Словесность

[ Оглавление ]





КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




2 0 0 0


Проблеме двухтысячного года посвящается


Когда санки подъехали к избе плотника Фукина, тот еще спал. Печь согревала его истощенную аскетическим образом мысли задницу и сообщала ей беспокойство обыденной жизни. От этого плотник ворочался, скреб затылком подушку и не скупился на сны. Вот сейчас ему, например, ничего не снилось, он летаргически отдыхал от тяжелого сна, в котором катал перед собой по городу железную тачку. Во сне он все хотел купить себе лошадь и телегу, нужно было добыть деньги, и вроде можно было добыть, но одурманенный сонным многообразием Фукин не знал где.

И вот, провозившийся всю ночь с железной тачкой и заранее утомленный плотник Фукин разбужен. В дверь робко постукивает рука крестьянина Прохора.

- Семен, открой! – произносят его губы.

С кряхтением выгребая из под снежных завалов свою озимую душу, Семен сползает с печи, идет один за другим через восемь шагов до двери, открывает ее.

- Ух! – вырывается у него, при виде яркого снега в дверном проеме.

Свет слепит глаза, мутные образы всколыхивают сонную юшку плотникова существа... взявшись за руки, угрюмым хороводом проходят мгновения... и Фукин постепенно узревает проступающие контуры бородатой фигуры Прохора.

- Чего тебе, хуй волосатый? – постепенно придя в себя, спрашивает Семен.

- Семенушка, родной, здравствуй! – лопочет рыжая заиндевевшая борода крестьянина – Беда у меня, Семенушка, холкобитная машина ногу подвернула!

- Кому?

- Да себе, окаянная! Поршень весь в трещинах, зверюга бъется и только дальше доламывает!.. Одевайся, Семен, одолей бешанную... ты ж знаешь... я... да с ней коли что случится, я ж без нее жить не смогу!

Семен покряхтел, согласился и стал собираться. Он всегда жалел этого Прохора, нежно называя его японским именем, услышанным еще в детстве. Рукиизжопы, говорил иногда он, мастер, опередивший свое время.

- Обзаднивший – обычно кривлялась в такие минуты говорящая птичка плотника Фукина.

Птица жила у Семена в деревянной клетке на вешалке. Оттуда она регулярно дразнилась и дерзила, подучивая Фукина, а через него и всю деревню, новым словам. Птичку все любили, хоть и обижались частенько на ее задрочки. Протоирей Кузьма, например, как-то назвал ее ласково "Астральным Каналом". Быстроумная зверушка ответила доброму человеку "ослиным калом". Протоирей тогда заявил, что это не остроумно, и, распушив бороду, вышел.

Пока мужики в санях отдалялись от избы, мат утихал, а говорящая птица в деревянной клетке старалась снова заснуть. Она качалась, меняла глаза местами, напевала себе томные фюфюфю. Но крошечная вена колотилась под клювом с бешеной частотой и не собиралась утихать.

Тут вспышка света в окне озарила стены сруба. Пичужка, привычным движением разметав клетку, подлетела к окну. Смотреть туда было не обязательно и уже даже не интересно: она знала, что Семен с Прохором уже в тысяча девятьсот девяносто девятый раз взорвали холкобитную машину, и маленькой птичке снова придется поработать.

К дому неслась, снося все на своем пути, взрывная волна, а над деревней подымался зловещий огненный гриб.

Птица растопырила перья, напрягла скудный бульон мышц и сосредоточилась на взрыве. По мере того, как раскаленная волна приближалась к дому, умная птица наливалась силой и уверенностью в победе. И вот, подкатившись вплотную к дверям семенова сруба, волна вдруг исчезла, гриб тоже, и в мгновенно охладившемся воздухе появился снег, оседающий на крыши снова целехоньких деревенских изб.

Потом стемнело, целую ночь шел пушистый снег. Потом рассвело, снег перестал, а к калитке подкатил на санях крестьянин Прохор и постучал в дверь. Дверь открыл Семен и сказал "Чего тебе, хуй волосатый?", тот ответил, что...

Да, птичка выходила на двухтысячный круг, начиная слегка уставать.

3.1.2000  




© Александр Филиппов, 2000-2025.
© Сетевая Словесность, 2000-2025.

Обсуждение






НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Так возвышает родина, поверь... [Стихи лакских поэтов Руслана Башаева, Миясат Шурпаевой, Патимат Рамазановой, Мирзы Давыдова и Патимат Штанчаевой в переводах на русский язык.] Виктория Орлова. "Увидеть Париж" и другие рассказы [Ох, как же дружно жили они! Небогато, даже на море никогда не были, всех сокровищ – библиотека, хрущёвка двухкомнатная да дача-сарайчик на шести сотках...] Александр Карпенко. "И, взявшись за руки, шли двое..." (О романе Бориса Гриненко "Признание в любви") [Эта книга стала для автора смыслом жизни. Написать и издать её – подвиг. Это книга-долг – живого перед ушедшей...] Наталья Захарцева. Улица Троллейбусных Скворцов [Ведь всё, что воздаётся, всё – добро. Мы лучшие конструкторы миров. Вы просто не пытайтесь их разрушить...] Владислав Китик. Я весны моей всё ещё пленный [Пробуждённую ночь я приму, / Помогая атлантам, на плечи. / У неё я на память возьму / Трудный дар человеческой речи...] Ольга Гурилёва. Всё то, что случилось с нами [Так тут и было веками, / Как в самом начале всего: / Только любовь и бог – / Всё то, что случилось с нами.] Михаил Ковсан. Гроб некому вынести, или Улыбка Гагарина [Улыбка Гагарина стала не такой широкой и белозубой, как раньше. Поговаривали, что его и вовсе одноцветно закрасят, только деньги найдут. Но пока деньги...] Ольга Самарина. Внучка Ава [Ава, крошечная, но настоящая Ава, уже умудрилась захватить нас в свой плен. Навсегда. Она не путалась в ролях и оказалась самым адекватным человеком в...] Николай Хрипков. Любовь с первого слова [Ну, мир! И что мир? Что же, интересно, о нем наразмышлять можно? Мир – он и есть мир. А Бог? А что Бог? Бог – он и есть Бог. А человек? Две руки, две...] Юлия Великанова. Будь его Солнцем, или Мы просто об этом не думаем (О романе Андрея Кошелева "Валери") [Наше бытие во многом рассчитано на глаза и зрение, на зрительное восприятие. Процентов 70 информации мы получаем и воспринимаем глазами. Зачем задумываться...] Дом вынимает пламя (О книге Веры Полозковой* "Lost and found") [Новая книга Веры Полозковой – собрание стихов, короткой прозы и фотографий – сильный эстетический опыт противостояния смерти...] Владимир Ив. Максимов. Ничего не требуя взамен... [Любой календарь – не без вычета, / Но тёплая осень – особенна: / Она, словно гречка, рассыпчата, / И солнечным маслицем сдобрена...]
Словесность