ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Рубрику ведет
Сергей Слепухин


Словесность


Последняя статья

О рубрике
Все статьи


Новое:
О ком пишут:
Игорь Алексеев
Алена Бабанская
Ника Батхен
Василий Бородин
Братья Бри
Братья Бри
Ольга Гришина
Ольга Дернова
Юлия Долгановских
Михаил Дынкин
Сергей Ивкин
Инна Иохвидович
Виктор Каган
Геннадий Каневский
Игорь Караулов
Алиса Касиляускайте
Михаил Квадратов
Виктория Кольцевая
Сергей Комлев
Конкурс им. Н.С.Гумилева "Заблудившийся трамвай-2010"
Конкурс "Заблудившийся трамвай"
Александр Крупинин
Борис Кутенков
Александр Леонтьев
Елена Максина
Надежда Мальцева
Евгений Минин
Глеб Михалёв
Владимир Монахов
Михаил Окунь
Давид Паташинский
Алексей Пурин
Константин Рупасов
Илья Семененко-Басин
Александр Стесин
Сергей Трунев
Феликс Чечик
Майя Шварцман
Олег Юрьев







Новые публикации
"Сетевой Словесности":
Анна Аликевич. Тайный сад. Стихи
Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа. Стихи
Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... Стихи
Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки. Стихи
Айдар Сахибзадинов. Жена. Повесть
Джон Бердетт. Поехавший на Восток. Рассказ, перевод с английского: Евгений Горный
Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём. Миниатюры
Владимир Алейников. Пуговица. Эссе
Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною...". Эссе
Владимир Спектор. Четыре рецензии.
Литературные хроники: Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! Вечер памяти поэта Ильи Бокштейна (1937-1999) в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри"
ПРОЕКТЫ
"Сетевой Словесности"

Алексей Верницкий. Две строки / шесть слогов

[01 марта]   Избранные танкетки февраля.


        до чего
        покрашен



Сергей Слепухин

"ТРЕХМЕРНЫЕ ВЕЩИ В ПОЛЕТЕ"

(о поэтических "натюрмортах" Ильи Семененко-Басина)


Хлебосольный, тороватый хозяин Гаврила Державин обожал пиры. Очарованный щедротами бытия, мурза-пиит не только любил вкусно поесть, но и создавал стихи-натюрморты, мастерски используя приемы живописной образности. Кому в голову может прийти мысль, будто в них изображены предметы неодушевленные? Всё одушевлено! "Все новы чувства получают, и движется всех смертных род".

        Шекснинска стерлядь золотая,
        Каймак и борщ уже стоят;
        В графинах вина, пунш, блистая
        То льдом, то искрами, манят;
        С курильниц благовоньи льются,
        Плоды среди корзин смеются,
        Не смеют слуги и дохнуть,
        Тебя стола вкруг ожидая;
        Хозяйка статная, младая
        Готова руку протянуть.

"Картины" Державина исконно русские, они избыточные, излишние, чрезмерные, сытные, предостаточные, хотя эти стихи явно переняли опыт фламандского искусства. Слово "натюрморт" с французского переводится как "мертвая природа", но в других языках может также означать "тихую, неподвижную жизнь". Натюрморт - изображение вещей, композиционно организованных художником в единую группу в одной среде. Между этими вещами, как правило, нет естественных связей - они установлены самим автором.

Державин - основатель традиции, русские поэты и после него продолжали воспевать "Вселенну", где "репа твердой выструганной грудью качается, Атланта тяжелей", "толстая морковь, кружками падая на блюдо, шевелится", "лукавый сельдерей прячется в коронки нежные кудрей", "тяжелое и липкое мясо виснет багровым слизняком", а "бледная вода его глотает, полощет медленно и тихо розовеет..." Стихотворцев увлекала возможность запечатлеть прекрасное в малом и обыденном, зачаровывала интимность и особая значительность вещей. Развитие русского поэтического натюрморта шло разными путями: и через обостренное выявление эмоциональных, декоративно-экспрессивных возможностей цвета и фактуры, и через утверждение новых способов передачи пространства и формы.


Однажды московский поэт Илья Семененко-Басин сделал открытие: "Город можно рассматривать как ландшафт или натюрморт". Первыми опытами воспроизведения этого натюрморта средствами речи стали поэтические версии изолированных в пространстве классически-постановочных "still"-композиций.

