - супружеские кандалы.

 

Сегодня меня пригласили на свадьбу. Моя подруга выходит замуж. Не очень близкая подруга, так, приятельница. Зачем она меня пригласила? Потому что у меня есть другая подруга, тоже приятельница, с которой некогда подживал ее новоиспеченный окольцованный. Естественно она пригласила меня с этой самой подругой, потому что не пригласить ее она не могла себе позволить. Ее бы не поняли ее подруги, которые придут на свадьбу без своих чемоданов, потому что там, на свадьбе, где их подруга (невеста) будет блатовать кутюрным подвенечным платьем и кольцом в семь карат, они будут выслеживать своих потенциальных жертв, потому что им тоже пора замуж и шептаться, обсуждая реакцию подруги своей подруги, которая, по их мнению, должна кусать себе локти от того, что упустила такого вот крутого жеребца. Точка. Как все запущено. Но это и есть настоящая свадьба - себя показать, на других посмотреть, позлорадствовать, позавидовать черной завистью невесте, напиться вдрызг и прорыдать потом всю ночь в подушку, оплакивая свою неудавшуюся жизнь. Почему все замужем, а я нет?!!!!!

 

Что подарить на свадьбу своей подруге, которая не подруга, а приятельница? И которая сейчас уже на третьем месяце беременности, но это большая тайна, потому что все должны думать, что она выходит замуж по большой любви, а не по небольшому сроку. Подарить детскую кроватку? Нет, это было бы слишком некрасиво и не учтиво. Подарить набор дорогущей посуды, в которой ее домработница будет готовить отвратительное мясо, (потому что она не умеет готовить, убирать и наводить порядок в доме, а работает, чтобы заработать пару копеек для своих внуков, рожденных в законном браке, между прочим). Но ведь я должна дарить подарок молодой семье, а не старой домработнице. ОК, быть может купить им пару серебряных рамок для фото, куда они засунут свои пьяные физиономии, запечатленные в момент "ГОРЬКО!". Или комплект постельного белья? Нет. Постельное белье - это слишком личное. Еще не хватало, чтобы подруга вывесила на утро подаренную мною белоснежную простынь, предварительно испачкав ее кетчупом в знак своей невинности. Блин, подарки на свадьбу - дело тонкое. Главное не переборщить. В идеале - мужу пару упаковок презервативов (на момент беременности и недееспособности жены), а жене - блок успокоительных трав и пару пачек Персена. Но это уж слишком. Я останавливаюсь на наборе ложек-вилок-ножей от Versace. От Versace, потому что ее муж - тайный фанат Versace, а его жена хотя бы иногда сможет приложить свою руку к этим приборам. В смысле помыть их и положить на стол, а не подрезать мужа в момент истерики. Говорят на свадьбу нельзя дарить ножи. Но я же не только ножи! Там еще вилки и чайные ложки есть. Мед кушать. Успокоительное в чашке размешивать. Все. Хватит язвить! Свадьба - это прекрасно! Это праздник!

 

Свадьба это такое мероприятие, где можно встретить тех, кого давно не видел, хочешь увидеть или совсем не хочешь. Еще на свадьбах всех холостяков агитируют поскорее распрощаться с холостяцкой жизнью, кивая на молодоженов. Там много пьют, постоянно орут "Горько" и с умилением смотрят на жениха с невестой. Невеста, как правило, слегка уставшая, ей давит тесный корсет, жмут новые туфли и постоянно приходится подкрашивать губы. На ее белом подвенечном платье сияет оранжевое пятно (кажется, это была рыба в кисло сладком соусе), и она держит бокал одним пальцем - тем, на которое надето обручальное кольцо. В это же время муж, как важный павлин, обменивается бессмысленными фразами с гостями, жмет к себе свою новую жену и калькулирует в голове возможный счет за банкет. Оба они находятся в эйфории счастья, но их умы терзают смутные сомнения и извечный вопрос: "А дальше что?"

 

Эта свадьба не была непохожа на все остальные. Толпа обезумевших родственников, пьяных друзей и звезд отечественной эстрады. После того, как первый десяток тостов выпит, кто-то просит спеть Мурку. Кому-то уже стало плохо. Охрана конкретных пацанов курит на улице и обсуждает футбол. Официанты наигранно-учтивы. Пара конкурсов, чтобы немного развеселить гостей. Горько! Внимание, снято!

Меня в этот вечер угораздило оказаться в кругу молодых мам. Всех их я знала еще до того, как. Принято считать, что с рождением ребенка, женщина теряет голову и превращается в автоответчик с набором слов а-ля "агугу". Не совсем согласна, ибо знаю тех, остался в здравом уме. Но их меньше. Большинство же агугукают и бросают словечки типа "вот когда ты родишь, тогда посмотришь...". Куда посмортю?

- Мой бусик вчера сам покакал!

- А моя муська сказала "Дай"!

- А у моего пусика вчера животик разболелся. Объелся. Поносик был.

- А у меня соски потрескались. Так болят! У манечки зубки режутся.

- Мажь вазелином.

- Ты что! Только детским кремом.

- А наш папа просто обожает нашего масечку.

- Буду менять няню.

- А у меня геморрой не проходит.

Все! Баста! Не могу больше это слушать. Кусок утки застревает в горле при рецептах от геморроя. Извиняюсь, встаю и ухожу. Поздравляю еще раз жениха с невестой. У них лица свело судорогой от улыбок и поцелуев. Сталкиваюсь с чьими-то родственниками. Поздравляю их тоже. Ищу глазами подругу. Нахожу - она щебечет с каким-то чисто конкретным пацаном. У меня начинает болеть голова. В зал с воплями врываются цыгане. "Пей до дна!" Беру с подноса у официанта бокал шампанского. Пью. Не до дна. Пытаюсь протиснуться к выходу. Кто-то толкает меня в спину.

- Привет!

- Привет!

- Ну, как жизнь? Сто лет не виделись!

Еще бы столько и не виделись, - думаю про себя. Передо мной стоит бывший бойфренд моей приятельницы. Он пытался стать и моим бойфрендом, но я не люблю рыжих и тупых.

- Все ОК, как ты?

Нас зажимают со всех сторон. Еле удерживаю бокал в руках, чтобы не облиться "Кристаллом".

- А я вот только вчера прилетел из Монте-Карло.

К слову, всякий раз как я его встречаю, он только что из Монте-Карло. Прямо из Джиммиса.

- Молодец.

- А ты че такая невеселая?

- Я давно не была в Монте-Карло.

Он смеется. Я улыбаюсь. Да, люди не меняются.

- А так, что нового вообще? Я вот в Монте-Карло Верку видел. Ну, ту помнишь, Игоря Верка.

- Не помню, - отвечаю я и смотрю на часы. Пол-одиннадцатого вечера.

- Ну такая, белая вся!

- Не важно. И что Верка?

- Ниче. Тусует там. Все олл райт.

- ОК, я пойду, увидимся, ладно?

- А ты уже сваливаешь?

- Нет. Я в туалет.

- Идем, я проведу?

- Спасибо, я знаю дорогу.

- See you later, - кричит он мне в след.

- Orevoir.

Выхожу на улицу. Сажусь в машину. Включаю Луи Армстронга. Он поет о любви. Не о свадьбе. Открываю окно. В машину залетают заблудшие снежинки. Настроение отличное. Слава Богу, я не замужем. Включаю магнитофон на полную громкость и жму на газ. Я еще долго катаюсь по вечернему Киеву. Два раза имею приятный разговор с несчастными попрошайками гаишниками. Луи Армстронг спел весь свой репертуар. Ченжер переключился на Buddha Bar. "Что березонька моя, зябко на ветру? Хочешь я тебе родная слезоньки утру? Ты стоишь вдали от леса у дороги. Ты всегда зимой и летом одинокая. И с людьми, бывает, это все случается. Только жизнь идет по свету, не кончается, ... не кончается...."

Только человек сопротивляется направлению гравитации: ему всегда хочется падать вверх.

Ф.Ницше

Система в которой мы живем, определяется одним словом - ложь, и порвать с этой системой можно либо напившись, либо отправившись на тот свет.

Т. Уильямс

Глава 6. Загустевшие сливки общества

Общество - это социум, нагло навязанный нам еще при рождении. От этого никуда не деться. Как бы вы не старались избежать этого социума, укрывшись в стенах своей берлоги, он будет продолжать давить на вас, всегда и всюду проявляя и доказывая свое господство. Он будет доставать вас из радиоприемника фразами "полчаса рекламы на "Русском Радио", доводить до помешательства телепрограммами а-ля "Окна" и коментариями дикторов новостей, почтальен будет ежедневно бросать в ваш почтовый ящик килограмм бесплатной макулатуры и даже ваш e-mail будет трещать по швам от количества спама. От социума никуда не деться. Он правит вами, как марионетками. Он заставляет вас достигать успехов, терпеть поражения, страдать нарциссизмом и паранойей. Социум делает из людей звезд, а из звезд - мишени - Майкл Джексон и ему подобные. Он выбрасывает людей на обочину жизни, и даже не думает о том, чтобы в один прекрасный день протянуть им руку помощи - Мерилин Монро и компания. Наше общество больно проблемами наркомании, СПИДа, ядерным оружием, стоковыми биржами, феминизмом, нефтью, футболом, политикой, рекламой, акциями протеста, войной и тупостью. Наше общество мертво, но продолжает жить. Оно бродит, как скисшее молоко. Уже не молоко, но еще не кефир. Ни то, ни се. Фигня какая-то. На краю грязного кувшина с прокисшим молоком плавает еще не скисший сгусток сливок. Сливок общества. Как любые сливки этот сгусток имеет слегка бежевый оттенок. Если смотреть на него чуть издали, он кажется грязно бежевым. Не кажется. Он такой и есть.

Сливки общества нужны для того, чтобы молоко продолжало киснуть. В итоге скиснут и сливки.

Сливки нашей столицы напоминают ядерную смесь музея довоенной техники, выставки достижений народного хозяйства, антикварного магазина и мультибрендового бутика. Сливки всех столиц мира приблизительно похожи на наши, но чуть более растушеваны.

Модель Маша, дизайнер Саша, политик Петя, П-Р-Е-Д-П-Р-И-Н-И-М-А-Т-Е-Л-Ь Вася, актриса-певица-модель-продюссер Ирина, жертва моды Катерина, фотограф Леопольд, Ольга со Спутником, Его жена, Миша со Спутницей и пару а-к-т-и-в-и-с-т-о-к- -с-в-е-т-с-к-о-й- -ж-и-з-н-и. Точка. Умножить на два десятка, и выйдут идеальные сливки. Общества. С ограниченной ответственностью. С единым налогом на добавленную стоимость. Гениально!

 

Сливки общества изначально были придуманы для того, чтобы ужесточить дискриминацию простого люда. Да, блин, это круто, когда ты вертишься в самых сливках, а сосед твой потребляет в пищу разбавленное водой месиво. Конечно круто! Быть в сливках, являться сливкой, и пахнуть сливками. Такой весь лощеный-холеный, элегантный-буржуазный. Кстати, в последнее время стало модно что ни попадя называть буржуазным. У тебя такая буржуазная машина! О, какой цвет волос! Настоящая буржуазия! Это парень такого буржуазного типа, словом - супер.... Старались, старались распрощаться с буржуазией, а теперь снова кличем ее по имени отчеству.

Сливки общества делятся на три категории: закоренелые сливки - те, которые там киснут давно и всерьез; пионеры - те, кто пытаются прорваться к краю кувшина; золотая молодежь - их отпрыски.

Обычные закоренелые сливки настолько сливочные, что и говорить о них не хочется. Ну элитные они, буржуазные, высокосветские, какие там еще? Уважаемые. Вот. Эта подгруппа лично у меня не вызывает особого интереса, потому как с ней все предельно ясно.

Зато как упоительны пионерские зорьки! Молодая гвардия, метящая в царьков, расталкивает локтями всех и вся, лишь бы оказаться там - в сливках. Пионеры эти, как правило, выходцы из "благородных семей", обитающих в отдаленных уголках страны. Они слетаются в столицу с одной единственной целью - победить. Или хотя бы не проиграть. Они чаще, чем закоренелые сливки посещают нужные тусовки, потому как им жизненно необходимо быть на виду. Им нужно стать узнаваемыми и уважаемыми в высших кругах буржуазии. Это потом, когда они будут маслом масляным и маслом помазанным, они смогут расслабиться и не метать бисер. А пока они не скупятся на улыбки и комплименты первому встречному на званом ужине. Они тратят все свои средства на кутюрные шмотки и новые автомобили, - их мамы учили, что встречают по одежке. Они раздают свои телефоны всем подряд, ведут учет дней рождений и юбилеев главных в сливочном деле, с целью поздравить вовремя и "сделать приятно". С едва знакомыми людьми они целуются взасос, визжат и бросаются им на шею, изо всех сил изображая свой искренний восторг. Они помнят все фамилии и имена, пытаются сразу со всеми наладить партнерские отношения и не стесняются прогнуться, если партнер того требует. Они повременно тесно дружат с каждым главным в сливках, не вылазят из их домов-офисов, проводят вместе уикенды, потом незаметно прощаются и впиваются в нового главного. У них всегда есть пригласительные на самые закрытые вечеринки, куда они приходят первыми, а уходят вместе с лакеями. Их, бывает, мучает бессонница, одолевают сомнения, но они продолжают идти вперед. А как же иначе? Любишь медок, люби и холодок.

Заходя на обед в ресторан, они не сядут за столик, пока не перездороваются со всеми знакомыми и не очень и не расскажут им последние сплетни. Кстати, о сплетнях. Пионеры сливочного общества как никто знают кому что сказать. Про кого и что рассказать, где поставить точку, а где троеточие. Природное чутье, знаете ли. Как раз то чутье, которого порой не достает золотой молодежи.

А золотая молодежь тем временем золотится во всю мощь. Но так как пока кичиться особо нечем, кичатся успехами своих родителей. Но это на самом деле не так уж плохо - коль уж ваш прародитель заслужил и добился, так че ж не похвастаться. Уважают, значит. А уважение к старшим сегодня вещь почти антикварная. Тусует эта молодежь в основном по злачным местам, как правило, имеющим приставку найт, или лонж. Молодые мальчики и девочки напоминают этаких маленьких старичков с искусными подтяжками. М носят пиджаки и галстуки тех же фирм, что и их отцы, Ж сверкают каменьями по размеру ничуть не уступающими маменькиным. Передвигаются по городу в сопровождении лиц с внешностью бультерьера и каждую неделю меняют мобильный телефон. Они уже достаточно повзрослели для того, чтобы судить о том, где лучше отдыхается - в Сан Тропе или на Маврикии, но еще не совсем понимают разницу между инфраструктурой и прокуратурой. Но это тоже не проблема - их обучат всем наукам земным в каком-то там Гарварде, или на худой конец в Йеле, где они окончательно забудут русский язык. Ну и что? Зато когда-нибудь, если так случится, они вернутся в нашу страну с глубочайшими познаниями мировой экономики и права и воздвигнут, наконец, Украину на пьедестал почета! Будем ждать. Первой звезды.

А пока все ее ждут, мне звонит приятель с приглашением составить ему компанию на Элегантном Вечере Посвященном Открытию Нового Мультибрендового Бутика. Как жаль, что начало именно в семь вечера - у меня как раз назначена встреча с косметологом. Но он готов подождать. Когда я освобожусь? Завтра. Шучу. Я просто не хочу сегодня никуда "выдвигаться". А как насчет всей нашей банды? Кто-то еще идет? Все? Ну, так ему будет не скучно. После десяти минут телефонной беседы, соглашаюсь выпить чаю в "Феллини".

Припарковаться естественно негде. Наматываю пару кругов в ожидании свободного гнезда, и наконец втискиваюсь между двумя монстрами АП и КМ. Из КМ выскакивает два бультерьера и пытаются мне что-то рассказать о правилах поведения на дороге. Отправляю их в пункт оказания помощи участникам движения - их хозяин - мой знакомый. Бультерьеры немного успокаиваются и занимают свои исходные позиции, нагоняя в салон BMW свежий запах чистых носков.

В "Феллини" народ томится и толпится. Еще в гардеробе чувствую на себе взгляд инопланетного существа. Оно смотрит на меня синими глазами, шевелит при этом фиолетовыми губами и подергивает розовыми щеками. При всем инопланетизме я улавливаю что-то знакомое. Напрягаю память, пытаюсь раздеть лицо, но так ничего и не узнаю. А существо тем временем подходит ко мне:

- Приветик, Ева! Ой, столько не виделись, столько не виделись, столько...

Актерская школа Ренаты Литвиновой. Парадоксальное сходство в интонациях. Конечно, теперь то я ее узнаю! Дочь моего приятеля. Это она такая взрослая или я такая старая? У нее десять пальцев на руках, или у меня троится с количеством колец?

- Привет, Анжела. Рада тебя видеть. Тебе очень идет этот макияж.

- Ой, спасибо, - потупив синий взор, молвит мне "то ли девочка, то ли видение", - как делишки?

- Делишки нормально, как твои? Как успехи в школе?

- Ой, ну че вы все меня спрашиваете про школу?

- А, извини, как на личном фронте? Что нового в мире секса?

Видение на секунду тормозит, после чего выдает следующий афоризм:

- Ой, да столько всего нового! Мы ж так давно не виделись!

Кажется, она не расслышала мой вопрос. Или не кажется? Из-за ее спины выплывает физиономия моего приятеля:

- Ева, ну ты, блин, даешь! Мы тебя уже час ждем! Что у тебя с телефоном? Он "поза зоною".

- Привет, Саня, это не у меня с телефоном. Это у нашей страны с мобильной связью.

Анжела таращит свои напудренные глаза на Сашу и ехидно улыбается:

- Ну, ладно, я пошла, не буду вам мешать.

Иди, иди, девочка. Не мешай. Не мешай, а думай. Думай над цветом помады. Над тем, чтобы чаще встречаться. Над контрольной по геометрии. Вы касательные окружности уже проходили?

За столиком собралась практически вся наша банда.

- Евкина, ты еще жива?! - кричит мне Наташка. - Ты где пропала? Хоть бы позвонила, что ли...

- Всем привет. Дела нормально, и мой телефон работает.

- Ой, ладно тебе, - затягивая в легкие яблочно-табачный дым кальяна, говорит мне Ира. - Я тебе звонила сто раз, и все по нолям.

Жму плечами и заказываю мартини.

Ира предлагает тост за "нужно чаще встречаться", а заодно оповещает о наших планах:

- Значит так, слушайте, через две недели мы все летим отмечать мой день варенья на Сардинию. Кто не с нами, тот против нас. Ева, что ты так на меня смотришь? Только не говори, что не можешь.

- Нет, я могу. У тебя шапочка прикольная.

- Спасибо. Диор, последняя коллекция, - щурясь говорит Ира. - Так мы же вместе ее покупали! Блин, Евкина, ты совсем погнала!

- Вместе?!

- Ну да! В Милане. - Ирка хохочет, а я ее кривляю.

- В Ми-и-ила-а-ане. Помнишь того Гея в Дольче Габане?

