ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Рубрику ведет
Сергей Слепухин


Словесность


Последняя статья

О рубрике
Все статьи


Новое:
О ком пишут:
Игорь Алексеев
Алена Бабанская
Ника Батхен
Василий Бородин
Братья Бри
Братья Бри
Ольга Гришина
Ольга Дернова
Юлия Долгановских
Михаил Дынкин
Сергей Ивкин
Инна Иохвидович
Виктор Каган
Геннадий Каневский
Игорь Караулов
Алиса Касиляускайте
Михаил Квадратов
Виктория Кольцевая
Сергей Комлев
Конкурс им. Н.С.Гумилева "Заблудившийся трамвай-2010"
Конкурс "Заблудившийся трамвай"
Александр Крупинин
Борис Кутенков
Александр Леонтьев
Елена Максина
Надежда Мальцева
Евгений Минин
Глеб Михалёв
Владимир Монахов
Михаил Окунь
Давид Паташинский
Алексей Пурин
Константин Рупасов
Илья Семененко-Басин
Александр Стесин
Сергей Трунев
Феликс Чечик
Майя Шварцман
Олег Юрьев







Новые публикации
"Сетевой Словесности":
Анна Аликевич. Тайный сад. Стихи
Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа. Стихи
Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... Стихи
Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки. Стихи
Айдар Сахибзадинов. Жена. Повесть
Джон Бердетт. Поехавший на Восток. Рассказ, перевод с английского: Евгений Горный
Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём. Миниатюры
Владимир Алейников. Пуговица. Эссе
Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною...". Эссе
Владимир Спектор. Четыре рецензии.
Литературные хроники: Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! Вечер памяти поэта Ильи Бокштейна (1937-1999) в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри"
ПРОЕКТЫ
"Сетевой Словесности"

Алексей Верницкий. Две строки / шесть слогов

[01 марта]   Избранные танкетки февраля.


        до чего
        покрашен



Сергей Слепухин

С ДВУХ СТОРОН
НЕПРЕРЫВНОЙ ВИТРИНЫ

(О поэзии Александра Стесина)


Споры о том, какой должна быть поэзия, были и будут всегда. Как-то главный редактор одного из московских журналов высказал мысль, что по стихам должно быть ясно, "...ГДЕ (в Москве, Петербурге, Воронеже, Париже) они написаны и КОГДА: в этом году? в 1960-м? в 1914-м?"

Вспомнил я эту грустную историю и вновь перечитал замечательные стихи Александра Стесина. Что бы, интересно, о них сказал мой знакомый?

Возможно, тогда, год назад, я не понял моего собеседника. Наверно, слова "время" и "место" не такие уж простые, какими кажутся на первый взгляд. А может, мне недоступны высокие материи типа: "улица - воздух времени", "флер эпохи", etc, прозвучавшие в отповеди многоуважаемого N?

"ГДЕ" и "КОГДА" написаны стихи Саши Стесина, тоже сразу не скажешь. А стоит ли вообще задаваться этими вопросами? Впервые я прочитал его стихи в материалах финалистов Гумилевского конкурса. Мой друг помог идентифицировать автора, а позднее я списался и с самим Александром. Но, если начистоту, я и сегодня знаю о Стесине крайне мало: живет в США и пишет стихи на русском... Мой ли он сверстник, или ровесник моей старшей дочери - не берусь сказать. Это все бытовые вопросы, к поэзии отношения не имеющие. В ней, как мне кажется, иные параметры, которые характеризуют пространство и время. Иное понятие о молодости, зрелости и старости. А о Париже можно писать и в Воронеже, никогда последний не покидая. Стихотворение все-таки не заметка в туристическом путеводителе.

В стихах А.Стесина опознаваемой Америки нет, или почти нет. Одна-две приметы: то мелькнет в городе Баффало "некий мотель/ малозвездочный, но с колоритом", то вспомнится "одноклассник Джеф Б., самопровозглашенный битник, / растаман, анархист и толкатель пустых речей". России в стихах Стесина тоже нет. Вернее есть, но самим поэтом не пережитая: Россия из чужих воспоминаний; жизнь, пройденная дедами и дядями "в вотчине, где, точно лайнер, трубил завод, / но никуда не имел оснований плыть". Это все "предки" на фотоснимке, "стерегущие родные места", это теперь уже чужая Россия, населенная далекой родней:

    На другом конце света родные
    люди, выросшие, чтобы стать,
    кем положено стать, а отныне
    осторожно растущие вспять.

Надо признаться, что стесинская родня - это все мы. Все, кто когда-то верил в то, что "паровоз вперед летит". Кто в конце 80х - начале 90х угадал название одного из конечных пунктов маршрута этого самого паровоза - а именно: Соединенные Штаты Америки (а кто-то даже занял "отведенное купе"). Это каждый из нас, кто и сегодня "все какому-то вслед эшелону/ машет издали..."

Лирический герой Александра - молодой американец русского происхождения, но это не русский эмигрант, а именно американец, пусть и родившийся когда-то в Союзе.

