ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Рубрику ведет
Сергей Слепухин


Словесность


Последняя статья

О рубрике
Все статьи


Новое:
О ком пишут:
Игорь Алексеев
Алена Бабанская
Ника Батхен
Василий Бородин
Братья Бри
Братья Бри
Ольга Гришина
Ольга Дернова
Юлия Долгановских
Михаил Дынкин
Сергей Ивкин
Инна Иохвидович
Виктор Каган
Геннадий Каневский
Игорь Караулов
Алиса Касиляускайте
Михаил Квадратов
Виктория Кольцевая
Сергей Комлев
Конкурс им. Н.С.Гумилева "Заблудившийся трамвай-2010"
Конкурс "Заблудившийся трамвай"
Александр Крупинин
Борис Кутенков
Александр Леонтьев
Елена Максина
Надежда Мальцева
Евгений Минин
Глеб Михалёв
Владимир Монахов
Михаил Окунь
Давид Паташинский
Алексей Пурин
Константин Рупасов
Илья Семененко-Басин
Александр Стесин
Сергей Трунев
Феликс Чечик
Майя Шварцман
Олег Юрьев







Новые публикации
"Сетевой Словесности":
Анна Аликевич. Тайный сад. Стихи
Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа. Стихи
Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... Стихи
Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки. Стихи
Айдар Сахибзадинов. Жена. Повесть
Джон Бердетт. Поехавший на Восток. Рассказ, перевод с английского: Евгений Горный
Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём. Миниатюры
Владимир Алейников. Пуговица. Эссе
Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною...". Эссе
Владимир Спектор. Четыре рецензии.
Литературные хроники: Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! Вечер памяти поэта Ильи Бокштейна (1937-1999) в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри"
ПРОЕКТЫ
"Сетевой Словесности"

Алексей Верницкий. Две строки / шесть слогов

[01 марта]   Избранные танкетки февраля.


        до чего
        покрашен



Сергей Слепухин

"ЗА КРАЯ ОБКАТАННОЙ ОЙКУМЕНЫ"

(О поэзии Ники Батхен)


Легкокрылую Нику не увидишь на великой типографской глади отечественных литературных журналов. Ее дивный голос можно изредка услышать разве что с "Палубы" "Вечернего Гондольера" и еще в некоторых заповедных местах. Мне посчастливилось "выловить" стихи Ники Батхен в воздушном потоке Гумилевского конкурса.

Есть поэты одного города. Один пишет о Москве, другой - о Казани, третий - воспевает Венецию. "А она кто такая, откуда?", - спросит иной читатель, впервые увидевший имя нашего поэта. Хотелось бы написать "москвичка, экс-петербурженка", но рука не поднимается: ведь место обитания и прописки Ники Батхен лежит далеко за пределами "обкатанной Ойкумены", вне поля зрения "замыленного" глаза.

Хитроумные греки Ойкуменой называли обитаемую часть суши, рисовали ее карты, специально для этого придумав параллели и меридианы. Но до греков были и другие путешественники - логографы. Они создали особый поэтический жанр - "географический": описание чужих земель, основанное на мифах, собственных и чужих наблюдениях и фантазиях. Ника Батхен - далекий потомок этих древних поэтов. А как же иначе? - "Мы аргонавты, родная Медея, / Мы покорители строк...":

"А что, Ника живет в выдуманном мире?" - продолжит расспросы любопытный читатель. - И "да", и "нет". Образы обеих российских столиц, их профили и приметы легко угадываются в ее стихах.

Вот, например, Москва:

    А в столице мосты и машины,
    Мокрых луковиц запах мышиный
    Да бальзам припомаженных губ...
    Фата Вьюга притворно сурова
    К обладателям шляп и пижам.
    Плохо тем, кто остался без крова -
    Шатунам, полукровкам, бомжам.

А вот Петербург:

    Облака бегут по кругу, все тропинки - врозь да мимо.
    Утро красит нежными светом кляксы луж. Со стороны
    Мы стоим на перекрестке, Петербурга пилигримы.
    Кровь... Откуда? Вдоль дороги багряница бузины.

И еще:

    Мы стоим на перекрестке, разведенные мостами,
    За спиной леса остались, под ногами первый лед.
    Лисы мечутся по небу, машут красными хвостами,
    Осень, щедрая хозяйка, листья даром раздает.

Это о столицах. Но есть в России и другие города, очень похожие друг на друга знакомыми силуэтами:

    "В этом городе, пьяном от пота
    Пролетариев. Клац кастаньет
    На плацу, где парад поворота
    Умножает Гренаду мою
    На аккорды ура-алилуйя"

    "...В подворотне вонь столбом,
    На вокзале дым и давка,
    На вокзальном лбу горбом:
    "Прямо в ад - экспресс-доставка!""


    "Пустые проспекты, сухие огни.
    Кто выглянет в окна, господь сохрани?
    В квартирах лежат человеки,
    Зажмурив трусливые веки"

Но... "в одной отдельно взятой стране" настоящему поэту "как всегда не находится места!". "И зачем такая Итака греку?" "Остается плюнуть и плыть, не глядя, / За края обкатанной Ойкумены".

    Вот так и живем, уважаемый ребе,
    В столице холера, на кухне бардак.

Поэт собирается в дорогу, кладет в дамскую сумочку складную кифару и укалеле, выбирая для странствия "страну, в которой не родиться".

    Бесстрастный город холоден, как склеп,
    А люди в нем - сухие зерна риса.
    И каждый - царь. Эдип. Диагноз - слеп.
    История - бездарная актриса.
    Дорогой Хитроумного Улисса
    Я возвратилась в святочный вертеп.

Вперед! Для Ники Батхен "Города - как колода Таро, / Карты в руки"! Прощай, "сусальное золото с крыш" и "липкая грязь подвесных новостей"!

