Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




Н.  ЗАТЕЯЛА  УБОРКУ


Уже давно следовало навести порядок в квартире, и Н. затеяла уборку. Это случилось утром: внезапно и внепланово, внепонятно, как говаривал один знакомый Н., недавно найденный мертвым.

Когда она мочила в ведре тряпку, в дверь позвонили. Н. подошла, вытирая руки, и притаилась около. Более не звонили. Н. отошла, продолжила с тряпкой, но когда выкручивать стала, позвонили опять. Тряпка влажно вцеловалась в паркет, и Н. снова застыла под дверью. Так простояла она минут десять, но звонка все не было. Через одиннадцать минут ее терпение истекло подобно воде из припаркетированной тряпки. Тогда Н. прошла в комнату и включила хорошую громкую музыку. Квартира наполнилась саундом и Н., встрепенувшись, воспряв, сызнова подошла к двери, но поборола в себе желание открыть ее и прошла в ванную, налила в ведро воды и принялась искать тряпку; нашла ее около ведра с водой. Опорожнив лишнее ведро прошла на кухню, пересчитала попавшиеся на глаза бутылки, подсчитала их залоговую стоимость, ввела данные в память калькулятора и принялась всячески оперировать полученным числом. Пересчитав пальчиками содержимое кошелька, пересчитала еще раз. Закурила сигарету. Табачный дым, терзая близорукие глаза, совершенно размывал собою четкость предметов, превращая их в мешанину красок, купюрировал все, на что ни посмотрит Н., - перед глазами ея кружились купюры, исключительно они мерещились ей, смиражированные дымком, растиражированные воображением. За окном вертелись желторвотные листья, рванокрасные ладьи, - их багрили в бугры и сжигали как могли, задымляя окрестности, создавая неповторимо-изменчивый муар заоконья; докурив, Н. вскочила и, внезапно что-то вспомнив, кинулась к входной двери и отперла ее; вошел незнакомый мужчина с большим-большим бумажным пакетом, какие бывают на заводах для асбеста и для писем в редакциях, обремененных читательским (зрительским) вниманием.

Мужчин, таких как этот, что вошел, тянет именовать дядьками.

- Однако долго вы открывали,- упрекнул визитер и спросил: "Или пакет пусть постоит снаружи?"

- Не знаю, - сказала Н. равнодушно. - Пускай себе стоит.

- Вы случайно не Н.? - снова спросил дядька снимая шляпу и массируя кончиками пальцев упревшую кожу головы, тормоша свои седые слипотившиеся волосы, распространяя их запах; затем вытер ноги, положил шляпу на полку (она упала, не вместившись по центр тяжести, но он не поднял, а сделал вид, что не заметил оказии); придирчиво рассматривал девушку.

- Я Н., -сказала Н.

- Н.? -переспросил дядька.

- Н.,-подтвердила она.

- Угу, - понял он и кивнул. Затем разулся (он был в туфлях) и прошел в комнату. Проходя мимо тряпки, он вступил в натекшую лужу и моментально почувствовал сквозь тонкий носок прохладу воды, ее мокро; сел на стул и снял вымокший носок.

- Носок высушу и пойду, - сказал он Н.

- Да,- ответила она.

- Вы уборку затеяли?- спросил он.

- Я?- переспросила Н.

- Уборку затеяли?

- Да.

Дядька сидел и деловито выкручивал носок под себя, на пол.

- Все равно ведь мочить будете,- сказал он.

- Верно,- сказала Н.

- Вот. Совсем другое дело...- произнес дядька, суя руку в излившийся носок и растопыривая там пятерню. - Батареи горячие?

- Попробовать?- спросила Н.

- Да, пожалуйста.

Н. прошла на кухню. Среди листьев кружилась чья-то шляпа и Н. долго глядела в окно, наблюдая падение неведомого головного убора, который почему-то казался ей до боли знакомым. Влистомассившись, шляпа успокоилась на гребне занимавшегося огнем желто-красного холмика, рядом с крантами нестарых, полных влажными листьями туфлей.

У кого ж она могла, совсем недавно, видеть такие туфли? Н. пожала плечиком, включила под чайником газ и поднесла спичку. Вдруг в голове возникло что-то вкусное - давно такого не было. Н. схватила простой карандаш и написала на пластике кухонного стола:

"Подобно брошенному псу

Лист увязался
Лишенный ласки".

Самурайщина! Н. стерла запись. Затем решила все же написать и посвятить сие творение Митеньке, ввиду подобия образов. (Не у Митеньки ли такие туфли? Н-нет, тю на меня, ведь он пожизненно в кроссовках!). "Туфли эти дорогие, пойти, что ли поднять? Лишние деньги не помешают",- думала Н.

Закипел чайник. Наболтав себе чаю, она распространила замысел на шестнадцать строк и посвятила стихотворение Васе. Выпив остывший чай, Н. вспомнила, что собиралась затеять уборку. По дороге в комнату она остановилась у телефона и набрала васин номер.

- А Васю можно?- спросила у поднявшей трубку сестры.

- А Васи нету дома,- ответила поднявшая трубку сестра.

- А где он?- снова спросила Н.

- А я хуй его знает,- замысловато ответила васина сестра.

