У нас в доме много детей, но только одна девочка добрая. Остальные, кроме одного,
тоже не злые, но добрых нет больше. Ее считают почти что дурочкой, и смеются над ней.
Вокруг нее мало доброты, и я смотрю с замиранием сердца - что же будет с ней?... Она
похожа на мать - такое же широкое крестьянское лицо и широко поставленные чуть
раскосые светлые глаза, но у матери лицо грубое и недоброе. Неужели и дочь со временем
станет такой же? Вот уже голос стал грубей и глаза смотрят не так доверчиво и открыто...
Она уже озлобляется, потому что кругом другие люди - в них мало сочувствия. Нет, все-
таки она отличается от других...
Я стал думать - в чем тут дело, почему доброта - такая редкая вещь. В ней две стороны -
внимание и сочувствие. Вниманию можно научить ребенка, если говорить - "смотри -
кошке больно, ты ведь знаешь, как это бывает..." Получится внимательная вежливость,
хорошая привычка воспитанного человека - не делай другому того, чего не хочешь себе. И,
может быть, какое-то сочувствие - стоит представить себя в таком положении... Но
настоящего сочувствия не будет. С ним рождаются. Оно идет от способности воображать,
живо представлять себе чувство другого и при этом испытывать его самому. Зачатки
воображения есть у всех, но у некоторых они сильней. Такой человек не просто
представляет себе чужую боль, а чувствует ее на себе - это совсем другое... Бывает, что
воображение есть, а внимания к окружающему миру мало. Такие люди постоянно замкнуты
на своих переживаниях и тоже не могут стать добрыми. Но если они сумеют выразить
свою боль и другие чувства каким-то образом - нарисовать или написать об этом, то из
них получаются настоящие художники и писатели. Рисунок и слово дают им возможность
вырваться из себя, и тогда то, что они думают и делают, становится интересным для
других, если, конечно, они глубокие люди. Они по-своему счастливы, но их судьба трагич-
на, потому что их видят все, и каждый считает своим, а они остаются сами в себе...
И все-таки, добрыми я их не назову, это другое. А девочка эта - добрая...
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
