Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




ДАГЕСТАНСКИЙ ДНЕВНИК

Миясат Муслимовой  


Махачкала

В Махачкале, сойдя с поезда, первым делом вы увидите джигита на коне. Надпись гласит: Махач Дахадаев. Это герой гражданской войны, в честь которого и названа столица Дагестана, до этого носившая имя Порт-Петровск. Пётр Первый, бывший в этих местах во время персидского похода, тоже увековечен в камне. Бюст осударя расположен на проспекте собственного имени. Ещё один всадник символизирует народного лезгинского героя в доспехах, защитника отечества с южной стороны города. Популярны памятники поэтам: так, например, перед зданием Театра поэзии напротив друг друга стоят Пушкин с томиком стихов и скрестивший на груди руки Расул Гамзатов - два великих классика двух литератур. В сквере Дружбы на бронзовой скамье восседает народная поэтесса Дагестана Фазу Алиева, а на Родопском бульваре раскрыл бронзовую книгу народный лакский поэт Юсуп Хаппалаев. Памятник детям уравновешивается памятником русской учительнице, посвятившей себя служению дагестанскому народу. Ведь в республике 14 государственных национальных языков и русский выступает основным средством общения. Не обойтись без памятников Ильичу, партийным боссам, героям войн, деятелям культуры. А мы, возвращаясь из очередного путешествия по окрестностям Махачкалы, неизменно называли таксисту опознавательный знак, возле которого нужно свернуть в сторону моря: "Мужик в шляпе в зарослях кукурузы". На самом деле это вовсе не Хрущёв, а очень похожий на него председатель дагестанского колхоза в окружении пшеницы. Интересно читать город по памятникам!..

Идёшь по Махачкале, любуешься архитектурой, в большинстве шедеврами конструктивизма, реже старинными купеческими особняками, и вдруг ненароком заглядываешь в какой-нибудь проулок или арку. Боже мой - а там крошечный дворик, крылечко, носочки на верёвке развешаны. Совершенная прелесть!

Миясат вручила нам букеты алых и белых роз уже при встрече у Дома поэзии. Он же Театр поэзии, вот такое красивое двойное название. Зал торжественный, оформленный в красно-золотых цветах, и одновременно камерный. Разложили книжки, казанские издания, и нас ненадолго выкрали на телеинтервью. И вот сцена. Напротив десятки заинтересованных глаз. Что-то казанцы сейчас скажут, что прочтут, чем запомнятся... Кажется, читали вдохновенно...

Южный город цветёт и благоухает. Кусты выше человеческого роста с гроздьями красно-оранжевых колокольчиков... Нет, название кампсис совсем не подходит для этого чуда, а вот бигнония - другое дело: по-женски ярко и плодородно. Вот деревце, сплошь усеянное розовыми бабочками. Ах, это цветы? Гибискус - скажет ботаник. Поэт возразит: китайская роза. Отыскав подобное с белыми бабочками, восхитится: сирийская мальва - настоящая невеста на этом празднике цветения!

Нигде я не видела такого количества кошек на улице, как в Махачкале. Можно даже сказать: этот город - кошачья мекка. Коты захватили дороги, магазины, лавочки и винные погребки. Псы низвергнуты под лавки и сосланы на пески. "Собака - это проза. Кошка - поэзия" (Джин Берден)

Озеро Ак-Гёль в центре Махачкалы когда-то было частью Каспия, но море обмелело, а намытая коса стала границей озера. Со всех сторон его окружили новостройки, откусывая по кусочку от берега. Устояла только восточная набережная, желающая стать парком "Ак-Гёль". Здесь расположен уже упоминаемый 10-метровый памятник русской учительнице, а под ним - музей истории Махачкалы. Неподалёку взгляд выхватывает недостроенное здание в форме корабля. Издали кажется, что по озеру плывёт корабль-призрак. Где твои паруса, Летучий голландец?


Тарки-Тау

Махачкала - словно младенец в люльке. С одной стороны его убаюкивает Каспийское море, с другой - надёжно удерживают горы Тарки-Тау. Младенец (а по меркам городов это действительно так: Махачкале всего 160 лет) быстро растёт, до Каспийска осталось каких-то 15-20 километров, а по мнению многих, тот давно уже пригород Махачкалы. На восточном склоне Тарки-Тау, как эквилибрист, стоит древнее селение Тарки. Впрочем, это тоже давно пригород столицы. С плато Тарки-Тау можно бесконечно долго любоваться городом...


