Когда по золотому кресту струится кровь инка,
о чём взывает к Христу испанский король,
стоя на коленях?
Когда усталый инквизитор почёсывает прыщавую лысину,
сколько чёрных котов скребется в окно его сердца,
покрытого копотью костров?
Когда чумной врач наденет птичью маску и отправится в аббатство,
встретит ли он на пути святого, укажущего на новую звезду
прокажённым пальцем?
Когда я выйду из подъезда своего дома,
подскажет ли мне хоть кто-нибудь из прохожих,
который час?..
Ночью я снова сновал по комнате и кряхтел о жизни.
А судьба набирала и набирала мой заезженный номер.
Её властный голос, как всегда, вылезал из красной трубки и бредил:
Сначала звал меня последними словами,
потом каким-то Критиканом Оптимистовичем, а после...
После чистосердечно признавался в любви...
Позову я в гости
пузо с чёрной тростью
из слоновой кости,
возьму и позову.
И приключится встреча
в наискучнейший вечер
на этом грустном свете,
и проревут соседи,
мол, сколько можно монстров,
мол, маленькие дети
на самом наяву.
А я вот им отвечу,
не монстр то, а муза
спешит ко мне навстречу,
и вы б глаза разули:
мол, гостю тапок нет.
А мне соседи: "Здрасьте!
Подкиньте адресочек,
где видано такое,
где слыхано такое,
и писан этот бред!"
Но тут возникнет пузо.
В нем будет пусто-пусто.
Оно с намеком толстым
укажет чёрной тростью
на проголодь свою...
Когда уйдёшь ты поступью дождей,
ко мне прильнёт осенний иней,
вот все твои слова, и ветер с ними,
вот вся твоя любовь, да Бог бы с ней,
когда уйдёшь ты поступью дождей.
Когда уйдёшь ты поступью снегов,
ко мне прильнёт апрельский лучик,
не легче станет мне, но всё ж он лучше,
чем то тепло, что хуже всех оков,
когда уйдёшь ты поступью снегов.
Когда придёшь ты поступью дождей,
в безудержном желании согреться,
то моего не будет биться сердца,
не сыщешь ты в миру его мертвей,
когда придёшь ты поступью дождей.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