- Ой, не напоминай! Девчонки, представляете, заходим мы с Евой в Габану, - смеется Ира, - я нашла себе там один корсетик...

- "Это не силикон, это - Габана", да? - шутит Катька.

- Ну естессно, так вот, нашла я себе один корсетик...

- Тот, что бисером вышитый?- спрашивает Иру Вероника.

- Да, тот что бисером вышит. Так вот, беру я этот корсетик...

- Кто-то будет еще Мартини? - перебивает Наташа.

- Нет, закажи мне Беллини....

- А мне Блади Мэри.

- Девушка, заберите кальян, он уже сдох!

- Блин, девки, дайте рассказать, - злится Ира.

- Мы все внимание, - говорю я, борясь с лимонной косточкой, застрявшей в трубочке для моего мартини.

- Ну вот, беру я этот корсетик и иду мерить...

- Слушайте, а че нам лететь на Сардинию, там еще холодно, - вставляет свои пять копеек Вероника.

Ира вздыхает, и стучит кредиткой по столу:

- Сволочь, дай сказать. Евкина, им всем по-барабану то, что я говорю!

- Зато я тебя внимательно слушаю. Ура!

- Что ура?

- Я выдула косточку.

- Какую, блин, косточку?!

- Лимонную косточку, которая застряла в трубочке.

- Иди к черту.

- Ирка, мы тебя слушаем, - хохочет Наташа.

- Спасибо. Так вот, подхожу я к примерочной.... Что, никто ничего сказать не хочет?

- Неа, говори.

- Слава Богу. Подхожу я, значит к примерочной, там, естессно, занято. Жду, пока освободится, и тут открывается шторка, и какой-то гей стоит в точно таком же корсете, что я выбрала и кричит: "Паоло, как тебе эта маечка?".

- И что ответил Паоло?

- А Паоло в это время мерил чулки с поясом в соседней кабинке!

- И ты после всего купила этот корсет? - фыркает Вероника.

- Нет, - говорю я смеясь, - она его стащила.

- Что по фальшивым карточкам работали? - Подкуривая сигариллу, спрашивает Наташа.

- Нет. Не в этот раз. Просто так получилось, что на корсете не было этой пластмассовой бирки, что звенит. А мы уже зашли в Габану с пакетами из Диора, - объясняю я, - вот она и стырила этот корсет. Сэкономила восемьсот баксов.

- Да че ты гонишь, - возмущается Ира, - мне просто его не посчитали. Я взяла еще две пары брюк и платье, а корсет каким-то удивительным образом не попал в общий счет.

- Тебе фартит, - констатирует факт Вероника. - В следующий раз едем на шоппинг вместе!

- Девочки, у меня для вас сюрприз, - говорит Катя и часто моргает глазами, - предлагаю тост.

- Ну-у-у-у... - тянем все хором.

- У меня срок восемь недель.

- Да ты что?! Вот это класс! - С восторгом визжит Ира.

- Катька, поздравляю! - присоединяюсь я, - Это просто супер!

Чокаемся бокалами и дружно пьем за прибавление в семействе.

Все-таки дети - это самое лучшее, что может свалиться нам на голову. Катькины счастливые глаза - лишнее тому подтверждение. И кому нужны все эти сливочные дела, разборы полетов и показательные выступления, если через девять месяцев у тебя появится ребенок? И кому нужны все эти сливочные дела, разборы полетов и показательные выступления, если ты имеешь шанс вырастить самого гениального в мире ребенка. Личность. Личность с большой буквы. Такую личность, которой дела не будет никогда до всех этих сливочных дел, разборов полетов и показательных выступлений. Такую личность, которая сможет быть счастливой не исходя из чего-то, а вопреки всему. Такую личность, которая не будет киснуть на краю кувшина с молоком, и сверкать синими глазами в дыму ночных баров. А Катька именно так и поступит. Лично я в этом нисколечко не сомневаюсь. Потому что она, как и я, терпеть не может going out. Потому что сливки общества навсегда останутся для нее кисломолочным продуктом длительного хранения.

 

А пока Катька носит в себе маленькое чудо с ручками и ножками (и родинкой над губой - это сто процентов!), жизнь сливок идет своим чередом. Особо не напрягая и не удивляя. Чем они занимаются в свободное от свободы время? Так и ходят на званые вечера, посещают презентации, закрытые пати, шоурумы, театральные фойе, Людей Года, обедают в Сан Тори, едут на дринк в Марокано, обсуждают последние сплетни, сверкают ярлыками Армани и Диор, водят Мерседес и Порше, ходят с секьюрити, делают французский маникюр, зимой - в Швейцарию, весной в Майами, летом в Монако, осенью в Милан. Ничего не меняется, потому что не может меняться. Процесс пошел, и остановить его невозможно. Сливки общества горды, надменны и циничны. Но уверены в том, что бесконечно добры и простодушны. Они смотрят на мир свысока, едят устриц и плавают в шампанском. Они на "ты" с Михалковым и Берлускони. Каждый понедельник они ищут свои фото на страницах светской хроники, а по вторникам обсуждают тех, кто туда не попал.

Они любят говорить о высоком. Молчат о низком и соревнуются сами с собой.

Сливки общества - это кривое зеркало жизни. Иногда оно уродует, иногда смешит. Но никогда не отражает все, как есть.

Going out makes people crazy dolls...

Люди охотно верят тому, о чем меньше всего знают Я могу справиться со всем, кроме искушения

О. Уайльд

Все, что становится обыденным, мало ценится.

Вольтер

Глава 7. Самая короткая глава.

Если вам что-то не нравится, значит вам это не нравится. Значит, пришло время от этого избавиться, поменять или перестроить.

Выбросить к такой-то матери этот ноутбук, потому что у него постоянно висит мышь.

Выбросить подушки для дивана, потому что они всегда падают на пол.

Поменять оператора мобильной связи, потому что такую связь нельзя назвать МОБИЛЬНОЙ.

Поменять свой e-mail, потому что он переполнен спамом.

Перестроить жизненный уклад, потому что вредно ложиться спать после трех ночи.

Перестроить саму жизнь, потому что она слишком хороша, чтобы казаться правдой.

Умереть за друга при каких-нибудь исключительных обстоятельствах, менее возвышенно, чем ежедневно и втайне жертвовать собой ради него.

Стендаль

У женщины поразительная интуиция: она может догадаться обо всем, кроме самого очевидного.

О. Уайльд

Глава 8. А был ли мальчик?

У моей подруги трагедия. Ужасное событие. Смертельное событие. Вселенская катастрофа. Она разошлась со своим парнем. Всего то и ничего! Ан нет! Трагедия в том, что не она его отфульболила, а он ее. Вот где собака зарыта! Женская душа давно не носит имени знаменитого броненосца. Она ясна как божий день. Мы не любим, когда нас бросают. Мы любим, когда бросаем сами. Нам нравится чувствовать себя хозяйками положения. Хочу - буду, не хочу - не буду. А что делать, если я еще хочу, а там - уже не буду? Когда тебе говорят прощай, это не приятно. Когда тебе говорят, что это навсегда - это не приятно вдвойне. Когда тебе говорят, что ты отныне можешь забыть номер ЕГО телефона - это ка-та-стро-фа! Хиросима. Нагасаки. Вторая мировая. The World Trade Center. И в какой школе учат предугадывать момент взрыва и взрывать первыми?

 

Она сидит у меня на кухне и плачет. Третий час кряду. Пытаюсь ее отвлечь, успокоить, но не знаю, что сказать. Ну а что тут скажешь, если все доводы в его НЕпользу тотчас же опровергаются? Я вообще не знаю, что говорить тому, кто плачет. Все эти "успокойся, все будет хорошо" только раздражают своей банальностью и тупостью. Ох, как я понимаю мужчин, теряющихся при виде женских слез. Ведь эти слезы сродни грозной стихии и перед ними ты беспомощен. Когда же это кончится? Ну что же сделать??? Делаю то, что делают все - начинаю поносить "этого козла", - проверенный и избитый ход, но нарываюсь на поток упреков:

- Ты же его плохо знаешь! Как ты можешь так говорить??? - Хнычет она.

Я закатываю глаза и пытаюсь подобрать слова. Не получается. Говорю первое, что приходит в голову:

- Послушай, все когда-нибудь заканчивается. Даже жизнь. Не расстались бы сегодня, расстались бы через месяц или год. А еще лучше - завели бы парочку детей, а он бы понесся в высокое светлое будущее. Без тебя. Классический сценарий.

Подруга поднимает на меня мокрые глаза и смотрит с упреком. Я в ответ пожимаю плечами. И тут ее прорывает:

- Ну почему ты такая? Почему от тебя никогда не дождешься доброго слова? Почему стоит мне с кем-то расстаться, как ты говоришь мне, что "все когда-то заканчивается"? Почему?!

Она делает глоток вина и поперхнувшись долго кашляет, потом сморкается в салфетку и продолжает:

- Вот ты, Ева, ты всегда одна! Сколько я тебя помню, ты всегда одна! - выносит она мне вердикт.

- Чего это я одна? Я не одна. Я просто живу одна, но это не значит, что у меня каменное сердце...

- Каменное сердце!- Перебивает она меня, кривляясь. - Каменное сердце! Ты просто не умеешь любить!

- А ты умеешь?

- Я да.

- Я несказанно рада за тебя. Тогда научись еще и страдать. А то у тебя умения какие-то однобокие.

Подружка задела меня за живое. Я не умею любить! Это ж надо! Может, я не умею любить, так как она? Или так, как все? Или так, как самый лучший в мире мужчина? Который свалил оставив сообщение на автоответчике. Кто вообще умеет любить? Она. Она продолжает расхваливать своего предателя. И такой он и разэтакий. Лучше и не придумаешь.

Конечно, он самый лучший в мире! Самый красивый, умный, сексуальный и успешный. Да, он лучше всех целуется. Умеет делать сюрпризы и называет тебя пушистой лапочкой. Именно поэтому он тебя и бросил.

АУ! Самый лучший в мире мужчина! Вернись ко мне! Я тебе еще покажу! Еще есть порох в пороховницах!

После второй бутылки "Гюверстреминера" у нас обоих открывается второе дыхание, и что немаловажно - взаимопонимание. Она перестает слушать только лишь свои всхлипы и иногда прислушивается к моим словам. Со стороны я конечно выгляжу полной сволочью - нет, чтобы поддержать подругу "по-женски", сказать, что он вернется, одумается, что не все "мужики козлы" и так далее. Нет же, я сижу и язвлю. Такая вот у меня натура дурная. Сижу и язвлю. Крою правду матку в самом нелицеприятном свете. Нет, конечно, я часто утрирую, сгущаю краски, навожу тучи на ясное небо, но, черт возьми, я еще ни разу не ошибалась! Все рано или поздно заканчивается. И чем слабее и тоньше нить, том быстрее она рвется. И неправда, что рвется там, где тонко - рвется там, где ты завязал десять морских узлов, там, где все уплотнил до безобразия, там, откуда ты никогда не ждал подвоха. Потому что, завязывая узлы в одном месте, ты профанарил другое, и оно дало тебе шваброй по лбу. Конечно, можно придумать тысячу способов вернуть самого лучшего мужчину в мире. И он вернется, как миленький. И будете жить до конца дней своих. Из-под палки, под надзором, под пулеметную очередь упреков. Потому что это неестественно - заставлять. Заставлять любить. Заставлять приходить. Заставлять уходить. Молчать. Слушать. Говорить. Говорить то, что не думаешь на самом деле, потому что если скажешь то, что думаешь, он опять уйдет. Или ты уйдешь. И тогда к чему были все старания? Говорят, что семья не возникает сама по себе, ее нужно строить. Строить, как здание. Тщательно готовить фундамент, возводить стены, воздвигать крышу, делать окна и ДВЕРИ! Через которые не только входят, но и выходят. Но у каждого здания есть свой век и рано или поздно его сносят. Вечно стоят лишь пирамиды. Нам стоит научиться строить семейные пирамиды.... Пока выходят одни треугольники.

И до тех пор, пока мы не научимся строить пирамиды, ... все проходит и все заканчивается. Люди здороваются и прощаются. Круговорот существ в природе. Вот и он поддался ему. Да, он самый лучший в мире мужчина, но он ушел. Он ушел именно потому, что был самым лучшим. Он и есть самый лучший, потому что он ушел первым. Если бы он протянул еще пару месяцев, ты бы ушла от него сама, и тогда он был бы всего лишь несчастным Гарри. Да ладно хитрить! Ты что, замуж за него собиралась? Ну, вот видишь, не собиралась. Так че тогда мучаешься? Что? Да, я так думаю. Более того, я в этом уверена.

Она опять начала хандрить. Позвонить ему сейчас? Ни в коем случае! Завтра? НИКОГДА! Проколоть колеса его машины? Идиотизм. Вина еще налить? Давай бокал. Может чаю? Ок, не надо так нервничать. Не хочешь чай - и не надо. Хочешь, оставайся у меня ночевать. Хочешь? Ок, я тебе постелю. Посидеть еще? Конечно, посидим! Чего ж не посидеть? Нам есть, о чем поговорить. Уже светает. Самое время для самобичевания.

Да, ты красивая. Нет, ты на самом деле красивая. Это я тебя не успокаиваю. Ок, скажу честно - ты уродка, пугало, жертва аборта. Ну, вот видишь! Смеешься. Серьезно, ты очень даже ничего. Да и не в этом дело! Да не плачь ты! Он того не стоит. Он дурак. Ты нет. Но если будешь пускать сопли еще пять минут, станешь дурой. Нет. У него никого нет. Уверена. Да, я так думаю. Нет, это я не специально говорю. Я так действительно думаю. Не звони ему! Я говорю, не звони! Отдай телефон! Я не собираюсь его отключать, он просто полежит рядом со мной. Давай выпьем. За нас. Ну не за него же!

Ну не плачь! Хочешь анекдот? Ну, как хочешь. Встречаются два друга... ок, молчу. Во сколько мне вставать? В девять. А тебе? Что значит, не имеет значения? Ты чего так раскисла? Ну, пожалуйста. Ну, в конце концов! Если из-за каждого кретина так себя гробить. Нет, кровать не поломается. А нервные клетки не восстанавливаются. Трахнуть его друга? Ты с ума сошла?! Он тебе давно нравится? Ну ты уж определись, кто тебе больше нравится. Кому отомстишь? Да ты себе отомстишь, а не ему! Зачем ты живешь? Чтобы хныкать у меня на кухне. Шучу. Тебе надо поспать. Я не хочу, но тебе надо. Представь его на трехколесном велосипеде. Ура! Ты второй раз улыбнулась! Прогресс! Нет, в инвалидной коляске представлять не надо. Третий раз! У меня есть один знакомый, который фотографируя кого-то всегда говорит: "Представьте волосы у меня на лобке". Это вместо чиииз. Серьезно! Я не знаю, зачем и почему, но все ржут, как ненормальные. Вот и ты тоже. Ну, теперь можно и поспать...

Мы все своего рода хамелеоны, принимающие окраску от вещей, находящихся около нас.

Люкк Джон

Глава 9. Телефон

Нет звука громче, чем молчание телефона. В пустой квартире, напичканной этими самыми телефонами до отказа...

Nokia - connecting people, напеваю я себе под нос и шляюсь по квартире, с ошалевшей улыбкой на лице. Ночь - коту под хвост. Литр кофе, килограмм конфет и три главы книги. Программа максимум. Ноутбук ведет себя великолепно! Мышь не висит, клавиши не западают. А они раньше западали? Какая разница?! Меня радует, что они не западают. Собака сопит во сне. DIDO шепчет из колонок. Свечи горят, отражаясь на стене багровыми бликами. Кофе пахнет одурительно. Настроение восхитительное. Nokia, Nokia, Nokia, connecting, connecting, connecting... Dast ist fantastich!

Смотрю на себя в зеркало. Чистая дура! Это ж надо так прибалдеть от какого-то звонка! Запускаю резервную копию. Вдох, выдох. Забыли. Проехали. Развернулись, вышли из комнаты, и пошли в ванную. Мыться и спать. Не на кухню, а в ванную! Не за кремом для рук, а в душ!

Бесполезно. Сажусь за стол, бужу ноутбук. Глоток кофе, три строчки. Глоток кофе. Удалить написанное. Так упражняюсь еще полчаса. Делаю себе второй кофе. Рожаю шесть предложений в тяжелейших муках. Удаляю. Иду в ванную. Включаю холодную воду. Умываюсь. Легче. Возвращаюсь к компу. Мир принадлежит тебе! Мне. Сегодня - точно мне.

Еще десяток предложений безжалостно удалены. Полный кретинизм! Стоп! Подумай о хорошем! О возвышенном! "Жизнь - только блуждающая тень. Это сказка, рассказанная идиотом, которая полна скандалов и ярости и которая ровно ничего не значит" Вильям Шекспир. Сто пятнадцатый плагиат. "Настоящая любовь - как привидение, все о ней говорят, но мало кто ее видел". Сто шестнадцатый.

Я ее видела.

ОН: Привет! Узнала?

ОНА: Узнала.

Молчание в трубку.

ОН: Как дела?

ОНА: С какого момента начинать рассказывать?

ОН: Я скучаю по тебе.

Молчание в ответ.

ОН: Ты тут?

ОНА: Да.

ОН: Чего молчишь?

ОНА: Не знаю, что сказать.

ОН: Скажи хоть что-то.

ОНА: За окном идет снег.

ОН: Когда ты уехала, шел дождь.

ОНА: После этого еще много раз шел дождь.

ОН: Да, но тот дождь был самым сильным за всю мою жизнь.

Молчание длиною в минуту.

ОН: Я правда скучаю.

ОНА: Правда?

ОН: Да. Тебя это удивляет?

ОНА: Нет. Я тоже скучаю.

ОН: Я...

ОНА: Что?

ОН: Я... да так, ничего.

ОНА: Ну, ОК.

ОН: Опять молчишь?

ОНА: Я не молчу.

ОН: Сколько мы не виделись?

ОНА: А ты не помнишь?

ОН: Я помню.

ОНА: Зачем ты звонишь?

ОН: Я не могу без тебя.

ОНА: Можешь.

Молчание затягивается.

ОН: Знаешь, не все в жизни зависит от нас.

ОНА: Да. Я знаю.

ОН: Я прочел ту книгу.

ОНА: Ну и как?

ОН: В жизни есть только одна большая любовь...

ОНА: Все предшествующие любови - лишь проба пера, а все последующие - попытка наверстать упущенное... Фредерик Бегбедер, "Любовь живет три года".

ОН: По-моему больше.

ОНА: Это не жизнь - это существование.

ОН: Я думаю о тебе слишком часто.

ОНА: So, what's next?

ОН: Будем вместе?

ОНА: Зачем?

ОН: Затем, что по-другому у нас не получится.

ОНА: Три года получалось, а теперь не получится?

ОН: Три с половиной.

ОНА: Одна тысяча и триста один день.

ОН: Увидимся?

ОНА: Может быть.

ОН: Ты не хочешь?

ОНА: Я не знаю.

ОН: Когда будешь знать?