Каспий

Каспий, ежедневно меняющий цвет. Волны, несущие воды такой силы и круговерчения, что кипящими в них песчинками, камушками и ракушками можно буквально порезаться. Но нет ничего азартнее, чем успеть подпрыгнуть на волне, пока она не захватила тебя в своё верчение. Вся прелесть Каспия в этих волнах!


Сулакский каньон

"Завтра мы едем в Сулакский каньон", - сказала Миясат. Воображение тут же нарисовало виденные когда-то по телевизору каньоны где-нибудь в Южной Америке. Действительность оглоушила и вознесла... сначала на высоту, а потом на глубину 1920 метров. Над нами парили орлы, далеко внизу меж крутых склонов извивалась бирюзовая змейка реки. А потом катерок, до отказа набитый страждущими, весело лавировал между сулакскими скалами. Здесь же, на берегу, я нашла камень с отпечатком ракушки, достойный геологического музея...


Сад в Миатли

Водитель Абдурахман непринуждённо ведёт машину по горному серпантину, объясняя что-то про Миатли и Зубутли. Названия аулов приятно перекатываются камешками в водах Сулака. И вот мы в Миатли - селении на горном склоне (а горы здесь обитаемы на любой высоте!). И не просто в селении, а в райском саду, где растут персики, виноград, абрикосы! Ещё 30 лет назад здесь ничего не было, а теперь настоящий фруктовый эдем. Хозяева - Камал Салманов, его отец и младший брат - идут в ногу со временем: этот сад - часть туристического маршрута с возможностью собственноручно сорвать и отведать любые плоды, угоститься национальными блюдами и душистым чаем, побеседовать с хозяевами, побродить по саду... Говорят, в этих местах бывал Лермонтов и происходили события, которые Лев Толстой описал в "Кавказском пленнике"... Миясат выбрала для нас самые лучшие маршруты...


Дербент

По дороге в Дербент наше внимание обратили на гору вблизи Избербаша. При определённом ракурсе она становится... профилем великого русского поэта! В народе гора так и называется: Пушкин-Тау.

И вот мы в самом южном и самом древнем городе России! С возрастом Дербента вообще вышла запутанная история: на магнитиках и прочей сувенирной продукции пишут, что городу 5000 лет, но не так давно дотошные археологи омолодили город на целых 3000 лет. Зря они это сделали, считают дербентцы.

На холме возвышается крепость Нарын-кала. 6 век нашей эры. По обеим её сторонам - крепостные стены трёхметровой ширины, уходящие прямо в Каспийское море. Уникальная архитектура... Одна беда, реставраторы явно перестарались: всё-таки свежевыпиленный кирпич - это не бутовый камень в материнской кладке...

Внутри крепостных стен, ведущих от цитадели Нарын-кала до Каспия, и располагался древний Дербент. Между Северной и Южной стеной расстояние порядка 300-400 метров, а длина этого "коридора" три с половиной километра. "Старый город" поделён на квартальчики-магалы. Улицы узкие, извилистые, лабиринтообразные - в этом тоже особая хитрость - запутать врага в случае нападения. "Магалы, древние магалы", - с любовью ностальгируют местные поэты.

Восхитительная Джума-мечеть в центре старого города - старейшая в России и на территории СНГ. На входе мне дали национальный халат с капюшоном, и так в нём было хорошо и уютно, что хотелось долго-долго бродить по мечети, рассматривая её убранство, стрельчатые арки, доски с изречениями восточных мудрецов... Но на лавочке во внутреннем дворе мечети, в тени многовековых платанов-чинар меня уже ждали мои спутники...

За участие в восстании на Сенатской площади декабриста Бестужева-Марлинского сослали сначала в Сибирь, а потом в Дербент. Видимо, для контраста ощущений. В двухэтажном доме конца 18 века сосланный жил и работал 4 года. Говорят, писатель быстро овладел местным языком и по следам историй дербентцев сочинял свои вдохновенные рассказы и повести. В доме сохранилось много подлинных предметов; кажется, потолки и центр пола настоящие, вековые. Устроители музея даже рискнули расположить в углу одной из комнат надгробную плиту с могилы любимой девушки писателя!

