Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




ХОЛМСИАНА

Дело о шарфе
(на смерть Березовского)

- Но как же, Холмс? - воскликнул я. - Как такое возможно? Мориарти повесился?

Мой друг сочувственно посмотрел на меня.

- Ватсон, - мягко проговорил Холмс. - Прочтите, что написано на шарфе.

- "Зенит", - прочел я по складам.

- Ватсон, мало-мальски культурный человек должен знать, что этот клуб в последнее время преследуют неудачи. Мориарти тяжело это переживал.

Подошел Лестрейд.

- Мистер Холмс, я прошу, пусть это останется между нами...

- Конечно, Лестрейд. Поздравляю вас. Вы блестяще раскрыли это дело.

- Снова вся слава Лестрейду, - вздохнул я. - А что же вам?

- А мне - кокаин, - улыбнулся Холмс, насыпая две дорожки.

Я смотрел, как он нюхает.

- Но все-таки как же? - Какая-то мелочь не давала мне покоя. - Мориарти пошел в ванную, повесился там на шарфе, бросил его на пол, лег сам и умер?

- А вот так!

Холмс пустился в пляс.

- Кокаин, кокаин! - кричал он радостно.



Литературный анализ

Почему Мориарти не убил Холмса сразу? Сделать это не составляло никакого труда. Холмс жил открыто. Можно было послать кого угодно и пристрелить его на выходе из дома 221Б. Но Мориарти не только тянул до последнего, но и всячески усложнял процесс, поджигал зачем-то квартиру, выманивал Холмса на свидание к водопаду. Зачем?

Я думаю, Мориарти был влюблен в Холмса. Интеллект - это любому дураку известно - является сильнейшим сексуальным аттрактантом. Мориарти лез из кожи, громоздя злодеяние на злодеяние в надежде соблазнить Холмса. И не терял надежды до самого конца.

Это правильная теория, однако есть одно но. Холмс жил с Ватсоном. Конечно, Мариарти был склонен к садомазохизму, но садомазохизм приятен внутри пары, а не снаружи. Одно дело самому щеголять перед Холмсом в ошейнике и совсем другое - знать, что это делает Ватсон. Любому мазохизму положен предел. Чувство есть чувство. Никакой Мориарти не стал бы терпеть так долго.

Поэтому я уверен, что Мориарти был влюблен в Майкрофта. И щадил Шерлока ради брата. Тогда все сходится. Майкрофт заправлял делами высшего, трансконтинентального уровня. Холмс все же не дотягивал до него, а Мориарти мог желать себе только первый сорт. Майкрофт был одинок. Майкрофт посещал клуб молчунов - понятно, чем там занимались и почему молчали. На дворе была викторианская эпоха. Мориарти угрожал Холмсу в надежде повлиять на Майкрофта и в итоге решил-таки его уничтожить, чтобы разбить это каменное сердце.



Холмс и Джек

Я снова думаю о Холмсе. Как он все-таки обходился без женщин? Здоровый же мужик. Давайте на минуту допустим, что он не пользовался в качестве замены Ватсоном. Ну, предположим на миг. Что остается? Безусловно, проститутки. Между тем в это время там орудовал Джек Потрошитель. Шляясь по блядям, Холмс не мог про него не слышать. Да если бы и не шлялся - все равно. Но он его не ловил, иначе непременно поймал бы. Почему? Я думаю, Холмс и был Джек Потрошитель. Во-первых, уважал анатомию. Во-вторых, действительно не жаловал женщин и после соития ожесточался. В третьих, Потрошитель оказался неуловим - то есть вполне себе уровень Холмса, да и в ментовке были связи на крайний случай, тот же Лестрейд мог прикрыть.



Возвышение

- Но как же, Холмс! - вскричал Ватсон. - Мориарти на всех экранах.

- Это иллюзия, Ватсон, - невозмутимо ответил Холмс. - Это Трамп. Я уговорил Федора Конюхова взять его в кругосветное путешествие. На воздушном шаре. Через Арктику. Очень духоподъемное. А сейчас мы едем ко второму акту "Аиды". Помните? Там-там, трам-пам-пам. Миссис Хадсон! У нас остался холодный ростбиф? И шампанское. У меня зверский аппетит.

- Но он же задохнется в стратосфере!

- Естественно. Одной Обамой станет меньше.

- Холмс, сколько процентный кокаин вы нынче приняли?

- Я? - удивился Холмс. - Уже и не помню. 10 или 15.