ОНА: В другой жизни. Maybe in another life we wouldn't be alone tonight.

ОН: Ты все еще слушаешь Робби Вильямса?

ОНА: Да, после той вечеринки я стала о нем другого мнения.

ОН: На тебе было тогда короткое красное платье.

ОНА: Ага. Единственное красное платье за всю мою жизнь.

ОН: Как приятно с тобой говорить. У тебя такой голос...

ОНА: Это пройдет - все дело привычки.

ОН: В смысле?

ОНА: Чем чаще общаешься, тем больше привыкаешь. К голосу, к лицу, к рукам...

ОН: Что в этом плохого?

ОНА: Все. Ты перестаешь замечать прекрасное.

ОН: Что ты делаешь завтра?

ОНА: То же, что и всегда, за исключением одного - я не жду твоего звонка.

ОН: А ты ждала?

ОНА: Да.

ОН: Почему не позвонила сама?

ОНА: Дурная привычка - я никогда не звоню сама.

ОН: Я люблю тебя.

ОНА: Не стоит....

ОН И ОНА: .................................................

Молчать в телефонную трубку иногда во сто крат приятнее, чем щебетать, как весенний воробей. И мы молчим. Уже второй час. Молчим и слушаем дыхание друг друга. Молчим и слушаем, слушаем и молчим. Потому что все уже давно сказано, а то, что не сказано - прочувствовано. Мы молчим и слушаем дыхание до тех пор, пока наши операторы связи не разрывают эту идиллию....

 

Долгожданный звонок приносит радость, счастье, удовлетворение, чувство победы, слезы радости или грусти, но никогда - разочарование. Потому что этот звонок был долгожданным. Бывает, всю жизнь ждешь одного единственного звонка. Всю жизнь!

Внезапный звонок же может разрушить все планы. Испортить или поднять настроение, разозлить или рассмешить, привести в чувство или обезоружить. В какой-то момент, через пару десятков лет ожидания долгожданного звонка, он действительно становится внезапным. Уже все, некогда зазубренные, фразы позабылись, стерлись имена и очертания, а тут вдруг - звонок. Как здрасте. И где ж ты был? И где тебя носило столько лет, дней и ночей? Внезапный звонок - это как токовый ошейник на добермане. Пару ударов тока и пес свихнулся.

Когда рассеянная улыбка подолгу застывает на вашем лице, это сигнал тревоги. Срочно требуется госпитализация. Ампутация. Дефрагментация. Адаптация. Время. It takes time. А как же иначе? Все в жизни takes time. Даже само время. Время, часы... тиканье секундной стрелки. Отсчет в обратном порядке. Жизнь. Революция. Переоценка ценностей. Любовь. Ссора. Секундная стрелка бежит. Бежит и не спотыкается. И батарейка в кварцевых часах жизни все не садится, и механизм не поломается. Бежит себе и отсчитывает стрелочка-чудачка наши жизни, судьбы и эпохи. А мы все барахтаемся, как ежики в горячей ванне. (Я вот в детстве проводила такую экзекуцию над ежиком. Пыталась научить его плавать в горячей ванне с пеной. Бедный ежик! Он был в припадке! Сопел, таращил глаза, но плыл! Плыл, маленький, а когда доплывал до кромки ванной, я его отпихивала назад, на середину этого пенистого горячего океана. Жестокими, однако, бывают дети! Но я ведь тогда просто хотела научить его плавать. Бедный, несчастный ежик. Ему все-таки повезло - в ванную комнату зашла мама и, обезумев от моей находчивости, вытащила перепуганное животное на сушу. Если бы в жизни нам всегда вовремя попадались спасители, готовые вытащить тонущее и ошпаренное тело на благословенную сушу.... Скольких ошибок мы бы могли избежать, если бы кто-то нам с рождения объяснил, что НЕЛЬЗЯ КУПАТЬ ЕЖИКОВ В ГОРЯЧЕЙ ВАННЕ!).

Время невозможно повернуть назад, как ни крути, но нельзя дважды сказать спасибо одному и тому же человеку в одной и той же ситуации, если ситуация уже закончилась. Жизнь идет, жизнь волочится, жизнь замирает, но никогда не заканчивается. А чаще всего она проносится со скоростью 320 км в час. Стоп кадр. Это кто? Я?! Перемотайте назад! Опять я? О, Господи!

Яркий свет слепит в глаза. Ноги проваливаются во что-то мягкое. Внизу красное, вверху - голубое. Я не иду, а лечу, парю над землей. Мне хорошо. Улыбаюсь. Я умерла?

Поет соловей. Прямо в ухо. Открываю глаза. Я дома. Звонит телефон. Полтретьего ночи. Мне это приснилось?

Алло...

Не знаю, сколько ей лет, но выглядит она старше. В учении о перевоплощении все-таки что-то есть, если некоторые 35-летние женщины превосходно помнят события 45-летней давности.

Ванда Блоньская Польская журналистка

Глава 10. Пунктик А и пунктик Б. Точка пересечения

Самый больной вопрос в жизни мужчины - вопрос о его состоявшейся личности. Самый больной вопрос в жизни женщины - вопрос ее возраста.

Мужчины боятся поражений, как огня; женщины так же боятся своих лет.

Господи, где мои шестнадцать? Восемнадцать? Двадцать? Двадцать пять? Двадцать пять?! Уже двадцать пять?! Двадцать пять лет - это пол полтинника, значит четверть жизни, если, конечно, рассматривать жизнь, как сто лет. Но ведь не даром человек гордо обозвал себя челоВЕКом. А веку отсчитал ровненько сто годков. Следовательно, четверть жизни я уже прожила. Интересное кино получается. Вроде жизнь то еще только начинается, а ее четвертинки как не бывало! Прошло и пролетело! Просвистело и промчалось. Куда? Откуда? Я и не заметила. Так вся жизнь и проходит.

Я тут для себя открыла своеобразную аксиому - как только вас начинает мучить и терзать ностальгия - это первый признак старости. Как только в вашем лексиконе закрепляется выражение "А помнишь...?" - пиши, пропало. Состарился ты, дружок! Состарился.

Старость.... Звучит ужасающе. Старость - это диагноз. Неизлечимая болезнь. Это хуже, чем не состоявшаяся личность. Потому что в старости больше нет ровных зеркал. Как бы ты не изображал сам перед собой в ванной комнате супер-героя, тебя сдают с потрохами твои же года. Твои же богатства.

Старость - это королевство кривых зеркал. Смотришь в них и сначала смеешься - это ж надо, какой страшненький. Потом начинаешь присматриваться, присматриваться, присматриваться, и... о, Боже! Это же я! Собственной персоной! Ну и потрепали тебя, приятель! Потаскали, побросали, потоптали и бросили на растерзание самому себе. Сиди, друг мой, сиди и смотри на себя. Смотри и любуйся. Красавчик!

Еще одна аксиома - если тебе кажется, что жизнь только начинается, значит, она уже закончилась. Потому что когда она вправду начиналась, ты о ней не задумывался. Ты и не помышлял, что именно тогда она как раз начиналась. Ты и не догадывался, что когда-то тебе стукнет двадцать пять, потом тридцать, потом тридцать пять и так далее, и ты будешь в каждый новый год уверять себя в том, что жизнь только начинается. Тебя не мучили тогда эти смутные сомнения - начало или конец. Потому что ты просто жил. Потому что это и было твое начало.

Старость - это когда начинаешь по-доброму завидовать молодым. Как вот я своей девятнадцатилетней сестре. Блин, мне б ее годы, я б горы перевернула. И чего она ждет? Чего не вершит революцию?! А у нее на уме совсем другие истины. Совсем другие цели. Потому что она думает, что тридцать - это так далеко, так далеко, что дальше просто не бывает.

Надо мной смеются сорокалетние. О, да, им смешны мои размышления об ушедших годах. Конечно, им смешно, потому что если они еще и грустить будут в свои сорок, тогда уж не знаю...

Им смешно, потому что они думают обо мне: "Блин, да че она ждет? Чего не вершит революцию?! Ведь у нее жизнь только начинается!"

 

Сегодня у меня важное событие - встреча одноклассников. Восемь лет окончания школы. Восемь лет!!! Звучит устрашающе! Тем более, если учесть, что мы не виделись все эти восемь лет. Времени на особые приготовления у меня, естественно, нет. Я только прилетела в Киев и уже еду в Харьков. Интересно, как там у нас все пройдет? Нормальные люди встречаются с одноклассниками ежегодно. Наш класс ненормальный. Мы так бы и не собрались, если бы не старания моего старого дружка Димки, который в свое время имел неосторожность быть моей ПЕРВОЙ ЛЮБОВЬЮ. По пути в Харьков меня настигает сумасшедший ливень, машину сносит с дороги, которую и без того сложно назвать дорогой. Вдруг, откуда ни возьмись, ко мне под колеса бросается мусор. Он сидел в засаде и ждал дичь. Дичь отказалась останавливаться и была поймана через десять километров на ближайшем КП. Исполняю козырный номер - в ожидании приближения мусора, перелезаю на заднее сиденье, а на водительское сажаю свою собаку, предварительно открыв окно. Мусор шарахается в сторону и начинает заикаться. Открываю заднее окно и говорю, чтобы посмотрел налево - его снимает скрытая камера. Мусор издает какой-то хрюк, смутно напоминающий смех, обдает меня сладчайшим ароматом самогона местного разлива и отправляет восвояси. И че они все ведутся на этот бред? Флинт не хочет уступать мне место, приходится силой перетаскивать его назад. Уже на подъезде к славному городу Харькову, меня снова ловят на фару. Пересаживаться еще раз на заднее сиденье мне лень. Даю десять гривен и еду дальше. Я опаздываю уже на сорок минут, переодеться времени нет, так что в темпе завожу собаку домой и лечу по записанному на бумажке адресу.

Кафе называется "Фрося". Блин, лучшего места для встречи одноклассников найти сложно! Зато там есть аквариум. Без рыбок. Одна официантка на все кафе и стол, обклеенный бутербродами с сыром и красной икрой. Икру видно плохо, но это не проблема. Проблема - узнать товарища в лицо. Ху из ху - вот в чем вопрос! Девочки - все те же девочки, разве что немного потрепанные семейной жизнью, но все такие же смешные и веселые. Мальчики немного грустнее и задумчивее. В образе Донов Корлеоне. Атмосфера немного напряженная, но все устаканивается после пятого стакана. Долго не могу вспомнить имя сидящего рядом молодого человека. А он вообще из моего класса? Девчонки притащили с собой фотоальбомы, напичканные фотографиями своих детей. Хвастают. Сильные мира сего налегли на водку и воспоминания дней ушедших безвозвратно. Перемыв косточки всем учителям и завучам, вспомнив все приколы и отколы, переключаемся на тему "Ну и как ты сейчас живешь? Чем занимаешься?" Ох, лучше б не спрашивали. Кто-то петушится из последних сил, кто-то что-то невнятно бормочет. Кто-то отхихикивается и уходит от ответа. Близняшки-отличницы Марина и Аня разглагольствуют о прелестях американской жизни - пять лет назад Марина выиграла Грин-карту и свалила за океан. Аня же бороздит просторы харьковских многоэтажек, но про Америку рассказывает больше и смачнее Марины, хоть никогда там доселе не была. Марина отказывается от красного вина, мотивируя это тем, что бережет белизну зубов. Пьет водку. Краснота печени ее мало волнует. И чего блондинки красят корни в черный цвет? Это Марину кто-то спрашивает, цитируя Фоменко. О Фоменко она не слышала, поэтому суть вопроса улавливает с трудом. Наконец изрекает что-то вроде "В Калифорнии просто невозможно найти хорошего парикмахера". Ловит мой взгляд и переводит разговор на другую тему. Оказывается ее бойфренд - суперзвезда. Служил бультерьером у Джей Ло. Круто.

И вот настает момент истины и прозрения - мы начинаем обмениваться телефонами и е-мейлами для дальнейшей связи. Оказывается, среди нас есть те, чьи координаты никого в принципе не интересуют. Я смотрю на их смущенные лица и погрустневшие глаза и понимаю, что жизнь снова играет над нами злую шутку. Те, кто восемь лет назад был в фаворе, сегодня оказался за бортом. Никто не спрашивает, как их можно найти, куда звонить, куда писать. Их просто игнорируют. Причем, не скрывая и не смущаясь. Чувствую себя неловко, поймав взгляд Ленки, которая сидела за партой сзади меня. Пытаюсь завязать беседу ни о чем, но выходит с трудом. Тут разговор заходит на тему конкурсов красоты, и все принимаются расспрашивать меня, правда ли, что призовые места продаются. Ну что им сказать? Продаются, но не все. А какие не продаются? Последние. А сколько стоит? Не знаю, не покупала. Да ладно тебе! Что, ладно? Спросите лучше у Ани, сколько часов ехать на машине из Лос-Анжелеса в Лас-Вегас, она вам с удовольствием распишет все в деталях, включая затраты на бензин.

Через три часа трезвой остается одна официантка, которая пытается объяснить народу, что за веселье надобно расплатиться. Расплачиваемся и едем в какой-то ночной клуб. То ли я перепила Мартини, то ли недопила, но настроение мое катится с отвесной скалы вниз. Девчонки начинают трясти сиськами под латинские напевы, мужская часть бывшего 11-А валит в стрип-зал, а я сижу на диванчике с Милой (в школе мы друг-друга на нюх не переносили) и наблюдаю за танцующими. В какой-то момент меня начинает пробирать смех - все они кажутся загипнотизированными кроликами, дергающимися в такт гремящей музыке. Глаза стеклянные и лица фарфоровые. Создается впечатление, что под потолком сидит какой-то монстр и дергает за ниточки, к которым привязаны руки и ноги танцующих. Грохот децибелов заставляет монстра еще резче дергать за ниточки. Еще резче и быстрее. Свет мини-прожектора то и дело падает на Машу, мою одноклассницу. Она все такая же хрупко-наивная, но что-то выдает промчавшиеся годы. Ее глаза. Они намного старше тела. Пока тело резвится в танце, глаза остаются ужасающе равнодушными. Маша была одной из лучших учениц класса, предметы давались ей легко и экзамены сами по себе сдавались на отлично. А жизнь не сдалась. Сейчас у нее двое детей, муж, которого никто никогда не видел и отсутствие каких либо устремлений. Ее жизнь закончилась, так и не успев начаться, потому что через десять минут она уехала домой укладывать спать детей, предварительно поругавшись по телефону с мужем, расплакавшись и не попрощавшись с нами. Неужели вот так все заканчивается? В двадцать пять лет ты превращаешься в механизм, живущий по дурацким правилам....

Сложно сказать, когда конкретно начинается жизнь, и тем более, когда она кончается. Так что долой пустую философию! Жизнь прекрасна и удивительна! Удивительна! Удивительна и в два года и в восемьдесят два. До тех пор, пока вы не разучились удивляться, вы молоды.

Умею ли я удивляться? Вот в чем вопрос. Иногда да, иногда нет. Как-то один мужчина сказал мне, что меня уже ничем не удивишь. Во, загнул! Это меня то?! Нет, ну поездкой на Феррари и ужином в "Людовике четырнадцатом", меня может, и не удивишь, а вот кофе в постель, миллион белых роз, свидание вслепую или, скажем, Обыкновенная Честность... я готова удивиться! Удивите меня хотя бы этим!

Мужчины считают, что женщину можно приручить зеленой коробочкой с надписью TIFFANI, или на крайний случай BULGARY, или мерсом SL Class, или яхтой, пришвартованной в порту Монте-Карло. Чего это вдруг? Вам кто такое сказал? Вы это знаете "и так"? Ну, тогда это точно старость! Вы даже не удивитесь, если вашу женщину кто-то приручит тремя большими коробочками с надписью TIFFANI, пятью мерсами SL Class и яхтой султана Брунея? Зато вы удивляетесь, как "она могла уйти к этому лоху без гроша в кармане?!" Мои вам соболезнования. А ведь "лох" просто умеет варить изумительный кофе, читать потрясающие стихи и обалденно заниматься сексом. У "лоха" нет мозгов? А у вас есть? Так чего вы не удержали своими мозгами эту "молодую красивую дрянь"?

Мозги мозгам рознь. Старые мозги не конкурент молодым. А "лох", оказывается, не разучился удивляться. Закату, рассвету, василькам и чаю с малиной. Не разучился удивляться любви, не пресытился, не оборзел, не заплыл жиром, не заматерел, не, не, не. Не состарился, как вы. Потому что женщина не променяет старика на молодого необъезженного жеребца. А ЖЕНЩИНА променяет. Потому что в жизни есть нечто поважнее устриц на льду. Не для всех - для некоторых. Устрицы имеют свойство дохнуть и портиться. Портиться и вонять. Ими так легко отравиться. Потом всякие там "Медикомы" и "Борисы", капельницы и бабушкины рецепты от поноса.

Валяешься полудохлый на шелковых простынях за полторы штуки баксов, покрытый холодной испариной и думаешь, - черт возьми, как хреново то! Ну да, хреново, а я вам о чем? Не старейте душой, ребятки. Двадцать пять или пятьдесят пять - какая, блин, разница? Любите! Потому что любовь спасет мир. И станете жить вечно, как аллигаторы. Миллиарды лет без малейшего намека на эволюцию. Наглые, жестокие животные. Но может, они просто умеют любить и удивляться? Плакать и удивляться? Жрать, плакать и снова удивляться? От того и не стареют...?

"Да, я экспериментировал с марихуаной раз или два. Но мне это не понравилось, и я не затягивался"

Билл Клинтон

"Кокаин не вызывает наркотической зависимости. Я знаю, что говорю: я нюхаю его много лет".

Таллула Банкхед американская актриса

Глава 11. Cекс, наркотики, рок-н-ролл

Покажите мне show-biz персону, которая ни разу в жизни не сворачивала в тоненькую трубочку стодолларовую банкноту. Которая не вытирала бы кредитку о джинсы, прежде чем дать ее продавцу. Которая не шмыгала бы носом, выходя из туалета ночного клуба. Покажите мне этого человека, я пожму ему руку! Наконец, дружок мы с тобой встретились!

Но кокс давно вышел из моды. Ты не есть cool, если перепачкан пыльцой - ты аутсайдер.

Все эти ночные тусовки ни к чему не приводят. Даже если ты сам их организовываешь. Голова трещит, как старый скворечник, руки трясутся мелкой дрожью, и ты не понимаешь, кто тебе звонит и чё ему надо. Ты пиаришь сам себя и устаешь от себя же. Когда ж твоя физиономия исчезнет со страниц светской хроники страны советов, в которой нет никакой светской хроники, а есть ХРЕН ЗНАЕТ ЧТО?

