Макс  Фарберович - памяти  друга

Я не помню в точности момента, когда он впервые появился в моем кругу. Одесса 1965 года осталась в памяти как магическая черта, за которой кончается юность, и Макс был одним из провожатых этой юности.

Он, конечно, научил меня тогда нехорошему, что тоже по-своему было частью ритуала. Помню, как-то мы приняли лишнего втроем с Заславским, и меня возвращали к реальности под водоразборной колонкой. И Макс сунул мне в зубы сигарету для большего эффекта - я так раскашлялся, что действительно пришел в себя. На следующий день уже выкурил целую пачку, и так до сих пор не могу остановиться. Странная, но память - о нем.

Мы встречались потом уже лет десять спустя в Москве, где я был накануне эмиграции, а он - проездом в Одессу из Казахстана или обратно. Вспоминали все то же, а о будущем нельзя было при его напарнике, который сидел вокруг той же бутылки. И казалось, что это уже навсегда.

Но в жизни, по крайней мере в моей, все должно быть троекратно. И мы, наконец, встретились в Израиле, в Кармиэле.

Его жизнь, которая теперь завершилась, складывается в моей памяти из трех пунктов: Одесса-Москва-Кармиэль. Жизнь-монтаж, резкие переходы. Одесса - все мы крайне юны, но он на год-два старше, что тогда имело большое значение. Он писал стихи, как и все мы, но он был еще кладезем знаний и копилкой поэтических цитат, многие из которых навсегда застряли у меня в голове.

В Москве мы встретились на пересечении разных маршрутов. Он был в командировке, человек, в какой-то мере уже вливавшийся в общество, а меня из России выталкивало. И тот факт, что при напарнике о многом было нельзя, заставлял нас объясняться чем-то вроде кода, примерами из совместных одесских воспоминаний. Хотя о нем я тогда узнал больше, чем он обо мне, жизнь складывалась так, что этот эпизод уже как бы некуда было вставить.

Теперь он умер в Кармиэле, где нам все же повезло встречаться так, как если бы жизни было в запасе вдоволь. Это всегда было больше о его планах, чем о моих, потому что у меня все продолжалось как было, а у него под 60 все начиналось заново. Эти планы понемногу сбывались, но в жизни всегда всего понемногу, и никогда вдоволь.

И почему-то свербит сумасшедшая мысль, что где-то, в каком-нибудь совсем небывалом пункте, мы еще встретимся.

© Алексей Цветков, 2006-2025.
© Сетевая Словесность, 2006-2025.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Светлана Богданова. Попробуй не засмеяться [Я знаю, что сейчас мое путешествие прервется, и мне надо все запомнить и все записать. Поезд старательно подыгрывает мне, выводя под занавес на свою сцену...] Мила Борн. Другая Агата, или искусство стать невидимым [Загадочная история исчезновения Агаты Кристи. Что произошло и, главное, почему? Это стало не просто газетной сенсацией, но и глубоким психологическим...] Акоп Арутюн. Стихотворения [Я останусь с сухими глазами, – / свежим, / как возлюбленный солнца...] С. К. К. (Сергей Кудрин). Танцпол для парапсихологов [Прочесать лебедем / Вышний Стонхедж. / / Попросить Мерлина / Оживить булыжники.] Елена Бородина. Белый шум [Всё тот же хрупкий лист неповторим / в своём полете ветреном, бесстрашном / из неба в бесконечность – Бог бы с ним. / Вот – новый день, / а что...] Аркадий Паранский. У Печоры у реки... [Это было чудо какое-то – поле белых астр. Но самое поразительное: среди белого, напоминающего пушистое покрывало, пространства алели ярко-красные, почти...] Вахтанг Чантурия. Восемь бит [Восьмая часть меня живет в мире восьмибитной игры о праздно шатающемся по пыльным улицам большого города пьянице...] Юлия Великанова. Что же значило это странное "memory postum" (О поэтическом сборнике Милы Борн) [Перед нами поэтические тексты прозаика и драматурга. Это чувствуется в каждой строке. Непрерывное повествование, нарратив, впрочем, чрезвычайно поэтичный...] Борис Кутенков: "Поэты останутся в истории не по эстетическим соображениям" [Телеграм-беседа с поэтом и критиком Борисом Кутенковым в рамках проекта Андрея Войнова Voinovpoetry: "20 вопросов Борису Кутенкову".] Лора Катаева. Ласточки наших слов [Всё – молчание, тайна, но истины не видать. / Нам бы выстоять, искренний мой, залетай сюда, / Это небо глотай до упаду – и ешь, и пей, / Просто...] Лана Юрина. На грани [Пока не время – пой, летай, кружись, / хватай в охапку солнечные блики! / Ещё чуть-чуть – и я тебя окликну, / и обниму, и расскажу про жизнь...] Читайте также: Ольга Андреева. Ищу, на что бы опереться | Владимир Буев. "Бог его знает, что несешь, стоя с утра под душем..." | Дмитрий Гвоздецкий. Мой сын напишет не хуже | Георгий Жердев. Четыре четверти | Яков Каунатор. Времена не выбирают | Николай Милешкин. "Самый главный процесс – отделение тьмы от света..." | Ашот Наданян. Подстриженные мысли | Айдар Сахибзадинов. Синёва: и Осенний сон | Людмила Свирская. Я успела в последний вагон | Елена Ханова. Разновеликие цветы | Дмитрий Аникин. Царь Эдип | Илья Будницкий. После оттепели | Владимир Буев. Обнять не обнятое | Андрей Бычков. Человек знака | Изяслав Винтерман. "В неразбавленной воде, в глубине песка"