Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность




ДВА МОНОЛОГА


- О чем нам надо сегодня еще поговорить - это о жучках. Вот я специально принес их фотографии посмотреть в увеличенном виде. Посмотрите, какие неприятные лица у них. Я ведь часто хожу, показываю. По долгу службы, так сказать. Они живут у нас в кроватях, в простынях, на подушках. Вам не страшно жить? Я имею в виду - с ними. Без них-то я понимаю, тоже - кризис там, лица неприятные. А вот на фото который крайний сверху и в цвете почему-то - того я зову Виктор Алексеевич, это уж по личным причинам. Мы дышим же ими, не знаем об этом, не всматриваемся. Ваш муж скоро придет уже, да?

- Казалось бы, мелочь такая, - а что не мелочь? Так про что угодно можно сказать, мол, мелочь, неважно, мол, отмахнуться. А тысячи таких жучков - это я уже к ним вернулся - что с ними делать? Приятно и радостно. Когда я могу сказать от души про наш пылесос, я ведь готов не останавливаясь рассказывать - вы это уже заметили - в молодости я был не такой, а замкнутый и скованный - но искренне говорю и от души про успехи нашего пылесоса и их конструкторов. Они засасывают все в один маленький момент, всю пыль. Жучков остается - я вам сейчас покажу желтые и белые бумажки, результаты научных исследований, - официально жучков остается три десятых процента, это просто тьфу, ничтожная малость, а так - ничего не остается. Вам не страшно?

- Ничего не остается, говорю я вам, и то, что, казалось, никогда не забудешь, забываешь тоже, а потом уже или, в данном случае, помнишь, что забыл. Это я по-человечески вам говорю, а не по долгу службы, так сказать, хотя цена на наш пылесос снижена на тысячу долларов, история такого не знала, плюс мы даем набор ножей, плюс потенциальный сюрприз по вашему выбору. Будете меня потом вспоминать. Но главное - хороший, чистый воздух. Это же все для детей, вы же понимаете, я же понимаю, чтобы им легче жилось, дышалось, все для них. У вас там в спальне девочка? Мальчик. Мальчик, значит. Ну, я - как Штирлиц - путаю четные и нечетные числа. У меня-то детей нет. Нету. Муж-то ваш скоро придет?

- Еще необходимо продемонстрировать - вот прозрачный с виду мешок. Он и есть прозрачный, но его мощность плохо поддается уму. Вот, смотрите. Я кладу этот мешок на пол, а вы сядьте на него как вам будет удобно, а я буду надувать. Не бойтесь. Не бойтесь. Вот сейчас надуваю. Что? Чувствуете? Вы оторвались от земли, он выдерживает ваш вес, он поднимает вас. Простите, про вес это я в другом смысле, как близкий вам пример - а он и меня выдержит, он и нас вместе выдержит. Наверное. Скорей всего. Но вы не сомневайтесь. Он поднимает вас в воздух. А всего-навсего мешок, он часть как бы нашего пылесоса, он вставляется легко, сколько он соберет, представляете, пыли и жучков, и он может использоваться многократно, такая мощность. Позвольте я вам руку дам, чтобы вы сошли на землю. Ничего, что муж возвратится сейчас, а вы - парите, так сказать? У меня-то жены нет, да и на службе я.

- Я ей, жене своей говорю, бывшей, значит - я к тебе вернусь сейчас, а она не хочет, говорит, из жалости не надо. Жалость сильнее любви, и осторожность сильнее любви, и все что угодно сильнее любви - если начать вдруг сравнивать. Это уж я потом понял, что вдруг. Или не понял. Из жалости не надо, говорит она, когда я такая. Вот ваш муж другое дело, он придет, а вы ему подскажете про пылесос. Это же необходимая вещь, это же тысяча долларов скидка, это же чистота и спокойствие в доме, все прибрано, уютно, и кровать расстелена, где всего три десятых процента жучков, и вы с ним подходите к кровати, а в кроватке, в соседней комнате спит ваша девочка.

- Я подростком диким был, чурался естественных процессов и аномалий, не говоря уже про склад характера и угрюмость. Меня одна девушка, не моя, дичком называла - среднее как бы между диким и жучком. Ну, и побеги, что ли, такие есть. Страшно мне и сейчас бывает, без этого нельзя, это жизнь, кризис тут в стороне совсем, но вот, помню, иду, дичок, дождливой погодой, возле рынка дело было, и такая тоска меня взяла, нездешняя тоска, будто будущее свое увидел, молодой еще был, дичок, ну, встреча у меня тогда была просто так, типа физиологии, молодой ведь, незадолго до этого, а потом, значит, когда мне уже все равно было - увидел их вместе и даже облегчение почувствовал, освобождение, а потом - тоска, молодой еще был, говорю я вам, а парадокс: сильнее тоски, чем тогда - не было, даже сейчас бывает - и не так, это потому что как бы в первый раз тогда было, потом привыкаешь, забываешь. Я же говорю вам: все забывается, не только хорошее - это хорошо.

- Муж ваш что-то не идет. Без него вы не можете решить, да? Он у вас принимает решения, да. Я не то чтобы подначиваю, потому что на комиссионных, но не счастье ли это, когда можно всю правду про жучков рассказать и не покривить душой - ведь здорово, да? Ведь сила какая. Вращательные способности нашего пылесоса не имеют никаких аналогов у конкурентов, да и в природе тоже, я думаю. Его можно включить на особый режим, поставить посередине комнаты, налив туда жидкость за отдельную, правда, плату, но небольшую, и - пыль с жучками из воздуха будет прибиваться внутрь его механизма, в мешок. Мешок многоразовый, разумеется. Летать - это я в качестве примера с вами летал. Сами, без мужа, не можете? Можно вашу руку? Вот, помните, мешок. Девочка кричит? А, проснулся мальчик. Конечно, я подожду.

