ПОЕЗДКА В РОССИЮ
1. Новости
-Алё.
- Илья, мне пришёл факс из Москвы.
- Отец умер?
- Да. Я уже был в Российском консульстве, мне обещали к вечеру сделать визы.
- Ты билеты на самолёт заказал?
- Тебе - да.
- А себе?
- Я приеду позже, сейчас у меня срочный бизнес в Вашингтоне.
- Какой ещё бизнес к чёртовой матери.
- Срочный, Илюша, если я уеду, конкуренты сожрут меня с потрохами.
- Правильно сделают.
- Илюша, я сейчас очень близок к тому, чтобы заключить договор с Дженерал Электрик. Это всё равно, что завоевать золотую медаль на олимпиаде.
- Получишь её в следущий раз.
- Следущего раза может и не быть. Такая возможность представляется раз в жизни. Не стал чемпионом и всё, поезд ушёл, а рельсы остыли. Никого не интересует, почему ты не попал на соревнования, правительство не пустило или террористы взяли заложником. Важен конечный результат.
- Не оправдывайся.
- Я и не оправдываюсь, я объясняю, - сказал Захар.
- Когда вылет?
- Завтра утром.
- По какому маршруту?
- Сант Луис - Нью Йорк - Амстердам - Москва.
- Почему ты не мог взять билеты прямо из Миннеаполиса в Нью Йорк?
- На этот рейс всё продано. Тебе придётся ехать на перекладных. Визу тебе отдаст мой курьер в Ла Гвардии 1 у выхода на московский самолёт.
Илья выехал в аэропорт с большим запасом, но из-за плохой погоды все рейсы задерживались. Он подошёл к диспетчеру. Тот, пощёлкав на клавишах компьютера, сказал, что успеть Илья может только если полетит в Нью Йорк напрямик, но билетов на этот рейс нет.
- Что же делать?
- Если вы хотите, я могу узнать, не посадят ли вас на служебное место 2 . Правда, оно находится около туалета и отдохнуть на нём практически невозможно, но в данной ситуации...
- Я согласен, - перебил его Илья.
- Бегите, я им сейчас позвоню.
В самолёт Илья Окунь зашёл последний, а когда двери за ним закрылись, командир корабля объявил, что по техническим причинам вылет задерживается. Илья посмотрел на часы, он всегда делал это, когда нервничал. Скорее всего, на Московский рейс он уже опоздал, но теперь он думал о том, как перехватить курьера с визой в Россию. Он подозвал стюардессу. Она внимательно выслушала его и сказала:
- Я поговорю с командиром корабля.
- Что он может сделать?
- Не знаю, посмотрим. Вы пока отдыхайте.
- Хорош отдых, - подумал Илья и закрыл глаза.
2. Отец
Завод, на котором отец был начальником отдела, как и большинство других военных заводов, для конспирации называли почтовым ящиком. Руководил ящиком потомственный инженер, академик Крылов. Его держали как музейный экспонат: беспартийный, порядочный, из дворян, переживший все сталинские чистки, он был таким же редким явлением в советской военной промышленности, как уцелевший динозавр. Начальник Первого отдела всё время пытался втянуть его в партию, но академик успешно отбивался.
- Я не могу выучить Устав, - говорил он чекисту, - все выходные сижу и учу, а в понедельник пытаюсь повторить - и ничего не помню. Я уж до дыр его зачитал и всё никак.
- А мы вам скажем, какие вопросы будем задавать.
- Нет, это нехорошо. Я ведь сам в институте преподаю и за жульничество студентов с экзаменов выгоняю. Кажется, в уставе вашей партии тоже что-то говорится про честь и совесть, а?
- Конечно, говорится, но есть ведь и неуставные отношения, и вас можно принять по совокупности заслуг.
- Нет, я не хочу выделяться.
- Вы и так выделяетесь.
- Чем?
- Тем, что у вас отделами руководят одни Рабиновичи.
- Ну и что?
- Вы и сами должны понимать. Я лично против них ничего не имею, но лучше пусть работают на других должностях, пониже.
- Это почему? - разыгрывая из себя святую простоту, удивлялся академик.
- Потому что они в любой момент могут смотаться в Израиль.
- Никуда они не смотаются, ваши же люди их отсюда не выпустят.
- Конечно, не выпустят, но всё равно должен быть порядок.
- У меня и так порядок, можете справиться в министерстве.
