Не важно о чем, между строк - о любви и печали,
о жизни смешной, не имеющей смысла вначале,
о смерти, смотрящей как будто в небесные дали,
куда мы должны бы попасть, но еще не попали.
То вязью по стенам, то надписью дикорастущей,
горящим кустом продиктованы, дымною кущей.
И ветром, что с моря, осколками легкого бриза
нашептаны. И по бумаге из хлопка и риса
плывут, как по Нилу и Лете дитя в колыбели,
смотря неизвестно куда, (что же там, в самом деле),
в небесные дали, возможно, в небесные дали,
где море любви омывает песчинку печали.
Родина - это и есть ощущенье дна.
Почвы. Твердыни. Смерти в семейном круге.
Дети сбежали и засолилась жена.
Снова мечтаю о подвигах, славе, подруге.
Только вчера я б за родину мог умереть.
Только вчера я и умер... Пространственно убыл.
Что там за мною?! - Костер, чтобы вечно гореть,
кубики льда и покрытые зеленью трубы.
Сяду на край кровати - на ветку птица!
Выслушаю слова, не повысив голос.
Строчка в мозгу, как волос во рту. И в лицах
изобразил, как выплюнул бы я волос.
Гибнут слова, их тысячи в каждой боли.
Та, что на голос внутренний обернулась,
выйти не может из соляной неволи,
шепчет и шепчет: господи, я вернулась.
Дождем блестящим прольется тьма,
светом корпускул пьяных.
И выхватит улицу и дома.
Хватит ей наших данных,
чтобы... Не спрятались мы нигде.
Пусть же проходит мимо...
И лысой певицей луна звезде -
поет: "соле, соле мио... "
И тащит из памяти по слогам,
по буковкам - имя, даты,
тела незнакомых господ и дам,
проложенных слоем ваты.
Как долго еще я их мог хранить
нетронутыми, живыми...
Смешная до боли нас водит нить
скользящими мостовыми.
Отсутствие цели послужит цели -
впасть в меланхолию на досуге.
И дрейфовать на чужой постели,
точно на льдине. - Ау - подруги!
Духов призвать, подающих кофе,
не испугав их помятой рожей...
Видит ли Господи в перископе:
город, квартиру, диван в прихожей?!
Отсутствие темы послужит теме
старой, забытой, по-своему, - пылкой;
форме словесной бессилья в теле,
что завершится душевной пыткой.
А как бы здорово было плавать,
плевать на время, что "грубо, зримо..."
С улыбкой бодрой на три октавы
кричать: "Земля!" - проплывая мимо.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
