Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Теория сетературы

   
П
О
И
С
К

Словесность



ДЕВЯТЫЙ  СОН  ГАЛЫ  ДАЛИ


 



      ВОЗМОЖНО,  ОБ  ЭТОМ  ПИСАЛ  ЛАВКРАФТ

      Возможно, об этом писал Лавкрафт, когда ему снились рыбьи
      глаза, по которым он мог учить язык добиблейских библий.
      Возможно, об этом ему тогда шептали они, ощерясь
      огромными ртами - и он писал, пока не сводило челюсть,

      возможно, об этом. О том, что здесь опять наступает осень
      по правилам тех, кто извечно был не жителем и не гостем.
      О том, что пора, и пора давно увидеть свою природу -
      и каждую осень мой город вновь уходит со мной под воду.

      Дождливые щупальца ищут нас, в песок закопавших лето -
      поймать, наказать и залить глаза прозрачно-зеленым светом,
      и нас заливает, и нас несет, у нас вырастают жабры,
      и в мутной воде остается лишь забыть свой домашний адрес,

      и город становится вновь собой. Он - бог, он желает жертву.
      Пустые трамваи уже плывут ржавеющим брюхом кверху
      над детской площадкой, над школой, над подернутым илом Невским,
      над скользкими парками, где гулять не хочется, да и не с кем.

      Иди и смотри, ползи и смотри, лежи и смотри, плыви и
      смотри, как, укрывшись в своих домах, несмело молчат живые
      о чем-то, о чем не писал Лавкрафт. Возможно, о прошлом лете,
      которого не сыскать на всем прозрачно-зеленом свете.

      05.09.2009

      _^_




      ПРО  ЯЗЫК

      Будто кудрявый Есенин
      в резвой удавочной пляске,
      будто три года без пенсии
      тощий плешивый старик,
      Финский залив,
      этим утром
      пену пустивший в припадке,
      в пыльный песок
      на прибрежные камни
      вывалил мокрый язык.

      Выдавил, выстелил в берег -
      мокрый, дрожащий, пугливый,
      дышащий теплым туманом
      над пожелтевшей травой.
      Будто веревкой стянули
      сизую шею залива
      и завалили на берег,
      вымазав губы слюной.

      Осиротевшие рыбы
      плакали и горевали,
      пели унылые песни,
      водкой глушили тоску.
      В церковь ходили медузы
      и панихиду справляли
      по безвозвратно ушедшему
      милому языку.

      Люди стояли, смотрели:
      Дамы впадали в истерику,
      Дети смеялись и резво
      Снимали на видео, как
      Розово-липкий язык
      Бьется вслепую по берегу,
      Прыгая в воздух
      И шлепаясь оземь
      Давит усталых собак.

      "Не подходите, опасно!"
      Дети хотели поближе,
      Мамы их крепко держали,
      нервно смеялись над ним:
      Как это - взять его в руки?
      а ну как возьмет и оближет
      всем своим влажно-шершавым,
      всем своим липко-большим,
      всем своим сдавленно-синим
      всем своим гибким и сильным
      всем своим мягким и теплым
      всем своим розово-мокрым
      всем своим тягостно-грустным
      всем своим сладостно-вкусным
      всем своим нежно-огромным
      всем своим жалко-бездомным
      всем своим мокро-брезгливым
      всем своим Финским заливом
      насмерть залижет детей.

      26.06.2009

      _^_




      ДЕВЯТЫЙ  СОН  ГАЛЫ  ДАЛИ

      Мы поедем с тобой на машине с двумя рулями
      Вдоль железной дороги, облепленной фонарями.
      Фонарями - как мухами, пальцами и цветами,
      Вдоль дороги, прокуренной старыми моряками
      Мы поедем с тобой на машине с двумя рулями.

