Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




НЕВИДИМЫЙ  МАЛЬЧИК

Опыт деконструкции событий


        Как я писал эту вещь? Да никак я не писал эту вещь. Такие вещи не пишутся - просто потому что на клавиатуре нет соответствующих букв. Три раза звонила малышка И, спрашивала, когда у нас нынче обратный рейс с Луны на Землю. Я отвечал ей: я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.


Время как время



Я хотел здесь - о любви. Только о любви, и никак иначе. Здесь и сейчас - о любви, и только о ней. Ни о чем другом уже не получается.

Я приехал к Илюхе третьего декабря.

Маленький скуластый таксист с лицом человека, которого кто-то очень сильно обидел еще до рождения, недоброжелательно косился на меня, хлебающего коньяк из горлышка. В тот день была оттепель и был сильный снег, и, разумеется, этот гребаный неудачник завяз в кладбищенском сугробе.

- Эй, тебе помочь?

Он обреченно кивнул. Я не нравился ему, шибко не нравился, но у него не было вариантов.

Делов-то было - разок толкнуть машину. Я отпустил терпилу и вернулся к Илюхе. К этому времени мои штаны промокли до колен. Была оттепель, и был сильный снег.

С лета твоя фотография, примотанная к кресту скотчем, совсем выцвела.



Выравниватель



Я счастливый человек.

Я счастливый человек.

Я счастливый человек.

Все мое отличие от вас, бляди - я никогда не плачу на людях.

В садике их заставляли разучивать песню, где были такие слова: "Русский парень в воде не тонет, русский парень в огне не горит".



Невидимый мальчик



Я замерз до дрожи в этот душный июльский вечер, пока сидел возле Илюхи у горнштейновского бассейна. Приезжали мусора, задавали всем какие-то необходимые, видимо, вопросы. Слава Богу, у меня ничего не спрашивали. Не помню, кто принес большую кружку валокордина пополам с водкой.

Удивительно, как ему-то было не холодно лежать там, в длинной синей тени, на силиконовой плитке? Он был голый, укрытый грязной тряпкой.

По утрам он приподнимал всклокоченную голову над подушкой, как солдат над бруствером, и говорил:

- Добаута!

Это было давно, когда он еще выговаривал не все слова.



Танец для мертвых



Однажды я его избил. Мы очень торопились на Зинкин день варенья. Этот маленький подлец потерял ключи от дома. Тогда я его ударил. Он заплакал. Посмотрелся в зеркало и заплакал.

- Папа, я как в фильме ужасов!

Лицо у него было в крови. Он был странный мальчик. Вообще-то я хотел здесь о любви, но ничего не меняется.



Время как время



- Включи песню про пирата.

- Щас же.

"Агату Кристи" вместе с "Пикником" мне подарил Дима Пименов. Я часто слушал эту вещь, где на корабле умирает король, а у него маленький сын. Потом Зина мне предъявляла за то, что Илюха ходит и напевает:


А я стану пиратом, гадом,
всех поставлю раком, задом,
полетят мои слезы, пламя
до самого рая, ада...


Невидимый мальчик



У нас была отдельная палата с телевизором и халявный пропуск в любое время суток.

"Приходи и не ссы", сказал анестезиолог Андрей Закорко, будто речь шла о какой-нибудь прививке.

Но он хорошо это сказал, потому что я именно в то время как раз очень боялся. По Вассерману у меня получалось два креста, то есть пятьдесят на пятьдесят. Впервые в жизни я боялся не за себя - за Зину и Илюху, который тогда еще Илюхой и не был. Я уже представлял себя разгуливающим по дому в таком целлофановом герметичном комбинезоне, что ли.

Весь день двадцать шестого декабря я шлялся из кабака в кабак, выгоняя из себя страх. Около пяти вечера Андрюха позвонил и сказал:

- Ну все. Отмучилась твоя.

У меня что-то оторвалось внутри - навсегда. Наверное, это был мой страх.

- Да ты не ссы, - заржал Андрюха. - Все ладом, говорю. Я ее даже не колол ничем. Так, рожи строил, анекдотами развлекал. Девочка - молодец. Сейчас будем КВН смотреть.

Здесь я мысленно сказал ему: "Я тебя люблю, урод".

Новый год мы встречали уже втроем, в палате роддома. У меня хватило ума принести еловых веток. Это был лучший Новый год в моей жизни. Мы с Зинаидой Чолпоновной чокнулись пластиковыми стаканчиками с кефиром. Илья спал.

Приходи и не ссы, сказал Андрюха.



Выравниватель



Потом приехал Ингин муж, и я взял тебя на руки, и загрузил, как какое-то ебаное говно, в багажник джипа.