        тупо регистрирую
        чайно-кофейный с китайскими картинками
        причина развить отношения с внешним мiром
        бррр фарфоровая женщина - фарфоровой собаке
        чай
        и венский стол, горячее ставили: бельмо на шпоне
        осталось в сталь шампанское на охлаждение
        осталось перечесть че-нить, развесить
        отрезы тканей на стульях

Примерно в это же время поэта увлекла "возможность увидеть в нашем городе ряд тесно составленных кубических форм, пересекающиеся усеченные овалы, просто россыпь нарезанной говядины. В глубине, между предметами, там, где встречаются непараллельные плоскости, иногда пробегает металлический святоша, вроде маленькой заводной зверюшки". Семененко-Басин вдохновился опытом кубистов, однако вскоре понял, что, стихи, где "двигаются детали" и "гримаса смеха / собрана по частям" (как в написанной им "Механике"), для современного поэта-исследователя, увы, уже не являются открытием, они лишь повторяют эксперименты предшественников, напоминая, что "на Пикассо и Матиссе закончилась / живопись, обращенная к предмету".

Спецификой жанра натюрморта является предоставляемая возможность интуитивно изучать пространство. После первых проб Семененко-Басин убедился, что для классического натюрморта, живущего "неподвижной жизнью" в изолированной среде, аналитический метод применим, увы, ограниченно, он, вероятно, уже исчерпал себя. Для дальнейшего развития темы требуется "вырваться" из замкнутой среды.

Первой серьезной удачей Семененко-Басина стало стихотворение "Натюрморт". В живописи существуют законы композиции, направленные на выявление сюжетного центра и создание равновесия элементов картины. Но какой бы удачной не была схема, ощущение преднамеренности останется всегда. Поэтому автор названного стихотворения от всех формул и штампов отказался, пошел им наперекор, используя прием "обратной композиции", создал нечто противоположное.

        На скатерти стола расставлен натюрморт.
        Когда перемещается взгляд
        и слева от гигантского лимона
        открывается окно,
        показывается голова хлебопека.
        Лицо добродушное,
        колпака только не хватает.
        Огромные высокие створы,
        волчьи цифры оконного проема
        накрывает узорчатая тень,
        деревце,
        ветвящееся дерево страха.

Здесь нет классической "постановки", обнаруживается лишь один элемент ассамбляжа - гигантский лимон. При этом натюрморт не исчерпывается сверкающим солнечным плодом, ведь за пределами картины начинается не попавший на полотно большой мир, где есть и лицо хлебопека, и ветвящееся дерево, и тень, рождающая страх. Фрукт, центральный образ картины, сливается с окружением. Это становится возможным благодаря оптическому "разрыву" рамки и "выходу" пространства в бесконечность. Случайность "обреза", "отсечение", вывод из поля зрения части предметов предают натюрморту Семененко-Басина удивительную жизненность и естественность, сообщают движение.

Новый этап. Работая над стихотворением "Живопись" поэт переосмысливает само понятие "постановка", использует особую комбинацию - монтаж аллюзий. Один из намеков молниеносно заполняет зрительное пространство гуляками за праздничным столом, детьми, кошками и собаками. Нет смысла детально изображать все изобилие пирушки - пирог и окорок, кувшины, кубки, тарелки, глиняную трубку, волынку, попугая в клетке, блеск, шум, чревоугодие, мимику и жестикуляцию шутовской "свиты" - достаточно произнести всего два слова: "Бобовый король". Они, эти слова, как скатерть-самобранка, мгновенно накроют роскошный барочный стол Якоба Йорданса.

Потом автор дважды произносит слово "туша", что вызывает в памяти другой известнейший натюрморт - "Тушу быка" кисти Рембрандта. Мрачное пятно заполняет почти всю площадь полотна сетчатки. Свернувшаяся и почерневшая кровь убитого животного, густые пастозные слои краски, широкие мазки - "Vanitas" Семененко-Басина.

        теперь пробита туша, выпущены
        выброшены грязности-разности
        в безкоролевье
        в отсутствии зрителей

Итак, из прямоугольника классического натюрморта вырезано огромное пятно, зияет дыра, традиционный набор артефактов - кубы, шары, цилиндры и прочая материальная вещность - упразднен, противоречия между романтическим и ирреалистическим видением обострены до предела, открыт путь в иные пространства. Провозглашается поэзия фиктивной жизни, интерпретация интерпретации.

Каким задумывает новый тип натюрморта поэт Семененко-Басин? Решение есть! "Покой в стремительном течении", вспышка, влекущая "на рубежи пространства быть", тысяча "трехмерных вещей в полете", свободных "в беспричинности".

