Словесность

Наши проекты

Евгений Горный. Чужие слова

   
П
О
И
С
К

Словесность

[ Оглавление ]

Умберто Эко

Умберто Эко

Об Умберто Эко знают даже те, для кого всё, связанное с Италией, слилось в одно непроходимое Данте-петрарка-спагетти-милан-интер-мамма-миа. 68-летний уроженец Пьемонта, профессор Болонского университета оказался единственным из ныне живущих итальянских сочинителей - и это с досадой признают сами итальянисты - преодолевшим узкие границы региональной литературы и ставшим писателями общемировым - в один ряд с Толстым, Кафкой или Кортасаром. Именно он первым из современных писателей-"интеллектуалов" перестал гнушаться занимательности как таковой и стал приправлять ее еле заметной иронией, породив сам жанр "интеллектуального бестселлера" и проторив дорогу Акуниным всего мира.

Немало, впрочем, и таких, кто заявляет, что знать не желают об Эко-писателе, а его романы называют бездушной игрой ума и компьютерными файлами, но охотно отдают должное Эко-ученейшему семиотику, автору многочисленных работ по знаковым системам и теории массовой коммуникации, почетному доктору множества университетов, неоднократно прилюдно и печатно заявлявшем о своей нежной дружбе с Юрием Лотманом.

Однако в "Словесности" Эко представлен в третьей своей ипостаси: как матерый колумнист, автор колонки в газете Corriere della Sera. Понятно, что эта ипостась для него не главная. Но все-таки нельзя сказть, что это левой ногой писаная халтура. Иначе для чего бы сам Эко регулярно выпускал собрания этих своих колонок отдельными толстыми книгами.

Эти колонки интересны тем, что в них, пожалуй, гораздо резче, чем в его романах и тем более в научных трудах проступает основа "феномена Эко" - стремление и умение говорить серьезные вещи под видом шутки, интеллигентного, но ни к чему не обязывающего трепа.

Некоторые называют это постмодернизмом.

Мac vs DOS
Перевод Михаила Визеля
(31 мая 2001)
Вавилонская беседа
Перевод Михаила Визеля
(1998)






НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]