Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Цитотрон

   
П
О
И
С
К

Словесность




ИНТЕРНЕТ
И  РУССКИЙ  ЛИТЕРАТУРНЫЙ  ПРОЦЕСС


Впервые опубликовано в "Русском журнале"
24.02.2003 


Серия "Из книг Макса Фрая" в набирающем обороты издательстве "Амфора" окончательно разбила стереотип, что, мол, в Сети обитают одни графоманы. Многие из авторов серии вырастали в писательском качестве в интернете и продолжают активно присутствовать в Сети. Другая часть авторов, пришедшая в проект из оффлайна, тоже держит тексты в Сети и не боится, что на бумаге от этого их читать перестанут. Таким образом, можно утверждать, что серия "Из книг Макса Фрая" уверенно соединила два потока современного русского литературного процесса - "реальный" и "виртуальный". Как это выглядит изнутри, рассказывают авторы серии и другие авторы "Амфоры", имеющие солидный опыт как сетевых, так и бумажных публикаций. На три вопроса согласился ответить и сам Макс Фрай.

1. Повлиял ли как-то русский литературный интернет на Вашу судьбу как писателя?

2. Какую роль, на Ваш взгляд, играет интернет в современном русском литературном процессе?

3. Как Вы считаете, влияет ли уже сейчас присутствие/отсутствие писателя в интернете на его социальную состоятельность как писателя? А на творческий процесс и его результаты?



Дмитрий Горчев и Ксения Букша на презентации серии 'Из книг Макса Фрая' (Санк-Петербург,  февраль 2003 г.)

Ксения Букша:

1. В августе 2001 года я пришла к Александру Житинскому со своим первым романом. Пришла не "виртуально", а ножками, предварительно позвонив по телефону. Через десять дней мой роман одновременно появился в интернете и вышел небольшой книжечкой. В интернете было много разных отзывов, многие не верили, что я есть (до сих пор некоторые не верят). После этого в интернете появлялись еще мои стихи, пара рассказов и (в последние три месяца) еще две повести. Думаю, интернет играет в моем случае служебную, информативную роль. Сама я по сетевым тусовкам не хожу.

2. Облегчается отбор, участникам предоставляются равные возможности для старта. Я знаю, что есть издатели, которые все время мониторят Сеть в поисках чего-то пригодного. Особенно это важно для провинции. Но это не чисто литературный процесс, а, скорее, литературный рынок.

3. Да, влияет - на социальную состоятельность. Все-таки реклама (то есть информация) - двигатель торговли. И наоборот: присутствие большого количества информации о чем-то - неплохой показатель успешности, читаемости. Насчет читательских глаз сложнее: не все читатели имеют дело с компьютером. А на творческий процесс, на мой взгляд, интернет не влияет. Ну, в такой же степени, как телефон или там автомобиль.



Дмитрий Горчев:

1. Рулинет повлиял на мою судьбу до такой степени, что все вокруг меня - место проживания, место работы, люди, с которыми я общаюсь, знакомые девушки - все это так или иначе связано с рулинетом. Вряд ли рулинет ставил это целью своего существования, но так получилось.
При этом я отлично представляю свою жизнь в качестве писателя без этого рулинета и даже вообще без компьютера: домик, порося, пчелки. Из бытовой техники - только самогонный аппарат, но очень хороший: титановый бак, змеевик из нержавейки, блестит. Очень хорошо, в общем, представляю.

2. Для русского литературного процесса, я думаю, гораздо важнее электронная почта. Отвечая утром на поступившую электронную почту, литератор выплескивает туда все наболевшее, и писать что-либо после этого уже незачем. Ну, если осталось что-то невыплеснутое, можно написать сообщение в ЖЖ. Поэтому активно пишут сейчас только те писатели, у которых нет интернета и электронной почты.

