Восьмая не отводит глаз от пары ног. Это ноги одной девушки, очень длинные: они расходятся на весь центральный разворот специализированного журнала моделей. На врезке около правой щиколотки сказано всё, что следует знать о сфотографированном объекте: "Родившаяся 21 год назад Кристин обладает прекрасными данными: рост - метр восемьдесят, 90-60-90. В 15 лет она приняла участие в конкурсе красоты, и это положило начало её блистательной карьере. Она снималась в рекламах Guess?, Diesel и L'Oreal, часто появляется на обложках журналов "Glamour", "Elle" и "Vogue". Она верит в ангелов, пьет собственную мочу и заявила недавно, что главное в жизни - покупать сумочки "Фенди"". Вот это уж точно фигня. Лучше покупать туфли "Прадо". Но вообще-то сейчас я бы променяла мои новые "Миу-Миу" на чизбургер. Ага. Как там говорила эта моя бывшая немецкая нянька-студентка? Чизбургер верботен! И не только они. В интервью я должна говорить, что лопаю всё подряд, как любая девчонка моего возраста: пирожные, конфеты, батончики, пиццу, печенье, чипсы. Это, дескать, метаболизм у меня такой, что я остаюсь худой. А на самом деле пробавляюсь незаправленными салатами, не видела мороженного с прошлого лета и позабыла уже, какой вкус имеют "Марс", "Твикс", "Смартис", "Киткэт", "Лайонс", "Баунти", "Чупа-Чупс", "Биг Бабблз". Последнюю "Ментос" я попробовала на Рождество, у бабушки с дедушкой. Я подержала ее во рту несколько секунд и выплюнула. В самолетах с леденцами я делаю то же самое. Каждый раз мне приходится себе говорить: ну, что лучше? Проглотить и превратиться в тетёху, или всё-таки выплюнуть, чтобы тебе продолжали говорить, какая ты красивая, и платили за то, что ты школу прогуливаешь? Когда не выплевываю, то делаю это из желудка. Но лучше уж выплюнуть - я не фанат таких вещей. В самолетах всегда есть такой пакетик в кармане на спинке переднего кресла. Не понимаю, почему их нет в такси. Например, когда опаздываешь на выездную фотосессию, и хочешь освободиться от завтрака, прежде чем прибудешь на место. Однажды мне пришлось сделать это посреди дороги, на светофоре, прямо в окно. Таксист решил, что мне плохо и хотел отвезти меня в больницу. Мне пришлось кричать как сумасшедшей, пока до него дошло, что это не тот случай. "Если мы сейчас же не поедем куда я вам сказала, - пригрозила я, - я заблюю вам всю машину". Ненавижу больницы. Лучше уж, когда тебя с косяком в туалете сцапают и потащат к директору, чем оказаться в неотложке на этой… как её… каталажке… качалке… каталке… ладно, проехали. На примерках последней недели прет-а-порте на меня два дня подряд накатывало. То и дело в обморок хлопалась. Эти идиотки Наташа и Мальгозия хихикали в углу и напевали песенку трех поросят с переделанными словами: "Нам не страшен героин, героин, героин!". Будто забыли, что я только пару раз с ними вместе заряжалась, и всего-то кокаином. А на ногах я не держалась из-за того, что столько часов подряд переодевалась, причесывалась и вышагивала по подиуму на пустой желудок. Как меня возили на неотложке, ничего не помню - возможно, из-за водки. Но вонь приемного отделения "скорой помощи" до сих пор меня отравляет, едва о нём подумаю. Все эти ужасные старики, не знающие, как одеваться, и эти полумертвые торчки, и никакого стиля. Когда ж он придет, этот поезд? Мне еще уроки делать. Только бы поскорее пройти сегодняшний кастинг. В понедельник - дико важный показ. Там будут Ева, Карен, Эмили, Амбер, Эрин, Энни, Сьюзан, Бриджит, Мьеле, Арабелла, Тамара, Сара, Софи. И эти две лохушки, Наташа с Мальгошей. А мне эти старые ведьмы из Maison сказали ясно и определенно: если я хочу получить эту работу, мне надо сбросить пять килограммов. Еще пять килограммов. И всего за три дня. Что мне делать? Ну, в первую очередь, вообще нельзя прикасаться