 |
|
Элина Войцеховская
[Написать письмо] 
Мне случилось родиться в провинциальном городе, в котором я никогда впоследствии не жила. Причины тому были сугубо практическими: бабушка со стороны отца работала в роддоме. Так случилось, что только во взрослом возрасте я взглянула на это красно-кирпичное здание, и ничего во мне при этом не дрогнуло.
Когда отец, в том же провинциальном городе, отправился докладывать советской власти о малорадостном для нее, как оказалось впоследствии, факте моего явления на свет, ему было сказано, что избранного им имени нет и никогда не было, и пусть он подыщет что-нибудь полегче. Роковую роль сыграло явление пьяного вдребезги дядечки, требовавшего назвать новорожденную дочь Чайкой. На этом фоне прошло бы, видимо, почти любое имя.
Раннее детство прошло в коммуналке, где на 16 кв.м. обитали мама, папа, бабушка, прабабушка, и я. В возрасте двух лет я спросила, во-первых, все ли люди видят одинаково, и во-вторых, действительно ли существует то, что видят люди, или это им только мерещится? В 3 года я объявила о своем намерении стать писателем, в 4 - разучилась летать. Прежде было вполне естественным, улучив момент, когда все выйдут из комнаты (что случалось по понятным причинам нечасто) предаваться скромной левитации на высоте 30-40 сантиметров от пола.
Занималась мною почти исключительно бабушка, в результате чего во мне засели такие осколки возможностей и невозможностей прошлых эпох, которые сами по себе представлялись невозможными. Бабушка умерла, когда мне было 6 лет. Ее смерть стала первым моим сиротством. Тогда же официально развелись родители.
Впоследствии я училась не тому, чему надо, а, может, и тому. То, что надо, рано или поздно выучивается само, а то, чего не надо, нипочем не выучишь, если не заставят, но и оно не бывает лишним. К счастью, мир не так прост.
В школе мне приходилось трудно, знаком чего явилось, в частности, удовлетворительное поведение в аттестате о среднем образовании - случай исключительный для приличной девочки, что и говорить. Нет, я не колотила окон. И одноклассников почти не колотила. Антисоветских высказываний не допускала, ибо мама жестко предупредила, что если я что-то "нетакое" скажу вслух, то она окажется в тюрьме, а я в детском доме. Этот дух - ежеминутно возможной посадки - был принесен бабушкой из лагерей и ощущался в семье куда как явственно. Моей школьной провинностью были наивные исправления учительских ошибок. Школа была очень плохой - рядовая школа в рабочем районе. Было ли бы в другой по-другому? Не знаю.
С лепрозным этим аттестатом мне удалось поступить в университет, и, более того, удалось его закончить. Не допуская, по обыкновению, антисоветских высказываний, я все-таки активно уклонялась от того, что тогда именовалось общественной работой. В результате обычную стипендию получала всегда, повышенную - редко.
Родители были слишком хороши для той эпохи, которая им досталась, и умерли молодыми с интервалом в год. Во взрослую жизнь я вступила со свежим дипломом в руках, двумя свежими могилами в двух разных городах и однокомнатной квартирой в рабочем микрорайоне, война за которую, в частности, стоила жизни маме.
С этих пор единственной возможностью существования для меня стало вечное движение, с частой переменой декораций, ибо в самоубийстве смысла вряд ли больше, чем в жизни.
Приходилось жить на пыльном Востоке, явившем великолепную почву для рассуждений на тему восток-запад. Приходилось в добропорядочном Цюрихе, показавшемся мертвенным после Рио с его кокосами и прелестной пошловатой барственностью. От нервной истощенности великолепно исцелила антикварная квартирка в Венеции - тысячелетние стены! Посмотрим, что будет дальше.
Утехи пантеизма
стихи
(13 мая 2002)Двенадцатая дочь или Вам это понравится
комедия
в соавт. с Михаилом Сазоновым
(6 мая 2002)Освобожденный Одиссей или Ведь мы - ведьмы!
комедия
в соавт. с Михаилом Сазоновым
(1 апреля 2002)
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] Читайте также: Ольга Андреева. Свято место | Андрей Бычков. Я же здесь | Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" | Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике | Надежда Жандр. Театр бессонниц | Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... | Игорь Муханов. Тениада | Никита Пирогов. Песни солнца | Елена Севрюгина. Когда приходит речь. (О книге Алексея Прохорова "Не одинокий рай") | Ольга Суханова. Софьина башня | Лана Юрина. С изнанки сна | Сергей Главацкий. Апофеазко | Татьяна Горохова. "Мне фамилия моя всегда мешала..." | Стихи, растущие из жизни | Михаил Ковсан. Время