Поиск композиции начинается с решительного отчуждения реальных форм, некогда ложно рожденных функционирующим рассудком, с определения места размещения, проецирования себя - на точку вне себя.

        на горизонте
        есть точка, которая меня интересует
        вернее, которая заинтересована во мне
        а может быть, не я нахожусь в центре пейзажа
        а может ли центр находиться не здесь, где я стою,
        но в точке на линии горизонта
        едва заметной точке
        и этот центр притягивает меня

Автор убежден, что перспектива натюрморта сформируется самостоятельно, она родится в смысловом диалоге безликих предметов, утративших или утрачивающих индивидуальность, в соитии вещей, которые будут случайно обнаружены в анонимно-пустых или условных моделях.

        зачем ты пробрался в?
        к чему ты нагнулся над?
        а будешь - записаны в строчку
        в нераздельную строчку через запятую

В какой степени то, что мы видим, является нашим собственным творением? Концепция мира вещей обычно выводится из состояния неподвижности или, точнее, из статической точки в пространстве. Предварительное задание структуры времени и пространства, хотя и бывает необходимо для координации событий, является, как говорят немцы, Strukturfemd, то есть инородным образованием. Восприятие не желает разграничивать четыре измерения, оно движется в едином, нерасчлененном действии.

        Мельтешат переходящие по всем направлениям сразу,
        по всем, не описуемым в терминах плоскости и линии,
        хаос быстро перетекающих све?тов,
        перетекающих один из другого,
        и едва ли кто-то заметил скачущий взгляд человека внутри

Внешнее пространство превращается в простой промежуток между двумя компонентами более крупного единого "объекта", оно оказывается всего лишь внутренним зазором, принадлежащим внешнему пространству не более, чем пустота горшку. Семененко-Басин преодолевает двусмысленные и нечеткие границы пространства, все это делается с целью обнаружения мыслимого объекта, незафиксированного в пространстве. Как это достигается? Путем сознательного нарушения законов перспективы, через последовательное разложение формы с целью отражения ее скрытой внутренней сущности. Допускается прием обращения в противоположность, интуиция и абстрагирование.

Виртуальный опыт обнаруживает и подтверждает незыблемый закон: пространство имеет неоспоримый приоритет перед временем. Пространственность соответствует визуальному восприятию, она, будучи "самой точной" из сенсорных модальностей, с биологической точки зрения предпочитается всем прочим модальностям, и, в том числе, темпоральности. Предметы живут в пространстве, тогда как время к действиям применяется или прикладывается. Однако в натюрморте Ильи Семененко-Басина ВРЕМЯ ИМЕЕТ ФОРМУ и тоже ЗАНИМАЕТ ПРОСТРАНСТВО! Это модуль, ячейка, капсула - место для "пробки" в "черном счетчике" города, место человека в отведенном ему "футляре"

        фонарик, лампочку вынули
        достали изнутри батарейки
        пустота
        комната закрыта дверью
        квартира закрыта рядом дверей
        у дома величественный фасад
        рустованный камень

Идея включения в натюрморт наиважнейшего композиционного компонента - "освященного кенотафа ВРЕМЕНИ", сближает нашего современника с американским классиком - поэтом Ховардом Немеровым (Howard Nemerov), автором "Пробных выводов" ("Trying Conclusions"), обнаружившим в пространстве виртуального холста "хаос возможного-невозможного" и сумевшего увидеть в "Комнате ожидания" сам "архетип временного опыта".

        Куб, изолированный в пространстве и наполненный временем,
        Чистым временем,
        очищенным, дистиллированным, денатурированным временем,
        Без характерных признаков, даже без пыли...

Можно смело утверждать, что Семененко-Басин решительно изменил сам вектор поиска, стоящего перед русской поэзией. Он убежден, что nature mortе обязан рассматриваться не как нечто однажды найденное, обретенное, а как путь исканий, подразумеваемое, чаемое, не как непоправимое, завершившееся, а как сиюсекундно происходящее. Вспоминается Гете, писавший в "Путешествии по Италии", что на равнине погода всегда дается как что-то готовое, но лишь в горах мы присутствуем при ее возникновении. Вот и московский сочинитель нам открывает "life" не в мертвеющей - "still" - статичности, а в непрерывной - "developing" - изменчивости. Мы на границе движения и покоя, только благодаря этому для нас существуют и возникают прошлое и настоящее. Момент "рождения погоды" (и можно уверенно сказать, целого мира!) воплощает всю загадочность начала, в котором бытие граничит с небытием.


  • Смотрите также: Илья Семененко-Басин в "Сетевой Словесности"