      Мы поедем с тобой через горы, леса и пашни,
      Через диких людей, сквозь толпу вавилонской башни,
      Через диких зверей, о которых слагали басни,
      Мы проедем с тобой через место стрелецкой казни.
      Мы поедем с тобой на машине с двумя рулями
      Через горы, леса, водопады, огни и страхи.
      Будем пыль высекать из камней и носить папахи.
      Будем заживо прятать в ладонях слепые бельма,
      Чтобы их не сожгли стробоскопы святого Эльма.

      Мы поедем домой на машине с двумя рулями
      И никто никогда не узнает, что будет с нами.
      Мы поедем домой на машине с двумя рулями
      И никто никогда не узнает, что будет с нами.

      И тяжелый рогатый поезд по рельсам скачет,
      Громыхает копытами, стонет, рычит и плачет.
      Он совсем еще мал, он боится - утонет мячик.
      Он бежит нам навстречу, не зная, что это значит.
      Он бежит нам навстречу и знает - имеет право.

      Мы поедем домой на машине с двумя рулями
      И никто никогда не узнает, что будет с нами.
      На железной дороге тебе улыбнусь лукаво
      И затем поверну налево, а ты направо.

      Чтобы нас не сожгли стробоскопы святого Эльма,
      Чтобы нас не увидели наши слепые бельма.

      17.06.2009

      _^_




      СКАЗКА  О  ВРЕМЕНИ

      Сколько раз мы узнали, что времени нет, а оно
      продолжает назойливо быть и настойчиво есть.
      Барабаня костлявыми пальцами в наше окно,
      наблюдает за нами. Как видишь, оно уже здесь.

      Наблюдает, как мы говорим, что его больше нет,
      и припадочно бьется в окно его мокрый язык.
      Не смотри на него. Лучше выключи в комнате свет.
      Я от белого света, как в песне про баньку, отвык.

      Посмотри - наша осень становится нашей весной.
      Посмотри, как мое возвращение стало тобой,
      как желание греться морозит тела изнутри,
      заставляя шагать наугад. А еще посмотри,

      как я снова пойду от порта до трамвайных колец
      и скажу напоследок: кто слушал, тот был молодец.
      Как я снова почувствую холод потерянных дней,
      впрочем, времени нет. Я нашел кое-что поважней.

      Это сказка, в которой замерзший усталый трамвай
      сходит с рельс и идет по земле в фиолетовый рай.
      Это солнце хватает за плечи и целится в нас
      ослепительно-яростной дробью бесчисленных глаз.

      Это наши слова с точки зрения старой овцы.
      Это рыжие кошки свои распушили хвосты.
      Это жаркой слюной растекаются жадные рты.
      Это пеной волны накрывает ночные мосты.
      Это нас раздевает и с кожей срывает бинты.
      Это нас разбивает о мокрый асфальт с высоты.
      Это осень раскрыла над нами слепые зонты.

      Это сон. Это время, которого нет.
      Это ты.

      15.09.2009

      _^_




      АМФИБИЯ

      Стань человеком-амфибией. Жабой, которая душит себя. Земноводно ползи через мякоть болотного дна.
      Оберни это тело-конфетку чешуйчатым фантиком, скоро привыкнешь к воде, будешь так же прохладно-мутна.
      Будь русалкой болот, над которой смеётся подводная нечисть, прекрасные длинные ноги забрав.
      Русалкой не сказок, а скользких кошмаров. Такую русалку не смог себе выдумать даже бедняга Лавкрафт.

      Стань рыбоглазой, стань стервой холодной, ну знаешь - такой, какой нравится быть, а потом
      Насилуй утопленных юношей, тех, кто особенно нравится, тех, кто особенно вышел лицом,
      а тех, кто не вышел, души равнодушной прилипчивой жабой, всем телом садись на дрожащую грудь.
      Воруй, убивай, в общем все как всегда, в общем, все, что положено делать, когда ничего не вернуть.

