За линией горизонта, но в пределах ума
наступает ночь и давно зима.
А пока не стемнело, еще ввечеру,
утраченная любимая на пустом юру,
восхитившись закатом во всей красе,
уж на звезды глядит, только видит не все,
а лишь те, на которые я смотрю,
у окна примостившись, как негоже царю
половины царства, доставшегося за коня,
на котором ее увезли от меня.
И снова я их безрассудному шелесту внемлю!
Летят ведь, не зная куда, а ложатся на землю,
где меньше одним измереньем, где павшим листам
в отсутствие веток взывать остается к корням.
Да только не скоро обнять им могучие корни
при этой для солнца и воздуха созданной форме.
Не раньше, чем сгубит ее непреложный распад...
Но это единственный способ вернуться назад.
Желудочный сок зимы - стужа -
за девять месяцев нагулянный аппетит
армии оголтелого минуса дюже
рьяно демонстрирует: аж пуховик хрустит!
Нехорошо хрустит - как подарочная бумага.
Но с гостинцем Аиду, пожалуй, повременим.
Обледенелый троллейбус, что Харонова колымага,
отвалил перегруженным... Да и Кербер с ним!
Не слабо мне Орфеем отважиться в одиночку
завязать диалог со временем на языке
неживого пространства, чтоб вызволить дочку
Аполлона и в своем отогреть виске.
Тропинку торить нелегко по лежалому снегу,
но все это побоку, если окрестность с утра
являет собою - куда б ни направился - Мекку,
и в первую очередь там, где увяз до бедра!
Вон облако, точно вершина Олимпа в лазури,
и радость бессмертных в пределы нисходит земли,
и самая жизнь, вдохновенной под стать режиссуре,
раскрылась во всем, как дитя, услыхав "отомри"!
Зима белоснежных холстов никому не жалела,
и солнце кругом ослепительный пишет портрет
восторга - один к одному!.. Я стою ошалело,
как вместо снаряда комету метнувший атлет.
Мимо распахнутой форточки,
не задевая карниз,
хлопьев белые мордочки
кувыркаются вниз.
Как семья циркача неумелого:
не учились - пошли...
И на черную землю с белого
неба земли.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
