Наверное, нет в России любителя чтения, который бы не знал о классических жанрах японской поэзии - танка и хокку. Значительно меньше людей в нашей стране слышали о корейских трехстишиях, получивших название сиджо (его переводят как "напевы времен года" или "современные напевы"). Эта поэтическая форма возникла в конце XIII века и достигла своего расцвета в творчестве Сонгана (Чон Чхоль; 1537 - 1593 гг.) и Косана (Юн Сондо; 1587 - 1671 гг.). В начале XVIII столетия поэт Ким Чхонтхэк составил первую антологию сиджо "Чхонгу ёнон".
В оригинале сиджо состоит из трех строк, размер каждой из которых в среднем колеблется от 14 до 16 слогов. Строка разделена на две половины цезурой.
На русский язык средневековые сиджо переводили Анна Ахматова и Александр Жовтис (с подстрочников), Роман Хе (с языка оригинала). Сахалинский поэт Роман Хе был первым, кто перевел сиджо именно трехстишиями, а не шестистишиями, как переводили до него.
Представленный мною перевод был задуман как попытка перевести сиджо размером, максимально приближенным к размеру подлинника.
Максим Леонов
Принц Вольсан
(1454 - 1488 гг.)
Ночь на осенней реке. Холодна речная волна.
Закинул крючок - не клюет.
В лодке пустой с грузом лунного света домой возвращаюсь.
Мёнволь
(1506 - 1544 гг.)
Из долгой лунной ночи вырежу лоскут,
Впрок спрячу до весны под одеялом,
Чтобы длиннее сделать ночь с любимым.
Сонган
(1537 - 1593 гг.)
Два будды каменных лицом к лицу стоят
Нагие под дождем и снегом на дороге.
Завидуй им - разлук они не знают.
Могын
(1328 - 1396 гг.)
Над долиной, засыпанной снегом, грозовые тучи нависли.
А где-то, я слышал, цветы мэхва распустились.
На закате стою одиноко, путь потеряв.
Отшельник из Кымо
(1353 - 1419 гг.)
К прежней столице на горячем коне возвращаюсь
Обезлюдело все, хоть горы и реки все те же
Неужели года процветанья мне лишь в грезах приснились.
Сонам
(1532 - 1587 гг.)
Стемнело за окном. Окончены дела.
Дверь из сосны закрыв, лежу при лунном свете.
Свободно сердце от мирского сора.
Керан
(1513 - 1550 гг.)
В пору весенних дождей плача с тобою рассталась.
В сезон листопада помнишь ли ты обо мне?
Лишь мои одинокие думы на тысячу ри протянулись.
Неизвестный автор
Трудился десять лет и хижину возвел.
Живут со мной друзья - луна и свежий ветер.
Горами и рекой любуюсь из окна.
Пэкхо
(1549 - 1587 гг.)
Ни облака в окне. Я вышел без плаща.
Но снег пошел в горах, в полях - холодный дождь.
До нитки я промок и лягу спать замерзший.
Чонгым
(?)
Ночь над горным селеньем. Лай собак вдалеке.
Дверь приоткрыл - холодное небо безлунно.
Месяц уснул среди гор. Эй, собаки, его не будите!
Неизвестный автор
В соломенном плаще промокнув под дождем
От непогоды в гроте я укрылся
И слезы лью, что закатилось солнце.
Ким Джонсо
(1390 - 1453 гг.)
Ветер в кронах деревьев, луна в снегу холодна.
Опираясь на меч, я стою на далекой заставе.
Грозным криком одним десять тысяч преград одолею.
Ёктон
(1263 - 1343 гг.)
В горах весенних снег ты растопил,
Теперь волос моих коснись, о ветер!
И иней растопи лежащий на висках.
Неизвестный автор
Над каждым иероглифом я плачу
И знаки расплываются в пейзаж.
Поймешь ли ты, любимая, письмо?
Чамгок
(1580 - 1658 гг.)
Если в доме твоем поспеет вино - меня непременно зови.
Когда в доме моем цветы расцветут, я тебя к себе приглашу.
Как прожить сотню лет без забот мы с тобою неспешно обсудим.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