За краями "обкатанной Ойкумены", в мирах поэта живут похожие на нас люди. Обитают там и наши старые знакомые - Одиссей и Пенелопа, аргонавты, Гамлет и Офелия, Гамельнский крысолов, крестоносцы, а также совсем незнакомые персонажи - Вареньо Дун, вагант Нирваны; загадочные молодожены Фрисосоя Херблюм и Кондратий Катетер; Нафталиновый бай Нафтала, сапожник-любитель.

    Каин и Кай поселились совместно
    В городе с Гердой в гербе,
    Марта и Май заблудились в июле,
    Съел Ланселота дракон,
    Питер и Венди попали под пули -
              Это вокзальный закон.

"Фи!" - подытожит читатель, - "Романтические бредни!". Не торопитесь с выводами, господин-товарищ! Дело в том, что Ника Батхен - дама чрезвычайно начитанная, впитавшая в себя и русскую классику, и эксперименты Сапгира и Левина. Кроме того, она хорошо усвоила "отвязанную" философию петербургских "ушельцев", рок-бардов, таких, как БГ. Вся эта поэзия давно ею пережита, впитана в кровь, находки предшественников разложены по полочкам, так что герои Ники живут вполне естественной жизнью. Но Ника идет дальше предшественников.

    Самое главное в сердце города -
    Почувствовать стук,
    Попасть в ритм,
    Двигаться вместе с кровью...

Когда говорят "Ойкумена", представляют, что главным инструментом измерения границ мира служит глаз. Для Ники - не только! Она умело пользуется барабанной перепонкой и височной костью, улавливая еле слышимые звуки иных миров. Ей подчиняются реснитчатые клетки: Ника тонко распознает запахи. Не каждый способен почувствовать "крови коричневый злой запашок", "масел святой разноцветный пушок", а пальцами - "кирпичный мед". Для того, чтобы не сбиться с пути в этих далеких землях, необходимо иметь такой острый и чуткий музыкальный слух, каким природа одарила Нику. Не каждый готов уловить "звучание кротов и каратов". Звуки у Батхен, "стуча зубами, стучатся в стекла, / падают вниз сосульками "ля" и "до"".

    Молчание. Млечное чаянье
    Отчаянье. Чайка. Чудно
    Штрихом намечая венчание,
    Ногами не чувствовать дно.

Прислушиваясь к звукам, Ника способна видеть силуэты слов, такие, как "кока-кольчики". А кто ухитрился подметить, что привычное еще со школы "Гуте нахт" похоже на "мертвую бабочку"? Это еще что! Попробуйте в одно слово вложить партитуру и текст целого вальса, плюс все наши воспоминания о нем! Можете? - А вот, получите: "манчжурит шарманка".

Нанося береговые линии Ойкумены на свой портолан, Ника Батхен не пользуется румбом, секстантом и хронометром: она ориентируется на звуки, родственные связи-узлы между корнями слов, спрягает глаголы так, как требует выбранный ею курс, и... находит новые земли. Никакой глобус не нужен:

    - Эй, боги, кто выдумал этот глобус?!
    Пожалуйте мне другой!

У нее удивительные способности навигации в поэзии: "Кто еще умел до неба дотянуться левой пяткой", до "шлюзов небесных плотин"? В поэзии все не так, как в нормальной жизни. Здесь свои представления о времени и пространстве, свои законы. Только поэт знает, что "жизнь идет кошачьими шагами по крыше мира", что "у полночи бывает время Ч.", что время можно! "попробовать на вкус".

Не спорю, ремесло у поэта трудное:

    Так водишь глазами за ходом планет,
    Забыв, что на солнце есть пятна.
    Так ищешь Грааль, отродясь не видав
    Ни кубка, ни блюда, ни чаши...

Но все же "Рубикон преодолим", и Ника вольна "запятой альфавитика / грести звуковую волну".

    Поэзия, как чувство правоты.
    Уверенная меткость строк и точек.
    Источник изречения. Кусочек
    Луча луны, зрачками понятых
    Подобранный, из обыска изъятый...
    В кармане чьей-то памяти лежит:
    "Бессонница, Гомер..."

Она возвращается из странствий, как возвращался Гомер. Нет-нет, отнюдь не слепая, хотя и уставшая, так что приходится подчас волочить за собой "хромые крылья". Но она так богата красками и словами! Ей удалось увидеть "цвета опальной акварели", "холодные искры от слова "согрей"", контур звезды в "небесной известке", исхудавшие "тени вещей". Ей удалось почувствовать "пыль загара" и вяжущий "кислый привкус недозрелых поцелуев", попробовать "полкило именин, / щепоть рождества и до кучи / поллитра душистой, тягучей / ночной тишины на жасминном листе..." Удостовериться, что боги превращаются в янтари, снежинки "невесомы в сочельник", а "ночь прячет все звезды в карманы пальто"... И еще она приносит стихи. Многочисленные баллады, которые исполняет то под аккомпанемент кифары, то под звуки укалеле - смотря, какое у нее сегодня настроение.

И мы готовы полюбить их - Балладу о: Даме Надежде, Доме на Перекрестке, Вреде социологии, Небесном притяжении, Бренности бытия, Собачьих бегах, Транспортном кольце, и многие-многие другие.

    Пишу как придется... Подобно античным героям,
    Классическим ритмом на шелковой желтой бумаге,
    Ответа не чая, случайные взгляды встречая...
    Паршивое время - куда там Итакам и Троям.

Пожелаем же Нике Батхен удачи, поэту, творящему прекрасные стихи в "отдельно взятой области жилища", пишущему, "не ища адресата"! Удачи тебе, крылатая Ника!