Глеб относится к тем жертвам урбанизации, которые эту урбанизацию еще больше урбанизируют. Каждый день и каждую ночь они ломают голову над тем, кого б еще законсервировать и увековечить. Но он сам выбрал себе такой life. Он прется от этого, стонет, плющится и колбасится. Он - главный в развлекаловке столицы. Это на его причуды и позывы вы введетесь и рветесь в места, пропахшие Marlboro Light (made in UA). На самом деле он вовсе не собирался разменивать свою жизнь на мелочи жизни. Но, как это всегда бывает, кривая вывела его на нужный перекресток под нужный цвет светофора. И он пошел. Спустя пять лет ходьбы, он именует себя clubber, night-life-maker или на худой конец show-biz-victim. На самом деле он не является ни первым, ни вторым, ни третьим, он просто пиарит свой нейм на всякий черный случай. А случай все не предоставляется. Поэтому он и приехал сегодня ко мне в бодром расположении духа, упакованный увеселительным снадобьем по самое "не хочу", и завел бессмысленную демагогию на все темы одновременно. Я бы его не слушала, да и в квартиру вряд ли пустила, не будь мы с ним знакомы уже десять лет. В последнее время у меня проблемы с цифрами. Даты стали звучать как-то слишком громогласно, заставляя себя уважать. Десять лет - это срок. Я начала оперировать двузначными цифрами.

Он в прямом смысле слова ввалился ко мне на кухню (когда ты десять лет кого-то знаешь, нет надобности провожать его в гостиную) и схватил Флинта за нос. Флинт завизжал и попробовал его цапнуть, но он не умел этого делать, так что остался побежденным и улегся рядом со мной с недовольной миной.

А Глеб тем временем занимался не пыльной ручной работой, по завершении которой многозначительно посмотрел на меня и изрек:

- Известно ли тебе, что Тибетские монахи только таким способом достигают Нирваны?

И не дождавшись моего ответа продолжил:

- Когда-нибудь я подарю Далай Ламе пакет настоящей марихуаны. Такая в Тибете не растет.

- Далай Лама в Тибете бывает не чаще чем ты. Это тебе известно?

- А де он тусуется? - задумчиво затягиваясь, спросил Глеб.

- Путешествует по миру, преимущественно по Америке, читает лекции в Гарварде....

- На тему?

- О вреде курения.

- О-о-о-й, марихуана спасет мир!

- А кокс его озолотит, да?

- А че за музычка у тебя? - Глеб поднялся со стула и пошел в гостиную смотреть на стойку с дисками.

- Karma Lounge. Не кури в комнате, - крикнула я ему из кухни, наливая себе кофе, - полгода буду проветривать.

- Релакс, все будет Олл Райт!

Глеб вернулся на кухню и предложил Флинту косяк. Тот чихнул и замотал головой.

- Придурок! Не трави собаку!

Но Глеб меня уже не слышал. Он уселся, закинул ногу на ногу, и, выпуская густой дым из своих дырявых легких, заговорил:

- Человек может заставить себя не думать о плохом, не скучать, не ревновать, не завидовать, не злорадствовать, не прелюбодействовать, не, не, не.... Мы можем полностью контролировать свои эмоции.

Путем усилий воли можно бросить курить, пить, слушать музыку, смотреть телевизор, встречаться с друзьями, заниматься сексом и влюбляться.

Достаточно только захотеть, чуть поднапрячься и ты превратишься в робота, четко исполняющего приказания. Сказал себе - смотри налево, и смотришь. Сказал - прекрати ревновать, и не ревнуешь. Сказал, что секс - это глупое спаривание, а оргазм - не что иное, как взаимодействие друг с другом нервных окончаний, и, как отрезало. Заблокировал на своем компьютере доступ к порно сайтам, выбросил все видео кассеты, послал к такой-то матери свою телку, выбросил мобильник и живи-кайфуй.

- Ты шутишь? - Спрашиваю я его, отмахиваясь от косяка.

- Я не шучу.

- Ясно. Ты рехнулся.

- Дура! Это вы все чокнутые.

- Спасибо.

- Не за что.

- Это все?

- Нет.

- Что еще?

- Ты когда в последний раз занималась сексом?

- Три дня назад, а что?

- И что же, три дня без секса ты можешь назвать самыми мучительными в твоей жизни?

- Нет. Бывало и месяц.

- Ну?

- Что ну?

- Тебе обязательно надо трахаться каждый день? Два раза в день? Три раза в день? Целый день?

- Зависит...

- От чего?

- От количества свободного времени.

- Значит секс - только в свободное время?

- Да.

- А что такое свободное время?

- Это секс.

- Ты не ответила.

- А ты не спросил.

- Я спросил.

- Слушай, мы что, в дурдоме?

- Нет.

- А у меня складывается такое впечатление, что да.

- У меня тоже.

- Вот и поговорили...

- И все-таки, можно смело контролировать свои эмоции.

- Я теперь это тоже понимаю. Раз уж я слушаю этот бред сивой кобылы и не схожу с ума.... В другой момент я бы тебя убила....

- Ты бы не смогла убить.

- А ты бы смог?

- Я да.

- Молодец.

- Чего это вдруг?

- Так. Просто. Без ничего. Молодец, что несешь такую пургу. И без единой запиночки! МХАТ!

- Ты считаешь это пургой?

- Да.

- Ты не права! О, как ты не права!

- Я права. Потому что как раз я умею контролировать свои эмоции. Но не развожу демагогию на эту тему.

- Это ошибочное мнение.

- Вся жизнь ошибочна.

- Ну, вот и ты туда же!

- Да.

- Что, да?

- Ничего.

- Ничего?

- Ничего.

- А ты когда-нибудь влюблялась?

- Да.

- Сильно?

- А можно влюбиться не сильно?

- Да. Можно. Так, слегонца.

- Я не могу.

- А что ты можешь?

- Я могу болтать с тобой ни о чем, слушать тебя и не биться в истерике.

- А я могу обходиться без секса и не ревновать.

- Поздравляю. Если ты не занимаешься сексом, кого тебе ревновать?

- Логично.

- Более чем.

- Тебя.

- Меня?!

- Да

- С какой стати?

- А что, я не могу ревновать свою старую подружку?

- Подружку - нет.

- Это почему?

- Потому что для ревности нужны эмоции, а у тебя их нет. Еще для ревности нужна хотя бы легкая влюбленность. Так, слегонца. Или, на худой конец, одноразовый секс. Как минимум.

- Одноразовый? Это как?

- Так, как было у тебя всю жизнь.

- Нет. У меня был просто секс. Не одноразовый. Все это БУ.

- Тебе лучше знать.

- И все-таки я могу тебя ревновать.

- К чему?

- К Элвису Пресли. К Марихуане. К сексу с другим мужчиной.

- Элвис мертв. Курение марихуаны карается законом. А секс с другим мужчиной был у меня три дня назад, так что ревновать поздно, учитывая, что у тебя со мной секса не было никогда.

- Элвис жил, Элвис жив, Элвис будет жить...

- Зайцы в полночь косили?

- И им было все равно?

- Тебе так точно. Тебе нельзя курить.

- Тебе тоже.

- Я не курю.

- А я?

- Проехали.

- Проехали.

- Чем занята в последнее время?

- Пишу одну сумасшедшую книжку.

- Про что?

- Про все.

- Короче ни о чем, да?

- Да.

- Будешь пиарить свой нейм?

- Ага. На черный день.

- Название?

- Дорога в Аут.

- У-у-у-у, тебя, мать понесло!

- Считаешь?

- Уверен!

- Думаешь, название - полное дерьмо?

- Отстой.

- Значит так и оставлю.

- Не сомневаюсь. Я там есть?

- Только в этой главе.

- В какой?

- "Секс, наркотики, рок-н-ролл".

- Ты как раз про это сейчас пишешь?

- Нет. Напишу завтра.

- И какое будет первое предложение?

- Угадай.

- Кролики спаривались под рок-н-рольный музон, косили траву и даже не догадывались о том, что их разводят.

- Почти в точку. "Имидж - ничто, жажда - все. Секс! Не дай себе засохнуть!"

"Каждый роман рассказывает какую-либо историю, но жизнь - не история, а скорее бесформенный ком происшествий".

Дорис Лессинг Английская писательница

Я подержала в руках шесть томов этого знаменитого Шекспира. Может он и вправду их написал, но никогда не поверю, что он это все прочитал

Янина Ипохорская Польская художница и журналистка

Глава 12. Страдания графомана. И что?

И что нужно читателю? И что нужно автору? Зачем люди тратят свое драгоценное время на написание никчемных книжек? Зачем люди часами просиживают в туалете за чтением никчемных книжек? Зачем люди тратят деньги на никчемные книжки? Кому нужны никчемные книжки-бестселлеры?

Писатели - это мазохисты, изливающие душу на бумагу и получающие от этого ни с чем не сравнимый кайф. Десять литров кофе, тысяча пачек сигарет. Пять разбитых пепельниц. Три стертых клавиатуры. Восемь дефрагментаций дисков. Пятнадцать черных картриджей для принтера. 365 бессонных ночей. И имя твое "прочитают в учебниках дети".

Писатели - это отдельная каста душевно больных индивидов. Они передают свои страдания и боль читателям. Они пытаются рассказать о том, "как оно бывает", и "че с этим делать". Книжки надо читать, потому что через них можно узнать жизнь. Какую? Чью? Она вам нужна? Просто люди любят подглядывать. В замочную скважину, в душу, в голову и мысли, а писатели приоткрывают читателям свои дверцы.

С самого детства меня учили тому, что в книгах, в мировой литературе спрятан потайной код жизненных правил и ценностей. Прочитав "Войну и Мир", "Преступление и наказание", "Поющие в терновнике", "Мастера и Маргариту", ты станешь на шаг ближе к пониманию истины. О, да! Мировая литература творит чудеса. Диккенс, Шекспир, Гоголь, Толстой, Достоевский, Маргарет Митчелл... все они пытались рассказать ИСТОРИЮ. Красивую. Полную страданий и любви (потому что любовь не мыслима без страданий), утраченных лет (потому что все ваши годы в итоге кажутся вам бессмысленными и потраченными в пустую), предательств (потому что без них Земля бы вертелась в обратную сторону), дружбы (потому что хочется верить, что она существует), катастроф (потому что нужно знать, что в мире бывают не только солнечные деньки), войн (потому что на земле всегда идет война), счастья (потому что оно есть. Его не может не быть). Минутного (секундного). Но, счастья.

Что нужно для того, чтобы книга стала бестселлером? Круто заверченный сюжет. Любовная история. Предательство. Интрига. Убийство. Секс. Великолепная шестерка! Отвратное число. Она вертится, то и дело превращаясь в девятку. Стоит добавить на всякий пожарный еще наркотики, пару известных имен и шокирующую правду матку. Все! Тебя будут печатать, будут покупать. Будут переводить на все языки мира, и твое имя, наконец, "прочитают в учебниках дети". Быть может посмертно, тебе присудят какую-то престижную премию. Такую, какую присуждают только покойникам - чтоб денежный приз не надо было вручать. Но зато, какая отдача!

А, может, вам подфартит настолько, что по вашей никчемной книжке кто-то снимет мировой блокбастер. И ваши внуки будут сражаться за авторские права. А вы, сидя в кресле-качалке у камина, будете рассуждать над тем, в чем секрет успеха этого блокбастера - в вашей гениальной книге, или все же в гениальности режиссера и сценариста.

Писатели - люди с другой планеты. Они случайно попали на эту Землю, чтобы рассказать о том, что происходит в других мирах. Читайте, Земляне! Читайте и просвещайтесь!

Сегодня модно быть писателем. Модно издавать тонюсенькие книжечки (такие, как эта), проводить по этому поводу грандиозные презентации, приглашать на них ведущие масс-медиа, раздавать автографы и, потупив взор, мурлыкать что-то о том, какие у вас планы на будущее.

В настоящее время я работаю над грандиозным проектом. Каким? Кончено же это будет книга. О чем? О, это сложный вопрос ... (если честно, я и сам еще не решил). Я как раз ее заканчиваю. Название? Вы узнаете его на следующей презентации. Я счастлив? Да. Зачем мне это нужно? Что, счастье? А, писательство? Ну... просто это - единственное, что я умею делать на сто баллов. А вы как думаете? Спасибо, мне приятно. И вам спасибо. Автограф? Да, конечно! На светлую память от самого гениального в мире автора. Нескромно? Ой, я такой нескромный, такой нескромный, совсем нескромный, словом, охреневший гад.

Если книжки издаются, значит это кому-то, да нужно. Если вы дочитали эту белиберду до этой самой страницы, значит и вам это нужно. В конце концов, кто-то должен говорить, а кто-то - слушать. Или читать. Или горланить во все горло о том, что литература двадцать первого века переживает огромный спад. Ой, только не надо про высокое искусство, про правила эпистолярного жанра и логическую последовательность в художественном оформлении исторических событий. Вы все поняли досконально в "Войне и Мире", а "Преступлении и наказании"? Вы до конца поняли мораль пьесы Горького "На Дне"? Нас хорошо учили в школе. Нам там на уроках литературы задавали правильные вопросы, мы читали правильные книжки и пытались наиболее красочно описать персонаж Татьяны. Но, люди, почему вы после 10 лет общеобразовательной школы все еще говорите позвОнишь, а не позвонИшь? Потому что привыкли жить там, где все Файн и Олл Райт.

И что теперь? А ничего. Вино в баре заканчивается, и пора кончать со всей этой писаниной. Потому что нет в ней никакого смысла.

За окном метет снег. Oh, no, this is a road to hell...

"Любовь - изменница; она царапает вас до крови, как кошка, даже если вы хотели всего лишь с ней поиграться"

Нинон де Ланкло французская куртизанка

Из-за всех этих разводов первое, о чем я думаю при встрече с мужчиной: "Тот ли это человек, которому я хотела бы отдавать своих детей на субботу и воскресенье?"

Рита Руднер Американская писательница

Глава 13. Все не так, как кажется

Сегодня я в очередной раз в этом убедилась.

Раньше мне казалось, что они вместе навсегда. Ну, знаете, когда такая любовь-морковь, что аж подташнивает. Все думаешь, сколько еще протянет? А она тянется и тянется, как заграничная жвачка. И конца и края нет. Ты наблюдаешь со стороны, и каждый миг ждешь подвоха. А его, блин, нет! Они вместе изо дня в день. Из ночи в ночь. Из утра в утро. Жуть. Но приятно. Глаз радуется. Бывает же на свете такая любовь!

Не бывает. Они расстались. Как думаете, почему? Она нашла у него в кармане любовное письмо? Мимо. Она его застукала со своей подругой? Опять мимо. Он ее застукал? Та же ерунда. Он оказался передастом? Неа. Он просто не доел до конца мясо по-французски, которое она ему приготовила. Он не доел, она недопоняла. Он недослушал. Она недоговорила. В общем, скандал, споли, слюни, тумбочка между кроватями, развод, раздел имущества.

Если честно, я в шоке. Как можно было так поступить со мной? На кого ж мне теперь пальцем тыкать? Кого приводить в пример, как образец большой и светлой любви? Кому удивляться? Над кем размышлять? Кому посвятить последнюю главу этой книге (где я должна была по сценарию, все-таки прийти к тому, что любовь СУЩЕСТВУЕТ НА НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ)? Я в расстроенных чувствах. Она тоже.

Мы сидим с ней за столиком в одном ресторане (да вы все его знаете, туда ходят продемонстрировать новый наряд), едим один салат на двоих и молчим. А че говорить? Она меня разочаровала. Он разочаровал ее. Я разочаровала их обоих (они то думали, что я не верю в их чувства). Так вот, сидим мы, значит, жуем горьковатые листья салата и молчим.

Мимо проплывают великосветские дамы, проползают их кавалеры. В таких заведениях не принято оборачиваться назад и тянуть шею, чтобы получше разглядеть сидящего, за крайнем слева столиком, человека, поэтому все проплывающие и проползающие мимо косятся глазами, не вертя головой. Знаете, ну, так, как на приеме у окулиста - чтоб никто не заметил, что у вас и впрямь косоглазие. Иногда я специально смотрю в их косящиеся глаза, и они, поймав мой взгляд, резко отворачиваются, потом снова поворачиваются, снова отворачиваются, снова поворачиваются.... Короче, пару секунд бьются в нервном тике. Им неловко от того, что я увидела, как они косятся, а мне неловко от того, что им неловко. Я перевожу глаза на подругу. Она клюет носом в тарелку.

- Тань, ты что, заснула?

- Я тебя умаляю, не смотри направо!

- Направо? - спрашиваю я, и автоматически поворачиваюсь (естественно в правую сторону).

- Ну, я ж попросила! Не смотри! - истерическим, громким шепотом корит меня моя Танюха.

- А что там? - спрашиваю я.

- ОН!

- Он?

- Да! Он! Не смотри!

- Не смотрю.

- Сволочь! - декларирует она.

- Чего это я сволочь, вдруг?

- Не ты. Он!

- Да, сволочь. - Отвечаю, не задумываясь, в свойственной мне манере.

- Ты видела, с кем он пришел?

- Как я могла видеть, если я не смотрела?

- Нет, ну не пидар?

- Пидар. С кем?

- С Машей!

- С Машей? Ху из Маша?

- Его телка новая!

- Его телка новая... звучит грандиозно! Шустрый мальчик.

А он и вправду шустренький. Три дня назад он с Танькой еще витал в облаках взаимной, неземной любви, а тут, оказывается, какая-то "новая телка Маша" появилась. Я начинаю понимать, что что-то пропустила в этой жизни. Ибо "новая телка" не может появиться вдруг за три дня, да еще и так, чтобы "старая телка", то есть Таня (уж простите за фамильярность), знала о ее наличии, и имела представление о том, как ее зовут. Я однозначно что-то пропустила. Иллюзия счастья образцовой семейной пары на моих глазах разваливалась, как карточный домик.

- Черт. Испортил весь вечер.

Танюха расстроилась еще больше.

- Ну, не так, чтобы уж весь, - отвечаю ей я, - мы не очень то и веселились с тобой.

- Куда он пошел?

- А я могу уже повернуться и посмотреть?

- Да! Только незаметно.

- Боюсь, что незаметно не получится.

Мы сидим на своеобразном "пьедестале почета", обдуваемые всеми ветрами (читай - взглядами).

- Ну, посмотри же!

Я пытаюсь найти глазами в полном зале Танькиного мужа.

- Да не смотри так явно! - шепчет мне она.

- Смотри, не смотри. А как смотреть? Я его не вижу.

- Наверное, пошел в зимний сад.

- Может быть.

- Давай попросим счет, - говорит Таня и смотрит на меня мокрыми глазами.

- Если ты сейчас заревешь, я станцую польку прямо на этом столе, - категорически заявляю ей я.

- А чего мне реветь? Чего мне реветь? Чего я должна реветь? Из-за какого-то козла. Чего?

Танин голос постепенно превращается в один затяжной всхлип. Официант из последних сил напрягает слух, чтобы расслышать наш разговор сквозь шум-гам-музыку ресторана.

- И ты думаешь, что всему виной это гребаное мясо? - продолжает всхлипывать она.

- Думаю, нет.

- Точно! Он все это время мне врал!

- Они все врут.

- Не все!

- Я тоже раньше думала, что не все.

- Когда раньше?

- Когда вы были вместе.

Я расстроилась еще больше. За подругу Таньку, за крушение моих и ее иллюзий, на несбывшиеся надежды бывших и новых телок. За уменьшение рождаемости в стране. За увеличение разводов. За "минус одну главу в моей книге".