      Я забуду тебя. Это будет, возможно, приятно. Я запрусь там, где сухо, тепло, безболотно, где спится легко,
      там, где можно спокойно курить и под утро последнюю кружку остывшего чая испить целиком.
      И однажды придешь.
      Улыбнешься - прекрасная, сбросишь свою чешую, для меня обернувшись такой же, какой и была
      и прикажешь мне бросить курить неожиданным способом -
      пепельно-хмурым виском затушить
      вороненый окурок ствола.

      28.10.2009

      _^_




      ХОЛОДОКОСТ

      Поздравляю с зимой, дорогие мои товарищи.
      Поздравляю тебя, дурачок, головой кивающий,
      с тем, какой же кавай, я бы даже сказал, каваище
      дарит нам этот первый снег, на глазах растаявший.
      Встаньте в очередь за зимой. Ну и кто желающий?

      Поздравляю же вас, дорогие мои, хорошие,
      с этой новой зимой, с этим новым рестартом прошлого,
      с тем, как ноги твои, белой плесенью вмиг поросшие,
      сапогами скрипят в пенопластово-рыхлом крошеве.
      Мы хотели весны. Мы хотели, конечно, большего.

      Мы хотели весны. Мы хотели, чтоб все по-прежнему.
      Да и кто не хотел? Всем охота немного нежного,
      чтоб цвела благодать, чтобы все говорили вежливо.
      Мне осталось валять дурака и косить под Брежнева,
      неподвижно-святого, как снег, и скрипуче-древнего.

      С новым годом, друзья! Дед Мороз принесет безгрешности,
      президент на экране подарит минутку вечности,
      и на праздничной скатерти рыба не первой свежести
      пожелает здоровья и счастья. Теперь - хоть вешайся.
      Дорогие, смотрите - мы бешенцы, все мы бешенцы.

      Мы сбежали из лета, взбесились, мы вечно заняты.
      Эмигранты любви, диссиденты размытой памяти.
      Мы все ищем того, кто обучит нехитрой грамоте
      как придумывать сказки да жить-поживать, ну знаете -
      быть таким равномерным и тихим, как старый маятник.

      С новым холодом вас, с новым холодом вас, товарищи!
      Нам достанется Холодокост, ледяной и травящий.
      Это наша зима. Безусловно, она тварь та еще.
      Как её полюбить? У неё даже нет влагалища.
      Как её полюбить,
      дорогие мои
      товарищи?

      27.10.2009

      _^_




      О  РОЗОВОМ  СВИТЕРЕ

      (посвящается бывшей жене)

      Говорят, что даже у стен есть уши. Почему же тогда эти стены
      не горят, не краснеют, не морщат бетонную кожу,
      почему не сползают обои, под которыми, кажется, лопнули вены
      от того, каким чудовищным матом им показалось твое "О Боже!"

      Знаешь, ведьмами объявляли тех, кто не давал инквизиторам.
      Да и каждый сейчас был бы рад получить себе вот такую
      персональную злобную ведьмочку в розовом свитере,
      чтобы ей покричать: "Загорайся, изыди же в ад, все дела, алилуйя!"

      И в общем-то убийство без крови из моды не выходило.
      странно, что еще не придумали убийство без смерти.
      Представляешь, какое святое раздолье тогда бы им было?
      Мол, давайте терпите, а умирать нифига, не смейте!

      Раз уж вспомнил твой свитер, скажу такую смешную штуку, ха-ха,
      этот розовый свитер за пару секунд обратится Вселенским Злом,
      бесноватым отродьем, исчадием ада и чем там еще? О, сосудом греха,
      и его надо сжечь со всем содержимым, то бишь грехом.

      Вместе с родинкой на правой груди, вместе с красной помадой,
      даже вместе с моими глазами, которые под свитером так и остались.
      Какие еще особые приметы могут быть у исчадия ада?
      За что еще мягко-развратное когти цеплялись?

      И что там такое по форме, наверное, виолончельное
      издавало под пальцами странные теплые звуки?
      Ох, черт, прости, я отвлекся, нарисовал тут уже постельную
      сцену. Здесь люди, они не поймут. Убираю руки.

