вечер в чистилище мутные тени
на ужин у стражников чечевица
с приправой из инфернальных растений
по наблюдениям очевидцев
новоприбывших сегодня немного
за ночь пожалуй их пронумеруют
social security number для бога
не нужен однако и здесь воруют
мелкие души крадут для кошек
те что пошире берёт мефистофель
выглядит это конечно пошло
особенно если на вес как картофель
у новичков вид весьма помятый
наверно не ждали такого расклада
стражников очередей бюрократов
холода перед вратами ада
кто-то с детьми и с обломками крыльев
кому-то кажется что он в больнице
кого-то любви лабиринты сгубили
кто-то не знал за что зацепиться
да и к чему если жизнь упряма
а здесь всё равно хоть горстями стронций,
и только некому крикнуть мама
и никогда не бывает солнца
Нам, песчинкам озябшим, легко потеряться
В гравированных снах поредевших лесов.
Можно крикнуть в отчаянье "смейтесь паяцы!" -
Не ответит никто, и не скрипнет засов.
Постоим. Ветер лирой колёсной завоет.
Двести пасмурных дней насчитал я в году.
Молодая смола с терпким запахом хвои
Держит руку мою в этом тихом аду.
Каждый круг здесь имеет порядковый номер,
Здесь любовь предают с девяти до шести,
Здесь смешной Мандельштам от тоски чуть не помер,
Но ему помогли по-другому уйти.
Я не верю, что жребий нам выпал случайно,
И могильные чайки кричат неспроста.
О веснушках твоих, как о прошлом, скучаю
И грядущее вижу в осенних листах.
И над кронами ветер шумит, словно паром
Разогретый утюг обдаёт полотно.
Если верить в богов, то страданья недаром,
Но вверху - никого, только небо одно.
так много букв и все они
о внутренней борьбе
о смысле мысленной возни
о прыщиках в себе
и непонятно где предел
почёсыванья ран
где иероглиф на воде
и где самообман
где контурные карты снов
тургеневских девиц
без них ты с детства не готов
ни к смерти ни к любви
все реки словно Ахерон
зачем тебе весло
устрой пи-ар из похорон
завистникам на зло
а помнишь запахи земли
согретой по весне
вот кстати за тобой пришли
и это не во сне
и светит лампа в сорок ватт
у выходных дверей
и ангел смерти смугловат
наверное еврей
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]