- Но Федор Конюхов летит через Атлантику во Флориду!

- Тем лучше, заберет там Хиллари и Монику. Он превратит их в истинных православных перед лицом вечности.

...Ложа в театре опустела. Всем не понравился запах путешественника Федора Конюхова. Да и остальные не благоухали.



Дедукция

- В красивом красном платье, - в десятый раз повторил Ватсон, зачарованно глядя на труп.

Даже тупой Лестрейд посмотрел подозрительно. Холмс успокоил его: выставил ладонь - мол, ничего страшного. Инспектор снова взялся за рукоять засевшего в черепе топора и уперся ботинком в обнаженное плечо покойницы. Топор сидел прочно.

Холмс крепко взял Ватсона за локоть.

- Пойдемте-ка, друг мой, на Бейкер-стрит.

...В прокуренной гостиной дома 221Б царил полумрак. Было тихо и мирно. Тускло блестел кофейник, скрипка стояла в углу.

- Слушайте, Ватсон, - заговорил с некоторым раздражением Холмс. - Мне надоело вас покрывать. Мэри ушла. Скажу вам честно: я не удивлен. Вы невыносимы. Она покинула вас и больше не вернется. Хватит трупов, это уже восьмой.

- Не понимаю, о чем вы! - деланно возмутился Ватсон, берясь за кочергу. Он принялся ворошить в камине угли.

- Бросьте. Предыдущий был в желтом платье. Вы точно так же стояли, забывшись, и повторяли, что оно красивое. А позапрошлый - в синем. Я же отлично помню платья Мэри. В красном она была на приеме у баронессы, в желтом ходила на рынок, синее носила дома. Сколько их еще? Остановитесь, достаточно! Ее не вернуть. Вы маньяк. Покойницы даже не похожи на Мэри, но вы их все равно наряжаете, как кукол. Или мне следует называть вас Мориарти? Я давно подозревал!

Ватсон прищурился и несколько раз пристукнул кочергой по ладони.

- А как это получается, Холмс, что вы помните платья Мэри?

Скрывая секундное замешательство, великий сыщик начал набивать трубку.

- Странный вопрос, дружище, - проговорил он. - Вам отлично известно, что я человек наблюдательный. Плюс дедукция...

- Полно! У вас не было ни малейшего повода глазеть на Мэри. Вы, может быть, разбираетесь в грязи на сапогах, но вам положительно наплевать на женщин и то, как они одеваются. Или нет?

Ватсон вплотную подступил к Холмсу. Рука сыщика дрогнула, на домашний халат спикировала искра.

- Попались, Холмс! Не воображайте, будто вы один владеете дедуктивным методом. Куда вы дели Мэри? Что вы с ней сделали? И почему? По мне скучали?

- Я...

Кочерга опустилась на голову Холмса.

- Мне не чуждо ничто человеческое, - прохрипел тот. - Помните "Аиду"? Трам-пара-пам... Мэри прекрасна. Вы тоже ничего.

- Да вы повеса! - как бы удивленно заметил Ватсон. Он ударил еще и еще.

Потом раздвинул двери гардероба. Оглянулся на Холмса: тот лежал бездыханный, полы халата неприлично разошлись. Ватсон принялся передвигать плечики с одеждой.

- Красивый черный костюм, - пробормотал он наконец.



Детская травма

- К вам пришел сэр Генри Баскервиль, - доложила миссис Хадсон.

Холмс, окутанный клубами сизого дыма, радостно потер руки.

- Очень, очень своевременно! Я заскучал.

Вошел здоровый лоб в песцовой шубе. На квадратном лице читалось недоумение.

- Мистер Холмс! Не знаю, зачем я вам понадобился. Я прибыл из-за океана вступить в наследство по случаю кончины моего дяди...

- Не волнуйтесь, друг мой. Я разберусь. Я, знаете ли, мастер в этом деле. Вы слышали о пестрой ленте? Я загнал ее тростью в вентиляционное отверстие...

Сэр Генри выпучил глаза.

- Да-да, все так и было, - причмокнул Холмс. - На моем счету много подвигов. Я расправился с человеком, который ходил на четвереньках. Другому мерзавцу послал бандеролью пять апельсиновых зернышек, и больше о нем не слышали. Карлика просто убил. Еще один тип рисовал человечков. Думаете, это сошло ему с рук? Как бы не так!

Он перехватил взгляд сэра Генри.