Когда вы расстаетесь с любимым, все, что раньше казалось вам прекрасным, отныне представляется серым, скучным и уродливым. Любимая некогда музыка нагоняет на вас смертельную тоску. Любимый ресторан, где вы любили ужинать вдвоем, становится самым ненавистным местом. Вы больше не можете спокойно ездить по той дороге, по которой ездили всегда, потому что 25 февраля позапрошлого года вот на этом светофоре вы так нежно целовались. Что уж говорить о вашей квартире! Квартире, куда вы раньше неслись сломя голову, где вы сутки напролет занимались любовью, где вы так мило болтали, встречая рассвет. Вы не можете уснуть в вашей постели. Не можете без слез зайти в ванную, потому что там так и стоят две зубные щетки в стаканчике (выбросить одну из них рука не поднимается). Ваша жизнь становится невыносимой. Невозможной. Потому что вы не можете перевернуть страницу и начать новую главу. Вы живете прошлым и плачете ночами в подушку, а наутро делаете свежий make-up, надеваете самый лучший костюм, отправляетесь по делам и весь Божий день думаете о Нем!

Все не так, как кажется. Nothing is what it seems. Все не так, как кажется. Когда кажется, надо перекреститься. Так мне еще бабушка говорила. И я крещусь. Ведь мне казалось. Казалось, что любовь существует на этой земле, потому что были они - Таня и Игорь. Шесть лет рука об руку. Шесть лет - губы в губы, глаза в глаза. И без притворства, без показухи, без выступлений. Игорь мог совершенно без повода заставить весь дом цветами, а Танька заказывала ему именной фейерверк - его имя блистало в ночном небе, после чего появились слова "Я люблю тебя". Фантастика! Они были по-настоящему счастливы. Никогда не ссорились, во всяком случае я этого не видела и не слышала. Всегда были нежны и внимательны друг к другу. Прямо как в день первого свидания. Их свидание затянулось на шесть лет. Это вам не шесть месяцев. И что в итоге? Он отказался доесть мясо! И поэтому он пидар! А еще у него внезапно появилась "новая телка". Он пидар вдвойне! А еще он имел наглость прийти с ней в "их" ресторан. Пидар втройне!

Но, что самое страшное, ни Таня, ни Игорь, не задумываются, почему все закончилось именно так. Почему иллюзия растворилась. Почему не сбылось, не срослось, не прижилось? А ведь уже и временем проверено было, и о детях подумывали. Летали на Гавайи вдвоем, и никто им не был нужен. Они никогда не скучали вместе. Танька была счастлива. Я всегда могу узнать счастливую женщину по ее глазам, - в них нет места суете и беспокойству. У Таньки они были ярко синие и спокойные как Тихий океан в штиле. Я даже иногда ей немножко завидовала - сказывалось воспитание, дескать у женщины все должно быть прекрасно - и муж, и муж, и муж. Я не знаю, может, Игорь конечно и подгуливал время от времени, но я в этом очень сомневаюсь. Во всяком случае, он заслуживал моего уважения хотя бы тем, что никто, абсолютно ни одна душа не подозревала его во всех тяжких. Если и мутил воду, то так умело! На умелость можно и не обижаться - ею надо гордиться. А тут вдруг такое.

Я не стала теребить душу Таньки расспросами о всех деталях мяса по-французски, и тем более о том, откуда взялась эта "новая телка Маша". Задача номер один была успокоить подружку и отвлечь ее от грустных мыслей. Естественно это давалось с большим трудом. В течение недели я выгуливала ее, развлекала, шутила, как могла, а потом она улетела в Египет отдохнуть. Позвонила мне пару раз. Голос был веселым, и я успокоилась. Мне все-таки не верилось, что на этом их с Игорем роман закончен. Не так то просто взять и разойтись. Из-за мяса. Из-за "новой телки Маши". Из-за чего-то еще....

 

p.s. Через три недели Таня Вернулась к Игорю (или Игорь к Тане? Все зависит от того, кто кому рассказывает). Они снова ходят в "их" ресторан, слушают "их" музыку, по-прежнему "губы в губы, глаза в глаза". Как будто ничего и не было. Чему удивляться? Я это собственно и предполагала. Так всегда и происходит. Что ж шесть лет - коту под хвост? Жалко! Люди встречаются, люди прощаются и снова встречаются. Жизнь на этом не заканчивается.

 

А моя книга так и осталась без одной главы. Про настоящую любовь. Которой нет.

"Все люди на свете не такие, как все".

Сильвия Чиз бельгийская журналистка

Глава 14. Королева мать. Или прощальная песня Золушки.

Есть в мире такие женщины, которые никак не могут смириться с тем, что кроме них существует еще несколько миллиардов носительниц двух-иксовых хромосом. Их внешняя оболочка твердо убеждена в том, что они - избранные. Их внутреннее содержимое воспалено до предела и не хочет осознавать свою несостоятельность. Они живут в постоянной борьбе между "Я" и "Тоже я?". Им жизненно необходимо слышать комплименты в свой адрес (комплименты в адрес других женщин сводят их с ума). Они не представляют себе ни что более совершенное, нежели они сами. Такие женщины, как правило, непредсказуемы, взбалмошны, капризны. Их гнетет шлейф прошлых неудач, они слишком много внимания уделяют успехам. Мусолят их в голове, передумывают заново, вновь и вновь проигрывают в сознании сцены из своего прошлого. Читают монологи перед зеркалом. Их утро начинается с мысли "Как я выгляжу?", днем их терзает вопрос "Неужели она красивее, состоятельнее, успешнее, чем я?". Вечером они по деталям перебирают прожитый день и ищут всевозможные подтверждения своей уникальности.

Они чувствуют себя неуверенно с мужчинами, потому никогда не расслабляются. Их сущность, их нутро натянуто, как тетива индейского лука. Нервы трещат и вспыхивают электрическими разрядами. Их проблема - желание угодить всем. Быть лучше всех. Быть королевой. Не золушкой.

Они давно не улыбаются людям просто так. А если и улыбаются, то уголки губ у них дрожат мелкой дрожью. Держатся наигранно-сдержанно, нос по ветру, хвост трубой.

Как правило, стыдятся своего прошлого. Как правило, их прошлое - оставляет желать лучшего. Да че уж там, их истории полны некрасивых историй. Они живут, как бы навзрыд. В их отношении к жизни есть какой-то надрыв, перекос.

Они могут быть красивыми, привлекательными. Но их всегда выдают глаза - глаза затравленного зверя. Они не знают, чего действительно хотят, но знают, чего не хотят точно - оказаться Золушкой без четверти двенадцать.

Сегодня мне предстоит взять интервью у одной такой женщины. Она достаточно известна в нашей столице. Достаточно успешна, достаточно привлекательна. Достаточно нервна, капризна и непредсказуема. Помимо комплекса "Hei! I'm the best girl in the world!", страдает паранойей и хамством.

Отличная перспективка, думаю я. Великолепный персонаж. Уникальная возможность знакомства поближе с представительницей данного вида. Идеальный прототип героини женского романа.

Александра (моя подследственная) - владелица модного бутика. Замужем. Имеет сына. Предпочитает людей искренних (?), добрых (?) и не подлых (?). Отдыхает, преимущественно, на Бали. Любит соболиный мех, свой BMW и мужа.

Какую музыку слушает? Разнообразную.

Книга, которая ее потрясла в последнее время. Пауза. В последнее время у не так много работы, что на чтение книг совсем не остается времени. Ведь у нее еще и сын растет. Нужно уделять ему немного внимания. А вообще, предпочитает классику. Пушкина. Александра Александровича. Ой, Сергеевича.

Как насчет современных авторов? Не любит. За их прагматизм. Камень в мой огород, но ладно.

Немного о семье? Да! У меня замечательный муж, сын. Они часто проводят время вместе. Вот скоро намечается презентация новой коллекции в ее бутике...

Стиль ее жизни? Женщина должна быть красивой и днем и ночью.

Ее жизненное кредо? Все мои ближайшие планы связаны с работой.

Жизненное кредо? И я рада, что все получается именно так, как мне того хочется.

Проехали насчет кредо.... Люблю, когда люди четко отвечают на поставленный вопрос.

О чем мечтает? У меня есть все, о чем только может мечтать женщина.

Кем вы были в прошлой жизни? Королевой. Марией Антуанеттой. Мы даже внешне с ней чем-то похожи. Когда в Версале, знаете, где это? А, знаете... так вот, когда в Версале я подошла к портрету Марии-Антуанетты, меня словно током ударило. Я поняла, что ее душа переселилась в меня. Вы верите в переселение душ? Ну вот, я стояла перед ее портретом, как загипнотизированная. Это же надо, - такое поразительное сходство!

Это включать в интервью? Что за вопрос?! Конечно! Я уверена, что была именно королевой. Иначе, откуда во мне все эти манеры?

И действительно, откуда?

Верит ли в женскую дружбу? Не знает. Сложно сказать.

В мужскую? Да!

Как предпочитает проводить свободное время? У нее его просто нет! В ее бутике недавно появилась новая линия от Ямамото - Y3...

Незаметно выключаю диктофон. Александра еще долго рассказывает о ее магазине, о коллекциях, о шоу-румах. Говорит о ее поездках на неделю высокой моды в Милан. Не пытаюсь поправить, что неделя Высокой моды проходит только в Париже. Случится истерика.

Заказывает третий по счету зеленый чай. У меня начинает болеть голова. Делаю вид, что слушаю. Наконец, она смотрит на часы:

- О, Боже! Полпятого! Мне нужно идти! Ой, или нет, сейчас только... уже полшестого! Я везде опоздала! Это ж надо, прилетела из Парижа три дня назад, и все часы забываю перевести. Вот так и опаздываю постоянно.

Крутит у меня под носом часами. Красивые. Дорогие. Все, я рассмотрела, можно убирать.

Пытается рассчитаться за мой кофе. Не получается. Прощаемся и расходимся. Сажусь в машину, включаю музыку на полную катушку и закрываю глаза.

Мамочка, роди меня обратно! Вот это личность! Вот это экземпляр! Еду домой расшифровывать интервью. По пути заезжаю в супермаркет. Пока стою в очереди к кассе, продумываю общую концепцию статьи. Меня пробирает смех.

И откуда берутся такие женщины? Их культивируют? В теплицах? Cкрещивают с себе подобными? Полный абзац!

Самое интересное это мужчины, женящиеся на таких вот королевах Марго. Какие тараканы у них в голове? Может и у мужа взять интервью? Нет уж, увольте!

На выходе из супермаркета мои глаза натыкаются на потрепанный плакат, присобаченный к стене. На нем - моя подследственная. В позе настоящей женщины - нос к верху, ноги - в стороны. Рекламирует какую-то дребедень. Мда.... И никуда от вас, мадам, не спрятаться, не скрыться.

 

Два дня спустя. Главный редактор журнала смотрит на меня квадратными глазами:

- Лена, ты сошла с ума?! Нам номер сдавать завтра. Я не могу такое пустить в печать!

- Ни чем не могу помочь, - давясь от смеха, отвечаю я.

- Ты посылала интервью ей на утверждение?

- Безусловно.

-?

- Она попросила не убирать фразу "В прошлой жизни я была королевой", - и тут меня прорывает.

Наталья, главный редактор, вынимает из ящика стола пачку фотографий. Изображенная на них личность - королева Мария - Антуанетта - Александра.

- Вот эти фотографии мы должны разместить на двух страницах, отведенных на ее интервью, - с дрожью в голосе говорит мне Наталья.

Беру из ее рук пачку, просматриваю одно за одним фото, - их ровно девять штук формата А4. Все как полагается - морда к верху, ноги в стороны.

- На двух листах, говоришь..., - бормочу я себе под нос, и вся трясусь от смеха, - все девять штук...

- Угу, - мычит мне в ответ Наталья, и я понимаю, что не одной мне посчастливилось открыть дверцы таинственной души Королевы-Александры.

Вся редакция умирает со смеху. Рекламная пауза. Время пить кофе.

"Смягчающим обстоятельством при разводе должно быть то, что при вступлении в брак, стороны действовали в состоянии аффекта"

Магдалена Самозванец Польская писательница

Глава 15. Цветы победителю.

Я так и не поняла, зачем люди женятся, зато я знаю, почему они разводятся.

"Не сошлись характерами" - самое заезженное оправдание в зале суда.

Не сошлись приоритетами - так бы сказала я.

В день вашей свадьбы вас окружают счастливые и улыбающиеся друзья. Довольные родственники. Белые розы и море шампанского. В день вашего развода никто не приходит поздравить вас. Да вам, собственно никто и не нужен. Развод - это поражение. Так считает большинство женщин. Развод - это освобождение, парируют им мужчины.

В день вашего развода единственный свидетель - это уставшая и не выспавшаяся тетка из Загса. Единственные гости - это вы сами. Вы заходите в Дворец бракосочетания с черного входа. Вы подъезжаете к нему на грязной машине (потому что идет дождь, и какой смысл ее мыть?). Вы одеты в обычную одежду (перед кем выпендриваться?). Через час у вас уже назначена какая-то встреча. Вы ставите подписи на каких-то бумагах. Рука при этом не дрожит от волнения, фата не падает на глаза, галстук не душит. Вам не нужно задумываться об удачно выбранной позе в момент подписи, потому что вас никто не фотографирует. Вам не нужно улыбаться. Не нужно преданно смотреть в глаза друг другу. Вам вообще ничего не нужно. Не то, что несколько лет (месяцев, дней) назад.

Почему развод не сопровождается красочным фейерверком? Почему сердце стучит не от радости, а от сожаления? Почему вы сейчас стоите плечом к плечу и смотрите в разные стороны. Почему прячете глаза? Почему на прощание говорите "пока", как ни в чем не бывало, и едите каждый своей дорогой?

Люди разводятся, потому что они этого хотят. Потому что понимают, что совершили какую-то ошибку. Какую именно - покажет время. Ибо в день развода вас еще продолжают терзать смутные сомнения. А верно ли я поступаю? А может не надо? Попробуем еще раз. Сто тысячный раз? Сначала? А может с конца? Начать жизнь с чистого листа? Зачем?

Мои родители развелись, когда мне было 16 лет. Самое время, скажу я вам. Спустя еще три года я узнала, что из шестнадцати лет, десять они жили "ради меня, и потому что у ребенка должен быть отец...". Всякий раз, когда я слышу слова "должен быть отец", мне хочется спросить - кому должен? Кому должен отец, чтобы быть там, где ему быть не хочется? Отец - это всего лишь пару неловких движений. Минутный восторг, детские купания, агуканье и плач малыша первые два года его жизни. Отец понимает, что он отец, когда ребенок начинает говорить с ним. Говорить, как взрослый. Можете со мной не спорить. Это так. Но он до конца своих дней не понимает, что он кому-то что-то должен. Насчет этого тоже не спорьте.

Моя мама недавно удивилась моей категоричной оценке мужчин. Нет, ужасным словом "феминистка" она меня не назвала. Не назвала, но подумала. И еще добавила (цитирую): "С такой категоричностью ты так и будешь всю жизнь одна".

Мам, ты что имеешь в виду? Я не феминистка. Я не категорична. Я люблю мужчин! О, как же я их люблю. Я их обожествляю. БОГ - мужского пола. Это тоже, между прочим, придумали мужчины. Так чего они тогда молятся перед ликом БОЖИЕЙ МАТЕРИ???

Я люблю мужчин. Это однозначно. Если бы не было их, я бы никогда не задумалась о том, что кто-то вообще кому-то что-то должен. Я бы никогда не копалась в себе в поисках ответов на бесчисленные вопросы. Я бы никогда не написала эту никчемную книжку. И вы бы ее никогда не прочли.

Если бы моя подруга не пригласила меня сегодня отгулять ее развод, я бы собственно и не задумалась о том, что развод может стать праздником, и отличным поводом для вечеринки. А вечеринка, кстати, удалась на славу!

Милый такой девичник, все свои и никого лишнего. На таких девичниках всегда можно увидеть подруг в их настоящем обличье (то есть без макияжа и прочего марафета) и поговорить на те темы, которые не принято затрагивать на всяких там светских раутах.

Вероника сегодня развелась, и для разведенной женщины выглядит просто сногсшибательно. Она носится по квартире в нежно-розовом шелковом костюмчике от Kenzo, напевает хит ABBA "The winner takes it all" и вся сияет от счастья.

- Девочки, у всех бокалы полные? - вопрошает она, - Пьем за freedom!

Спустя час суетливой болтовни, кто-то спрашивает о самочувствии состоявшегося разведенца мужеского пола, на что Вероника весело отвечает:

- Да он в порядке! Мы сегодня обедали вместе. Все классно!

- А сколько вы прожили? - Спрашивает беременная Катя, для которой этот вопрос особенно актуален, - Лет шесть есть, да?

- Шесть?! Восемь лет совместной жизни!

- Это мы столько уже знакомы? - Мямлит Наташка, поедая двадцатую конфету.

- Ну, получается, что да. Мы начали общаться через месяц после моей свадьбы.

- И с этого момента все пошло наперекосяк! - Смеется Ира

- Нет, ну я вам скажу, - доливая шампанское в бокалы, говорит Вероника, - шутки шутками, но слава Богу, что все закончилось нормально.

- В смысле, что вы наконец развелись?

- В смысле, что он не посягает на мое имущество....

Вероника и впрямь выглядит такой счастливой, что я начинаю подумывать о том, чтобы выйти замуж и тоже развестись. Есть, видимо в этом свой неповторимый кайф.

И тогда мама моя не будет упрекать меня в категоричности. И знакомые знакомых перестанут спрашивать: "Ну а ты то скоро собираешь-ся?". И не надо мне будет говорить им, что я вовсе "не собираю-сь". И отстанут от меня, наконец, все с вопросами, и перестанут смотреть с жалостью. И поймут, наконец, что я люблю мужчин, но странною любовью. Что я люблю, хоть и бешусь, хоть это стыд и труд напрасный, и в этой глупости несчастной в своих рассказах признаюсь.

Мужчины - это прекрасно. Когда они не нарушают ваш покой, женщины. Мужчины - это прекрасно, когда вы их любите за то, что они есть тогда, когда вам нужно, и нет, когда не нужно. Мужчины - это прекрасно, когда с ними комфортно. Мужчины - это просто сногсшибательно! Они отцы ваших детей, внуков, правнуков, мам, пап, дедушек и бабушек. Они так же нужны для эволюции наиразумнейшего homo sapience, как и женщины. Люди пока не научились размножаться однополо.

Мужчины - это великолепно, если вы воспринимаете их как мужчин, а не как "лицо, выполняющее свои непосредственные обязанности". Перед вами, перед обществом.

Когда-нибудь, через пару веков, настанет такое золотое время, и женщины перестанут бросаться словами "Да я, ради него!... А он... Мои лучшие годы потрачены впустую!". Потому что поймут, что нет понятия "лучшие годы", нет понятия "на кого-то их потратить", нет понятия "он обязан". Есть только взаимная симпатия (любовь, если хотите), уважение и комфорт с выбранным на время или на всю жизнь человеком. Лучшие годы вашей жизни могут начаться далеко за полтинник, а могут и не начаться никогда. Все зависит от того, что вы считаете лучшим.