Потом отнес тебя в морозильную камеру, к бомжам и ублюдкам - моего чистого мальчика, к этим черным корявым ногам и вскрытым грудным клеткам. Я знаю, как тебе было плохо и холодно.

Давайте теперь, говорите о раскаянии. Только громко и отчетливо говорите.

"...Корабли, корабли - далеко от земли".



Танец для мертвых



- Сколько это будет стоить? - спросил я у копальщика.

- За детей не берем, - ответил он.

Год, два, три - и я тебя забуду. Отмою дверцу холодильника от твоих переводных картинок: футболисты, тачки, каникулы в Простоквашино, Бэтмен, человек-паук, что еще? Узнаю все твои маленькие смешные тайны. Потихоньку избавлюсь от твоих игрушек, отнесу шмотки в соцпомощь.

Ну и что дальше, интересно мне. Ну, допустим, ты не отслужил в армии. Не сломал руку-ногу-шею, болтаясь на дереве. Не резал вены из-за несчастной любви. Не сидел в тюрьме. Не стал очередным лузером, наркоманом, мусором или пидором.

Твоя смерть - твоя проблема. Даже не хочу думать, как ты там, где ты там. Все, что у меня остается - ровно пятьдесят процентов уверенности в том, что:

- Бог - есть,

- смерти - нет

- и так далее.

То есть все просто: да или нет. Пятьдесят на пятьдесят. Так и приходишь к вере.



Невидимый мальчик



Любимой игрой Ильи была Feeding Frenzy. Там действие происходит в подводном мире. Маленькие рыбки на экране компьютера жрут друг друга, уворачиваясь от больших, которые жрут маленьких, уворачиваясь от очень больших, которые жрут всех, уворачиваясь от вовсе уж огромных страхолюдных акул, которые и т. д.

И еще там были такие раковины. Время от времени они открывались, и нужно было успеть схватить жемчужину - это давало какой-то бонус. А еще со дна поднимались воздушные пузыри с волшебной начинкой - их тоже полагалось хватать, но с разбором: в некоторых начинка была вредная.

Когда Миша Горнштейн выпустил воду, на дне бассейна я увидел странную круглую штуковину. Плавучий пластиковый фонарик, который обычно болтается на поверхности. Он был точь-в-точь похож на волшебный пузырек из той компьютерной игры. Полый, прозрачный, начиненный соблазнительной хренотенью.

И тогда я увидел, как все было................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................

Однажды Илюха удивил, и растрогал, и напугал меня до слез. Мы гуляли на заброшенном стадионе. Он обезьянкой взобрался на турник и, оседлав перекладину, закричал:

- Пап, тут так высоко, что я вижу лицо Бога!


Не пушистым, не пятилетним
и не тем - чужим и последним -
не живым, короче, и не
мертвым (и подавно - крылатым
статным духом в акриловых латах) -
вот никак не снишься ты мне.

Кем ты стал? Прожорливой рыбкой,
сонной радугой ли, улыбкой
на Его голубых губах?
Или, может быть, тайным другом
шалунов, поставленных в угол,
покровителем сломанных кукол,
добрым ангелом всех нерях?

Я скажу: во всем виновата
эта песня о сыне пирата,
что по правде был королем.
(Мы по морю летим, а над нами -
облака, облака клочками,
как распоротый поролон.)

Вот оно и пришло однажды -
встало куполом стоэтажным,
обнесло бродячей стеной.
Высоко проплывают мачты,
а вослед им ручонкой машет
никому не видимый мальчик,
что шагает рядом со мной.


Выравниватель



А на девятый день к нам в открытую форточку влетел белый голубь. Вот гадом буду - так все и происходило на самом деле. Он оказался совсем ручным. Мелко прошлепал из комнаты в кухню по предутреннему сверхчуткому паркету, будто крыска или котенок, что ли.

Зина умилялась, глядя на него, искала в круглых глазах, обведенных красными кружочками, какое-то сходство и т. п. Конечно, первым делом он обгадил всю кухню. Мне нравилось, как он с нами разговаривал: не то что бы гулил - голуби ведь гулят, да? - а так похрюкивал.

Прожил у нас пару дней, покормился и полетел, куда ему там надо было дальше. Потом на подъездной двери мы прочитали объявление: граждане жильцы если к кому повадился белый ручной голубь просьба вернуть за вознаграждение в квартиру такую-то. Чудес не бывает.

А теперь можно о раскаянии. О милосердии даже. Ну? Если что - я отвечаю.

Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я тебя люблю.



Эль, 5.12.2007




© Алексей Сомов, 2007-2024.
© Сетевая Словесность, 2007-2024.




Словесность