3. На социальную состоятельность писателя влияет в основном его принадлежность к той или иной, извините за выражение, тусовке. Ну, пусть будет не тусовка, а "содружество", "круг" и т.д. Я когда-то тоже принадлежал к содружеству сетевых графоманов - ЛИТО им. Стерна и был там даже секретарем, но оно сейчас не функционирует, так что и статуса никакого нет.
А присутствие или неприсутствие в интернете не влияет вообще ни на что, разве что писатель чисто сетевой, но тогда на его социальный статус это влияет не очень хорошо. Настоящие писатели обычно таким сетевым писателем брезгуют и руку подают редко. Вообще, насколько я могу судить по тем доинтернетовским писателям, которых я видел, процентов 60 из них никогда уже не узнают, как выглядит интернет-эксплорер. Остальные знают, что есть интернет и иногда туда заходят и видят, естественно, сплошную графоманию и порнографию. Некоторые, впрочем, даже открывают в интернете свои сайты, где читатели могут задавать им вопросы, тщательно отфильтрованные вебмастером, на которые писатели благожелательно отвечают.
Видимо, они правы - та модель Писателя, которая существовала в самой читающей стране и, в общем-то, существует до сих пор, все же предполагает определенное небожительство и ни в коем случае не предполагает, что любая моська, козявка и бутявка имеет право назвать писателя совписом, старпером или просто мудаком. Так что, я думаю, что ныне действующие писатели появятся в интернете не скоро или вообще никогда не появятся. Единственная надежда - на писателей, выращенных в самом интернете, но пока что никто из них даже близко не приблизился по известности хотя бы к Дарье Донцовой, не говоря уже про Шолохова или Солженицына.



O'Санчес, автор романов 'Кромешник' и 'Нечисти'

О'Санчес:

1. Повлиял, конечно. Я получил возможность выкладывать написанное мною на обозрение, есть обратная связь, возможности для деловых проектов. Так, два издательства вошли со мной в контакт через Сеть. Да, конечно, я вижу себя в качестве писателя и вне Сети, но с нею полезнее и интереснее. Кстати, слово Рулинет (как и Хулинет) придумал я (в мае 1999 года, в одной из гостевых Тенет лежит мой приоритет; пришлось искать, поскольку его пытались оспорить в пользу Макса Фрая).

2. Огромную. Чтобы не разводить долгих рассуждений - это то место, где пишущие имеют возможность учиться друг у друга, завидовать, спорить, низвергать, конкурировать... Бледное подобие Рулинета - кружки, ЛИТО, творческие тусовки, выполняющие функции рассадника талантов. Но раньше трудно было тем, кто жил на периферии, а теперь ее нет (если есть доступ к Сети).

3. Влияет. Очень часто небесталанный автор-новичок пинком открывает дверь на один из литсайтов и объявляет о прибытии гения в данный отстойник... Однако проходит немного времени, и он видит (если не дурак), что не такая уж он и Джомолунгма на Урале, если внимательно оглядеться... И начинается нормальная литературная жизнь, со взлетами и пролетами. Это - если говорить о творческих результатах. А социально... Чем дальше, тем сильнее социальная значимость для автора в том, что он востребован в Сети и известен в ее пределах. И оффлайн просыпается. "Вагриус", "Амфора" в последнее время зашустрили в Сети, стали авторов искать и издавать. Но пионером, передовиком в поиске и " бумажном печатании" был и остается "Геликон +" и его руководитель А.Н.Житинский, имеющий в Сети "ник" МАССА, за что ему спасибо.



Игорь Пронин:

1. Повлиял самым кардинальным образом: неизвестно, стал ли бы я вообще писательством заниматься, не подключи меня добрые люди к Сети. Через пару недель, пройдя через все обязательные к посещению ресурсы, я доехал и до рулинета. Те тексты, которые на меня вывалились, вызвали самый настоящий культурный шок, я просто не знал прежде, что это - тоже литература. Собираюсь присутствовать там и дальше, и как писатель - тоже. Зачем - объяснить затрудняюсь: наверное, мне это каким-то образом приятно. Хотя причин можно придумать много: обкатка текстов на живых (и часто компетентных) людях, какой-никакой промоушн, вход в разного рода полезные тусовки. Правда, реальной цены все это не имеет; я так думаю, несмотря на то, что сам - один из примеров обратного.