На стене - портрет уроженца Дербента Мухаммеда Али Казем-Бека, удивительным образом связанным с Казанью: он был почётным доктором Казанского университета, вёл занятия в Казанской гимназии и университете по арабскому и персидскому языкам, был знаком с профессором Карлом Фуксом и ректором университета Лобачевским.

Гуляем по старому Дербенту. "Обратите внимание, - говорит Миясат, - почти всё здесь построено из местного желтоватого камня. Натуральный ракушечник, такого больше нет нигде". Сквозь арки и проёмы заглядываем во внутренние дворики, где играют дети, любуемся армянской церковью 19 века. Серый дербентский кот степенно идёт по своим кошачьим делам, но быстро сворачивает в подворотню, завидев торговца шкурами. Тот нахваливает товар, разрешая пощупать и примерить. Целая улица называется Площадь Свободы. И в Дербенте, и в Казани Свобода - с большой буквы. Ну и как в любом уголке Дагестана, здесь летят в камне и бронзе гамзатовские журавли...

На улице Ленина нас остановили трое местных жителей в бронзовых пиджаках и шляпах. Может быть, даже литераторов. В ответ на наш вопрос указали бронзовым зонтиком на угловое здание. Это и оказалась Центральная библиотека, где нас уже ждали дербентские писатели. К взаимному удовлетворению обменялись поэтическими читками. Звучала табасаранская, азербайджанская, русская речь. Свежо и чисто звенело: "Табасаран - но пасаран". И был эмоциональный разговор о национальных литературах, в сохранении которых немалая роль отводилась именно поэтам. Мы очень хорошо это почувствовали. Уникальное разнообразие языков Дагестана предстало перед нами калейдоскопом, где важен каждый элемент, каждый камушек-стёклышко, маленькое или большое. Только в этом единстве возможно всё богатство узоров.

И мы окунались в южные воды Каспия. Плыли по песчаному морю, мимо сфинкса и семи греческих колонн. Складывали в сумки впечатления и облака, снятые с дербентского маяка... До свидания, древний удивительный город, подаривший нам с нашим прекрасным гидом Миясат целый день... День, достойный бирюзы моря и неба...


Сары-Кум

"Смотри, больше не закапывайся!" "И называйте меня просто - товарищ Сухов!" Именно здесь, на бархане Сары-Кум, в тридцати километрах от Махачкалы, и снимался культовый фильм "Белое солнце пустыни". Как вообще оказался этот громадный барханище, единственный в России (второй в мире по размерам!), посреди зелёной степи у подножия гор? Четырёхкилометровой ширины, бархан тянется на 12 километров, а гребень его гордо возвышается на 250 метров. Кое-кто считает, что огромную тучу песка принесло из Средней Азии. Другие уверены, что это выветрился песчаник из окрестных гор. А третьи утверждают, что это вулканический песок. Местность здесь подвижная, в 1970-м с лица дагестанской земли землетрясение стёрло 22 населённых пункта, один из них - село Кумторкала, лежащее как раз вблизи бархана. Заброшенная железнодорожная станция подслеповато взирает на путешественников. По деревянной дорожке восходим на бархан, преодолевая путь около полутора километров. Длинноволосые травы чертят на песке магические круги, а наверху, почти у цели бархан неожиданно радует взор россыпью жёлтых цветов. "Пустыня бросила к нашим ногам цветы!" - радостно восклицает Миясат. Ура, мы на вершине! Вечереет. Песок, днём раскалённый, ласково обволакивает ноги. Я сбегаю по склону в песчаную чашу, ступаю туда и сюда, пытаясь ногами и взором объять необъятное, наконец, возвращаюсь наверх к своим спутникам и падаю в изнеможении на песок. Господи, как хорошо! Закатное солнце посылает прощальные лучи...

Было уже темно, когда мы спустились с бархана. Смотритель Сары-Кума заманил нас в музей флоры и фауны. От его жаркой речи ожили бабочки под стеклом, заиграл песками мини-бархан, поднял морду кабан, приосанился волк, чутко вскинул рога дагестанский тур... Мы распахнули дверь в южную ночь. Водитель Муса терпеливо ждал нас у машины...


