Слепая пуля из винчестера
поёт на улицах Манчестера -
о битве злой при Петерлоо
свистит она - new (и)-new (оу);
слепая-пуля-пуля-дура -
у пули низкая культура -
у глупой пули раздвоенье
географического зренья -
да это же не тот винчестер,
да это же не тот Манчестер -
не в Англии, а в Нью-Гэм-
пши-
ре
ей проявлять себя в эфире;
и пуля дали крутанула
земные - в СэШэА свернула
и повторилась из винчестера
лететь по улицам Манчестера
в искомом штате Нью-Гэмп-
шир,
где наши детки пьют кефир,
где мамы-папы - пуритане,
католики и мусульмане,
евреи, негры и армяне
провозглашают миру мир!..
Как хорошо в последний миг заката
почувствовать, что ты опустошен,
что сам себе становишься смешон
от слов прости, виновен, виновата...
Расстались вы - казался злым перрон,
поскольку жизнь червоточиной чревата -
долги, работа, раввинат, зарплата
и в Хайфу - ча-ча-ча! - уплыл ее вагон...
А ты, во Внуково сойдя, всю ночь почти -
бродил, пронзаясь холостяцким холодом
кому-то что-то возразить - молчи...
Ты ушлым был и прозорливым смолоду:
своя недвижимость и в тайнике ключи -
куранты-бьют-хасид-сбривает-бороду!..
родившись аж
до знака минус
в гипотенузе-катет-синус
от.-точки
к.-точке
ник уда
ловец судьбы
времён изиды
прибой прилив
прилив прибой
так синусоида
залива
качает парус
на
В пересеченье улиц Тьмы и Света,
при невозможности единства этих фаз,
соляркою дымил огромный КрАЗ -
пыхтел стихами не Назыма ли Хикмета? -
и если ты гореть не будешь (это раз),
и если он гореть не будет в это лето,
и если мы гореть не будем - трёх поэтов
вполне достаточно - сойдет Абу Нувас,
уже в сонете названный - не лишний
с ним и кузнечик тот, что зеньзивень,
как в мантрах заповедал мудрый Кришна
аморфной статике индийских деревень
в часы заката, где под дикой вишней
день удлиняет выцветшая тень!..
Помню, шел с тобою рядом,
перекидываясь взглядом...
Ветер дул вовсю - ветряк
на крутом холме крутился
и, хотя я вдрызг напился,
на тебя без шуры-муры
я накинул свой пиджак...
Хахаха-хахаха! -
мне не надо ничего,
кроме этого стиха...
Тучи вихрились и мчались,
мы с тобой к реке спускались...
Тусовались вдоль откоса
злые псы, скорей всего
из-за дамы с рыжей шерстью,
или выброшенной кости...
Я считал себя отверженным
под влиянием Гюго...
Хахаха-хахаха! -
кроме этого стиха
мне не надо ничего...
Так оно, кабы не так -
всё совсем иначе вышло -
злой закон любви, что дышло! -
ты к моим губам прильнула,
как к виску стальное дуло
и, закрыв глаза, сказала:
ты с прикидом или правда
от рождения дурак?!..
И под веткой краснотала
целовала и шептала,
но уже без хахаха -
мне не надо ничего
кроме этого стиха!..
С утра опавшим цветом липы
припудрен городской асфальт,
похожий чем-то на текущий
с гор вулканических базальт
и остывающий мгновенно
до мусорного бытия,
где от афиши "А (РИ)Я"
остались буквы А и Я.
О чем афиша не постиг
слегка хромающий старик,
похожий чем-то на Ширази,
меж А и Я он вставил "фази"...
Не достают и офицеры,
и их гламурные гетеры
до смысла на закате дня
того, что "А (РИ)Я" зверинец -
и что афиша всех и вся
зовет бежать из непомеры
провинциальной не в эсеры,
а в обалденнейшие сферы
не на закате дня, а эры -
услышать слезы в рыках льва -
смотреть, как голову вращает
туда-сюда и не моргает
на свет Алтайская сова.
А я в ухабистую бричку
эвакуации сестричку
зову, родную, чтоб к селу
меж стратегичных А и Я
свистеть на посвисты щегла,
похожие на посвист пули
(не под Москвой, а в Барнауле),
и дергать - дергать за косичку
сестру и слушать перекличку
вороны с песней соловья...
У пыльного цвета бурьяна
я на пути обогнул
изношенную покрышку,
где-то вблизи Тегерана;
и честное слово, Абдул,
я говорящую мышку-
норушку весёлую встретил
в абсолютно безлюдной пустыне,
где кактусы и саксаул -
и закат над которыми светел,
и воздух, как спелая дыня
(теббад в это время не дул)...
И мышка меня приютила
в своей укрепленной норе
в стороне от трагических дней,
и мне показалось - нехило
стать участником в этой игре,
в которой она Водолей,
а я от рожденья - Овен
и мы совместимы друг с другом,
невзирая на разность размеров -
на то, что не грек я, не венгр -
иудей я, не ведавший плуга
в суровом кругу иноверов...
Абдул, перестань улыбаться,
сомненье ехидное брось -
ей Богу, я с мышкою счастлив
был, словно на девять семнадцать
за правду сражавшийся росс
и разбойник, не ведавший яслей.
Мы оба смотрели на звезды -
я и мышка (ворсинка-щетинка),
познавая исходную суть
по строению атома (Резерфорд)
и по ветру - взлетают песчинки
так, что стоит на это взглянуть.
____________ теббад (лихорадочный) - одно из названий
ветров иранской пустыни.
Март на исходе - красные у облаков виски! -
седых жрецов под вечер объявлено речение:
за дочку фараонову - за дни ее весенние -
богов тому свидетельство египетской реки -
тебя казнят под утро - феллахов слышно пение -
ты ритуально будешь рассечен на куски -
не сон ли грудь упругая и девичьи соски?..
Вини свою фантазию - ночное длится бдение
до самости - до ужаса - тебя ведут на плаху
по древнему Мемфису - ведут по переулку,
где дом перед барханами похож на черепаху -
иначе не почувствуешь рассветную прогулку -
злой ветерок Сахары, раздутую рубаху
и небеса, продетые сквозь солнечную втулку.
Трагическое лето -
гористое течение
с уступа на уступ -
свеченьем безголосым
скатилось, как монетное
от звука отречение -
был нем заката зуб
и, кажется, безносым -
обрезанным, наверное,
крутыми уркаганами,
обкуренными травкой,
зовется - коноплей;
а может иноверными
истоптан был баранами
или за винной лавкою
расквашен шантрапой.
Прощай, моя любимая -
полей чертополосицу
считаю вместе с просинью
меня внутри моей...
Кривой забор на жимолость
за огородом косится,
похожи хаты осенью
на груду сухарей.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
