Гул аэропорта, сквозь пальцы просеянный
Цветными минутами ожидания.
Надо же: сброшены маски времени,
И, сгорбившись, выползает на взлётную полосу лайнер.
Сейчас он вздрогнет, расправит крылья, обнимет небо и улетит в Китай -
В Пекин. Или в Африку -
Тонкую талию целовать,
Чёрного оникса тёмную кожу
Губами испытывать.
Как это всё не похоже
На танцы обыденности.
Подслушивая разговоры цветов,
Мне улыбался чёрный
В рыжих лохмотьях болотных.
Лоскутного дыма кольца
Он ловко ловил и прятал
Шмелей в глубоких карманах,
Где они сонно жужжали
О бесконечности лета.
Так начиналась осень.
Плоть моря от плоти - причмокнуть губами и пить,
И плыть, рассекая полипы пространственных уз,
Седых ламинарий и бурых медуз
И бледную сеть голубых полушарий.
Ножами кромсать липкий ветер тоски
И гроздья отгадок наощупь нашарить.
И сорок ночей проплывут миражами,
Как старое фото,
Как грубый эскиз.
Мы проживаем время.
Мы пережёвываем время.
В подъездах, метро и квартирах,
За чашкой чая,
На скачках и в тирах,
В вагонах трамваев,
Листвой облетая.
Но: сто переходов
От счастья к разлуке -
Забыть старый круг,
Заскользить в новом круге.
Но: взлёты, паденья,
И, может быть, даже
Достойны стеклянных
Витрин Эрмитажа.
Мы можем быть песней,
Мы можем быть ядом,
Мы можем быть вместе,
Мы можем быть рядом.
Мы можем не быть -
Оправдают и это,
Мы спрячемся в тень.
Но: мы ищем ответы.
Нам многое близко, и кажется
Ночью решенья вопросов
Немного короче.
Немного честнее.
И время - не птица,
А просто пометки
На чистых страницах,
Где весь легион
Ожидающих славы
И жаждущих лавров
Почиет устало.
А все остальные
Предстанут пред небом,
Крещеные духом,
Вскормленные хлебом.
Это города моего нервы -
В окнах и улицах -
Первый
Розовый луч. Вдоль тротуаров лёг
Нервный,
Слишком тяжёлый утром машин поток.
Верно -
Столько нельзя не-жить-не-ходить
Вдоль самых близких дорог.
Где вы?
Резкий, как ветер, близкий, как крик, гудок.
Верь мне -
Это ещё не порог.
Я разглядывал мир сквозь призму
Душной испанской осени.
Я на ней рисовал
Красные листья смерти.
Я узнавал пейзажи
Скучные, как бирюза,
Я закрывал все двери
И на воду спускал корабли -
Я отплывал в Америку:
Древний зелёный рай,
Хрупкое царство солнца,
Змей и членистоногих.
И мне не казалось странным,
Что диск земной неподвижен,
Что только желанья и воля,
Случайные блестки невежества
Способны вести нас к цели,
А все остальное - слова,
И скучная пена будней,
И красные листья смерти.
Рыбы - всего лишь рабы
Сетей -
Теней полнолуния в мутной воде -
Вплетённые между "всегда" и "нигде".
Как дети играют на солнечном ветре,
Так рыбы отчётливо-верно находят свою глубину
И дальше себя никогда не заходят...
Но:
Ночь соловьями освистана насмерть,
Слепая луна освещает пространство,
И в этот момент даже рыбы - как камень.
Их тайные тропы становятся снами,
Пророками судеб, скоплением знаний,
Упрямо стремящихся вверх.
Плачьте.
По скрипке разбитой,
Обломками света раздавленной,
Плачьте.
Мальчик, солнце играющий,
Прячет
Первой улыбки розовый росчерк.
Ночью
Слова себе не равны и себя не значат
И ароматы тоньше.
Вечер
Опустится пыльной пеной
И забежит погреться
К сотням каминов, растопленных верой
Сердца.
Плачьте, скрипичным ключом искалечены,
Сжав в кулаках города и сажу.
Плачет обманутых губ двуречье
У Эрмитажа.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
