Словесность

[ Оглавление ]





КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Мемориал-2000

   
П
О
И
С
К

Словесность



БЕГЛЕЦ


 



      * * *

      Окутывает пелена
      тумана горы, трубы, башни.
      Квадрат оконный - лист бумажный.
      Условность преодолена.

      Хотя бы на короткий час
      покойны мы и нет известий.
      Ожесточенные болезнью
      лежат, невидимы для нас.

      Пустой отсчет ведет шкала:
      всего различий - до и после.
      И ни одной не слышно просьбы,
      и горкой сложен шоколад

      на белой скатерти. Стихает
      шум суетный и свет дневной
      зашторивает белизной,
      магнолий белыми стихами.

      Отсутствовала краткий срок,
      забыв своё предназначенье
      и на корзиночку с печеньем
      накинув беленький платок.

      Но, с подоконника скользнув,
      прозрачной тканью заструилась.
      Любви былой необратимость
      напоминает пелену:

      Хотя бы на короткий час
      покойны мы и нет известий.
      Ожесточенные болезнью
      лежат, невидимы для нас.

      _^_




      * * *

      Теснятся сосен стебельки,
      выстраиваются на скалах,
      сбегают наперегонки,
      хоть не пристало.

      Обертки пряничных домов
      сверкают. Восседают птицы,
      прижавшись к трубам. Черепица
      укрыта мхом.

      Лимонный лепесток крыла
      плывет по васильковым строкам
      любови, что уберегла
      потоком.

      Кабинок крохотных жуки
      ползут вдоль скрученных канатов -
      две противоположности,
      два брата,
      под стеклышком твоей руки
      два экспоната.

      _^_




      * * *

      Оставишь сердце, где оставится,
      где остановится оно.
      Проснётся спящая красавица,
      так как предопределено,

      финитной схемой предназначено.
      Стальною рыбкой на блесне
      ты бьешься с теми, кто подначивал,
      ты спишь, но слышится во сне,

      похожий на шуршанье первенца
      за неприступной скорлупой,
      треск барражирующей мельницы -
      винтов, кружащих над толпой.

      Захочешь - лопасти сбиваются.
      Мгновенный выход, скорый суд.
      Затянет морок сеткой Рабитца
      и пораженных унесут.

      Обернутый условным фантиком,
      ты исчезаешь. Мир спасён.
      Прости. Простая математика,
      просчитывающая всё.

      _^_




      * * *
              Н.Г.

      Фуражка, шашка на ремне...
      Приказ открывает любую дверь.
      Войско пройдёт - поля ровней -
      словно одеты в броню.
      На войне - как на войне.
      Никого не жалей, никому не верь.

      Перебить нужно - так перебей -
      пленных, друзей, родню.

      Солдатам, идущим плечо к плечу,
      положено падать в пылу атак,
      стрелять в жителей жалких лачуг,
      сгонять в гетто рабов.
      Молчать положено - я молчу.
      Но изворотлив, хитёр наш враг.
      И, по одной из его причуд,
      каждый предать готов.

      Даже тот, кто войско ведёт,
      верит дьявольским голосам -
      оттого и его расчёт
      чаще бьёт по своим.
      Выдашь предателя - пропадёт
      дело, которым живёшь ты сам,
      дрогнут ряды, прервётся полёт,
      рассеется красный дым.

      Так что молчи, если знаешь всё -
      ты обречен на тишину.
      Держись зубами за нужный разъём,
      не хочешь - бросайся на дзот.
      Тебе покажется - мир спасён,
      а ты, мальчик, играешь в войну
      и с донесеньем важным ползёшь
      через вражеский фронт...

      Фуражка, шашка на ремне...

      _^_




      * * *

      Смысл, отдача, следствие, суть, цена
      жертвы, ныне не поминаемой в суе -
      отступления, вариации на
      темы чувств, которых не существует.

      Сто подмен... Жаждущий перемен,
      стяг твой брошен, смят, порван, попран.
      Комбатант, живым сдавшийся в плен,
      посмелей иных, рывших окопы.

      Слезь со сцены, не переиграть
      нам рождённых в мире пустопорожнем.
      Потревожить бесконечную гладь
      равнодушия сонного невозможно.

      А безумие спит в каждом куске
      хлеба, из любой книжки вылазит -
      росчерком, закорючками на листке
      ткёт иллюзию близкой родственной связи.

      _^_




      * * *

      Вычеркнут в бессильном ожидании искомого числа
      день, не потревоживший бесценного спокойствия и слов,
      кажется, хватает - возникает абсолютная шкала.
      Ты - её начало нулевое, обязательное зло.

