Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Мемориал-2000

   
П
О
И
С
К

Словесность


        ЗВУКОВОЕ ПИСЬМО

        *ОРФЕЙ И ПУБЛИКА  *УЛИТКА 
        *ДЕРЕВЬЯ  *НА МОТИВ МЕТЕЛИ 
        *ГОРОД ПРИПЯТЬ  *ГАРДЕРОБЩИК 
        *КАРМА ОДУВАНЧИКА  *ТРАКЛЬ В ГАЛИЦИИ 
        *У меня - случайный дар пророчества...  *НА Ж/Д ПЛАТФОРМЕ 
        *НА СТРЕЛЬБИЩЕ В ГОРАХ  *О наши жёлтые газеты!.. 
        *Осенний сквер - бюро находок... 



          ОРФЕЙ И ПУБЛИКА

          В хлеву, под хрюканье свиней,
          Искусству предался Орфей.


            Играй, Орфей! Играй! Не надо
            Грустить-переживать о том,
            Что публика - всего лишь стадо.

          Не хлев, а старая эстрада,
          Не гром корыт - небесный гром.


            (Эстрада на берегу моря.
            О, как горизонт лазурен!
            Пой, пене морской вторя,
            О мире без войн и тюрем.
            Пой песню чуднó и грустно
            О том, как смешно искусство.)

          Ты слышишь плеск и шум прибоя?
          Ты слышишь хрюканье свиней?
          Тебя приветствуют, Орфей!
          Господь с тобою!


            (...Не хлев, но оперный театр,
            где зрители у гардероба
            сдают уборы из ондатр
            и чижик-пыжиков. Европа!
            Тебе импресарио снял
            Огромный барочный зал
            В амурных причудах лепнин
            И в декольте спин.)

          Оперный зал затих
          Ты будешь играть для них -
          Для эльфов, и нимф, и фей.
          Играй! Не молчи, Орфей!


            Играй! Вот кто-то, съев конфету,
            Тихонько хрюкнул в темноте
            И вспоминает путь к буфету...

            Что значит: зрители не те?
            Играй! Живее и честней
            И виртуозней, и смелей.

            Пускай их сделала Цирцея
            Любого борова свинее -
            А ты их превратишь в людей.

          _^_



          ДЕРЕВЬЯ

          1.

          Забытый полустанок. Чад кочевья.
          Летят колеса, лязгают вагоны.
          Летят колеса, щурятся вагоны.
          здесь в гари аварийные деревья
          молчат всю жизнь и чахнут полусонно.
          молчат всю жизнь и мчатся полусонно.

          А мимо мчат со стуком беспечальным
          цистерны, широки и чернобоки, -
          к земли дальнейшим странам
          - очень дальним! -
          к Калининграду и Владивостоку.

          И стрелочница в желтой кацавейке
          Руками корневатыми своими
          флажок зажав, застыла у скамейки
          и всуе повторяет Божье имя.

          2.

          Вон гуси раскричались при луне.
          Всегда в пути - гонцы гиперборея!
          Стоят деревья по весне,
          Обрезанные, как евреи.

          Немея, зеленея и бледнея, -
          Привязанные к рельсам в тишине.
          И помнят - обещала птица-гусь:
          "Я гадом буду, если не вернусь!"

          3.

          Платформа, путь. И встанут, замолчат
          деревья, уходящие в закат.

          Из шпал сработан станционный дом.
          Мышкует ветер с высохшим бельём.

          ...Стояли надо мной, не торопя,
          деревья, уходящие в себя.

          _^_



          ГОРОД ПРИПЯТЬ

          1
          Никого. Лишь патруль в перчатках.
          Ветер воет на детских площадках.
          2
          Ветер спрашивает, слабея:
          это Троя или Помпея?
          3
          Ровный гул тепловых подстанций:
          "Здесь никто не сумел остаться".
          4
          В водоеме водоканала
          трупик куклы кружится вяло.
          5
          Дерзость наша, мы с небом квиты!
          Полубоги из Атлантиды...
          6
          "Уходите скорей, уйдите ж!"-
          призывает последний Китеж,
          7
          Погружаясь в песок времён,
          Там, где новый намыт район.

          _^_



          КАРМА ОДУВАНЧИКА

          Колхознику не в радость Лао-Цзы
          И Будда: в сенокос - не до нирваны.
          Торопятся цветочные часы:
          Одумайтесь, куда вы, одуваны?

          Цветы, истратив дух, ложатся ниц,
          Где луг простёрт овчиною над бездной.
          Но души их забьются в тельцах птиц,
          Роняющих на реки пух небесный.

          Набухнет небо торбою без дна,
          Низринет закулисные метели.
          Но разве одуванчика вина
          Что снежен снег, что гуси улетели?

          Снега сбегут. Так было тыщу крат.
          Так пусть и в тыщу первый повторится:
          О, белый шар, живой аэростат,
          Снег-одуванчик, одуванчик-птица!