Крылов прекрасно знал, что министр прикрывался успехами его завода, как красным знаменем, и разрешал ему любые вольности в подборе кадров. Сам же Крылов менять своих помощников не собирался. Многих он принял ещё молодыми людьми во время кампании "врачей-вредителей" и "безродных космополитов", когда они оказались на улице без средств к существованию. Он говорил друзьям, что они хотели сыграть в его ящик, а он вместо этого взял их под своё крыло. Когда же он наберёт достаточно евреев, то откроет на своём заводе филиал синагоги.
После развала Советского Союза академика Крылова отправили на пенсию, а завод распродали по частям. Бывшие сотрудники Окуня-старшего стали приспосабливаться к новой действительности, некоторые смирились с падением своего социального статуса, другие переквалифицировались в фермеров и жили на своих дачах натуральным хозяйством, а третьи, шагая по трупам, лезли вверх. Борис Яковлевич Окунь очень быстро из физически здорового пожилого человека превратился в старика.
Его старший сын Захар приехал тогда в Россию, чтобы прощупать почву для создания бизнеса. Перемены, произошедшие в стране, казались ему невероятными. Он, как Александр Иванович Корейко, почувствовал, что нужно ловить момент и вместо двух недель пробыл в Москве несколько месяцев. За это время он оформил отцу гостевую визу в Америку. В Миннеаполис они прилетели вместе, и Борис Яковлевич поселился у старшего сына, а к Илье приезжал, чтобы поиграть с внуком. Он вообще очень много общался с внуками и с сожалением думал, что в молодости пренебрегал своими родительскими обязанностями. Тогда у него не хватало времени на детей, и теперь он с большим опозданием испытывал чувства, которые раньше прошли мимо него. Внукам тоже было с ним интересно, для них его рассказы были историями из другого мира и другого времени.
* * *
Недели через две после приезда отца Илья повёз его на экскурсию по Миннеаполису.
- Ты знаешь, что у нас находится самый большой торгово-развлекательный центр в мире, - спросил он Бориса Яковлевича.
- Нет.
- Он называется Mall of America. Там есть магазины, кинотеатры, кафе, аквариум с акулами и детский городок с разными атракционами.
- Почему же ты не взял детей?
- Они уже там были.
- Всё равно.
- Я им предлагал, они не захотели.
- А меня ты даже не спрашивал.
- Я и так знаю, что тебе понравится.
Они начали осмотр с прогулки по детскому городку. Это был Диснейленд в миниатюре и Борис Яковлевич захотел попробовать несколько атракционов. Илья с удовольствием составил ему компанию и очень скоро седой старик и его великовозрастный сын с удовольствием пытались струёй воды попасть в плавающего гуся, крючком выловить игрушку из стеклянного ящика, а потом выбраться из лабиринта, в котором поминутно визжали и охали все известные представители нечистой силы. Побывали они и в аквариуме, где их особое внимание привлекли акулы. Эти хищницы плавали с такой грацией, что ими нельзя было не любоваться.
- Пара Окуней пришла в восторг от акул, - заключил Илья, выводя отца наверх. Закончили они развлечения тем, что прокатились на монорельсе. Как и остальные пассажиры, они кричали, когда вагон проваливался вниз, на зимний сад с тропическими деревьями, или взлетал вверх к прозрачной крыше, сквозь которую было видно небо и солнце. После этой поездки они зашли в кафе. Окунь-старший молча смотрел на детский городок.
- Нравится тебе здесь? - спросил Илья.
Борис Яковлевич ничего не ответил, он вспомнил, как он обиделся на сыновей, когда они решили эмигрировать. Тогда он был ещё полон сил и очень много работал. Это единственное, что у него осталось после смерти жены. По-настоящему работа была его первой и самой большой любовью. Из-за неё он и продал душу дьяволу. Он прекрасно понимал, что создаваемое им оружие служит тёмным силам, но ехать с Захаром и Ильёй он тогда не мог, всё равно его бы никто не выпустил из Советского Союза.
- Нравится тебе здесь? - повторил Илья.
- Да, - ответил Борис Яковлевич.
- Так оставайся.
- А на что я жить буду?
- Тебе дадут пособие.
- Я же в Америке ни одного дня не проработал. Я не имею морального права.
- Имеешь. Знаешь, какие я налоги плачу.
- Все платят.
- Но не такие. По статистике первое поколение эмигрантов живёт лучше среднего американца, а стало быть и налогов платит больше.