      Точка субъективного рождения, осознанной войны.
      Нечто, расширяющее гамму - сверхзадача, оверблоу.
      Миг без управляющей идеи, без надуманных двойных
      смыслов, светотенью предваряющих блистательное шоу.

      Бросит всё, за тридевять земель помчится, вырвется за круг
      тот, кто бьётся в стены головою, кто находится внутри.
      Всё уже предсказано законами науки из наук.
      Лучший ученик, ты можешь с легкостью выигрывать пари.

      Можешь исчислять комет движение, свечение планет,
      уличая всякого кто, скажем, неразумен или лжив,
      сутки календарные смещать и перекраивать сюжет,
      якобы горошину под толстую перину подложив.

      Втянутый судьбой в водоворот, уже не выплывешь, герой.
      Крикни нам оттуда, о стремительном круженьи расскажи!
      Этот день неожидаем более и вычеркнут тобой -
      день, который просто невозможно, невозможно пережить.

      _^_




      * * *

      Избрал неудачный момент для начала любого.
      И войско твоё оттого измельчало и слово.
      Заразным подарком - покровом сомнений - укутан,
      лежишь в одиночестве, бредишь потерями, смутой.

      Прикладывай больше, чем хочешь, усилий, припарок.
      Смирись и тотальной прими дислексии подарок.
      Не будет рецептов прощальных - "что делать?". Концептом
      охвачены девяносто плюс девять процентов.

      И выживешь если, сражаться не вздумай, однако
      Себе разыщи настоящего друга - собаку.

      _^_




      * * *

      Игрок, выбирающий методом истину или ложь,
      получает пути отрезок. Квантум всеобщности придан каждому.
      Так к медвяной росе смерть ржаная прилипнет - не оторвешь.
      Тупой сердечной избыточности достаточно. Надо же,
      Малого достаточно: брешь - всё равно, что брошь.
      Куда не стремишься, за кем/за чем не идёшь -
      не сбросишь поклажи.

      Цена любым рассуждениям нашим - за ними несут гроб.
      Как от чумы бежишь, орешь, выпрыгиваешь из
      отсека, в котором накоплены самые лучшие люди, чтоб
      на длинных шлеЯх начать, начать, начать опускаться вниз,
      выползать сообществом, массой, скопом - из под скоб.
      Хотя в историю вклеен врачом типичнейший эпикриз.
      Предикат верен при всех значениях икс.
      Цена любым рассуждениям - за ними несут гроб.

      _^_




      НА  СМЕРТЬ  И.Х.

      Что-то случилось.
      Перья летают по лисьей норе.
      Бурый экслибрис
      изысканный сохнет на каждом пере,
      катится гильза.

      Довольно занятно,
      аккуратно, не слишком пестро.
      У вас не курятник -
      рассадник идей, сплошной агитпроп,
      сюрприз за сюрпризом.

      Арест за арестом -
      все ищут убийцу. О детектив!
      Семь неизвестных
      дают показания, сыщик красив,
      что свойственно лисам.

      Допрошены куры,
      Сданы отпечатки куриных лап.
      Почистив шкурку,
      лисица в штатском скажет: - Да...
      самоубийство...

      _^_




      * * *

      Пусть играют на флейтах дети фиванцев,
      багровея от свиста, пальцы терзают,
      морщатся, корчатся и раздувают щёки -
      жалок удел людей, красноречья лишёных.
      Пляшут от счастья иные, убив чужестранца -
      гостя лишив защиты, себя же чести.
      Кто-то славен уродством - нравом жестоким.
      Я - в наслаждениях вечных дни коротаю.

      Верю во всём тебе - чёрные камни предвижу
      даже от матери и прощаю ошибку,
      так как способен учесть такую возможность.
      Это спасает, но быть всевидящим тяжко.
      Тот возвышается, кто прикинется ниже,
      своевременно роскошь подменит аскезой,
      к власти стремление скроет любовью к ничтожным
      и заменит проклятья на благословенья.

      _^_




      * * *

      О где эти призраки прежних лет, которые верили в партбилет
      и делали всё что прикажут им убогие командиры?
      Борцы за нравственность и мораль... Осыпалась с лиц пропитых эмаль,
      вожди рассеялись, словно дым, рассыпался прах кумира.

      О сколько "бывших" молчат, живут без прошлого - с целым мешком минут,
      со счастьем просто несовместимых - те, что были рабами,
      и те, кому подрезали крыло и прятали под телестекло...
      Но - возмездие неотвратимо, оно всегда настигает.

