Тягостно бывает, невозможно жить,
Если не хватает смелости убить -
Многих! - тех, что видишь, с коими живёшь;
Просто ненавидишь, только не убьёшь.
Ваши или наши - не на высоте;
Бляди стали краше - эти или те <?>,
Но не знает идиш каждый иудей;
Как его увидишь, так его убей.
Женщины стареют; женщины живут
Больше, чем имеют интересов тут.
В них ты ни бельмеса, кроме красоты -
Жить без интереса привыкай и ты.
Даже если любишь, сам того не ждёшь:
Голову отрубишь - после не вернёшь;
Если даже знаешь, что не из блядей, -
Если понимаешь - всё равно - убей!
Ты - в своей основе - добрый... Ну и зря!
В этом мире крови пролиты моря!
Надо лишь немного: просто, может быть,
Попросить у Бога смелости убить.
С болью! - не иначе! - ибо смертный грех -
С теми, кто богаче и беднее всех -
С кем на митинг выйдешь - тех, что послабей, -
Сколько раз увидишь, столько раз убей.
Только - не поможет: новые придут -
Лозунги размножат, песни допоют.
И в кровавой каше, и в политоте
Ваши или наши - бляди ещё те.
Если разрывает, если так болит,
Что тебе мешает выбрать суицид?
Хватит этих стонов, плачей и скорбей;
Никого не тронув - сам себя убей!
Когда гуляю по парку,
я часто вижу её.
Эта собака
никогда не подходит ко мне
слишком близко;
она похожа на Капитолийскую волчицу,
вскормившую Ромула и Рема:
такая же остроухая,
но маленькая и очень худая.
"Ушки" - называет её седая женщина,
которая, как и я,
кормит в парке бездомных собак.
Ушки не отзывается на эту кличку
и так же, как и ко мне,
не подходит слишком близко
к этой женщине.
Поэтому накормить вечно голодную
и пугливую Ушки
получается крайне редко;
местная собачья стая -
куда её не берут,
но рядом с которой
она часто бегает и промышляет -
относится к ней без сантиментов.
Стоит, пока поблизости
нет ни одной бродячей собаки,
бросить Ушки кость
или выложить
принесенное с собой из пакета,
как, словно из-под земли,
вырастают полудикие здешние псы
и отнимают у неё всё
до последнего кусочка.
Седая женщина,
жалостливая и справедливая,
пытаясь защитить её,
кричит
и машет на местных собак руками.
Это не помогает,
и Ушки с лаем и рычанием
отгоняют от места кормёжки,
а если она пробует опять подойти,
набрасываются так, что она
зажмуривает глаза,
прижимает свои острые уши
и ложится в траву,
всем своим затравленным видом
демонстрируя полное подчинение
и покорность.
Иногда её оставляют в покое,
иногда нет...
Особенно стараются два брата,
молодые и недавно принятые в стаю:
они лают на Ушки громче всех,
чаще всех кидаются на неё
и гоняют по территории парка.
Я помню их
ещё несмышленными щенками.
Помню, как Ушки старательно
прятала их по кустам
и кормила своим материнским молоком,
как Капитолийская волчица.
Но, в отличие от Ромула и Рема,
они не приходились ей приёмными,
а были родными
и горячо любимыми
маленькими сыновьями.
Однажды напишут, какой идиот
Я был - за годиной годину.
Пусть мама услышит, пусть мама придёт
К родному, любимому сыну,
Что снова нажрался в говнину.
Она приходила; а я исходил -
В периоде полураспада -
Парами этила, которыми жил
В огне персонального ада;
И плакала - надо-не надо.
О сколько их было - таких матерей!
Ходило, терпело упрямо
Парами этила живущих детей -
Погибших, не имущих срама;
Я выжил, прости меня, мама.
Прости меня, если - как бросил я пить -
Ещё за меня ты в ответе;
Мы оба воскресли. Нам порознь не жить:
Ведь так не бывает на свете,
Чтоб были потеряны дети.
И мысли, как гири: ты сходишь во сне
В какие-то мрачные трюмы -
В московской квартире, в ночной тишине
Тяжёлые думаешь думы,
Что снова с тобою в аду мы.
Поблёкла порфира на тех упырях,
Которым - годами в угоду! -
Мы ровно полмира держали в зубах -
Не зная о выборе сроду,
Мы выбрали, мама, Свободу.
Налево - Маммона, направо - Аллах,
Повсюду - горящие шины;
У шаткого трона мы - не при делах:
Так будем в надежде едины,
Что не доживём до говнины.
Владимир Алейников: Галерея портретов: СМОГ[Что-то вроде пунктира. Наброски. Или, может, штрихи. Или краткие, из минувшей эпохи, истории. Или попросту - то, что вспомнилось мне, седому, прямо сейчас...]Яков Каунатор: Три рассказа[Однаако, - прошепелявил он. - Что мы видим здесь? А здесь, во-первых, многозначность, во-вторых, здесь мы имеем философический взгляд автора на глобальные...]Роман Смирнов: Прямоходящий муравей[Короче, на книгу нахныкав, / дам волю последним словам. / Так, в целом, и пишутся книги, / и ставятся подписи: "Вам!"]Евгения Серенко: Три рассказа[Необязательность встреч, лёгкость прощаний... ни слезинки, ни сожаления; плыла по жизни на светлом облаке, уверенная: так будет всегда...]Ростислав Клубков: Сестра Катерина[Здесь, на этом дворе, святая Катерина возвращала глаза слепым, возвращала калекам потерянные ноги и руки, воскрешала мертвых...]Аркадий Паранский: Повариха[Я посмотрел на лежащих в спальнике, спящих и чуть посапывающих женщин, наклонился, притянул к себе Оксану и нашёл своими губами среди лисьего меха её...]Илья Вересов: Сон других времён[а лучше ляг со мною на дороге / здесь воздух так натужно скроен / здесь слёзы в легких кипятит от зноя / здесь грёзы клерки крики всё без перебоя...]