          _^_



          * * *

          У меня - случайный дар пророчества.
          Загадаю - "Снег!" - и сразу снег.
          Друга вспомню ночью одиночества -
          входит друг и стряхивает снег.
          Холодею; даже и не верится,
          что в догадке - истина и власть.
          Будто космос для того лишь вертится,
          чтоб с невнятной думою совпасть.
          И боюсь неосторожно сжечь его -
          вспыхнет мысль, все встречное губя!

          ...Усомнился: "Разве любит женщина?"-
          и она уходит от тебя.

          _^_



          НА СТРЕЛЬБИЩЕ В ГОРАХ

          Перебежал. Падай. "Огонь!"-
          вспышки сверкнули.
          И пунктиром - трассы погонь -
          пуля за пулей.
          Тени фигур. Чёткость команд.
          Взвод за спиною.
          И в агонии
            автомат
          бредит войною.
          Гильзы - прочь, поскорее прочь,
          прочь от чумного!
          Псы-стволы разрывают ночь,
          чуя чужого.
          Эхо рикошетит от гор
          жарко и звонко!

          ...Тишина. И открыт затвор,
          будто бы взгляд ребенка.

          _^_



          * * *

          Осенний сквер - бюро находок:
          О, сколько тут перчаток женских
          На клёнах! Север, ветер, сквер.
          Цеплянье рук... И нелегко так
          Осознавать в багряных жестах
          Моленья замшевых химер.
          В бюро потерь ворвётся вьюга,
          И пальцы листьев по брусчатке
          Остекленит зима. Да-да,
          Иди сюда! Постой, подруга.
          Я сам - декабрь. Сними перчатки,
          Оставь их в сквере навсегда.

          _^_



          УЛИТКА

          Непривычная к борьбе,
          Расположена к уюту,
          Замурована в себе…
          Выйдет в люди на минуту -
          И нырнёт в себя опять,
          В лабиринт своих фантазий:
          Восторгаться, вспоминать
          И ползти из грязи в князи.
          Видишь влажную лыжню?
          Для неё движенье - пытка.
          Лишь парижское меню
          Знает цену ей. Улитка!

          _^_



          НА МОТИВ МЕТЕЛИ

          Когда от вьюги стекленеют лица,
          Я птице в клетку накрошу хлебца.
          Ну, чем нехороша твоя темница
          Когда метель на улице, синица,
          И ночь как вакса - не узнать отца?
          И я б не прочь
              над пригородом взвиться!
          Но надо изживать в себе юнца.
          Крошу краюху. Хлеб тебе, водица.
          Пожалуйста! И братский свет лица.
          Там за фрамугой
              - веришь? - заграница
          Нечаевщина снега, темень длится...
          А клетка - да! - железнее дворца.
          И всё-таки: зачем тебе стремиться
          К неясности? Ведь я и сам, синица,
          Завёл тебя, когда мечтал - скворца.

          _^_



          ГАРДЕРОБЩИК

          Поставила дама на столик кафе
          Дымящийся кофе.
              И, бросив перчатки,
          Ушла за бисквитом.
              Старик в галифе
          Глядит озабоченно,
              всё ли в порядке.
          О, это мгновенье! Навеки, навек
          И в сердце, и в памяти…
              Вполоборота
          С тоскою глядит пожилой человек
          На замшу,
            хранящую женское что-то.

          _^_



          ТРАКЛЬ В ГАЛИЦИИ

          Военный весел мой медпункт,
          Где шприц-баян и есть морфин.
          И не пугает страшный суд,
          И гул сражения и гуд...
          Пускай мне раненых несут:
          Обрывки рук, осколки спин...
          Я буду тихо созерцать,
          Как молча погибает рать.
          И, взрывом к Богу возносясь,
          летят хрящи, и кровь, и грязь.
          Член человека и коня
          равно не трогают меня.
          И, обколовшись задарма,
          Я, как с холма, сойду с ума.

          _^_



          НА Ж/Д ПЛАТФОРМЕ

          Ветер. Вспыхнет сигарета -
          и погасла. Мучай спички!
          Вечер вечен. Ни привета,
          ни луча от электрички,
          ни звучанья в мёрзлом рельсе.
          Рейсов нет. Канонов, правил.
          Как топтанием ни грейся
          (Donner Wetter, чёрт и дьявол!)
          темень, полночь без пощады.
          Хлорный, лунный холод мира.
          Лишь белеет куб дощатый
          Станционного сортира,
          лишь, краснея, тают хлопья
          снега
            в отблесках с угора,
          Где зияет даль циклопья
          оком ярым
          семафора.

          _^_



          * * *

          О наши жёлтые газеты!
          Вас выбросят, не сожалея -
          Скандалы, ужасы, секреты
          шпиона и Полишинеля.
          И политические дрязги,
          Где правого бодает левый,
          И фрак в павлиньих пятнах краски,
          И топ-модель в подвязках Евы,
          И анекдотец нецензурный,
          Как дацзыбао в туалете…
          Под вечер, бурный и бравурный,
          Горит газета в недрах урны…

          О, жертвенный огонь столетья!

          _^_



          © Игорь Кручик, 1999-2024.
          © Сетевая Словесность, 1999-2024.





Словесность