к еде, отсюда и до понедельника. Так что никаких больше салатиков. И никаких обезжиренных йогуртов, никакого морковного сока, и никаких больше хлебцев из цельных злаков. Надо просто убедить себя, что ты не хочешь есть. Постоянно повторять: я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть. Как когда я подбодряю себя перед выходом на подиум и постоянно повторяю: я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать я не хочу какать, даже если на самом деле мне ужасно хочется какать. Обычно помогает. А если пустота в желудке станет совсем уж невыносимой, надо просто выпить побольше воды. Вопрос в другом: не есть три дня - этого хватит, чтобы сбросить достаточно веса? Я вот думаю: надо еще при этом какать. Много какать. Училка говорила, длина кишечника - восемь метров. Или восемьдесят, не помню. Очень длинный, короче, и даже после того, как мы облегчимся, мы таскаем еще большой кусок дерьма в кишках. Так что надо сходить в аптеку и купить эту микроплазму или микроцеллюлозу или микродозу, что в две или три минуты заставляет тебя согнуться пополам от рези в животе, но зато очищает. Лучше всего сразу использовать всю упаковку, все шесть таблеток, потому что когда засаживаешь слабительное в зад, никогда не получается, чтобы эта жидкость полностью залилась. Кстати, о жидкостях: я могу избавиться от лишних, если буду спать, завернувшись в "домопак". На крайняк могу просто удалить одну почку. Сколько весят почки? Наверно, пару килограммов каждая, не меньше. Но это придется делать в больнице, и после операции еще будет восстановительный период. Нет времени. Значит, нужно избавиться от чего-то еще. О, точно, могу обриться под ноль, как этот парень рядом. У него, кстати, еще и потрясная футболка. Если я предстану на показах наголо обритой, может быть, обо мне снова будут говорить по телевизору и покажут в новостях, как когда моё агентство дало отёк, тьфу, отечку, что мне всего двенадцать лет. Был маленький скандал, который принес мне два новых контракта - Наташа и Мальгозия наверняка умирали от зависти. У них-то у самих-то кишка тонка, никогда не посмеют заявиться обритыми под ноль. А сами уже в пятнадцать лет ходят с накладками, смех один. К тому же "возрождение 60-х" вот-вот закончится, это и Том Форд признал. Не понимаю, чего ради с ними дальше работают, с их-то слабоумными мордочками детей-цветов. Конечно, если бы у меня было время удалить почку, это был бы совершенно оправданный шаг. Модель моего возраста, готовая лишиться внутреннего органа, чтобы выглядеть еще стройнее - чего бы только не наговорили выпуски новостей… в считанные часы стала бы известнее Наоми. И меня бы наконец пригласили в Евро-Дисней, а то у меня всё никак нет времени туда попасть из-за примерок, показов и школы. А, да: если у меня будут брать интервью по поводу того, что я обрилась, обязательно надо сказать, что я твердо намерена продолжать учебу и что в школе у меня всё в порядке с подругами, как прежде, потому что им совсем не свойственна зависть, наоборот, они мне очень помогли справиться с резкой переменой, что подтверждает и тому подобное. В агентстве мне настоятельно рекомендуют рассказывать это тележурналистам, а я забываю все время. А еще я должна говорить, что моя семья всегда рядом со мной, и что у меня есть старшая сестра, гораздо красивее меня, которая мне все время подает пример. Ага, особенно насчет абортов. Но как же быть с этими туфлями "Миу-Миу"? Не слишком ли они зеленые? Те апельсиновые тоже были ничего. Возьму их завтра. Вместо чизбургера. Ну-ка, попробуем: я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть я не хочу есть. Из темноты тоннеля доносится эхо нарастающего шума. Никто не обращает на него внимания. Поезд подходит.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
