Это - последняя пьеса Левина. Она не вошла в 12-томник. Смертельно больной драматург уже знал, что постановку этой пьесы он не увидит.
Последние пьесы Левина - сплошной шизофренический бред, бессвязные монологи персонажей, разрезанные на куски. Персонажи друг друга не слышат и не понимают, каждый говорит о своем.
Эта пьеса, в отличие от других последних пьес драматурга - классическая комедия положений, здесь все смешно и понятно. Видимо, перед смертью у писателя наступило просветление.
Левин до последнего дня интересовался, когда же выйдет пьеса отдельной книгой. Умирающему писателю вложили это книгу в руки. С ней он и умер в тот же вечер.
Я выпросил под честное слово в институте драматургии им. Ханоха Левина этот экземпляр, с его правками. Когда закончу перевод, книжку надо будет вернуть.
Ладно, допустим, все вышесказанное я только что придумал, ну и что? Все легенды кто-то когда-то придумал, включая Библию и Евангелие.
Как всегда у Левина, имена персонажей звучат дико и несуразно. Нет таких имен ни на иврите, ни на идиш. Те имена, которые ничего не значат на иврите, я оставил. Кроме - Каха-каха, которую я так и назвал - Таксебе.
Певицу в оригинале зовут Ляляляля (гласные на иврите не пишутся). - это, как вы уже догадались - л, - конечная гласная. Да простит меня покойный автор, но я оставил только три ля - Ляляля, так, мне кажется, звучит более по-русски.
"Человек охотно и радостно отвлекается на работу, общение с друзьями, на прогулку, лишь бы оторваться от личной драмы. А драма неизбежна, если два разных человека вынуждены уживаться вместе или мучительно друг к другу притираться. Любовь травматична, и счастье, если мы на ней не сосредоточены, ? иначе она нас утащит в такие бездны, о каких и в учебниках по сексопатологии не пишут. Мне случалось наблюдать и мужчин, и женщин, болезненно зацикленных на единственной привязанности, не способных думать ни о чем другом: как правило, предмет воздыханий ничего собой не представлял, да и безумная любовь была плодом воображения. Но когда человеку по-настоящему нечем жить, " любовь" становится единственным содержанием его пустых дней..."
Это пьеса о том, как человек придумывает на свою голову "цурес" (пустые хлопоты) и сам же от них мучается. Три основных персонажа герой - вернее, антигерой, и два деутерогониста. Вот и все. Чистая психология, никаких декораций, никаких костюмов. Не люди, а функции. Можно на пустой сцене ставить, на одном свете.
Я бы, будете смеяться, взял на главные роли цирковых, и хай в промежутках между сценами работают свои номера. Ведь пьесы Левина - сродни цирку. Цирк - искусство удивлять. Левин удивляет поступками и характерами своих персонажей.
Евгения Троп, доцент СПбГАТИ, кандидат искусствоведения, редактор "Петербургского театрального журнала": Многоуважаемый г-н Беленький! Я прочитала Ваш перевод (причем, от начала до конца) еще до того, как отправилась на спектакль, и - опять же в отличие от коллеги - как раз с первых строк начала всё понимать. И качество текста было одной из причин моего похода на премьеру: такую пьесу хочется увидеть на сцене! Во многом благодаря замечательному языку. Меня очень повеселили эти Ваши обращения к читателю, которые Вы оставили в начале пьесы... Это неожиданно и совсем не мешает. А если серьезно, то, хотя я и не могу оценить точность перевода (естественно, не читала подлинник), но могу оценить его художественность. С моей точки зрения, Вы нашли эквивалент жесткому и насмешливому языку автора. Это остроумный, легкий в произнесении, но при этом глубокий, не "однослойный" текст. В Вашем переводе чувствуется мир Левина - искаженный, мучительно-неприятный, но смешной. Наверное, филолог или литературовед мог бы написать более профессионально о переводе, я же могу сказать одно: мецуян! (Для не говорящих на иврите: отлично!) (Источник)
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
Каха-каха, которую я так и назвал - Таксебе.
(гласные на иврите не пишутся). 
- это, как вы уже догадались - л, 
- конечная гласная. Да простит меня покойный автор, но я оставил только три ля - Ляляля, так, мне кажется, звучит более по-русски.