- А второе?
- Ещё лучше.
- А третье?
- Третье как средний американец.
- К какому же поколению, по-твоему, отношусь я?
- К нулевому.
- И что же говорит статистика обо мне?
- Про статистику не знаю, а практика показывает, что ты здесь будешь, как сыр в масле. Конечно, Америка уже не та, что раньше, но на твой век хватит.
- Интересно, какой же она была раньше?
- В 50-х годах она лопалась от изобилия, женщины здесь не работали, предприятия платили служащим пенсию, а хозяева переманивали работников друг у друга. Теперь совсем другое дело. Я должен вкалывать гораздо больше положенных восьми часов в день, да ещё и выглядеть моложе своих лет. Вот мне и приходится зарядку каждый день делать, диету соблюдать и волосы красить.
- Ну, от диеты и зарядки хуже не будет, - усмехнулся Борис Яковлевич, - а волосы мог бы и оставить в покое.
- Нет, папа. Я уверен, что только благодаря этому меня приняли на работу... на зарплату молодого специалиста.
- Большой успех для сорокапятилетнего юнца, - согласился Борис Яковлевич, - но на жизнь-то тебе хватает?
- Как сказать, - ответил Илья.
- Понимаю, - протянул Борис Яковлевич, - денег всегда мало, мне даже Захар на это жаловался.
3. Лас Вегас
Захар планировал полететь в Лас Вегас, чтобы встретиться на очередной выставке с клиентами. Заодно он хотел показать город отцу.
- Мне гораздо приятнее пообщаться с внуками, - возражал Борис Яковлевич.
- Они от тебя не убегут, ты у нас надолго, а в Вегасе будешь всего несколько дней.
- Езжай один.
- Один не могу, только с тобой. Ты там отдохнёшь, посмотришь на кактусы с пальмами, поплаваешь в открытом бассейне.
- Я и здесь отдыхаю, - сказал Окунь-старший, - тем более, что в рулетку играть я всё равно не умею.
- Теперь Лас Вегас - место семейного отдыха. Там самые лучшие шоу и полно всяких выставок.
- Не интересует меня это.
- А ещё там официально разрешена проституция, так что, если захочешь, можно девочку в номер заказать, - сказал Захар, подмигивая отцу.
* * *
Остановились они в гостинице "Аладин". Огромные залы были уставлены игральными автоматами. Около них сидели люди всех возрастов, они бросали монеты, нажимали кнопки и ждали, пока вращающийся барабан остановится. Если выпадал счастливый номер, то из машины со звоном высыпались деньги. Звук этот по мысли дизайнеров должен был вызывать азарт у игроков, но Бориса Яковлевича он только раздражал. Всё выглядело очень буднично, никакой романтики. Официантки в коротеньких юбочках и открытых платьях разносили напитки. Они были не очень молоды и совсем не симпатичны. Наверно, те, кто покрасивее и помоложе, зарабатывали на жизнь другим, официально разрешённым здесь способом.
- Что это? - спросил Борис Яковлевич, показывая на огромный циферблат с одной стрелкой.
- Это барометр, на нём написано, что по данным метеослужбы в начале каждого часа над озером в северной части гостиницы проходит гроза с молниями и проливным дождём. Пойдём посмотрим.
Они пошли по длинному коридору, убранному под восточный базар, заглянули во дворец шаха, осмотрели гарем, посочувствовали участи евнуха, охранявшего жён владыки и поглядели, как женщины в ярких одеждах исполняли танец живота. На озере они оказались всего за минуту до обещанной грозы. На искусственное небо набежали искусственные тучи, засверкали молнии, загрохотал гром и точно в назначенное время полил проливной дождь. Шёл он так, что ни одна капля не попала на мраморный берег, где столпились зрители. Вскоре гроза кончилась и засияло искусственное солнце. Стрелка огромного барометра, точной копии того, который они видели при входе, установилась на "ясно".
- Много здесь таких развлечений? - спросил Борис Яковлевич.
- Полно.
- Что ты мне ещё покажешь?
- Лондон-клуб.
- Что это такое?
- Точно не знаю, кажется, это клуб мультимиллионеров. Членами его могут также стать короли, премьер-министры и кинозвёзды. Я давно мечтал в нём побывать, но в Европе меня к нему близко не подпустили.
- Наверно, и здесь не подпустят.
