Григорий Петрович Чубай (укр. Григорій Петрович Чубай, 23 января 1949, Березины - 16 мая 1982, Львов) - украинский поэт и переводчик, один из наиболее ярких представителей львовского андерграунда 1970-х годов. Пытался поступить в Киевский государственный университет, но не был принят после публичного выступления у памятника Шевченко в столице. Работал в Радивилове. Переехал во Львов, где сблизился с правозащитниками братьями Михаилом и Богданом Горынь, Вячеславом Черноволом, композитором и певцом Виктором Морозовым. Попал под наблюдение КГБ, подвергался обыскам и арестам. В 1970 создал один из первых журналов украинского самиздата Скрыня. Трудился грузчиком, строительным рабочим, в том числе - в Сибири. В 1979 поступил в Литературный институт в Москве, занимался в семинаре Анатолия Жигулина, который высоко ценил его стихи. Умер, не закончив третьего курса. Похоронен на Сиховском кладбище, в 1995 прах перезахоронен на Лычаковском кладбище, в 2007 на могиле установлен памятник.
отголосок зеркала
не знает ничего о зеркале
не знает ничего о себе
но он знает о лете
и о нем рассказывает
у него есть две тропинки
белая и черная
он всегда ходит белой
и рассказывает
что на груше выросли груши
и упали в траву
а на вербе
груш не выросло а вырос аист
и за горизонт упал
придет от матери дивный летний сон
с мотыгой в руках и всю белую тропинку
перемотыжит
и вот тогда отголосок
станет сидеть одиноко у зеркала
ведь черной тропинкой
ходить страшно
Я никогда не о чем не спрашивал
ни тишину, ни гром, что жили рядом со мной.
Я жил молча,
я молча размышлял, сколько же кислорода
дает каждодневно дерево, что под моим окном,
каким же может выйти стол или кушетка
из того самого дерева через несколько лет.
Я молча жил,
я молча размышлял,
а вчера на рассвете
пришел ко мне
облик моего голоса,
от него стелилось тенью
эхо до порога.
И спросил он у тишины,
что заснуло в ней.
И спросил он у грома,
что пробудилось в нем.
А потом к окну подошел
и к дереву обратился:
доброе утро, зеленая пташка,
не устала ли ты целое лето
над домом летать?
Сядь на подоконник,
я тебе пшена принесу,
зеленая пташка.
летят скворцы на электрический свет
и напевают песни про золотые клетки
а по вербе прыгают пушистые котики
прыгают в зеленые дверцы
а дверцы как листва
закрылась листва и не раскрывается
откуда-то из самых корней вербы зовет
меня сквозь кору глубокий голос не имеющий дна
просит раскрыть листву
говорит что-то бездонный голос
про закопанные в городе ключи
уже другие скворцы летят
на электрический свет
другие скворцы
а песня все та же
и темнеют листья
темнеют но не раскрываются
чего ж теперь ты снова прилетаешь
на самолетах белых белых снов на
опечаленные аэродромы моих глаз
зачем ты снова повествуешь мне историю
про дым что возвращается к
своему костру будто хочет снова
стать пламенем
а я тебя давно уже забыл
я просыпаюсь в полночь чтобы
свечку затеплить траву забвения
взываю ночью к свечке той и молвлю
трава-травушка
будь зеленой
пусть будет все
как есть
звезду мертвую зову из ночи
темной и молвлю
звезда не надо
не загорайся
пусть будет все
как есть
а самолет уже неумолимо близко
и улыбаясь ты идешь по трапу
чтоб свечку потушить
это случится именно так
это случится именно так и не иначе
они тысячу раз повторят свои собственные
имена и прислушаются не отозвалось ли в них
чего-нибудь чужого
они прочитают в газете что до осени
еще очень далеко и как можно увереннее сделают
шаг чтобы даже самым подозрительным он
не показался шатким
и встретятся они на дороге лесной
не зная лес это или нет ведь неведомо откуда
пробудилось в нем влечение в теплые края и лес
сам того не ведая начал мастерить
для полета золотое крыло
а они станут отгораживать от него небо
своими руками и газетами в которых написано
что до осени еще очень далеко
и рассыплется золотое крыло на множество
золотых перьев и проскользнет сквозь пальцы
и сквозь газеты
а те кто останутся возле трухлявых
пней будут бояться посмотреть
друг другу в лицо
"Полёт разборов", серия 70 / Часть 1. Софья Дубровская[Литературно-критический проект "Полёт разборов". Стихи Софьи Дубровской рецензируют Ирина Машинская, Юлия Подлубнова, Валерий Шубинский, Данила Давыдов...]Савелий Немцев: Поэтическое королевство Сиам: от манифеста до "Четвёртой стражи"[К выходу второго сборника краснодарских (и не только) поэтов, именующих себя рубежниками, "Четвёртая стража" (Ridero, 2021).]Елена Севрюгина: Лететь за потерянной стаей наверх (о некоторых стихотворениях Кристины Крюковой)[Многие ли современные поэты стремятся не идти в ногу со временем, чтобы быть этим временем востребованным, а сохранить оригинальность звучания собственного...]Юрий Макашёв: Доминанта[вот тебе матерь - источник добра, / пыльная улица детства, / вот тебе дом, братовья и сестра, / гладь дождевая - смотреться...]Юрий Тубольцев: Все повторяется[Вася с подружкой ещё никогда не целовался. Вася ждал начала близости. Не знал, как к ней подступиться. Они сфотографировались на фоне расписанных художником...]Юрий Гладкевич (Юрий Беридзе): К идущим мимо[...но отчего же так дышится мне, / словно я с осенью сроден вполне, / словно настолько похожи мы с нею, / что я невольно и сам осенею...]Кристина Крюкова: Прогулки с Вертумном[Мой опыт - тиран мой - хранилище, ларчик, капкан, / В нём собрано всё, чем Создатель питал меня прежде. / И я поневоле теперь продавец-шарлатан, / ...]Роман Иноземцев: Асимптоты[Что ты там делаешь в вашей сплошной грязи? / Властным безумием втопчут - и кто заметит? / Умные люди уходят из-под грозы, / Я поднимаю Россию, и...]