Перевалы

Утро мчалось в маршрутке к перевалам, сдвигало и раздвигало горные хребты, кружило по серпантину, касаясь плечом скальных выступов и роняя в пропасть камни... Буйнакский перевал очень опасен. Когда-нибудь здесь построят тоннель. Может быть, такой, какой ждёт нас впереди - Гимринский. Уникальный, пробитый на глубине 800 метров, оборудованный сейсмической лабораторией, самый длинный в России - 4 километра 300 метров! Говорят, две его части - со стороны северного и южного порталов - при проходке соединились идеально: настолько точны были расчёты... Горная дорога может показывать фокусы. Водитель маршрутки останавливается на подъёме в гору и выключает мотор. Мы настороженно замираем: машина сейчас покатится вниз! Но почему-то, вопреки всем законам гравитации, мы движемся вверх! Это просто уму непостижимо!.. Скалы, наполовину закрывающие небо... Зеркало Ирганайского водохранилища в резной оправе гор... Останавливаемся в придорожном кафе. С веранды, увитой виноградом, открывается живопись...


Салтинский водопад

В Дагестане я впервые, или точнее будет сказать, заново услышала слово "теснина". Вода рассекает камень, образуя очень узкие каньоны. В Карадахскую теснину мы не попали, она осталась на языке загадочным звучанием, а вот Салтинская - осязаемой всеми органами чувств. От селения Салта шли по каменистому дну горной речки, зажатой меж отвесных скал, по щиколотку в ледяной воде, карабкались по скользким валунам, смыкавшимся над головой до узкой полоски неба, а потом и вовсе оказывались в пещере, преодолевали ступеньки и гроты... И не могли оторвать глаз от воды и света, низвергающихся сквозь круглую извилистую каменную воронку - единственное отверстие в полутёмной пещере. Можно спуститься с верхнего яруса, зайти в прозрачную воду - с разных ракурсов она бирюза или золото - и даже искупаться, правда в ледяную Салтинку рискнули броситься только местные мускулистые смельчаки. Уникальный (о как часто это применимо к Дагестану!) подземный водопад, единственный в республике!


Гуниб

Село Гуниб - святыня для дагестанцев. Место последнего прибежища имама Шамиля, национального борца за свободу. Дома, подобно ласточкиным гнёздам, расположены от подножья и до верхнего плато высотой около двух тысяч метров. Внутри каждого яруса (нижний Гуниб и верхний Гуниб) - обычный посёлок городского типа, с дорогами и площадями. Проезжаем ворота Барятинского - царского генерала, пленившего Шамиля. Это имя воротам дал Александр II, как и расположенным выше (дипломатия!) Шамилевским воротам. А вот беседка Шамиля с камнем, на котором Барятинский ожидал его сдачи в плен. На вершине плато - памятник гамзатовским журавлям, самый первый в Дагестане. Обстановка арт-кафе "Гуниб", где мы остановились на обед, напоминает музейную: в перерывах между национальной едой можно прогуляться вдоль стеллажей и полюбоваться унцукульскими кубками и шкатулками, изделиями из фарфора с ручной росписью, а при желании всё это даже приобрести.

Вот и закончилось наше путешествие в волшебный Дагестан. Увидеть, как растут персики и гранаты, отведать хахари, чуду или курзе, радостно спорить с волнами Каспия... А чего стоят изумительные виды Сулакского каньона, Салтинский подземный водопад, поездки в Дербент и Гуниб, путешествие к бархану Сарыкум... Горы, горы, горы, бесконечный серпантин высокогорных дорог, горные перевалы и тоннели, города и сёла не только у подножия гор, но и на самых вершинах! И невероятно добрые, гостеприимные, отзывчивые люди... Невозможно описать состояние, когда получаешь в подарок изумительный браслет кубачинского серебра или кубок, выполненный мастерами Унцукуля (художественная насечка металлом по дереву). Махачкала, бизроу! Дербент, изроу! Гуниб, цукун ура? Дагестан, мы тебя любим!!!




© Галина Булатова, 2020-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2020-2024.
Орфография и пунктуация авторские.

– Путешествие по Дагестану –





Словесность