- Я ей говорю, а она - не надо из жалости. А я что - я ведь не могу отказаться от слов тех старых, в чем-то несправедливых, но тогда ведь - все это было, и от поступков своих не могу отказаться, хотел бы что-то переделать, может быть, но не могу. Даже если молчал, все равно. Ведь как я чувствовал тогда внутри, тогда так погано было, и выхода не было никакого, только уйти, и я ушел, но оказалось, это не выход. Все остается. Я не говорю про Виктора Алексеевича, ну его. У меня ведь, так сказать, другая женщина была, и я, дурак, мучил ее, чудо такое, рассказывал о жене и будто все объяснить хотел. Но и правда, что у всех мужиков одно на уме, но и правда, что мне хотелось не оправдаться даже, а... Уснула девочка? Мальчик, мальчик - долго же вы его укладывали.

- А вид из окна у вас какой чудесный. Посмотришь, сквозь толщу воздуха, так сказать, и понимаешь: вот ведь что в природе есть, - и у нас, значит, будет, обязательно будет. Кстати, в нем, в воздухе комнаты, тоже тысячи пылинок, в кровати - миллионы жучков - я вас к пылесосу склоняю. Останется что, если рассуждать философски: три десятых? Три десятых жучков для нас с вами - совсем ничего, дышать можно. Остается что - смешно вспомнить. Подросток я был, молодой человек, дичок. Спросил как-то: можно я тебя поцелую? Ну, в подходящий момент, у девушки спросил, в одиночку. А она сразу: нет. А потом уже: запомни, разве об этом спрашивают? это же чувствовать надо. Так и здесь.

- А вы терпеливая, я смотрю, не прогоняете. Муж скоро вернется, решит по поводу пылесоса, но надежда у меня есть. Иногда ночью даже, есть, у меня в окно видны только другие окна, и то зашторенные, но пылесос у меня есть, что я вам скажу - скидку мне дали тоже тысячу, как и вам я предлагаю, будете с мужем, значит, в кровати жучков три десятых процента, посмотрите на фото Виктора Алексеевича, ведь страшный какой, страшно ведь вам, а уж мне-то в зашторенные окна глядеть, страшно.

- Почему же вы плачете? Господи, да что же это такое? Это я вас довел своей болтовней, простите. Я же на службе, не обращайте внимания. Я сразу понял, что ваш муж не придет, потому что его у вас нет, сегодня уж точно нет, в лучшем случае - навсегда, не обращайте на меня внимания, вы успокоились, тысяча долларов, я и так перед вами, вот он я, слишком раскрылся, что ли, не плачьте, пожалуйста, вот ваша девочка в той комнате не плачет, и вы не плачьте, я сразу понял, я ведь заранее справки о вас наводил, боялся, хотите еще - будто парите ведь в самом деле, действительно, мощная штука, страшная сила, давайте вашу руку, я осторожно, осторожно, видите, вы поднимаетесь над полом на этом прозрачном мешке, силы есть, не обращайте на меня внимания, я много говорю, а раньше молчал, молчал, дичок, так нельзя, так получилось, что кризис, что стал работать, где необходимо убеждать, пытаться впихнуть свой товар, и это накладывает отпечаток, так же как и все остальное накладывает, слез у вас уже нет, но я вам слезы вытру, я не спрашиваю, я ведь чувствую, чувствую сам, вот вы еще выше поднялись, телефон, муж звонит, да?

- Что я вам хочу сказать - я благодарен вам, не знаю сам почему, я рассказал вам то, что никому - а что собственно? Глупо немного. Не в себе, так сказать, был. Да я и не знаю, что вы там слышали - девочка плакала, вы к ней ходили. Пылесос, значит, вы не берете. Жаль. Полезная штука. Очень полезная. Но вы ведь слушали. Не прогоняли. Но вы ведь плакали? Ладно, не мое это дело. Я ведь не всю жизнь пылесосы продаю. Если честно, стыдно сказать в моем возрасте, вы у меня первая, простите за откровенность. Первая покупательница, да и то не хотите. Я вам прямо скажу. Я про вас много знаю, вы меня не заметили. Я как увидел вас - вот вы все время мне улыбались слегка, надо мной как бы улыбались с моим пылесосом - а как мне приятно было. Не буду вам всякое говорить - но это политика нашей компании: официально звонить, назначить встречу, плюс ножи, плюс можно даже подарок-сюрприз. Кстати, подарок, вот он у меня для вас, хоть вы и отказались. Ну, это жизнь, не волнуйтесь за меня. Вы надо мной улыбались и так мило смеялись, а потом заплакали.

- Ну все, до свидания. Я вас вспоминать буду. Тут уж все равно, не запретите. До свидания, все. Вспоминать - тут уж ваш муж тоже не помешает. Вы же меня тоже знаете, особенно теперь, а я так вообще все. До свидания. Телефон опять. Я знаю, и тогда тоже не туда попали. Вы ведь трубку сразу повесили. Не бывает разговора из одного слова. И когда совсем молчание - не бывает. Не молчите. Я очень долго молчал, все в себе. Это не муж был. Нету его. Это вы меня боитесь. Страшно - это нормально. Мне тоже так бывает, особенно когда вижу зашторенные все окна, напротив, немного их. Это нормально. Я как не в себе, говорю вот, но иначе нельзя. Вы меня тоже запомните, я не уйду сейчас. Говорите, пожалуйста. Говорите, я вас слушаю, слушаю, слушаю...




© Михаил Рабинович, 2021-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2021-2024.
Орфография и пунктуация авторские.




Словесность