Лиха беда начало

Мир велик

         Мы давно уже свернули с шумной улицы и шли маленькими спящими переулками. Здесь лежал чистый непримятый снег. Наконец, стали спускаться в подвал. В нем было сыро и тихо, и непохоже, чтобы здесь жили. В окошко светил фонарь с другой стороны улицы, он освещал старую мебель, какие-то ржавые трубы и колеса. Справа увидели желтый свет узкой полоской, и пошли туда. Там оказалась комната, посредине стоял круглый стол, заваленный грязной посудой, бутылками, тут же лежали книги. Вошел невысокий человек в телогрейке и вязаной лыжной шапочке - это и был художник. Мы поговорили немного, потом он встал, придвинул стул к стене и принялся ставить на стул картины, одну за другой, немного ждал каждый раз, наклонив голову, снимал и ставил следующую...  Здесь были уголки старого города, простые предметы, и когда-то увиденные люди, и то, что он запомнил с детства... и красные трамваи... Картины появлялись из всех углов, ярко вспыхивали то красным, то желтым - и исчезали в темноте. Здесь были обрывы и откосы, с уголком сурового неба наверху, а под откосом груды старых вещей, посуда, осколки и обломки, драгоценные и милые ему... и старые стулья... и вещи эти лежали, и кружились в воздухе, и медленно падали... И в жизни его все, все катилось под откос - и все начиналось снова - он уезжал. Он никому не хотел угождать, и делал все честно, как умел, изо всех сил - это было видно.
         "Надо делать свое, - он говорил упрямо, - и здесь, и там - везде... но здесь я - в подвале, а там - весь мир, и он велик...".
         На мольберте стоял незаконченный этюд с двумя яблоками... Он проводил нас на улицу. Шел крупный снег и ступеньки в подвал совсем замело.
         Он будет также работать и там, почти не выходя из дома, только иногда - в лавочку, или на угол - сигареты купить. И люди, которые привели меня к нему - скоро и они разъедутся кто куда...  Ну и что ж, ну и что ж... Мир открыт и велик, велик!

Оглавление
Продолжение

© Дан Маркович, 1991-2025.
© Сетевая Словесность, 2002-2025.

Книга отзывов