В это золотое время на земле не будет разводов, брошенных не произвол судьбы детей, попрошаек-бывших-жен, громких свадеб. В это золотое время люди будут жить вместе, потому что им будет этого хотеться, а не потому, что так их обязывает общество. Мужчины будут отцами, а женщины матерями. И те, и другие будут, прежде всего, друзьями. Потому что нельзя дружить без взаимности.

Мужской ДОЛГ будет заключаться не в присутствии-отсутствии, а в воспитании. А это не всегда одно и то же.

Женский ДОЛГ будет заключаться не в обсуждении мужского долга, а в любви к своему ребенку. А любовь к своему ребенку - не в покупке ему самых красивых и модных шмоток, а, к примеру, в кормлении младенца грудью. По статистике 2003 года, лишь четверть женского населения планеты кормит грудью новорожденных. У остальных трех четвертей всегда находятся веские причины, чтобы этого не делать. Какие? Ну, например, важные дела, как то - работа, отдых, салоны-парикмахерские, новые мужчины с новыми долгами, красота своего любимого тела... абсурд! Женщина, не пожелавшая кормить своего ребенка не может быть красива. Не может быть красива так же, как и та, что кормит его с ложечки всю жизнь. Но это уже из другой оперы.

Я верю в то, что люди придут к золотой середине и расставят приоритеты в должном порядке. Не в том, которое им навязывает общество, а в том, которое им подсказывает сердце. А оно врать не может.

Почему люди разводятся? Потому что они женятся. Брак - это формальность, необходимая для получения развода.

Почему люди разводятся? Потому что не понимают, зачем они женятся. Ну, вот скажите, зачем вы поженились? Потому что так принято. Потому что любовь должна знаменоваться и окольцовываться. А вы у нее спросили, должна ли она вам что-то на самом деле?

Вероника спросила, и любовь ее послала куда подальше. С тех самых пор она точно знает, что никому ничего не должна, и скажу вам, счастлива безгранично! Ее квартира заставлена цветами, их дарят те, кто поздравляют с разводом и те, кто намекает на новую свадьбу. Цветы последних вянут быстрее. С чего бы это?

Ни мужчины, ни женщины, ни те, ни другие не будут счастливы, пока не обретут полную свободу в принятии решений. А до тех пор, пока нами руководит общественное мнение, мы остаемся его рабами. И как жаль, что переоценка жизненных ценностей происходит тогда, когда мы с ней уже ничего не можем сделать. Подумали, встряхнулись, переоценили, заново расставили приоритеты, выстроили новую шкалу ценностей, но нутро то осталось прежним! Переоценивать нужно начинать с революции, с прабабушки, с Временного Правительства и Крестных Ходов.

С того времени, когда про нас еще никто ни сном, ни духом. Когда нас не было, а люди уже давным-давно жили и лепили высокое, светлое будущее. Будущее, жить в котором становится все сложнее и сложнее. Будущее, где больше вопросов, чем ответов. За сотни лет, за десятки веков, люди научились летать в космос, изобрели ядерное оружие, сто раз поделили земли, стали педерастами и трансвеститами, выучили все языки мира, свергли тысячи правителей, сожгли тех, кто утверждал, что Земля вертится, но так и не нашли ответа на вопрос: "Вести или быть ведомыми?"

Прощаться или прощать?

Люди так и живут, как стадо приматов, повинующееся инстинктам, и кричащее, что у них нет инстинктов, а есть разум. Так где же он?

Зачем вы претворяетесь, что у вас все прекрасно? Вы не можете себе позволить быть самими собой, потому что вами правит общество.

Быть может, если бы люди перестали жить для кого-то, они бы были более счастливыми, и соответственно, смогли бы создавать счастливые семьи. Но, видимо, для этого нужно жить в раю, и есть бананы нагими, задушив на всякий пожарный всех ползающих гадов....

А пока мы живем, как умеем. Стадом, по правилам, по понятиям.

"Пастуху всегда нужен баран-передовик, чтобы самому при случае не становиться бараном" - Авраам Линкольн. А барану глубоко наплевать на то, кто пастух, а кто баран. Он, знай, жрет молодую зеленую траву, нюхает ветер перемен и ждет дня, когда его поведут на убой.

Как и большинство из нас...

Все мы - герои своих романов.

Мэри Маккарти, американская писательница

Самые лучшие и прекрасные вещи в мире нельзя увидеть или услышать... но их чувствуют сердцем.

Хелен Келлер

Глава 16. Влюбленная, красивая и дико счастливая...

Состояние влюбленности - это лучшее, что может происходить с человеком. Влюбленность переворачивает горы, высушивает моря и сжигает все на своем пути. Влюбленность творит чудеса. Когда ты влюблен, небо кажется особенно голубым, трава особенно зеленой, снег особенно белым, ветер особенно теплым, солнце особенно солнечным. А как заливаются птицы! Что? На дворе зима? Но птицы то поют! Это такие особенные перелетные птички. Они не боятся ни холода, ни жары. Они поют для тех, кто влюблен, и для тех, кто пока влюблен.

Если бы влюбленность длилась вечно! Золотая рыбка, мое тебе почтение, сделай так, чтобы влюбленность длилась вечно. А еще так, чтобы я этого вечно хотела. И еще, чтобы птички не улетели. И еще... что? Три желания закончились? Тогда исполни хотя бы эти три. Мне не нужны все деньги мира, все удачи мира, все головы мира, склоненные к моим ногам. Все, что мне нужно - это просто влюбленность. Вечная.

Сказала, и сама расстроилась. Человек такой никчемный. Одно неверное движение - и ты мертв. Какая-то жалкая простуда может запросто обернуться воспалением легких, осложнением и, при особом фарте, летальным исходом. Так как же тогда смертный может желать бессмертного?

И все же, влюбленность - это лучшее, что может свалиться вам на голову. Это как приятный сон под утро. Уже не глубокий, ты постоянно просыпаешься, но, засыпая, продолжаешь досматривать этот сон. А потом не можешь понять - приснилось это, или вправду было?

Я завтракаю в Carlton Intercontinental Hotel в Канне. Вид из окна сногсшибательный. Аромат кофе сводит с ума. Доедаю четвертый круассан. Я молода, красива и счастлива. Влюблена (пока не знаю, насовсем ли).

- Я мечтаю влюбиться, - говорит мне он.

- Да? Не думала, что так бывает.

- Почему?

- Потому что обычно никто об этом не мечтает, - допивая кофе, отвечаю я, - обычно все влюбляются как бы невзначай, и особо не задумываются, мечтали ли они об этом.

- Тебе виднее, - саркастически улыбаясь, отвечает он, - но я мечтаю, и уже давно.

- Везунчик. Еще кофе?

- Нет, а ты будешь?

- Пожалуй, да.

- Ты слишком много кофе пьешь. Это не очень полезно.

- О, мне это нравится! "Это не очень полезно". Звучит приятнее, чем "это очень вредно".

Заказываю себе еще один кофе и апельсиновый сок.

Он задумчиво смотрит в окно. В море отражаются лучики солнца. Все оно покрыто ослепляющими глаза бликами. В небе парят чайки. Горизонт устлан белыми парусами яхт. Красота! Чем не место для идеального Honey Moon? Или все же лучше Bora Bora?

- О чем задумался?

- Так... обо всем... сразу и не скажешь...

Он допивает мульти витаминный коктейль, я - свежий кофе. Мы молчим и смотрим на бескрайние просторы Средиземного моря. Бывают такие минуты, когда молчание - не просто золото, а самый чистейший в мире алмаз. Это приятное молчание. Как немой диалог с тем, кого ты понимаешь с полу взгляда, с полу вздоха, с полу жеста... так бывает только тогда, когда ты влюблен. И тебе хочется, чтобы это длилось вечно.

- О чем задумалась? - нарушает он молчание.

- Так, обо всем..., - вздыхаю и отламываю кусочек круассана.

- Сразу и не скажешь?

- Да... А о чем ты еще мечтаешь помимо влюбленности?

- Мечтаю?, - задумчиво произносит он, - мечтаю о том, что если я когда-то и женюсь, чтобы моя жена не встречала меня дома в халате.

- Даже если этот халат из самого лучшего шелка в мире и на нем есть лейбл Roberto Cavalli или Victoria's Secret?

- Даже если этот халат надет на самой лучшей в мире женщине.

- Даже если под этим халатом - самое красивое в мире белье на самом красивом в мире теле?

- Даже если под этим халатом вообще нет никакого белья, а тело - самое красивое во Вселенной.

- Это твой пунктик?

- Можешь думать и так.

- Интересно.

- Да.... Посмотри, какое море, - он откидывается на спинку кресла и закладывает руки за голову - поза настоящего мужчины, - я могу смотреть на море бесконечно. Вот так бы всю жизнь сидел и смотрел.

А море действительно прекрасно. Или это оттого, что я влюблена? Кажется, где-то поют птички. Попался крыс в крысоловку!

- Идем наверх, - вдруг говорит он, и жестом подзывает официанта, - счет, пожалуйста.

Сердце мое вырывается из груди. Если бы оно сейчас участвовало в Олимпийских играх по прыжкам в высоту без шеста, оно бы поставило мировой рекорд. Это из-за "не очень полезного напитка" или я влюблена?

Мы встаем из-за стола, беремся за руки и идем к лифту. Не идем, а парим. Птицы заливаются все громче. Соловьиная песня на Лазурном Берегу.

Пока мы завтракали, наш номер убрали. Зря.

Через час кровать напоминает место сражения. Ватерлоо. Берлинская битва. Москва, спаленная пожаром....

Это был секс века! Великолепно. Восхитительно. Обворожительно.

Неподражаемо прекрасно. Нас обоих мучает жажда. Мы еще долго лежим на кровати, абсолютно обессиленные.

 

- Скажи, что у нас с тобой, отношения или чувства? - спрашивает он меня, задумчиво глядя в потолок.

Он никогда не отличался стандартными вопросами. Я просто обожаю его непосредственность.

- Я бы назвала это словом "чувства".

- Да, ты права. Это именно чувства, не отношения....

Он перекатывается на бок и гладит мои волосы.

- Это чувства.... ЧУВСТВА....

 

Из открытого окна слышно шуршание шин об асфальт. Шины самых дорогих в мире автомобилей полируют самую ровную в мире дорогу - набережную Круазетт. В пятидесяти метрах от нас раз в году расстилают красный ковер, и звезды мирового экрана поднимаются по красной лестнице, козыряя маскарадными костюмами от ведущих дизайнеров планеты. Кто кого перекозыряет. Кто кого заткнет. Эпатаж, гламур, звездизм и непреодолимый снобизм. Четыре в одном. В нашем свите когда-то любила останавливаться Грета Гарбо. Перед дверьми так и висит мемориальная табличка с ее именем. Быть может, на этой кровати и она когда-то вот так лежала, счастливая и опустошенная одновременно? Лучшие роли порой бывают сыграны не по лучшим сценариям. А в лучших сценариях иногда отдается слишком много места трагедии, а не любви.

Белая тюлевая занавеска колышется от ветра. На часах - без четверти двенадцать. Почти полдень. Настолько хорошо, что можно и умереть, - думаю я. Именно сейчас и именно на этой кровати. Умереть молодой, красивой и влюбленной. Чем не счастье? Закрываю глаза, и передо мной проплывают картинки прошлого, настоящего и будущего. Яркие, невесомые, как пыльца экзотических цветов. Наверное, я в Раю.... Как же счастливы были когда-то Адам и Ева!

Чувствую на своем плече горячее дыхание. Оно становится все горячее, плечо покрывается влагой.

Флинт положил голову на кровать и смотрит на меня, гипнотизируя. Пора вставать, - взывает он. Открываю глаза, часы показывают десять утра. Я в Киеве. И мне приснился самый лучший сон во Вселенной!

Глава 17. Сила привычки.

Ко всему привыкаешь. К хорошему, к плохому. И к тому и к другому.

К плохому привыкаешь быстрее....

Я и не предполагала, что все может обернуться именно таким образом.

Ко всему привыкаешь.... К огню, к воде, к ветру, к голоду, к ненависти, к любви, к дружбе. Абсолютно ко всему. И привыкнув, перестаешь замечать эту привычку. Лишь только потеряв ее, ты понимаешь, что имел счастье или несчастье ее иметь.

А я действительно не предполагала. Точнее, я могла предположить все, что угодно, но только не это. Только не то, что в один прекрасный весенний день, когда мир еще только просыпается от зимней спячки и по новой расправляет крылья, готовый взлететь в бескрайнее синее небо, что в один такой прекрасный день я потеряю так много.

Я смотрю в синее небо и наблюдаю за стайкой птиц, описывающих в высоте дивные узоры. Они парят надо мной уже целую вечность, парят по какой-то магической траектории, понятной только им одним. Издалека доносятся голоса людей.

Я БЫЛА БЫ ОЧЕНЬ ПРИЗНАТЕЛЬНА, ЕСЛИ БЫ ВЫ ЗАКРЫЛИ СВОИ МИЛЕЙШИЕ РТЫ. Не мешайте мне умирать! Не мешайте созерцать птиц, парящих над головой. Не лезьте ко мне....

Она в бреду, слышу я чей-то голос. Конечно, я в бреду. Как только я решаю абстрагироваться от мира и созерцать парящих в небе птиц, значит я сразу "в бреду".

Справа от меня кто-то тихонько попискивает. Поплакивает. Плачет. Плачет?! Знакомый голос, но узнать его я не могу. Повернуть голову вправо тоже нет сил. Голоса людей становятся громче. Слишком громко. НЕ БЫЛИ ЛИ БЫ ВЫ ТАК ЛЮБЕЗНЫ, ЗАКРЫТЬ СВОИ РТЫ?

Капельница готова? - Спрашивает кто-то у меня. Откуда я могу знать что-то про капельницу и тем более, готова ли она?! Оказывается, спрашивали не у меня.

Слева от меня кто-то копошится. Копошится и копошится. Чем-то шуршит, и вдруг надо мной возникает огромный синий прямоугольник. Он медленно уплывает в сторону. Опять что-то говорят про капельницу. Закрываю глаза и пытаюсь понять, что происходит. Не понимаю. Мне холодно. Черт, как же холодно! Кто-то трогает меня за плечо. Открываю глаза и вижу над собой чье-то лицо. Оно говорит мне, что все хорошо. Спасибо, говорю ему я, все действительно хорошо. Что-то кольнуло в руке и сознание моментально отключилось.

Когда сознание вернулось ко мне, было уже поздно что-то менять. Из нас троих в живых осталось двое - я и его друг, который лишился обеих ног....

Я всегда говорила, что нельзя обгонять "Запорожец" под горку. Я всегда говорила, что для "фур" нужно строить отдельные дороги. Я всегда говорила, что нельзя жить в стране, где нет никаких дорог, а есть направление. Я всегда говорила ему не бриться перед дорогой. Я всегда говорила освятить машину. Я всегда говорила, что наши врачи предпочитают ампутацию операции. Я всегда говорила, что жизнь не вечна.... Я всегда.... Знала, что мы слишком счастливы, чтобы это длилось вечно. Но я НИКОГДА не предполагала, что самолично принесу цветы к его могиле! Я НИКОГДА не предполагала, что буду возить его друга в инвалидном кресле. Я НИКОГДА не предполагала, что потеряю то, чего у меня не было - ЕГО у меня никогда не было много. Никогда не было ДО КОНЦА. И уже не будет.

Сегодня ровно месяц, как я навещаю ЕГО друга и еженощно рыдаю в подушку. Я никогда не теряла друзей так нелепо. У меня никогда не было друга ближе, чем ОН. Мы редко виделись, мы не принадлежали друг-другу, как сиамские близнецы, но мы могли общаться "телепативно". Стоило мне подумать о нем, как он звонил. Стоило ему вспомнить меня, как я набирала его номер.... Я никогда не хотела потерять именно ЕГО и именно ТАК! Но я должна привыкнуть к этому. Я должна привыкнуть к поникшим глазам ЕГО друга, которому до боли в висках хочется пошевелить пальцами на ногах. Но их нет! Которому хочется играть в футбол, который он ненавидит, но он не может. Которому хочется обнять свою жену и пустить слезу, пока она не видит, но она и не увидит, потому что она ушла от него. И его сын теперь рассказывает друзьям, что папа улетел в космос.

Сегодня ровно месяц, как я смотрю на ЕГО фотографию на надгробной плите. Он смеется и щурится. Он смеется. А я плачу.

Мне сделали выговор в редакции - я не сдала вовремя материал об истории женских туфелек. Да пошли вы все вместе со своими туфельками! Дурацкое и безвкусное издание! Что вы пишите для тех, кто уже никогда не наденет эти туфельки?

Я устала. Мне жутко одиноко. Я люблю одиночество. Гордое одиночество. Но я не люблю одиночество в осознании того, что кто-то умер, кто-то несчастен, а я осталась цела и невредима. По какому-то невероятному стечению обстоятельств на моем теле, вылетевшем с заднего сиденья (!) через лобовое стекло нашей Ауди и плюхнувшемся на асфальт, после чего скатившемся в кювет, не осталось ни одной царапины, разве что ссадина на бедре, от которой через месяц не осталось и следа. Легкое сотрясение мозга и временная потеря сознания - это ФИГНЯ МАРТОВСКАЯ по сравнению с незабудками на ЕГО могиле и пультом управления коляски ЕГО друга. Молодые и умные мужчины не должны умирать так рано! Настоящие друзья не должны уходить так по-дурацки! Это противоестественно. Это против законов природы!

Заканчивается март, боль потери притупляется. Я уже не плачу. Я просто смотрю на его фотографию - это единственная реликвия, которую он оставил мне после себя. Больше нет ничего.

Память жестокая штука. Со временем она притупляется. Я все еще помню его голос, но постепенно забываю его жесты. И, вот черт, не могу ничего с этим сделать!

В редакции все довольны - я пришла в себя, написала сразу четыре статьи на пару номеров вперед. Я даже посетила пару тусовок. Так, лишь бы не напиваться вином в одиночестве. Легче не стало, но на пару часов я расслабилась. Все твердят, что нужно жить дальше. Я живу, и пытаюсь убедить в этом ЕГО друга. Я живу и не удаляю из мобильника номер ЕГО телефона. Иногда я по нему звоню. "Абонент сейчас не может принять ваш звонок. Перезвоните, пожалуйста, позднее". Когда ПОЗДНЕЕ?!!!

Дурацкая, хреновая жизнь! Какого такого ты плетешься за мной? Зачем зазываешь и завлекаешь всеми возможными баснями? Что нового ты мне покажешь? Сколько еще смертей мне предстоит пережить? Сколько людей еще пройдет через мою жизнь, сколько мужчин пройдет через мою постель, сколько друзей меня порадуют и сколько предадут? Почему все именно так?