    "...и я здесь росток; мне не видно пути
    в трех соснах под знаком "тайга""

Связь героя с далекой родиной, увы, очень прозрачна, призрачна и условна. Застряло где-то в голове, что ты - "famous poet from Russia". "From Russia" - таким тебя воспринимают "анархисты-растаманы" в письмах из далекой общаги в Хайфе, где ныне они изучают священный Танах. А вообще-то, когда ты остаешься наедине с самим собой и смотришься в зеркало, то невольно признаешься:

    "...сосны на синих холмах далеки
    настолько, что кажутся мхом"

    "Нет смысла потрепанный атлас листать
    с цветком-осьминогом в углу"

Как ни парадоксально, но " в слове "адрес" есть корень "ад"". Трудно находиться "с двух сторон непрерывной витрины": быть полноценным американцем, и одновременно, русским поэтом, со свойственным этим индивидам особым чувствованием и мировосприятием.

    Мы еще приспособимся с жизнью текущей сладить,
    оправдаем надежды интеллигентных семей.
    На прожиточный - с миру по нитке. Пейзаж на слайде,
    где газон зеленей и участок неба синей,

    как в клиническом воображенье дружка-экстремиста,
    где гуляет мое альтер-эго...

Наверно, поэтому категория пространства в стихах А.Стесина полностью уступает место категории времени.

Наблюдение времени - трудная работа. Для того, чтобы различить "восприятия изнаночный шов" поэт должен иметь "внутрь себя направленный глаз". Тонкая оптика, сложнейшая юстировка.

    Взгляда не отрывая, глядеть в этот свет-перманент,
    этот снег за стеклом в день, когда тебя больше не станет.
    В том и фишка, что кажется, можно отсрочить момент,
    если только заранее четко его представить.

О чем, собственно говоря, речь? Время - это же "элементарно, Ватсон!" Люди, окружающие поэта тоже знают, что Время есть.

    "Есть время покурить и место сесть"

    "Время ложиться на бок, и на
    переучет в продолжение сна,
    точно окошки сберкассы,
    очи зашторить. Кончен прием.
    Очередь дней на свету, и при нем -
    все, чему время смеркаться"

    "Время идет. Квартиранты сдают ключи"

    "Нет ничего, и все же что-то есть"

Но поэт, на то он и поэт, чтобы исследовать интимную жизнь Времени, погружаться в глубины, проходить через "времени тайный ход". Саше Стесину это удается. Он способен увидеть, как "вечерний циркуль стрелок, / тикая, садится на шпагат". Как "чувств пятерней в промежутке одном / шарит время, в дому, где нас нет". Как "отзвук времени" "нанизывается" "на упругий камертон". Зачем это умение Александру? - А затем, что не удовлетворен он, поэт Александр Стесин, навязанными ему с детства расхожими аксиомами - "время сникнуть, время сгинуть вовсе". Хочется обрести "философскую внятность", для того, чтобы не просто наблюдать, но постичь тайный смысл глагола "быть". Чтобы не проспать тот момент, когда "на левой руке / вечность покажут цифири".

    Вот темный зал, где пять раз в день - кино.
    Вот таксопарк, где чинят развалюху,
    скорбя о том, что время - деньги, но
    где захотят такую брать валюту?

Обыватель не "загружается" философскими вопросами. Он "жизнь живет"! Жизнь "равноценного зрителя" - это парад, бравурный марш, "отрепья флагов вдалеке". "Работают все службы быта": нехитрые мелодии раздаются из пивнушки и мобильника, дымят фабрики, наутро сдается стеклотара, угрюмые мужики правят к берегу лодку и грузят в нее "какую-то херовину". Все просто. Но только поэт, присмотревшись, увидит, что это течение - Время, а Восточная река - жизнь, переходящая в смерть. Моряк же этот, с "бычком" за ухом", бубнящий под нос "с самого Вудстока" блюз Хендрикса, никто иной, как Харон.

    Это время - река, где непарных ботинок галеры
    по теченью плывут. И слышны из ближайшей пивной
    фортепьянные опусы в темпе домашней аллегры.

Есть в глазу поэта хитрое такое устройство, что позволяет увидеть, как "в дым / лед превращается", и как, "покрываясь дымкой, / парад проходит"...

    Я глаза закрою, на глазное дно
    утяну тебя, творенье-не творенье.
    Свет умрет и станет звуком, как в кино.
    Как за кадром саундтрек. Как примиренье

    с тем, что вышло (улови пунктирный звон)
    за пределы пониманья, за ограду
    одиночества, за дальность этих волн
    ,
    пробегающих, как титры по экрану.

Эрих Фромм как-то заметил, что одна из главных экзистенциальных мотиваций человека - ориентация. Поэт и философ Александр Стесин уже сейчас определился с ориентиром в поэзии и жизни: это не МЕСТО, это ВРЕМЯ. Следовательно, вечность.