Иван так и представлял себе их встречу. Вот Олег со стуком разувается, вот входит, на мгновение застывает и, разбрасывая руки, орет: Ванька! Вернулся! А мать плачет, глядя на братьев.
Ты мне сейчас не рассказывай ничего, сказал Олег, хотя Иван и не собирался ничего рассказывать. Среднее специальное и контузия. Про музыкальную школу я вообще промолчу. С такой биографией тебе дорога знаешь, куда? Ну, допустим, сказал Иван. Ничего не "допустим", бляха. Максимум тебе дорога - на завод или в ментовку. А это западло, так ведь? Ну, допустим, повторил Иван. В принципе становилось даже интересно. У меня сейчас бизнес, сказал Олег (он произносил "биз-неззз"). И серьезный. Охранное агенство, понял? Нужны парни, которые умеют стрелять. Трень? - спросила гитара. В кого, перевел Иван. По ситуации. Короче, в понедельник я сведу тебя с Тамерланом.
Ивану захотелось рассмотреть Олега поближе и повнимательнее, особенно его глаза. Но глаза у Олега были где-то очень-очень далеко. Тамерлан, это ---. Бригадир у буратин. Да ты не газуй. Это же биз-неззз. Что было - прошло, надо жить сегодняшним днем. Тамерлан мужик нормальный. Между прочим, у него много пацанов из ваших. Оттуда.
Иван чувствовал, как в голове нарастает звон - тот самый, который теперь мешал ему верно слышать ноты и различать оттенки цветов. Это не из наших, сказал он и отложил гитару. Пойдем покурим.
Когда Олег вышел вслед за ним на лестничную площадку, Иван сказал: а это за наших пацанов - и, уже не слыша ничего, медленно, как во сне, вдавил ватный кулак в ненавистную безглазую харю.
Олега увезли на "скорой". Мать тихонько плакала где-то в комнате, Иван курил на кухне. Ватное отупение прошло. Теперь каждый звук имел цвет, плотность и вес. Звуков было много, и они не смешивались. Из их сочетаний получались мысли, оформленные в виде простых мелодий. Одна из таких мелодий подсказала ему выход. Для того, чтобы отыскать в четырех гладких кухонных стенах замурованную дверь, надо было взять топорик для мяса, закатать рукав и наотмашь рубануть по руке, пролившей кровь брата.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