Н. положила трубку. В комнате она застала дядьку.

- Ну что батареи?- тоскливо спросил он, теребя уже подсохший носок.

- На месте,- ответила Н.- Чаю не хотите?

- Ой, только, пожалуйста, если можно - безотлагательно!- горячо попросил гость.

- Хорошо,- улыбнулась Н., а потом не удержалась и расхохоталась, сложившись вдвое, словно ее ударили в живот. Дядька тоже смеялся. Потеплело.

- Я мигом,- пообещала Н. и метнулась на кухню. Наболтала дядьке чаю.

- Вы с печеньем?- крикнула. Дядька видимо не слышал. Она прошла в комнату. "Только осторожно, горячий", - предупредила она небрежный дядькин порыв к чашке.

- О, Господи! И давайте сюда этот ваш носок... и сидите, сидите! Сейчас вам тапки принесу.

- Синие?- заинтересованно спросил дядька.

- Ой, не помню, а что?- неуверенно спросила Н.

- Да так, ничего, - отмахнулся дядька.- Просто сострил...

- А-аа...

Дядька снял кислопахнущий кожаный плащ и бросил его на диван. Расстегнул ворот наглухо застегнутой мышино-серой рубахи, обнажая волосы. Н. скрылась с носком в ванной и развесила его на трубе подачи горячей воды. Затем пошла на кухню и выглянула в окно. Пара небритых подозрительных субъектов выясняла между собой отношения, смешно передвигаясь по рингу автостоянки, и вырывая друг у друга кожаный плащ. Н. подумала о нынешней цене за такой плащ и ее мысли потекли вольготно и гулко, войдя в привычное русло бизнесс-арифметики. Стемнело. Н. вспомнила о предстоявшей уборке и прошла в комнату. Магнитофон гундосил и светил - запись давным-давно закончилась. Она поставила другую кассету и заструившаяся по комнатам музыка навеяла ей образ Сергея.

"Нужно позвонить Сергею", - подумала Н., взяла тряпку, бросила в ведро и вынесла в ванную; развесила на батарее подачи горячей воды. Затем включила воду, вымыла голову и высушила волосы феном. Зазвонил телефон. Она сняла трубку. Сергей.

- Привет, - сказал он.

- Приветик, - сказала она. - Соскучился?

- Вот еще! - оскорбленно возразил тот.

- Зачем же тогда звонить? - уязвленно и сердито спросила она.

- Ну и пошла!..- злобно и обиженно выкрикнул Сергей и бросил трубку.

Н. было слышно, как та разбилась. "А ведь телефоны нынче дорого стоят",- подумала Н. - Дурак он, этот Сережа!"

Во время разговора с Сергеем она думала о Митеньке. Он такой преданный. Вечно его все предают. У него черные глазки и белые-белые волосы, что просто восхитительно. "Позвоню-ка..."- начала думать она, как вдруг раздался звонок в дверь.

Открыв дверь, она увидела соседа, который обратил ее внимание на большой-большой бумажный мешок стоявший около ее двери. "Спасибо",- произнесла Н., но сосед уже юркнул к себе и заперся.

Н. втащила пакет в квартиру. По дороге на кухню он (весь отчего-то размокший) расползся и явил миру того самого дядьку-визитера. Однако на этот раз мужчина был голый, мертвый, окоченевший. Из его рта торчал носок. Глаза были укоризненно-остекленевшие. Брови удивленно подняты. Руки и ноги застыли в неестественных для мирно усопшего изгибах.

Н. засунула труп под стол, к синим тапкам, и продолжила уборку, окуная в ведро с водой тряпку сделанную из какой-то древней мышино-серой рубахи.

Вымыв полы в обеих комнатах, коридоре и ванной, Н. переместила холодное скрюченное тело дядьки на балкон и помыла на кухне. Зазвонил телефон. Это был Коля. Его звонкий радостный голос, его искренняя заинтересованность ее персоной растормошили Н. и она, предвкушая приятную ночь, пообещала через часок к нему заскочить. Положив трубку, Н. кинулась одеваться, но в это время позвонили в дверь. Она открыла. Это был Вася. Они кинулись друг другу в объятия и очнулись лишь заполночь. Целуя небритую васину щеку, Н. думала о Сергее.

Вася приподнялся на локте, обнял теплую и приятную Н. и спросил:

- О чем ты думаешь?

- У меня на балконе труп мужчины,- спокойно ответила Н.- Хорошее тело...

- А-аа,- усмехнулся Василий. - А я-то думал: опять о деньгах!

- Вот такая я нехорошая,- рассеяно сказала Н. Вдруг она вспомнила о муже, который скоро должен вернуться из Киева, которого она очень любила и без которого жить не могла.

- Надо в квартире, наконец, убрать! - сказала вдруг она, и сползла с кровати на пол.

- Ты ж ведь, как я зашел, убирала! - напомнил ей Вася, и сполз с кровати на Н.

Лежа на полу и глядя в небо васиного лица, Н. мечтала о такой любви, как в том недописанном...


Запорожье, 7,9.11.1993 г. 




© Александр Руденко, 1993-2024.
© Сетевая Словесность, 2002-2024.





заказать химчистку диванов в компании ХимДиван

himdivan.ru

Словесность