- Вижу, вас заинтересовала фотография. Это Та Женщина. Я проник к ней при содействии Ватсона. Он швырнул в дом дымовую шашку.

- Мистер Холмс...

- Ни слова больше! Вы правильно сделали, что пришли. Теперь будет опасно, но хорошо. Известно ли вам об одном профессоре математики? Я сбросил его со скалы. И это не все. Я поджег дьяволову ногу, забил до смерти львиную гриву...

Холмс возбуждался все сильнее.

- Да вот, полюбуйтесь!

Он схватил кочергу и одним ловким движением завязал ее в узел.

Сэр Генри начал пятиться к выходу.

- Между прочим, это все кокаин, - значительно заметил Холмс, показывая шприц.

Американец достиг дверей.

- Постойте, сэр Генри, - улыбнулся Холмс. - Вы еще не слышали, как я играю на скрипке.

Дверь захлопнулась.

...На следующий день миссис Хадсон ввела в кабинет человечка, одетого в форму гостиничного коридорного. Тот был бледен, дрожал, икал. В руках он держал две пары ботинок, новую и разношенную.

- Сэр, меня направили к вам. Сэр Генри Баскервиль так спешил уехать из города, что забыл ботинки...

Холмс мрачно покосился на обувь.

- Так не годится, - объявил он.

Подумав, взял по ботинку из каждой пары и швырнул в камин.

- Вот теперь порядок! - расплылся в облегченной улыбке Холмс. - Ватсон, как вы относитесь к собакам? Я этих тварей терпеть не могу. В детстве одна залаяла на меня и здорово напугала. Теперь есть случай поквитаться. Что скажете, Ватсон?

- У вас было детство, Холмс?

Тот глянул на кочергу, в сотый раз выпрямленную.

- Было, друг мой. И нелегкое.



Пестрая лента

В спальне воцарилась мертвая тишина. Ее нарушали порывы ветра за окном и пулеметные очереди. Со свечи капал воск. Но вдруг за стенкой затопотали, засвистели, придвинули стул. Что-то забулькало.

- Это он в блюдечко наливает, - прошептал Холмс. - Смотрите, Ватсон! Смотрите! Вы видите ее!

Из вентиляционного отверстия выползло нечто цветастое. Его шатало.

- Пестрая лента! - крикнул Холмс. - Бейте же ее, Ватсон!

Я принялся колотить эту ленточку тростью. Шипя нецензурную брань, она убралась в соседнюю комнату, откуда вскоре донесся дикий крик.

Мы выскочили из спальни и ворвались в докторский кабинет. Доктор Гримсби Ройлотт лежал на полу. Глаза его выпучились, горло прочно стянула полосатая лента. Рядом стояло блюдечко, от которого разило спиртом.

-... Доктор Гримсби Ройлотт много путешествовал по экзотическим странам, - принялся объяснять Холмс, когда мы неспешно пошли по туманной аллее. - Он привез оттуда много диковинных тварей. Гиену, павиана - вы же видели их ордена? Глядите, они как раз мелькнули в кустах. Еще какого-то косноязычного мотоциклиста, певцов... Устраивал здесь оргии, пытаясь запугать до смерти бедную родственницу.

- Я дал ей полстакана опиума, - вставил я.

- Напрасно. К этому ее давно приучили... Мы поколотили ленту, она озлилась и напала на первого встречного - собственного хозяина, как и предупреждает Британская энциклопедия. Мы отправляемся на станцию, Ватсон. Я дам телеграмму Лестрейду. Пусть присылает отряд разобраться с этой научной коллекцией.



Кривоколенный, 5

- Видите, Ватсон? - взволнованно прошептал Холмс. - Вот здесь, над плинтусом, написано кровью?

- "Probably", - выдохнул я. - "Вероятно", "наверное", "скорее всего".

- Не трогайте. Оно радиоактивное. И вообще отойдите, вы же недавно женились.

- Что же теперь с этим делать?

- Хуй его знает, - пожал плечами Холмс.

- Но Холмс, надо взять Мориарти и потолковать с ним, как следует!

- А он, Ватсон, плюнет вам в рожу и скажет, что этого Лугового впервые видит, а прописан где-нибудь в Кривоколенном-пять!

- Так что же делать?

- Это ведь я давеча нарочно сказал, что завтра возьму Мориарти. Будь оно так просто, мы бы их всех давно расхерачили.


? – 2017  




© Алексей Смирнов, 2017-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2018-2024.
Орфография и пунктуация авторские.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность