Профессор сидел в кресле. Он как раз собирался
завтракать и в домашней обстановке выглядел фигурой милейшей и
трогательной. Он даже нацепил слюнявчик.
- Не угодно ли откушать? - спросил он у гостя,
аккуратного и скромного молодого человека.
- Благодарю покорно, я сыт, - ответил тот.
- Ну, в таком случае прошу меня извинить, -
и профессор схватил серебряную рюмку с яйцом. - А вы - вы присаживайтесь,
присаживайтесь...
Молодой человек вежливо поблагодарил и опустился
в кресло, скользнув равнодушным взглядом по массивным перстням,
украшавшим профессорские пальцы. Профессор с благодушной миной
принялся кокать яйцо.
- Мне ваше лицо знакомо, - объявил он, откладывая
ложечку и поддевая скорлупу розовым ногтем. - Где бы я вас мог
видеть?
- У вас хорошая память, - сказал с чувством
молодой человек и слегка покраснел.
- На лекции... да, не иначе как на лекции... - продолжал профессор задумчиво.
- Это просто поразительно! - воскликнул гость.
- Действительно, на лекции...
- Вот только - на которой? - и брови профессора
сделали мостик, а любопытные глаза округлились.
- На которой вы демонстрировали маску, - подсказал
молодой человек, вложив в подсказку всю дозу любезности, на какую
он был способен.
- Ах, да, конечно! - просиял профессор. - Вы
сидели в первом ряду...
- Верно...
-... и, не скрою, мне было очень занятно следить
за вашей реакцией...
- Очень приятно слышать...
- И я искренне рад... м-да...
Какое-то время они обменивались комплиментами,
пока как-то вдруг разом не замолчали. Профессор сделал выжидающее
лицо и окунул ложечку в желток. Тяжело ударили часы.
- Так вот, профессор, - молвил молодой человек,
чуть помедлив, - я не вполне согласен с вашей точкой зрения.
- Так! Очень забавно! Интересно будет послушать!
- и профессор устроился поудобнее, готовясь насладиться.
Гость не спешил с ответом, собираясь с мыслями.
Видно было, что его прежде всего волнует форма выражения несогласия.
Профессор снисходительно отвел глаза и позволил
себе вспомнить упомянутую лекцию во всех подробностях. То, бесспорно,
была одна из самых удачных лекций, просто блистательная лекция.
...Народу собралось много, и аудитория как
нельзя лучше отвечала профессорским чаяниям. В основном присутствовали
психопаты, истерики и прочие экзальтированные личности, помешанные
на разного рода аномальных явлениях. Профессор, известный своим
материалистическим и скептическим отношением к проблеме, казался
им легкой добычей, и они жаждали назадавать побольше мудреных
вопросов. Профессор посмеивался про себя. Он ненавидел психопатов
и истериков и, в свою очередь, обожал наблюдать их, трепыхающихся,
раздавленных научной логикой и неопровержимыми фактами. Он прямо-таки
преображался на кафедре, руша и топча глупые иллюзии и беспочвенные
верования.
Спрашивали обо всем. Профессор, с достоинством
поигрывая очками, не пропустил ни одного выпада. Он объяснил,
в частности, что более девяноста процентов наблюдений так называемых
НЛО связано с чисто физическими феноменами, а все, что остается
необъясненным, - тоже, разумеется, физический феномен, для понимания
которого попросту не хватает научного багажа. Растолковывая истинную
сущность экстрасенсов, он сообщил, что"экстра"в этих
людях ничего нет и что они просто"хорошие"сенсы",
- то есть имеют более низкий порог восприятия тепловых излучений
и более высокую скорость анализа полученных данных. Он показал
слайды, на которых были запечатлены останки"таинственно"исчезнувших
в Бермудском треугольнике самолетов, обнаруженные спокойно ржавеющими
на морском дне. И так далее. К концу лекции атмосфера в зале накалилась
донельзя. Потесненные в своих убеждениях слушатели были готовы
разорвать профессора в клочья. Они понятия не имели, какой сюрприз
он припас на закуску.
Неожиданно для всех профессор сделал либеральный
реверанс.
- Я материалист, - сказал он. - Я ученый. И
как ученый я вынужден признать, что все же существуют некоторые
вещи, которые не поддаются и вряд ли поддадутся научному объяснению.
С этими словами он открыл саквояж и извлек грубо
слепленную глиняную маску с зияющими отверстиями на месте глаз,
рта и носа.
- Эту маску мне подарил один тибетский мудрец,
далеко продвинувшийся в изучении потусторонних тайн. Она представляет
собой слепок с его собственного лица. Он зарядил эту маску силою
духа, после чего она смогла в определенных условиях оказывать
воздействие на окружающих. Сейчас мы выключим свет, я пущу запись
древнетибетских заклинаний, а вы поделитесь после своими ощущениями.
Должен предупредить уважаемую аудиторию, что тем, кто не склонен
доверять чарам темного порядка, лучше покинуть зал.
Ни один человек не покинул зал, свет был потушен,
и профессор включил запись. Из динамика послышалось монотонное
дребезжание басовой струны. Мелодия - бурятского или вроде него
- происхождения леденила кровь. Вскоре послышалась тарабарщина.
Загробный голос торжественно вещал на незнакомом языке о таинственных
делах. Преобладали звонкие согласные, а слова большей частью были
односложными. На маску направили прожектор, и казалось, будто
это она сама говорит, освещенная призрачным бледным огнем.
Профессор наблюдал. Многие в зале пребывали
в прострации, иные усиленно сморкались, третьи вращали головами
и делали странные вычурные жесты. Один из операторов вдруг выронил
видеокамеру и поспешил на выход, заливаясь слезами. Временами
возникали очаги беспричинного хохота, возбуждение росло.