- Давай попробуем. Сейчас в Штатах идёт борьба за равные права и представители американской элиты иногда должны терпеть таких плебеев, как мы.
Они поднялись на второй этаж.
В этой части гостиницы "Аладин" царил другой дух. Дилерши носили более изысканную форму, чем во всех остальных залах. Игроки были одеты как на великосветском рауте: мужчины в токсидо, а женщины в вечерних нарядах. Цена их украшений могла сравниться с годовым бюджетом стран третьего мира. Глядя на этих людей, Борис Яковлевич почувствовал атмосферу, которую он и ожидал увидеть в казино. Захар смотрел вокруг, как заворожённый. В этот момент он очень напоминал Пушкинского Германа.
- Ты что? - спросил Борис Яковлевич сына.
- Понимаешь, - тихо ответил Захар, - я и раньше видел, как люди играют на крупные суммы, но это были рядовые американцы. А здесь - сильные мира сего.
Они остановились около столика и стали наблюдать за игрой. Никто не сделал им замечания, не попросил выйти, но Борис Яковлевич чувствовал, что с них не спускают глаз. Мужчины спортивного вида с рациями прогуливались по залу и обменивались короткими репликами. Их профессия угадывалась невооружённым глазом. Точно таких же безликих и внешне ничем не примечательных товарищей Борис Яковлевич видел, когда министр и генералы приезжали на полигон, чтобы посмотреть как проходят испытания.
- Что тебе здесь так нравится? - спросил он сына.
- Видишь вот этого человека в чёрном костюме с галстуком-бабочкой?
- Да.
- Он только что проиграл миллион. Я посчитал количество токенов, которые он выбросил на стол. Потрясающе!
Борис Яковлевич пожал плечами.
- Меня это зрелище захватывает больше, чем любое шоу, - возбуждённо говорил Захар, - я могу смотреть на него до бесконечности. Люди проигрывают такие суммы, которых мне бы хватило до конца жизни.
На следущий день перед работой Захар предложил отцу пойти в отель "Венеция", дал ему деньги и сказал, чтобы он тратил их не задумываясь. В "Венеции" Борис Яковлевич увидел голубое небо и точную копию знаменитых на весь мир каналов. Он подошёл к одному из них и посмотрел на противоположный берег. К нему подплыла лодка.
- Do you want a ride? 3 - спросил гондольер.
Даже и не зная английского, Борис Яковлевич понял вопрос и отрицательно замотал головой.
- Do you speak English? 4
- Нет.
- Так вы русский, - обрадовался молодой человек.
Борис Яковлевич удивлённо посмотрел на него.
- Садитесь, я вас покатаю.
- У меня нет денег.
- Не беспокойтесь, я с вас много не возьму, а удовольствие гарантирую, - он помог Борису Яковлевичу зайти в гондолу, - мы ведь поедем не на старой посудине по заплёванным каналам, а в стерильной чистоте. Это вам не Венеция, а Лас Вегас, посмотрите, как всё вылизано.
- Как ты здесь оказался? - спросил его Окунь-старший.
- Я окончил школу Джулиярд в Нью Йорке, был на прослушивании в нескольких театрах и теперь ожидаю их решения, а до начала сезона, как видите, прохожу стажировку. Деньги, конечно, небольшие, но работа интересная. Я научился управлять гондолой, отрепетировал несколько новых арий и прочитал кучу книг по истории. Выяснил, например, что профессия гондольера потомственная, передаётся только по мужской линии, так что я - своего рода исключение.
- Почему?
- Мой отец в жизни не держал весла, он работает архитектором в Нью Йорке.
- Спой мне что-нибудь, - попросил Борис Яковлевич и Виктор запел "Санта Лючия".
После "Венеции" Окунь-старший решил пройтись по другим отелям. Каждый из них был создан как памятник определённого периода человеческой цивилизации. Древний Рим, таинственный Восток, современная Америка, всё было интересно, но Борис Яковлевич выбрал Париж. Именно эта гостиница была в основании Эйфелевой башни. Там молодые люди в форме национальных гвардейцев Франции приветствовали гостей, отдавая им честь. Девушки, одетые боннами, многообещающе улыбались, создавая у посетителей впечатление, что они тоже с удовольствием отдали бы свою честь, но только не на посту и не в рабочее время. В лифте швейцар с пышными бакенбардами и важностью премьер-министра величественно наклонил голову, приветствуя входящих. Пока они поднимались на смотровую площадку, он рассказал, что Эйфелева башня в Лас Вегасе является точной копией Парижской и хотя она вдвое ниже, с неё видно не только весь "Париж", но и "Пирамиду Хеопса", "Дворец Цезаря" 5 и Статую Свободы, поэтому она намного лучше настоящей.