Сегодня я встретилась с женой ЕГО друга. Случайно - мы столкнулись на мойке машин. Она полировала свою Ауди - уменьшенную копию той, которая перевернула все вверх дном. Ту нашу роковую Ауди уже, наверное, переплавили в новую тачку. Или в гаечные ключи. Вы кстати не знаете, что делают с обгоревшим, помятым железом?

Мы "столкнулись" взглядами и она сделала попытку "не заметить МОИ глаза". Девочка, мы это проходили в первом классе! Контрольная по контрольному списыванию. От моих глаз ты не уйдешь!

- Марина! - Крикнула я ей, и этот крик прозвучал как-то сдавлено, как будто кричали из подземелья.

Марина дернулась на месте и, поняв, что застукана с поличным, кивнула в ответ:

- Привет.

Я подошла к ней и посмотрела в глаза. В них не было ровным счетом ничего. Абсолютный НОЛЬ. Так бывает?

- Как дела? - Только и спросила я.

- Нормально. Как у тебя? - Спросила она в ответ и подкурила сигарету. Все шляйки курят ВОГ. Тонкими своими пальчиками она вызвала пламя в зажигалке, порывисто затянулась и так же нервно выдохнула голубую струйку дыма.

-У меня тоже нормально, - я еле сдерживалась, чтобы не схватить ее за крашеные рыжие патлы и не отдубасить мордой об стену, - вот приехала машину помыть.

- А-а-а, - протянула она.

- Бэ-э-э, - ответила ей я.

- Что такое? - Маринины глаза округлились и она еще раз нервно затянулась вонючим ВОГом.

А я смотрела на нее и молчала. Нет, я тоже уходила от мужчин. Я тоже поступала некрасиво. Я тоже изменяла, врала и бросала, но я никогда и никого не бросала в беде! В такой беде, когда только смерть может спасти положение, до чего невыносимой становится жизнь.

- Сучка, - процедила я сквозь зубы. - Сучка ты подзаборная.

- Не поняла... - Марина оглянулась по сторонам, как бы ища поддержку, но вокруг никого не было.

- А я тебе сейчас объясню, - прошипела я и сама удивилась той злости и ненависти, которая меня охватила. - Ты когда своего мужа в последний раз видела?!

- А это не твое дело! - Взвизгнула она.

Я подошла поближе, нас разделяло сантиметров пятьдесят, не больше. От нее пахло какими-то духами, в последнее время я плохо различаю марки. Зато я очень хорошо чувствую вонь сигарет made in UA. Ее глаза задергались и увлажнились. Ну вот, сейчас будет бить на жалость, подумала я, а вслух сказала:

- Таких как ты, нужно было еще во время Второй Мировой сжечь в печи вместе с жидами!

- Ева, возьми себя в руки! Хочешь, давай поговорим. Только не здесь.

- Да иди ты к черту, дьяволица сучья! Не о чем нам с тобой говорить! Ты все сказала. Но так нельзя поступать. Понимаешь?! Нельзя! Ему же плохо! Ты пойми, ему невыносимо плохо! А я ему никто! Мы виделись то пару раз в жизни, а он мне рассказывает, как с тобой познакомился, во что ты была одета, когда вы ездили на шашлыки первого мая девяносто девятого!

- Ева...

- Замолчи, дура! Замолчи и послушай. Ты не имеешь морального права так поступать. Не имеешь! У вас сын растет. Дура ты! Бессердечное создание!

- А что мне всю жизнь судно из под него вытаскивать? - всхлипывая пролепетала она.

После этих слов у меня внутри все оборвалось. Всю жизнь вытаскивать судно.... Если б он мог, он носил бы тебя на руках, но у него нет ног.

- Послушай, - продолжила я чуть погодя, - Как женщину, я тебя понимаю. Возможно ты в шоке, возможно, погорячилась, возможно, еще хрен знает что. Месячные. Вековые, блин. Но я не понимаю тебя, как ЧЕЛОВЕКА! ЧЕЛОВЕК так не поступает! Месяц прошел. Понимаешь, месяц! Хватит дурью маяться. Иди к нему. Я прошу тебя. Иди и побудь с ним. Хотя бы какое-то время. Ему больно, ты понимаешь?

- Ева, ну чего ты так? Ну ты же ничего не знаешь!

- А что мне нужно знать? То, что ты слиняла из квартиры на следующий же день? То, что сыну рассказываешь байки про космических пиратов. Межгалактические экспедиции. Длиною в жизнь?!

- Ева... Я не могу... Я не могу вернуться. Я...

- Иди ты к чертовой матери! - Я поняла, что говорить с ней не о чем. Я знала, что на сегодняшний день у нее есть какой-то хахаль. Я знала, что хахаль этот появился в ее жизни еще полгода назад. Я это знала давно, потому что информация в нашем городе поставлена отлично. И, в принципе, я знала, что она не станет "вытаскивать судно". Не из тех. Не из людей.

Не попрощавшись, я вышла из "моечного" кафе.

Жизнь загнала меня в угол. Но это не впервые. Пусть этот угол более темный и "угловатый", но я из него выберусь. Выхода иного у меня нет.

Do you know what the main thing in life is? Find somebody you want to spend the rest of your life with and hold onto her forever.

ITALIAN JOB

Глава 18. Подавление недоверия

Я вот думаю, а стоит ли верить в правду? А стоит ли ее обожествлять?

Готова ли я всю жизнь прожить, не солгав ни разу? Ложь разрушает. Я не верю в ложь во благо. Ее не существует. Потому что благо не может строиться на лжи, а все тайное когда-то становится явным. Может слишком поздно, может слишком рано, но становится. Я сейчас не о лжи в анонимном пункте обследования на вирус иммунодефицита. Я о другом. О простой и милой лжи, в которой мы живем.

Все люди лгут. Все люди знают, что им лгут. Все люди готовы верить в ложь, когда в правду верить не хотят или не могут. Ложь правит миром наравне с нефтью, войной и религией. Нас с детства приучают ко лжи, рассказывая басни о том, что нашли нас в огороде в листьях капусты. Нас с детства ругают за ложь, когда мы отказываемся признаться в том, что мы разбили эту чашку. Нас ругают и приучают, приучают и ругают, а потом мы делаем то же самое со своими детьми, а дети - с нашими внуками и это длится вечно.

Вот сейчас как раз по телеку показывают "PEARL HARBOR". Отважные американцы, короли планеты всей, сняли фильм о героизме американских пилотов. Это ж надо, американцы-камикадзе! Перекрутили, нахрен, историю, обосрали Японию и довольны! Оскары, Золотые Глобусы! Какая чушь! Обман! Обман? О, нет, это ложь во благо, во благо американского народа. Пусть верит в могущество, отвагу и единство нации. Один пилот американец укротил и превозмог всю японскую армию! Весь флот! Все самолеты! Круто! МОЛОДЦЫ! Кровь переливают через бутылки из-под COCA COLA. Опять ложь? Почему? Просто PEPSI денег не дали, так пускай вся Америка знает, что COLA приняла непосредственное участие в реабилитации раненых в PEARL HARBOR.

Я так устала от лжи. Я так задолбалась ее слушать и лепить сама! Кто б знал! Даже в этой книжке нет ни слова правды!

Как там говорила Шерон Стоун в "Основном инстинкте"? "Чтобы писать книги, нужно уметь врать. Это, как подавление недоверия". Подавление недоверия. Великолепно. Ну, что, так и будем продолжать подавлять недоверие друг в друге?

Или просто пальчики скрутим крестиком, и все будет шито, крыто, а?

Что главное в жизни? Найти кого-то, с кем ты захочешь провести остаток своих дней. И держаться за этого человека. Держаться и беречь, беречь и доверять. Доверять и верить.

Мне никто не верит. Потому что люди не верят в правду. Мне никто не верит, потому что я никогда не говорю правду. Я никогда не говорю правду, потому что не вижу в этом смысла.

Мне никто не верит, потому что ... смотри предыдущий абзац.

И он мне не верит. Сначала он мне не верил, потому что плохо меня знал. Потом он мне не верил, потому что узнал получше. Теперь он мне совсем не верит. Он сидит и смотрит на меня своими серыми глазами и не верит. Когда я говорила ему, что люблю - он не верил. Теперь, когда я говорю, что не люблю - он тоже не верит. Пробую поменять местами.... Все равно не верит.

Вера - великое дело. Она всемогуща. Так же всемогуща, как и недоверие. Мы всю жизнь живем в недоверии. Наш принцип - доверяй, но проверяй. Да фиг вы проверите, если я того не захочу! Так и будете всю жизнь терзаться, гадать, мучаться бессонницей, а я буду продолжать подавлять недоверие. Вы никогда не узнаете правду о человеке, если он сам вам ее не скажет. А он не скажет. Кто ж захочет выглядеть идиотом? Вы? Хм. Интересно... а зачем? Вы думаете, что если скажете правду, вам поверят? Ну, скажите жене, что на самом деле были не в офисе, а в загородном доме. Ну, скажите, что она для вас важнее всех в мире. Ну, скажите, что верите ей бесконечно. Она вам не поверит! Потому что не привыкла верить. Потому что с детства сама лгала, и ей лгали. Про капусту, про деда мороза, про бабайку, про то, что у ее родителей всегда были пятерки по математике, про то, что у Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том. Златая? И как ее еще не стащили кот ученый и сорок семь богатырей?

Как было бы приятно жить, если бы люди не врали! Кто придумал, что бывает сладкая ложь, а правда, непременно должна быть горькой? Разве может быть горьким то, что есть на самом деле? Подумаешь, предательство, подумаешь, измена, подумаешь, напился, подумаешь, разлюбил, подумаешь, соврал! Ну, не подумал, не взвесил, ты уж прости. Меня, бестолкового. Меня, преданную. Нас, любимых.

А попробуйте не лгать хотя бы пару дней. Скажите друзьям, что вы на самом деле о них думаете. Скажите партнерам, что надули их на пару сотен. Тысяч. Миллионов. Скажите жене (мужу), что разлюбили-полюбили. Скажите свекрови, что вам противен вкус ее борща. Теще, что она вас достала до чертиков. Начальнику, что он козел. Ребенку, что не купите ему велосипед, даже если он закончит четверть без троек (или как там сейчас, без семерок?). Скажите, что на самом деле ваш "Биммер" бэушный, а на жене не бриллианты, а стразы от Сваровски. Скажите приятелям, что не умеете играть в теннис, поэтому всегда врете, что не можете приехать на корт из-за важной встречи. Скажите, что в молодости баловались марихуаной. Скажите, что втихаря слушаете "Ласковый Май". Скажите, что не знаете, как пользоваться своим e-mail, и поэтому не отвечаете на письма. Скажите жене, что сейчас нет денег купить ей эту шубу, которая не такая уж и плохая, как вы говорите. Скажите мужу, что это не вы приготовили рыбу в кисло-сладком соусе, а приволокли ее из супермаркета (после чего кинули в кастрюлю, разогрели - так, чтобы аромат был по всей квартире, и подали к столу). Скажите, что никогда не читали "Анну Каренину" и не знаете, что есть Толстой Алексей и Лев. Скажите подружкам, что завидуете их новым часам (на которых кроме камней ничего больше нет, даже циферблата). Скажите, другу, что пару раз имели его жену. Во сне. Или наяву. Да скажите хоть что-то, и расслабьтесь. Ведь всего-то все равно не расскажете.

Продолжайте подавлять недоверие.

Я продолжаю его подавлять, а он продолжает сопротивляться. Наш диалог затянулся на несколько лет. Мы выпили сотни литров чаю, заели их тонной пирожных, провели энное количество ночей в одной постели, испытали тысячи оргазмов, но он так и продолжает сопротивляться моему подавлению.

Я смотрю в его серые глаза и вздыхаю. Он смотрит мимо меня и молчит. Наш диалог постепенно превратился в немой монолог. Каждый сам с собой. Каждый сам себе. Сам верит и не верит.

Tell me, what's wrong with me? Show me what is better.... Let's see what you would do.... Let's talk about it.... Взывает из колонок Крис Ри. Но к нему никто не прислушивается.

Я, собственно и не просила, чтобы мне верили. Я не просила говорить мне правду, в которую я, как и все, отказываюсь верить.

Ложь существует лишь для того, чтобы разводить людей по разные стороны реки. Из-за нее люди встречаются, из-за нее и прощаются.

Я же тебе говорила, что на чужом несчастье счастья не построишь. А ты не верил. А вокруг всегда найдется кто-то, кому будет поперек горла твое счастье. На всех днях рождения обычно желают здоровья, любви и счастья. Но если кто-то замечает, что у тебя чуть-чуть больше этого здоровья, любви и счастья, он начинает сходить с ума.

И мы опять молчим.

И вот ты встаешь и берешь слово. Начинаешь жестикулировать и артикулировать. А я пытаюсь в этой сумасшедшей гамме эмоций уловить каплю правды, в которую не верю. А ты все говоришь и говоришь. Сплошной поток прилагательных. Серые глаза потемнели от речи. Они смотрят на меня с упреком: ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ ВЕРИШЬ???

Я верю.

Молю об одном: не произноси этих убийственных слов "давай останемся друзьями". Это еще хуже, чем "давай попробуем все сначала". Я не верю в слова, которые звучат.

А твои серые глаза перестали на меня смотреть. Твой взгляд скользит по подоконнику и останавливается на китайской вазе. В ней - засохший букет фиалок. Ты переводишь взгляд на меня и говоришь:

- Давай попробуем все-таки остаться друзьями.

- Не надо обобщать, - говорю я тебе, - ты слил два ответа воедино.

- Ты странная женщина, - говоришь ты.

- А ты обычный мужчина, - отвечаю я.

Все женщины странные, все мужчины - такие, как все.

Жестикуляция окончена. Чай остыл. В ноутбуке мигает севшая батарейка. Я только что запечатлела мгновение, из которого состоит жизнь. Хорошо, что ты медленно говоришь, а я быстро печатаю. Хорошо, что мы верим друг-другу....

Мы нашли того, с кем хотим провести остаток своих дней. И будем держаться друг друга всегда.

Чьи одеяния великолепны, того и слова весомы, но кто бедно одет, словам того не придают значения.

Ахикар

Глава 19. Cначала было слово...

Сегодня Пасха. Мой любимый православный праздник после Рождества. Как и полагает добропорядочной девушке я посетила сегодня церковь. Мне это стоило больших усилий, потому как ходить в церковь по праздникам я терпеть не могу - не выношу толпы. Куда лучше заглянуть в заброшенный монастырь, провести часик в полнейшей тишине среди икон и горящих свечей и побыть наедине с собой и Богом. Но сегодня Пасха и я не могла не пойти в церковь.

Пасха в Киеве - это событие масштабное. Мало кто устраивает пати в ресторанах и клубах (в отличие от Хелоувина и дня святого Валентина. И откуда они взялись на нашу голову?!), зато все, мало-мальски стремящиеся приобщиться к модным чувакам идут в церковь. Ходить в церковь сегодня стало модно. Верить в Бога - тоже. Вчера мы верили в ЦККПСС, сегодня верим в Иисуса. Во что мы будем верить завтра? В Майкрософт? Я просто восхищаюсь индивидами, кичащимися своей безграничной верой в Создателя, и не имеющих малейшего понятия о том, что такое Евангелие, сколько их всего в Новом Завете, и чем, собственно, отличается Новый Завет от Старого. Но, тем не менее, верить в Бога сегодня модно. Именно поэтому все церкви переполнены. Но уж простите, святое место не должно напоминать базар.

 

- Ой, Вася! Дэ б ми с тобой ще встретилыся?! Как дела?

Вася, толкая меня, рвется навстречу к своему дружку:

- Петя! А ты шо тут делаешь?

И действительно, шо он тут делает?

Пытаюсь протиснуться к иконе Божьей Матери. Возле нее какой-то слуга народа (читай - депутат) базарит по телефону:

- Саша, я сейчас не могу подъехать... Да!... я тут в церковь зашел... не знаю... а де Оля?... передай, пусть купит еще шесть бутылок коньяка! ... Хорошо, перезвоню. Пока, дружище!

- Извините, вы не могли бы чуть подвинуться, я свечку поставлю. - Обращаюсь я к слуге народа.

- Шо поставишь? - Спрашивает меня он.

- Свечку.

- А, да, ставь!

- Спасибо.

Спасибо, что разрешил. И чего они цепляют свои депутатские значки куда не попадя? Отголоски комсомола? Хотят выделиться из толпы?

Пытаюсь помолиться, но это выходит с трудом, потому как мне в спину давит народ, и какая-то всезнающая бабушка громким шепотом возмущается внешним видом слуги народа, его моделью телефона и моей медлительностью. Ну не могу я прочесть "Богородице Дево Радуйся" за две с половиной секунды! Ее это злит:

- Девушка, не занимайте место, ставьте свою свечку и отходите. Свечку вообще нельзя так долго держать в руках. Ставьте ее скорее на подсвечник. Не подпаливайте снизу! Не поджигайте боком. Не стойте спиной к алтарю. Отходите скорее!

Да ё мое! Отцепись ты от меня! Терпеть не могу таких вот бабок. И кто их вообще в церковь пускает. Вот где нужен жесткий фейс контроль!

С трудом нахожу свободную ячейку для своей свечки, крещусь и отхожу от иконы. Дева Мария провожает меня взглядом. У нее грустное лицо. У младенца Христа тоже. И почему иконописцы рисуют святых такими грустными и несчастными? Им больно смотреть на этот глупый мир?

Хотя, нет, иногда та икона, которая кажется хмурой, вдруг возьмет и улыбнется тебе. И тогда сразу становится как-то светлее на душе. Или это... шизофрения?

Я провожу еще пятнадцать минут в храме и выхожу на улицу.

- Христос, Воскреси! - говорят мне незнакомые люди.

- Воистину, Воскреси! - отвечаю им я.

Погода в этом году на Пасху удалась на славу. Тепло и пахнет настоящей весной. Сейчас будет Крестный Ход. Можно сказать я вовремя. Пока священнослужители приближаются ко мне, я смотрю на купола Храма. На улице светает и огромный крест слегка поблескивает от первых лучиков солнца. Читаю Отче Наш.

 

Интересно, знал ли Христос, что спустя 2000 тысячи лет и еще четыре года, его вера станет самой масштабной в мире? И будет продолжать соревноваться с Исламом в своем влиянии? И Христианство расколется надвое, и появится Католицизм и Православие, и затем еще надвое и возникнет Лютеранство и Протестантство, а затем еще на тысячу осколков и появится великое множество религиозных ответвлений, проповедующих хрен знает что, только не ВЕРУ. Они называют себя религией, но реально являются сектами, кодирующими людей и отбирающими у них десятую часть и без того мизерной зарплаты или пенсии, обещая мирную жизнь в раю.

"И будут войны и беды, и восстанет царство на царство... Ибо многие придут под именем моим, и будут говорить: "Я Христос", и многих прельстят"

Он знал. Он все знал.

Католическая церковь завладеет миром: недвижимостью, золотом, нефтью, землей. Минет эпоха Крестных Ходов и экзекуций. Гении будут умерщвлены. Храмы будут драться за свои владения. Священники будут разъезжать на Мерседесах последней модели, в церквях выстелют мраморные полы, купола покроют золотом, и будут собирать десятину. Во что превратится мир? Во что превратятся люди?