      А розовый свитер - он, знаешь, такой, умеет менять свои свойства.
      Он редко остается для кого-то тем самым розовым свитером.
      Впрочем, не парься. Просто встань и скажи: "Да пошло оно все, накройся
      (прошу прощения, но мне кажется, тут так и просится рифма "клитором")"

      Так и скажи. Я добавлю. Пусть в парижской кофейне наполнится русским матом
      шоколадом пропахший воздух, и морозной волной шибанет по коже.
      Мы покажем с тобой, да, покажем всем этим визгливым гадам,
      что такое "любить".
      А свитер - ну что ж поделать,
      снимешь его попозже.

      16.10.2009

      _^_




      РАСПИРАЙ

      И не жаль ни о чем, и не стыдно уже никому.
      Знаешь, жалко у пчелки, и пчелку не жалко ему.
      Знаешь, стыдно, когда в темноте ты не видишь лица.
      Перепутал Эдип, грохнул маму и трахнул отца.

      Перепутал, бывает. Конечно, виной темнота.
      В темной комнате ты не найдешь никакого кота,
      и от этого факта в тебе подмерзает мясцо.
      Не волнуйся, Эдип, Гюльчатай не откроет лицо.

      Гюльчатай не заставит тебя отказаться от глаз,
      прочитает веселую проповедь в тысячный раз.
      О невидимый зритель! Мы снова выходим в эфир.
      Знаешь, ты - да, вот ты, не шучу, ты конкретно - мой мир.

      Распирай меня, мир, не жалей, распирай изнутри,
      выдувай из моих сатанеющих губ пузыри
      разноцветной и пенистой рвоты, иди и смотри,
      как на улице ночью взрываются все фонари,
      а потом улыбнись и оденься. Потом закури.
      Кашляй гноем, сморкайся в кулак и погромче ори
      да и кожу-то, миленький, кожу, голубчик, сдери,
      для хорошенькой девочки сочный язык отвари
      в липком вареве слов и слюней непрожеванных при
      ста пятнадцати градусах Цельсия. Мелко натри,
      завяжи его аленькой ленточкой и подари
      и люби её этим подарком до самой зари.

      Распирай, как тугую кишку. Поднатужься и сри.

      10.10.2009

      _^_




      БОГ  БЫЛ  В  МЯТОЙ  РУБАШКЕ

      Бог был в мятой рубашке и в синих потертых джинсах.
      Он не верил глазам, протирал контактные линзы.
      Он замерз и устал. Да, он знал, что вначале слово.
      Но слова забываются. Бог вопрошал: "Какого

      происходит здесь черта, лешего или хрена?"
      На губах его треснувших взбилась густая пена.
      Он ломал кулаки о стены и кровью харкал,
      а ведь нам говорили: сегодня здесь будет жарко.

      Он молчал и не брился, хромая, как доктор Хаус,
      на него быть похожим во всем и для всех стараясь.
      Он устало язвил тем, кто молит его о чуде:
      "Чудо здесь, чуваки. Если что, обращайтесь к Будде".

      Подожди, подожди, нам осталось совсем немного.
      Бог приляжет на облаке спать, и приснится Богу,
      что четыре чертенка в черных ковбойских шляпах
      в подворотне его распяли за потный запах.

      Подожди, подожди, подожди, подожди, еще раз
      подожги себя так, чтобы Бог услыхал твой голос.
      Подойди к нему ближе, погладь, разбуди, пощупай.
      Посмотри на него в телескоп. Изучи под лупой.

      Мы живем лишь вчера и завтра. Нас нет сегодня.
      Все, что нас согревает - отрывки из прошлогодних
      ненаписанных сказок про веру, любовь и что-то
      из унылого бородатого анекдота.