2. Писатели практически полностью компьютеризировались, это вроде бы факт. Не подключиться к интернету - это уже чудачество, которое у молодого автора трудно себе представить. Должен же он тащить тексты на публику, привлекать внимание? Таким образом, именно через интернетный литпроцесс пройдут поголовно все грядущие поколения сочинителей, сколько их там осталось, что и происходит уже сейчас. Кто-то в нем примет активное участие, кто-то - нет, но в креме перемажутся все. Поэтому толстые журналы (или где там еще идет теперь русский литпроцесс?) будут представлять только самую верхушку верхушки айсберга. А сам айсберг получился большим, почти массовым, интернет в нынешнем виде возвращает людей к тексту хотя бы как к способу передачи информации.

3. Активное присутствие в интернете может поднять статус только интернет-персонажа, а не собственно писателя. Это все-таки разные личности, влияющие друг на друга только косвенно. Писатель - в текстах, а не в критических колонках или перебранках в гостевых. В читательских глазах такое присутствие с большей вероятностью статус уронит, чем поднимет, правда, таких глаз не так уж много. Читатели все же, по большей части, читают опять же тексты, а не крики души непроспавшихся писателей, которые то и дело подходят к монитору во фраке на голое тело. И это - правильно. Представленность текстов мало о чем мне говорит. Когда-то я считал, что держатели сайтов читают все, что размещают; может быть, кто-то и сейчас так думает. Хотя появление в библиотеке Мошкова - это, наверное, все-таки статус.
Творческий процесс - дело интимное, но думаю, на него присутствие в интернете влияет. Так же как, наверное, и отсутствие, и неизвестно, что дает больше витаминов. По логике вещей, следовало бы больше работать, а не по Сети таскаться: С другой стороны, может, писатели туда за эмоциями ходят? Опять же работа у них нелюдимая, от конвента до следующей пьянки с коллегами время тянется медленно, общаться не с кем, одичать можно запросто. Так что все влияет на все, но по большей части очень косвенно.



Алексей Смирнов:

1. Безусловно, повлиял. Напечататься очень трудно. Практически все мои вещи висят в интернете. Но для меня название Сетевой Писатель отражает не кредо какое-нибудь, а просто форму публикации, носитель. Рулинет я бросать не собираюсь, но параллельно буду завоевывать бумажное пространство, благо это уже получается, но слишком медленно, хотелось бы поскорее.

2. Главным образом, рекламную, но не в худшем смысле слова. Влияние ограничено из-за трудностей при прочтении крупных произведений. Подавляющему большинству не нравится читать с экрана романы и повести. Поэтому роль рекламы играют небольшие рассказы, стихи, статьи - и это, конечно, работает на автора. Кроме того, интернет позволяет опубликоваться людям, которые иначе никак не могли бы на это рассчитывать, не имея ни денег, ни связей, создавая в то же время очень неплохие вещи.

3. В читательских глазах - да.

Среди "реальных" коллег - нет.
На творческий процесс и его результаты для меня лично сам по себе интернет влияет мало.



Макс Фрай:

1. Ну, это вопрос: кто на что влиял. Скорее уж я на т.н. "русский литературный интернет", чем он на меня. Впрочем, губительное влияние мое было довольно слабым и не принесло разрушительных последствий.
А жаль.

2. Интернет - это просто удобное средство коммуникации, на мой взгляд. Не больше. Но и не меньше.

3. Меня не очень интересует такая категория, как "социальная состоятельность", поэтому я не исследую специально этот процесс. Но предполагаю, что в большинстве случаев не влияет вовсе. Тем не менее, следует признать, что в некоторых отдельных случаях авторская известность начинается именно в интернете. Мерси Шелли, Дима Горчев, Рой Аксенов, авторы Индоевропейского Диктанта - все они пришли в мою, например, жизнь именно в электронном виде. Даже супермодный сейчас Олег Постнов сначала состоялся в интернете, а уж потом за него стали драться "бумажные" издатели. Во всех этих случаях интернет был полезен для авторов именно как удобный способ публикации, а уж заинтересованные лица (читатели-издатели) сами их нашли. Вот не было бы интернета, и бегали бы гении, как распоследние дураки, по редакциям. Вернее, не бегали бы вовсе: хорошие люди такими делами редко приспособлены заниматься. И мир ничего о них не узнал бы, и все, думаю, умерли бы от этого. А так - все живы пока.




© Мария Митренина, 2003-2024.
© Русский журнал, 2003-2024.
© Сетевая Словесность, 2003-2024.





Словесность