Мы создаем слова и ими дышим,
Творим добро, не веруя в добро.
Мы здесь одни, другие просто вышли
И разошлись по линиям метро.
Подобно ветру вечное скитанье.
Совпало время. Все сбылось.
И точное, вслепую попаданье в конец строки,
Где должен быть вопрос.
Мое мнение, знаете, не досягаемо в смысле познания вечности.
Забег длиною в тысячу фраз заканчивается вечером.
На корточках или четвереньках. Неважно.
Главное, дважды прочитанное, уже чем-то походит на мантру.
Рисуя тени, не забывай про лампу.
Каждое воспоминание, словно камень в колодце.
Пока не вычерпаешь воду, не поймешь, что только на самом дне
Можно, не щурясь, смотреть на солнце.
Как суть вещи, оставаясь внутри, быть обращенным во вне.
Автостоп, колени, города,
Мое поколение лени, группа продленного дня,
Зима, голубая стена огня.
Выспалась, устала, умылась, выбралась.
Покурила, прокурила пол мира.
Выбрела в коридор.
Мусор слов.
Завязала шнурки.
Шепот. Скользкие голоса. Боги. Коммунальные небеса.
Конфорки, раковины, носки, шмотки, задвижки, тельняшки, маковые поля.
Голуби. Пол зимы пол дня.
Прочее невозможно. Должное.
Солнце жует пирожное. Снег.
- Здравствуйте.
- Спасибо, не за что.
- Вы очень милы.
Небрежно:
- Выспалась?
- Да.
- А могли?
- Все можно иначе.
- Тебе это сложно?
- Вот оно что. Прости.
Просили. Унесли.
- Спасибо Ире.
- Позовите меня.
- Тебя?
Двери настежь. Привет, Земля!
Птицы моего выдоха. Окна моего знания.
Моргаю, смеюсь,
Подмигиваю:
- Молчите! Я сострадаю вам!
В каждом возрасте свои пределы скорости.
Я борюсь.
Грозные.
Каждый третий раб. Каждый пятый хам.
Чайка радости. Воля сильного. Я смеюсь.
Все прощу. Все верну, да не все отдам.
Я Бог. Жемчужина дня. Северная звезда.
Я одна.
Да миллиарды моих лучей достигают глазного дна
Многих людей, что хотят быть сильней.
Мой рост ниже неба, но выше снов.
Кошка моя, мечтая о рыбе, трется,
Внимая моим словам, не понимая.
У нас нет детей. И больше не будет отцов.
Каждый ворон хитер.
Каждый бык на бойне, чувствуя кровь, не понимает смысла смерти,
Но принимает свою боль.
У нас нет детей.
В мыслях, касаясь слабости своих созиданий,
Я оставляю место радости в конце всех отмученных фраз.
Кто-то родился, кто-то погас. Собираются звуки в вопрос.
Сколько времени птице лететь? Сколько ласки не вытерпит пес?
И ребенок не помнит своих полетов по этажам роддома.
Движение. Нашествие голосов. Вторжение свежести.
В каждом глазу блеск солнца, да не в каждой руке рука.
Облака.
Нет.
Как бы ты не была легка.
Как бы ты не была легка.
Рожденный ключ стальной не заржавеет,
Обрывки фраз размякли в теплом чае,
Забытый сон явился тихой мышью
И в мышеловке приготовился к венчанью.
За годом стертым в белое и с пылью
Пришли минуты жгучего тесненья.
Один, два, три, узором просветленья
На белом засверкали капли.
Сережка. Яшма. Камень
Семи цветов. Сплетенье век.
Ступени. Вечность под веками.
Веками вечность. Теплый снег.
Андрей незваный.
Первый - лишний.
Под третьим миром третий глаз.
Мария Кали, Джозеф Вишну
Аум. Ведический экстаз.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