Религия. Она правит миром, а не ВВП отдельных стран. Религия. Ты создана, дабы держать людей в узде. Да убойтесь Бога своего! Вот слоган церкви! А с какой стати я должна его бояться? Я хочу его любить, но нельзя любить того, кого боишься.

Хитрецы священники, еретики и фарисеи, бизнесмены и нацисты, проведя канонизацию Библии, что они оставили нам? И что хранится в тайных комнатах Ватикана и Иерусалима? Мы не прихожане - мы рабы, но не Божьи - церкви. Я верую в Бога, но я отрицаю церковь. Я отрицаю ту святую церковь, которая превратилась в кузницу греха. Зато я верую в слова Христа: "Имей Бога в сердце, а храм в душе своей". О, великие повелители планеты сей, вам знакомы эти слова? Или Бог живет только в соборе? А на какую икону молиться, скажите мне? На ту, что стоит пару тысяч баксов, или на ту, что за пять рублей? В какой храм ходить, а в какой не ходить? Какому священнику верить, тому, кто молится, или тому, кто играет по вечерам в бильярд, тусуется на фешн-шоу и называет это "увлечением искусством"? Каким искусством?! Какие шоу?! Какой бильярд?! Мир сошел с ума.

Как-то на одних крестинах, я увидела объявление, прикрепленное к торговому прилавку в храме: "Во время обряда Святого Крещения пользоваться фотоаппаратами и видеокамерами нельзя. Если вы желаете запечатлеть этот памятный момент, внесите дополнительные 40 гривен". То есть, что же это получается, фотографировать нельзя, но если заплатишь, то Бог разрешит? Гениально! Неподражаемо!

Читаем дальше: "Желающим сопроводить обряд Святого Крещения церковными песнопениями, просьба написать заявку на отдельном листе. Стоимость - 45 гривен". То есть за просто так никто вам петь не будет. Нет, я конечно согласна с тем, что любой труд должен быть оплачен. Но в таком случае, получается, что храм продает свои услуги? Иисус это завещал? Или это дополнительное удовольствие для желающих потратить лишние деньги? Мне не жалко денег на все эти увеселительные процессии. Мне жалко тех старушек и старичков, которые не могут себе позволить эти увеселения. Которые при входе в Киево-Печерскую Лавру дрожащими руками суют "вахтерше" потрепанное удостоверение участника войны, позволяющее им бесплатно зайти на территорию МУЗЕЯ. Музея?! Да вы что, охренели совсем? Жалкое правительство жалкой Украины, страны, которой нет на глобусе, вы превратили священные земли, на которых молились за вас и ваши сверкающие тачки святые монахи сотни лет назад, в МУЗЕЙ С ПЛАТНЫМ ВХОДОМ? Для своих же граждан? Ну вы, блин, даете! Да кому нужны мраморные полы и позолоченные купола, если у народа нет возможности лишний раз на все это посмотреть, а священники из нижних пещер просят у вас разрешение на проведение службы с храме, попавшем под ваше бдительное крыло, и заточенном в площадь ЗАПОВЕДНИКА-МУЗЕЯ. Вы собираете деньги в госбюджет? Вам не хватает на бриллиантовую россыпь иконостаса? Вы хотите, чтобы ваше имя было запечатлено для потомков в "Книге Великих Деяний"? Или вы и есть та Ахиллесова пята, загоняющая Церковь в крысоловку и вынуждающая ее клянчить у народа средства на пропитание? Вы слишком заняты выкладыванием тротуаров плиткой, перекрытием дорог и строительством будок. Вам дела нет ни до чего святого. И эта страна погибнет и вымрет, как мамонты, потому что вы тащите ее за собой в могилу, и ей некуда деваться. Потому что нет у нее уж сил бороться. Нет сил восставать. Молодежь бежит из этой страны, бросает ее, как крысы бросают тонущее судно. А вы петушитесь. Из последних сил. Нас стало на четыре миллиона меньше за последние восемь лет. Мы вымираем. Растворяемся, как сахар в пакетике с кофе....

 

Ко мне приближается процессия крестного хода. Христос, воскреси! Воистину, воскреси!

Через двадцать минут я уже еду домой, вся мокрая - батюшка не пожалел для меня святой воды. Что-то подсказывает мне, что совсем нескоро я встречу очередную пасху в столице Великой Киевской Руси.

 

Я вам вот что скажу: каждый имеет полное право разделять мое мнение.

Мадонна

Если кто-то говорит о себе плохо - не верь: он просто хвастается

Ванда Блоньская

Глава 20. Ошибочное мнение

Люди хотят казаться лучше, чем они есть.

Все мы ругаемся матом, завидуем соседскому мерсу, заглядываемся на жену друга, втихаря мастурбируем в темной комнате и писаем в душе.

Все мы думаем о себе исключительно. Плохо. Потому что знаем себя как никто.

Люди вообще боятся задумываться о себе, бояться копаться в себе: а вдруг, часом, чего-то такого нарою, что волосы дыбом встанут? Зато люди обожают копаться в чужих жизнях. Именно так появляются на свет биографии умерших кумиров, исповеди уволенных домработниц и шоферов, монологи на тему "как оно есть". Люди любят поучать других, наставлять на путь истинный, осуждать и подвергать гонениям. Люди просто жить не могут без того, чтобы на кого-то не ткнуть пальцем. Ух, проказник! Ну, я тебя! А себя слабо? Чего мы мечемся? Чего ищем? Чего хотим? О чем мечтаем?

Все мы мечтаем поймать золотую рыбку и загадать три желания. Или тридцать три. Все мы хотим хорошо жить. Но понятие "хорошо" у каждого свое. Все хотят вырастить хороших детей, но не всем это удается. Все хотят, чтобы мир принадлежал им. Или был у их ног. Или встречал их с овациями, как в свое время Париж рукоплескал Наполеону. Но никто не хочет оказаться на острове святой Елены. Писать устрашающие мемуары и тосковать о былом. Страшны не сами мемуары. И не само былое. А то, с какими мыслями вы берете в руки перо и ставите чернильную кляксу на белом листе. Ибо этот лист, белый и девственный, - сама ваша жизнь. Вы пачкаете лист каракулями, исписываете кипу бумаг и мечтаете, что ваше имя "прочитают в учебниках дети". А дети прочтут и забудут. Потому что им не интересно читать о поражениях. Они предпочитают не отважных, а победителей. Мир приветствует победителей. Мир засмеивает побежденных. Побежденных уничтожают, стирают с лица земли и вычеркивают из рукописей всемирной истории.

Виват, Король! Виват, Королева!

Главная роль, или же роль второго плана.... Не имеет значения. Не имеет смысла. Не имеет ничего. Потому что есть только одна роль. Офелия или Дездемона. Воланд или Мастер. Рет Батлер или Эшли. Герои своего времени. Герои исписанных клочков бумаги. Они несут в себе жизнь.

- Ты читал "Мастера и Маргариту?"

- Нет.

- О, Боже! Ты не читал "Мастера и Маргариту"?!

- Нет! А в чем дело?

- И он вышел в жизнь, держа ее на руках, и тогда его жизнь кончилась.

- Чья жизнь?

- Мастера. Любовника. Мужа. Отца. МУЖЧИНЫ.

Все женщины мечтают о том, чтобы их носили на руках. Все мужчины обещают им это. Все женщины со временем понимают, что желали слишком многого. Все мужчины с этим соглашаются.

Все не так, как кажется. Мир не розовый и не голубой. Не черно-белый. Он цветной. И того цвета больше, к которому вы тяготеете. Кому-то нужна слава и деньги, кому-то маленький домик на берегу тихой реки, кому-то все головы мира, а кому-то таблетка от головной боли. Все мы разные, но кушать хотим одинаково. И умираем тоже все, а не только те, кому повезло больше, чем вам или меньше. Но мы так уже запутались сами в себе, что даже если, в один прекрасный день, все блага мира упадут с небес на наши головы, боюсь, мы не разберемся, что с ними делать.

Молочные реки, кисельные берега, девушка Катюша, танки, поле, конек Горбунок и братец Иванушка; из лесу вышел, был сильный мороз. Фольклор. Сказки. Суть человеческая. Встань передо мной, как конь перед травой. Поди туда, не знаю, куда, возьми то, не знаю, что.

Вы хотите, чтобы перед вами вставали? Чтобы приносили на блюдечке с голубой каемочкой то, чего не просили? Вы советуете не пить из лужицы ближнему. Вы рубите жизнь на дрова. Чего вы хотите??? Счастья, любви, здоровья. Чтобы все беды миновали, чтобы денег, да побольше. Удачи, да с три короба. Мужа - короля. Жену - королеву. Друга - чтоб насмерть. Любовника, чтоб не застукали. Налоги, чтоб не платить. Машину, чтоб не чинить. Квартиру, чтоб сразу с ремонтом. Дачу, чтоб на Лазурном Берегу. Кредитку, чтоб Американ Экспресс. Летать - так первым классом. Любить, так любить! Страдать, так страдать! В омут - значит в омут! С головой - по самые пятки. И так, чтоб не достали, не выцарапали, не дотянулись. Или хотя бы не трогали. Отстали и забыли. А что? И в этом есть своя победа. Сделать так, чтобы никто, абсолютно никто не трогал тебя тогда, когда ты этого не хочешь. Чтоб ты жил себе спокойненько, припеваючи и не тужил. И никто не интересовался, почему ты так живешь, и зачем ты так живешь, и на какие шиши ты так живешь, и все ли у тебя в порядке с головой. Попробуйте так. Получится?

У меня не получается. Если я отключаю телефон, мне пишут по мылу. Если я не в сети, мне звонят. Иногда в дверь. Если меня видят слишком часто, начинают интересоваться, почему я видна так часто. Если не видят, начинают интересоваться, куда я пропала. Замкнутый круг. Но меня всегда и везде может найти Наташа....

Наташа имеет свойство ввязываться в неприятные истории. Все семь лет, что мы знакомы, я слушаю устрашающие и леденящие душу рассказы о ее приключениях. Все семь лет наших встреч сопровождаются несменными возгласами "Да ты что?!", "И что потом?", "Боже, какой кошмар!" и так далее, и в том же духе.

Ее первое (и последнее) путешествие на Кубу было ознаменовано невероятным ураганом, какого не было на острове последние 150 лет. После недели пребывания под жарким коммунистическим солнцем, она умудрилась подхватить какой-то редкий вирус, после чего слегла с температурой еще на месяц. Улетая, в аэропорту она наткнулась на девушку, просящую передать в Москву "небольшую бандероль для мамы" - коробку сигар Cohiba. Слону понятно, что в коробке были не сигары. Наташа вылетела на родину три дня спустя.

Когда она впервые встала на лыжи в австрийских Альпах, то проехала ровно триста метров, после чего ее увезли сани скорой помощи - она сломала ногу. Через три месяца доберман ее друга укусил ее за лицо, а еще через месяц она сломала руку, катаясь на скутере в Канне. Моя первая автомобильная авария случилась именно в тот день, когда Наташа попросила подвезти ее домой. Наташин первый автомобиль угнали через две недели после покупки. Наташин первый муж пропал без вести, а со вторым они расстались, потому что ее яйцеклетки отказывались воспринимать его сперматозоиды. Я больше не летаю с Наташей одним рейсом, - после трех попыток безвозвратно исчезло три чемодана вещей (моих), она уронила мою сумку с ноутбуком (который долго лежал в реанимации, после чего все-таки сдох), и чуть не выбросила мой паспорт с пачкой прочитанных журналов. В общем, там где Наташа - трава не растет. Но я все равно ее люблю, потому что на самом деле она очень милый человечек, просто по ошибке попавший не на ту планету.

Год назад Наташа улетела в Лос-Анжелес и сегодня мне пришел е-мейл от нее:

 

"Hello, my sweet honey!

Speshu soobchit tebe snogschibatelnuyu novost! So vcerashnego dnya ya - senior telecom manager in AT&T company! Obechaut great salary! A in 6 month I vihozu ZAMUZH! Give me a call! I miss you so much! I priezaj uze suda! Chego tyanesh rezinu? Kiss! Natalie."

 

Мир любит победителей. Мир высмеивает побежденных.

Галоп начинается с маленького шага. Наташа считает, что с маленького шага начинается п..ц. А я так не считаю, потому что прошло уже три дня, а ее не уволили из AT&T, и жених не попал под колеса своей же машины. Значит, мнение и вправду может быть ошибочным. Особенно об этой жизни.

Через неделю я вылетаю в Лос-Анжелес, правда Наташа об этом пока не знает - пусть самолет приземлится, сделаю ей сюрприз. Заодно проверю свою нервную систему - Флинт полетит со мной. Не могу я отказать ему в удовольствии побарахтаться в Тихом океане и пописать на асфальт страны великих возможностей. Пусть привыкает - через пару месяцев мы переезжаем в Нью-Йорк. Я буду постигать азы режиссуры, а он - собачьего английского....

 

... Я вторые сутки пытаюсь вылететь из Лос-Анжелеса. Из-за непогодных условий отменили все рейсы. Клетку с Флинтом мне, слава Богу, выдали, и мы оба коротаем время в кафешке LAX. Семь раз мы выходили пописать на улицу. Пытались закадрить полицейскую овчарку. Не получилось. Я ем сто пятнадцатые суши, запиваю их пивом и ненавижу имя НАТАША. Это имя звонит мне каждые пять минут и спрашивает, не перенесли ли опять мой рейс. НЕ ПЕРЕНЕСЛИ!!!

Нет, на самом деле мы классно тусонули в L.A. Ее жених и правда душечка. Милый такой Джончик. Почему-то ему фартит рядом с ней, а он и рад фартиться.

Наташка изменилась. Повеселела. Похорошела. Ей тоже фартит - AT&T грозят повышением по службе. А мне грозит двенадцатичасовой полет. Я объелась суши, выпила три бутылки Саппоро. Кровь в венах заигрывает с мозгом. Не люблю такие моменты. Я часто совершаю необдуманные поступки. Очень часто. В принципе я фартовая, но судьбинушка моя то и дело устраивает мне выговор, дескать задолбалась она сносить все мои выходки. Задолбалась сносить выходки. Выходки. Я часто совершаю необдуманные поступки....

В жизни очень важно не упустить момент. Схватить слона за задние ноги и уложить на лопатки. Мне в голову приходит безумная идея. Иду к стойке American Airlines, меняю билет Лос-Анжелес - Париж на Лос-Анжелес - Нью-Йорк, и улетаю в город свободы для того, чтобы остаться там навсегда.

Не надо бояться перемен - они вполне могут оказаться в лучшую сторону. Не надо бояться необдуманных решений - они могу быть самыми верными. Жить инстинктивно и резко - я могу себе это позволить. Я должна себе это позволить. И все мы должны, потому что инстинкт - это опыт прошлых жизней, а разум - это неопытность настоящего бытия. Мы все должны себе позволять идти на поводу у инстинкта. Мы, они, вы. Только так можно понять, кто ты есть на самом деле....

Вы разум, или инстинкт?

Вы спринтер или стайер?

Вы охотник или добыча?

Вы хотите или желаете?

Вы Инь или Янь?

Ответьте одним словом на вопрос - вы кто?

 

Все люди хотят казаться лучше, чем они есть....

 

p.s. А Флинт быстрее моего адаптировался в Нью-Йорке. Во всяком случае пописал он там первым.

Случайности не существует, - все на этом свете либо испытание, либо наказание; либо награда, либо предвестие.

Вольтер

Глава 21. Последняя.
Дорога в out.

И как ты докатился до такой жизни?

Как, как, шел себе, катился, и вот приехал. Путем проб и ошибок, путем взлетов и падений, сквозь плотную завесу табачного дыма и пьяного угара, через тысячи налетанных миль и километры проезженных дорог, миновав десятки Рождеств и дней Ивана Купала, чьих-то дней рождений и похорон. Так, катился себе, куда глаза глядят (а зрение меня, вроде, не подводило) и вот докатился. А, что? К чему, собственно вопрос?

Да ни к чему. Знаем ли мы, куда катимся и зачем мы катимся именно туда? Вопрос из серии о смысле жизни. Да кто его знает? Глядя на всю эту неразбериху, порой думаешь, что и сам Господь Бог запутался. Если ты не знаешь, зачем ты родился, то как тебе знать, зачем ты живешь?

Вся наша жизнь - это дорога. Дорога из желтого кирпича, ведущая в Изумрудный город. Губа - не дура. Куда попало, идти не хочется.

Но, к величайшему сожалению, зачастую люди, погубив все свои мечты, все-таки идут куда попало. Лишь бы идти, лишь бы не стоять на месте. И не достучатся до них великие слова Омара Хаяма "Уж лучше голодать, чем что попало есть. Уж лучше быть одним, чем вместе с кем попало". Это и о парующихся, и о тусующихся, и о женящихся и о разводящихся. И о победителях и о проигравших. О хороших книгах и плохих. О великом кинематографе и прокатных пиратских копиях.

Думаю, каждый мало-мальски соображающий человек обладает способностью анализировать прошлые поступки и планировать будущие. Только вот дать точную оценку настоящему никто не в силах. Потому что все не так, как кажется. Потому что слишком субъективно мы подходим к своему настоящему. Потому что настоящее понимание приходит намного позднее, чем мы себе представляли в начале.

Если бы шлейф нашего прошлого не шелестел за плечами, скольких разговоров и размышлений мы бы избежали! Если бы в нашем лексиконе не существовало фразы "если бы", возможно никто бы не сожалел о том, что "если бы я тогда.... То сегодня...." Да не если бы! Потому что так и должно быть. Потому что если бы ты не рискнул, ты не глотнул бы шампанского. Если бы не рискнул, не порезал бы руки осколками разбившейся бутылки. Ох, шампанское можно выпить и за просто так, под шумок. И дел натворить "благих" легко, не подумав.

Мы живем, потому что должны жить, и идем, потому что должны идти. И дорога у каждого своя, и свет в конце туннеля у каждого свой. И каждый сам выбирает себе жизнь и сам добивается того, чего хочет. Потому что нет в этом мире ничего невозможного, нет ничего смехотворного и нелепого, кроме нежелания жить и идти. Вперед, по дороге, ведущей в никуда. По дороге в OUT, где все мы, в конце концов, встретимся.

© Елена Спирина, 2004-2024.
© Сетевая Словесность, 2004-2024.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] Читайте также: Ольга Андреева. Свято место | Андрей Бычков. Я же здесь | Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" | Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике | Надежда Жандр. Театр бессонниц | Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... | Игорь Муханов. Тениада | Никита Пирогов. Песни солнца | Елена Севрюгина. Когда приходит речь. (О книге Алексея Прохорова "Не одинокий рай") | Ольга Суханова. Софьина башня | Лана Юрина. С изнанки сна | Сергей Главацкий. Апофеазко | Татьяна Горохова. "Мне фамилия моя всегда мешала..." | Стихи, растущие из жизни | Михаил Ковсан. Время