Тот человек, что подобрал котёнка,
Когда за гаражами падал снег,
Натурой был возвышенной и тонкой
И сложный был, по сути, человек.
Вились снежинки, медленно паря,
В люминесцентном свете фонаря.
Из-под ворот - ободранный, субтильный -
Котенок к человеку подошёл,
И назван был со временем Матильдой,
Когда его определили пол.
Живя с людьми, мяукающий звонко
Всегда получит миску молока, -
Не знаю, как отсутствие ребёнка,
Но друга заместит наверняка.
Любил людей, но был с причудой зверь:
Сбегал в подъезд, лишь приоткроют дверь.
Тот человек - в большом был да и в малом -
Одновременно: жертва и злодей;
Считал себя, конечно, либералом
И не любил, как следствие, людей.
- Мы как в плену! Бессмысленно геройство!
За нами не пойдёт на брата брат!
Свои тираноборческие свойства
Утратил основной электорат... -
Так думал он, блуждая по кустам,
Когда искал Матильду тут и там.
Но жить рабом, каким-то унтерменшем -
В родной стране! - он будет - оттого,
Что полюбил одну из русских женщин -
Ту, что на днях оставила его.
- Она ушла! Скажите-ка, на милость!
Таким вот, как она, благодаря,
Тут со страной любви не получилось!.. -
Так думал он, страдая втихаря
Среди дворов, на каждом повороте
Топчась и подзывая: "Мотя! Мотя!"
Не слишком полагаясь на возможность
Возврата либеральных конъюнктур,
Он материл возвышенность и сложность
Своей наитончайшей из натур.
На старый - весь затоптанный, помятый -
За гаражами выпал новый снег.
- Мы как в плену! Повсюду ебанаты! -
Так думал тот несчастный человек,
Себя пытаясь честно обмануть,
Что, может, всё получится вернуть.
Но был момент, когда ему приснилось,
Что с женщиной возобновилась связь;
И со страной любовь восстановилась;
Вернулось всё... Матильда не нашлась.
Весь этот мир порнографический
С патриотическими ню:
На пляже баба сдобной выпечки
Сгорела напрочь на корню.
Татуировки с элементами,
Что впадлу делать пацану;
И детвора орёт под тентами,
Устроив кипеш на бану.
Набит хохлами, как занозами,
И Партенит и Тарханкут...
Война - войной. А розы - розами.
Они опять в Крыму цветут.
И с либералами унылыми
Горячий спор поприутих,
Что Леонид под Фермопилами,
Конечно, умер и за них.
А если нет? - Тогда, фактически,
Не остаётся ничего? -
Весь этот мир катастрофический
С несправедливостью его.
И медленно пройдя меж слабыми,
Всегда без спутников, одна,
В косоворотках и с хиджабами -
Россия вспрянет ото сна (?)!
Отставить выходки дикарские базарные!
Из глубины сибирских руд,
Сметая полчища татарские коварные,
Когда (и если) предадут, -
Ловя момент самоубийственный
Без всякой помощи, один, -
Тогда ваш нежный, ваш единственный,
Я поведу вас на Берлин!
Бессонница. Гомер. Украдено бабло
В родной стране, где всяк с рожденья обворован.
Уснуло всё вокруг, уснул ПТХЛ,
В чужой карман давно не лезущий - за словом.
Загнали за Можай ИП и ПБОЮЛ,
На головах царей божественная пена.
Уснуло всё вокруг. И Кремль давно уснул.
Во прахе и крови скользят его колена.
Прости, развратный Рим, - прости, о край родной! -
Кого же слушать мне? - Пока народы спали,
И множество надежд под солнцем и луной,
И братскую любовь, и веру - всё украли.
Украли всё: огонь и проблески ума,
Которые всегда в стране родной некстати;
Украли ряд идей; повсюду тишина,
Какая может быть лишь в обнесенной хате.
Имперская парча заношена до дыр -
Классический пин-ап для воровского пула.
О нравственность и честь, где ваш ориентир?
Ответственность и стыд, и совесть - всё уснуло.
Уснуло всё: менты и бывшая фарца,
И нынешняя власть в своем авторитете;
Как горек русский хлеб! Не слаще и маца.
Кого же слушать мне? - воруют те и эти.
Повсюду тишина. Заношена до дыр
Имперская парча. Покуда спят народы,
Не так ли ты - И ТЫ!!! - о европейский мир,
Крадешь свои в боях добытые свободы?
Воруют все: друзья, враги, учителя,
Пророки и вожди, свидетели и судьи.
Придурки всех мастей, крутые кренделя
Воруют там и сям, в толпе и на безлюдье.
Бессонница. Гомер. Что наше воровство?
Кого не обвинишь в ораторском запале!
И, может быть, я сам страдаю от того,
Что воровать меня сегодня не позвали.
Мария Косовская: Жуки, гекконы и улитки[По радужным мокрым камням дорожки, по изумрудно-восковым листьям кустарников и по сочно-зеленой упругой траве медленно ползали улитки. Их были тысячи...]Марина Кудимова: Одесский апвеллинг[О книге: Вера Зубарева. Одесский трамвайчик. Стихи, поэмы и записи из блога. - Charles Schlacks, Jr. Publisher, Idyllwild, CA 2018.]Светлана Богданова: Украшения и вещи[Выхожу за первого встречного. / Покупаю первый попавшийся дворец. / Оглядываюсь на первый же окрик, / Кладу богатство в первый же сберегательный...]Елена Иноземцева: Косматое время[что ж, как-нибудь, но все устроится, / дождись, спокоен и смирен: / когда-нибудь - дай Бог на Троицу - / повсюду расцветет сирень...]Александр Уваров: Убить Буку[Я подумал, что напрасно детей на Буку посылают. Бука - очень сильный. С ним и взрослый не справится...]Александр Чусов: Не уйти одному во тьму[Многие стихи Александра сюрреалистичны, они как бы на глазах вырастают из бессознательного... /]Аркадий Шнайдер: N***[ты вертишься, ты крутишься, поёшь, / ты ввяжешься в разлуку, словно в осень, / ты упадёшь на землю и замрёшь, / цветная смерть деревьев, - листьев...]