      Бородатого, будто хромающий старый Бог.
      Бородатого, словно чеченец и словно мох.
      Бородатого, как Лев Толстой, на худой конец.
      Вот и все.
      Вот и сказка.
      Кто слушал - тот был молодец.

      04.10.2009

      _^_




      ЛЕГКИЙ  СПОСОБ  БРОСИТЬ  КУРИТЬ

      Пойдешь в магазин
      купить сигарет -
      и вдруг пойдет дождь.
      Ты встанешь на полдороги
      на детской площадке,
      где скамейки, качели, песочница.
      Снимешь ботинки,
      заберешься в песочницу
      и пророешь её до земли
      пальцами ног.

      ***

      Ты развяжешь шнурки в ботинках и поправишь упругий галстук,
      расстегнешь на груди рубашку, похрустишь пересохшим горлом.
      Съешь таблетку, споешь молитву и в песочницу встанешь голым.
      Ты останешься там надолго. Вот теперь, дружок, ты попался.

      Это будет совсем не страшно, это будет смешно и вздорно!
      Лишь представь себе, как минута растянулась на сотни лет.
      Улыбнешься,
      раскинешь руки,
      пустишь в землю ногтями корни
      и почувствуешь, как под кожой
      зашевелится короед.

      Задубели кривые пальцы,
      задрожали ветвисто руки
      как с древесного перепоя,
      как с осеннего перегноя
      осыпаются листья с веток,
      издают под ногами звуки
      и стекает смолой твой голос:
      Что случилось?
      И где я?
      Кто я?

      Из земли выпадают зубы - это старость, всего лишь старость.
      У тебя заслоилось мясо - то внутри кольцевался год.
      И когда ты поймешь, что мясо до последней закольцевалось,
      У тебя запотеет череп:
      у земли есть огромный рот!

      В этот рот опускают мертвых, он жует и глотает кости.
      Ненасытный, беззубый, тесный, отсыревший в вонючей мгле.
      В этих рыхло-червивых деснах из гробов застревают гвозди.
      Это знание бьет в затылок:
      ты пойдешь на обед земле!

      Или, может быть, повезет
      и тогда ты пойдешь на ужин.
      Романтический!
      При свечах!

      ***

      Что же делать?
      О, что же делать?
      Неужели повеситься?
      На ближайшем суку!
      Да!
      Но на чем я повешусь, ведь я же дерево!

      Так.
      Вылезай из песочницы.
      Вытаскивай ноги одну за другой,
      одну за другой,
      одну за другой...
      Это не корни, это всего лишь ноги.
      А теперь возьми этот детский совочек,
      наклонись-ка пониже к земле
      и кушай её.
      Кушай, родимую.
      С солью и с перцем.

      Ешь землю, пока земля не съела тебя.
      Съешь Землю, чтобы она не съела тебя!
      Каждый твой глоток сырой земли -
      шаг к твоему бессмертию
      и к бессмертию всего человечества.
      Вперед!
      ешь, товарищ, сырую землю!
      ешь, ломай зубы о камни!

      ешь её вместе с цветами
      ешь её вместе с червями
      ешь её вместе с кротами
      ешь её вместе с нами!

      ешь её вместе с грибами
      ешь её вместе с камнями
      ешь её вместе с зубами
      ешь её вместе с нами!

      ешь её как мы!
      ешь её лучше нас!

      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ КАК МЫ
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ ЛУЧШЕ НАС
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ КАК МЫ
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ ЛУЧШЕ НАС
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ КАК МЫ
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ ЛУЧШЕ НАС
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ КАК МЫ
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ ЛУЧШЕ НАС
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ КАК МЫ
      ЕШЬ ЕЁ С НАМИ
      ЕШЬ ЕЁ ЛУЧШЕ НАС

      12.07.2009

      _^_



© Александр Пелевин, 2009-2024.
© Сетевая Словесность, 2010-2024.




Щедрый кэшбэк и мили - All Airlines Тинькофф отзывы читайте на irecommend.ru.

irecommend.ru

Словесность