Страны света и исторические эпохи менялись перед Борисом Яковлевичем, как в калейдоскопе. Это казалось ему ожившей сказкой. Он ходил по главной улице города и смотрел на творение рук человека. Даже дорогие и популярные шоу произвели на него меньшее впечатление, чем Лас Вегас. В театрах он бывал и раньше, игру хороших актёров видел много раз, а вот такой феерверк фантазии предстал перед ним впервые. Человеческий гений создал в пустыне блистающий мир, сверкавший по ночам миллионами огней.
И вдруг мне вспомнилось, я царь,
Об этом забывал я годы,
Но как же быть, любой букварь
Свидетельствовал это встарь,
Что человек есть царь природы. 6
|
Да, это правда, но в отличии от царей-созидателей, построивших Вегас, он был царём-разрушителем, князем тьмы, создававшим оружие.
4. Аплодисменты
- Сэр, - сказала стюардесса.
Илья открыл глаза.
- Мы связались с Нью Йорком и выяснили, что самолёт на Москву задерживается, вы ещё можете на него успеть. Вот план аэропорта, здесь крестиком отмечено место, куда мы прибываем, стрелкой указан ваш путь по Ла Гвардии, а кружком обведены ворота, через которые вы должны выйти на нужный рейс. У вас как раз хватит времени, чтобы добежать. Посмотрите, пожалуйста, внимательно и если есть вопросы, задайте их сейчас.
- Вроде всё ясно, - сказал Илья, внимательно изучив рисунок.
- Я так и думала. Я ведь раньше работала в школе для умственно отсталых и привыкла объяснять так, чтобы ученики меня не переспрашивали. Значит я не потеряла квалификацию. А теперь следуйте за мной. Мы говорили с курьером и обещали перезвонить ему через несколько минут.
Когда они зашли в кабину, командир корабля протянул Илье наушники и сказал:
- Говорите, курьер на линии.
- Алё.
- Здравствуйте, меня зовут Марлин, у меня пакет, который я должен вам передать. Я буду держать его в правой руке и стоять у выхода на самолёт. Вы меня найдёте?
- Да.
- Как вас зовут?
- Илья.
- А что у вас случилось?
- У меня в Москве умер отец и я хочу успеть на похороны.
- Зачем вам лететь, вы быстрее доедете на машине. Отсюда до Москвы не больше 300 миль.
На секунду Илья опешил, а потом, поняв в чём дело, сказал:
- Эта Москва в России.
- А... Ну хорошо, до встречи.
Как только самолёт приземлился, командир корабля объявил, чтобы все оставались на своих местах, ибо первым, ввиду чрезвычайных обстоятельств, должен выйти пассажир, который сидит в туалете.
- Нет, около туалета, - поправился он после специально запланированной паузы, - когда он будет бежать, вы господа, зажмите носы.
- Почему они всё время шутят, - подумал Илья, выскакивая из самолёта, - ситуация-то совсем не подходящая для острот.
Аэропорт он пробежал за несколько минут, а около выхода на московский рейс увидел курьера. Не останавливаясь, он схватил пакет и вскочил в самолёт. Стюардесса сразу же закрыла за ним дверь. Когда он отдышался и вошёл в салон, раздались аплодисменты. Илья удивлённо оглянулся.
- Это вам, - сказала стюардесса.
- Мне?
- Да, мы рассказали, почему вы так спешите и спросили пассажиров, согласны ли они подождать. Они согласились.
- Сентиментальные американцы, - подумал Илья, - нашли, чему хлопать. Бывший советский подданный успел на похороны своего отца, который разрабатывал оружие для уничтожения их страны.
Странен всё же мир, в котором мы живём.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ла Гвардия - международный аэропорт в Нью Йорке.
2 Описываемые события происходят до 11 сентября 2001 года.
4 Do you want a ride? - вас покатать?
5 Do you speak English? - вы говорите по-английски?
6 Гостиницы в Лас Вегасе.
7 Стихотворение Леонида Мартынова.
© Владимир Владмели, 2004-2024.
© Сетевая Словесность, 2004-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
