Словесность

[ Оглавление ]







КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность




ПИРАТСКАЯ ЛЕТОПИСЬ О ВРЕМЕНИ И СЕБЕ

О книге Матвея Цапко "Экранка"
Краснодар: ВНОВЕ, 2024




Cкачать книгу можно здесь

Давшее название книге Матвея Цапко стихотворение "Экранка", на мой взгляд, является размышлением автора о поэзии и о личном месте в искусстве. Экранка – пиратская копия фильма, но в произведении она становится метафорой замутнённого зрения ("как будто через разводы очков") и нечёткого слуха ("слова / нечёткие"). Если расширить смысл названия до всего сборника, то стихи в нём – выражения переживаний и воспоминаний, которые остаются не понятыми до конца, так как главное остаётся за троеточиями и внутри автора, хоть тот и впускает нас в свои мысли, в частности критические по отношению к собственной поэзии ("разве стихи начинающиеся с прости / всё еще остаются стихами?").

Пиратские копии были в моде в 2000-2010-е годы – те же годы стали предчувствием смены культурной модели: в 2010 г. вышла книга "Заметки о метамодернизме" Аккера и Вермюлена, на которую намекает автор во второй строфе "Экранки":


потому я
младший брат тысячелетия
сын пост
отец мета
с лопатой чуть поодаль
увижу
на какой из ветвей
бездомное, крылатое
совьёт своё
очередное гнездо

Поэтический субъект рефлексирует над своим положением в движении культурных эпох: если он "сын пост", что "стоит с лопатой" (возможно, закопав своего условного отца в искусстве) и "отец мета", то в какой эпохе находится герой? Связь между первой и второй частью стихотворения – ощущение предчувствия и промежутка: "экранка" – фильм, находящийся между показом в кинотеатре и официальным релизом на DVD, произведение – экран, разделяющий и объединяющий автора и читателя, а сам поэт определяет своё место на границе времён: в состоянии еще-не-знания новой эпохи и ожидания, пока нечто ("бездомное, крылатое") произойдёт. Важной, на мой взгляд, является последняя строка "очередное гнездо" – этот образ вмещает в себя постиронический намёк на цикличность культурных моделей и отсутствие новизны и на единую, мифическую и неописуемую силу, благодаря которой движется искусство.

Стихотворение "Экранка" помогает определить субъекта всех произведений книги: это творец-наблюдатель. Но качественно иной, чем в дебютном сборнике Матвея "Причина идти дальше".

Лучше всего лирическое "я" первой книги описывает стихотворение:


В моих стихах
не будет
человека
там буду только
я

Кажется, что в "Причине идти дальше" наблюдатель, подталкиваемый образом-предчувствием смерти, вбирает в себя пространство и других и стремится, подобно экзистенциалистам, зафиксировать своё существование в стихах. В "Экранке" есть похожий мотив памяти: "снова в мои воспоминания? / прости, но / давай в этот раз прогуляется / по твоим" (игривая переформулировка вопроса "сегодня к тебе или ко мне?")

Но принципиальным отличием первой книги от второй является образ Рыбакова и припоминание времени, в котором герой (герои) точно не могли существовать: "что ты видела сегодня? / а вчера? / а сто лет назад / стоял ли у той стены человек / лицом в свежую известь побелки?"

Рыбаков – загадка этой книги, и у меня появилось два предположения о сущности героя:

1. Фамилия Рыбаков восходит к профессии рыбак, и стихотворениях он "ловит" состояния, например, задумчивости. По отношению к автору герой является антизеркалом – он любит холод, не любит девушек (а Матвей в автофикшн-прозе "У меня нет денег на нервный срыв" пишет, что влюблялся во всех), потому что из-за них "его окутывало тепло", "страдает от понимания" и бессоницы, не любит стихи и связан с "концомлета-началомосени" – пограничьем сезонов. Герой может быть и "другом бестелесным" – призрачным альтер-эго автора ("не бойтесь, / я всем приснюсь / и наяву тоже"), связанным со смертью ("он с терпением смерти, ожидающей каждого..."), которой можно помочь, дав ей имя и сущность ("у неё нет себя"). Таким образом, Рыбаков, возможно, условное преодоление смерти через диалог с ней и её спасение.

2. Кроме того, Рыбаков – фамилия реального человека: великого историка и исследователя Киевской Руси. Мотив истории в стихах намечен через припоминание других времён и чувствование своего места во времени ("младший брат тысячеления"). Если взять за основу этот мотив, можно расшифровать, например, стихотворение про дядю Нестора, увидев в этом имени Нестора Летописца (но, по словам автора, он писал о Несторе Махно, что не отменяет мотива истории).

Сборник "Экранка", подобно телеграм-каналам, пабликам и блогам, является летописью существования субъекта, который в отличие от героя "Причины идти дальше" переходит от личных чувств до собственных перемен, вызванных движением настоящего времени и переживанием других эпох. Но, как в любой летописи, записанные события и воспоминания постепенно выцветают и становятся неясным гулом прошлого, но у нас все равно остаётся недоступный смерти источник. В данном случае, книга стихов.




© Валерий Горюнов, 2024-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2024-2025.
Орфография и пунктуация авторские.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Алексей Смирнов. Где стол был яств: и Доктор Энгельгардт. Два рассказа [Бритая Маковка толкнула Косички, качнулись Банты. Лиза и Коля – октябрята, но без пяти минут пионеры – остановились и завороженно уставились на сутулого...] Елизавета Григ. Сима [Эта необыкновенная история началась в соловьиную ночь – в самое подходящее время для всех необыкновенных историй на свете. Говорят, не поют соловьи, они...] Яков Каунатор. Кто же ты есть, как тебя звать... (Булат Окуджава) [Формула рождения стихов Булата Окуджавы до чрезвычайности проста: взгляд, восприятие; чувство; осмысление...] Андрей Коровин. Из книги "Любить дракона" (2013) Часть II [стать его сталкером / проводником / в новый мир / вещей букв людей / взять на себя ответственность / за его судьбу...] Татьяна Куземцева. И надеяться, и любить... [Как бесполезны дни – благословенны ночи, / И горести мои завязли между строчек. / И разве кто спасёт? А впрочем, что за дело... / Пожалуй, это всё...] Екатерина Вольховская. Чёрный пёс и другие [Кто разберёт их – о чём говорили / Девочка с куклой ночами под пледом? / Кукла любила глазами и бантиком, / Девочка – голосом, тихим и тёплым.....] Никита Николаенко. Взгляд обывателя [По прошествии нескольких недель я стал задаваться вопросом – а что же тогда произошло в тот жаркий день и происходило ли что-то стоящее на самом деле...] Владимир Буев. Пять рассказов о судьбах крымских татар в обрамлении прелюдий и ноктюрнов [Репортаж с творческого вечера писателя Шевкета Кешфидинова. Литературно-музыкальная композиция Шевкета Кешфидинова и Зеры Джемиловой, посвященная Крыму...] Зина Виноградова. Одна сплошная исповедь [Презентация книги Макса Батурина (1965-1997) "Гений офигений" в рамках проекта "Бегемот Внутри" в Малаховке.] Валерий Горюнов. Пиратская летопись о времени и себе (О книге Матвея Цапко "Экранка") [...как в любой летописи, записанные события и воспоминания постепенно выцветают и становятся неясным гулом прошлого, но у нас все равно остаётся недоступный...] Александр Хан. Созерцание и размышление (о стихах Александра Разина и Дарии Солдо) [Отзыв о стихах участников 103 серии литературно-критического проекта "Полёт разборов" Александра Разина и Дарии Солдо.]
Словесность