      Как первые полосы газет, с которых изгнанный поэт
      расскажет - уже без корректур - кто был шпион и доносчик.
      Как простой лианозовский холст, запечатлевший буквы "ГОСТ",
      вырвет из пасти аббревиатур себя и, видимо, прочих.

      Впрочем, никто не усвоит урок. Как прежде - трюки за сахарок.
      Подвид покорных неистребим - жужжат бездарные мошки.
      Покуда в снегу сидит этап, мы делаем шаг и видим масштаб
      картины, в связи с которым им всегда достаются крошки.

      _^_




      * * *

      Похоже, найден беглец.
      Условны границы, размыты нормы.
      Замечена, наконец,
      в пустыне абстракций чёткая форма.
      Туман молочный исчез -
      зацепил бортом его остромордый
      железный тяжеловес,
      курсирующий по фьордам.

      Рецепты безжизненны, но
      кулинарные книги всегда изящны -
      лишены известных длиннот,
      бюджетны, заполнены настоящим.
      Что безвольному разрешено -
      безумный мятежник того не обрящет.
      И, словно на темное дно,
      свободы сложены в долгий ящик.

      Закончилось время рифм,
      в трубочку свёрнуты лишние карты.
      По схеме выстроен миф -
      сюда идут последние такты.
      Расчерчивая пролив
      тысячу раз туда и обратно,
      излишне был терпелив -
      тонуть всегда казалось занадто.

      Куда ныне мне плыть,
      если огонь уже не пылает?
      Что - миловать ли, казнить?
      Глыба движется и сминает.
      Волнам грози не грози -
      им всё равно, где запятая.
      Глупа Геро вблизи -
      расстояния украшают.

      _^_



© Любава Малышева, 2010-2025.
© Сетевая Словесность, 2010-2025.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Так возвышает родина, поверь... [Стихи лакских поэтов Руслана Башаева, Миясат Шурпаевой, Патимат Рамазановой, Мирзы Давыдова и Патимат Штанчаевой в переводах на русский язык.] Виктория Орлова. "Увидеть Париж" и другие рассказы [Ох, как же дружно жили они! Небогато, даже на море никогда не были, всех сокровищ – библиотека, хрущёвка двухкомнатная да дача-сарайчик на шести сотках...] Александр Карпенко. "И, взявшись за руки, шли двое..." (О романе Бориса Гриненко "Признание в любви") [Эта книга стала для автора смыслом жизни. Написать и издать её – подвиг. Это книга-долг – живого перед ушедшей...] Наталья Захарцева. Улица Троллейбусных Скворцов [Ведь всё, что воздаётся, всё – добро. Мы лучшие конструкторы миров. Вы просто не пытайтесь их разрушить...] Владислав Китик. Я весны моей всё ещё пленный [Пробуждённую ночь я приму, / Помогая атлантам, на плечи. / У неё я на память возьму / Трудный дар человеческой речи...] Ольга Гурилёва. Всё то, что случилось с нами [Так тут и было веками, / Как в самом начале всего: / Только любовь и бог – / Всё то, что случилось с нами.] Михаил Ковсан. Гроб некому вынести, или Улыбка Гагарина [Улыбка Гагарина стала не такой широкой и белозубой, как раньше. Поговаривали, что его и вовсе одноцветно закрасят, только деньги найдут. Но пока деньги...] Ольга Самарина. Внучка Ава [Ава, крошечная, но настоящая Ава, уже умудрилась захватить нас в свой плен. Навсегда. Она не путалась в ролях и оказалась самым адекватным человеком в...] Николай Хрипков. Любовь с первого слова [Ну, мир! И что мир? Что же, интересно, о нем наразмышлять можно? Мир – он и есть мир. А Бог? А что Бог? Бог – он и есть Бог. А человек? Две руки, две...] Юлия Великанова. Будь его Солнцем, или Мы просто об этом не думаем (О романе Андрея Кошелева "Валери") [Наше бытие во многом рассчитано на глаза и зрение, на зрительное восприятие. Процентов 70 информации мы получаем и воспринимаем глазами. Зачем задумываться...] Дом вынимает пламя (О книге Веры Полозковой* "Lost and found") [Новая книга Веры Полозковой – собрание стихов, короткой прозы и фотографий – сильный эстетический опыт противостояния смерти...] Владимир Ив. Максимов. Ничего не требуя взамен... [Любой календарь – не без вычета, / Но тёплая осень – особенна: / Она, словно гречка, рассыпчата, / И солнечным маслицем сдобрена...]
Словесность