Процедура длилась около пяти минут. Наконец
профессор остановил ленту, попросил зажечь свет и предложил слушателям
высказать свои соображения.
Впечатления от сеанса были самые разные. Кто-то,
захлебываясь, признался в том, что ощутил мощное тепловое излучение,
кто-то не сумел совладать со слезами, кто-то видел ангелов, а
кто-то - и хороводы чертей.
Профессор подвел итог.
- Все это, - сказал он, и глаза его жестко сузились,
- была игра, чушь и околесица. Я позволил себе разыграть вас,
чтобы вы на собственной шкуре смогли убедиться в смехотворности
ваших воззрений. Никакого мудреца я не знаю, маску вылепил сам,
а на пленку начитал бессмысленный набор звукосочетаний. Теперь
вы видите...
Возмущенный рев покрыл его слова. Многие, вскочив,
кричали:"Это бессовестно! Как вы смеете обманывать публику!
"- и прочее в том же роде, что профессору было милее лавины
аплодисментов.
- Не знаю, не знаю, - приговаривал он сытым
голосом, укладывая саквояж- Лекция окончена. Желаю всего наилучшего.
... Все эти события, изложение которых отняло
у нас столько времени, пронеслись в сознании профессора за долю
секунды. Теперь ему предстояло разделать гостя под орех, и лицо
его волей-неволей утратило всякую трогательность. Он был готов
к сражению.
- Нуте-с?
Ложечка дернулась, взбалтывавя желток. Молодой
человек поднял глаза.
- Видите ли, профессор... Все дело в том,
что вы - неважно, какими мотивами вы руководствовались - произвели
ряд действий. Этих действий никто до вас не совершал. Независимо
от того, верите ли вы в сверхъестественные силы или нет, вы совершили
вполне конкретные, осязаемые манипуляции:изготовили маску, погасили
свет и выдали определенную информацию. Опять-таки неважно, была
ли она изначально истинной...
- Люблю образованных молодых людей, - с удовольствием
отметил профессор. - И с чем же вы, сударь мой, не согласны?
- Да знаете... - улыбнулся гость, пожимая
плечами, - несогласия как такового, может быть, и нет... Суть
в другом. Вот вам пример:человек, испытывающий внутреннюю тягу
к Божеству, в конце концов изберет для себя ту религию, ту форму
служения этому Божеству, которая больше подходит ему лично. Возможно,
это будет Христос, возможно- Магомет или Будда... Вы ведь как
атеист согласны с этим?
- При условии отрицания мною Божества как такового
- конечно, - кивнул профессор, изучая собеседника.
- Отрицайте, кто же вам мешает... Но силы,
силы-то, которые предрасполагают к поиску - они вполне реальны.
Им зачастую лишьне хватает формы... обители, в которой они могут
успокоиться... Вот я, например, отношу себя к служителям противоположного,
темного начала. Я, если вам будет угодно, сатанист...
- Весьма рад, - профессор заерзал в кресле.
Одно дело - обломать неврастеника, совсем другое - вразумить помешанного.
Он машинально промокнул губы.
- Вы могли вкладывать в ваше детище сколь угодно
большое количество идей, - продолжал гость, воодушевляясь. - Но
вы, сами того не желая, создали нечто большее, нечто не бывшее
до вас прежде... Я всегда с уважением относился к традиционным
сатанинским обрядам - черным мессам, целованию козлиного зада
и прочим вещам. Но это казалось как бы не моим... Форма не соответствовала
моему внутреннему настрою. И вот я увидел вашу маску... - голос
гостя задрожал. - Умоляю, профессор, отдайте ее мне! Тогда, в
зале, я пережил, глядя на нее, чувство редкой гармонии. Имея ее
в своем распоряжении, я мог бы вздохнуть свободно и полностью
отдаться служению силам Тьмы. Мой идеал обрел единственно возможные
для меня очертания... Видя вашу маску перед собой, я смогу беспрепятственно,
в полном согласии с самим собой осуществлять наши ритуалы...
Прошу вас, отдайте... я встану на колени...
- Боже вас упаси! - вскричал профессор, откидываясь
в кресле. Кивком головы он указал на большой, красного дерева
шкаф с застекленными дверцами, где хранились различные диковинки.
Счастливый, что дешево отделался, профессор не пожалел бы и всего
шкафа. - Она там, берите ее, она ваша! - И он негодующе принялся
за яйцо.
Молодой человек вскочил. Сверкая глазами, он
рванулся к шкафу, извлек свое сокровище и бережно водрузил его
на журнальный столик.
- Так... - бормотал он. - Нет, вот так. .
. Пусть взгляд падает под этим углом... Совершенство! Совершенство!
- Это так свойственно человеку, - с философским
миролюбием заметил профессор. - Я имею в виду - осчастливить пустую
идею материальной оболочкой.
- Конечно, - согласился молодой человек. - Это
как новое платье... для короля, - он открыл свой чемоданчик
и начал один за другим вынимать новенькие, сверкающие хирургические
инструменты. Они были настолько острые, что один их блеск, казалось,
опасен для роговицы не менее бритвы.
Профессор капнул желтком на слюнявчик. Глядя
в его расширившиеся зрачки, гость произнес:
- Профессор, прошу вас, если вы мучаетесь мыслью,
завопить вам сейчас или сделать это немного позже - не тяните,
давайте сразу. Во-первых, дом ваш стоит на отшибе и ваших воплей
никто не услышит, а во-вторых - лично мне они доставят большое
удовольствие.
© Алексей Смирнов, 1992-2024.
© Сетевая Словесность, 1998-2024.
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
|
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
X |
Титульная страница Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |