ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Рубрику ведет
Сергей Слепухин


Словесность


Последняя статья

О рубрике
Все статьи


Новое:
О ком пишут:
Игорь Алексеев
Алена Бабанская
Ника Батхен
Василий Бородин
Братья Бри
Братья Бри
Ольга Гришина
Ольга Дернова
Юлия Долгановских
Михаил Дынкин
Сергей Ивкин
Инна Иохвидович
Виктор Каган
Геннадий Каневский
Игорь Караулов
Алиса Касиляускайте
Михаил Квадратов
Виктория Кольцевая
Сергей Комлев
Конкурс им. Н.С.Гумилева "Заблудившийся трамвай-2010"
Конкурс "Заблудившийся трамвай"
Александр Крупинин
Борис Кутенков
Александр Леонтьев
Елена Максина
Надежда Мальцева
Евгений Минин
Глеб Михалёв
Владимир Монахов
Михаил Окунь
Давид Паташинский
Алексей Пурин
Константин Рупасов
Илья Семененко-Басин
Александр Стесин
Сергей Трунев
Феликс Чечик
Майя Шварцман
Олег Юрьев







Новые публикации
"Сетевой Словесности":
Анна Аликевич. Тайный сад. Стихи
Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа. Стихи
Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... Стихи
Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки. Стихи
Айдар Сахибзадинов. Жена. Повесть
Джон Бердетт. Поехавший на Восток. Рассказ, перевод с английского: Евгений Горный
Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём. Миниатюры
Владимир Алейников. Пуговица. Эссе
Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною...". Эссе
Владимир Спектор. Четыре рецензии.
Литературные хроники: Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! Вечер памяти поэта Ильи Бокштейна (1937-1999) в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри"
ПРОЕКТЫ
"Сетевой Словесности"

Алексей Верницкий. Две строки / шесть слогов

[01 марта]   Избранные танкетки февраля.


        до чего
        покрашен



Мария Огаркова

"ПУТЬ, ЧТО ОДНИМ - НЕВИДИМ,
ДРУГИМ - НЕВЕДОМ..."

(О поэзии Ольги Гришиной)


Бог одну меня поставил
Посреди большого света.
- Ты не женщина, а птица,
Посему летай и пой.
МЦ  


Каждый раз удивляешься, когда встречаешься с даром. Даром непонятным, таинственным. Когда видишь в человеке певучую и крылатую душу. А что говорить, когда эта певучая душа является нам в женском облике?

Со мной можно соглашаться и не соглашаться, но я убеждена: поэзия Ольги Гришиной - явление уникальное. Она уникальна в своей стихийности. Стихийности не в смысле хаотичности, а в смысле близости к стихиям. И к природным, и к музыкальным.

Одна из главных мировых стихий, сила, которой подчинялись даже грозные греческие боги, могучий Эрос (почти равный и Хаосу, и Космосу) - конечно же, это любовь.

Не будем отвлекаться на банальности о важности любви в жизни женщины, а тем более женщины-поэта. Но героиня Ольги Гришиной в любви живет, о ней поет и ею дышит:

    Послушай, что скажу: осанна шалашу.
    Протерся полог сей - но звезды в нем, не дыры.
    Творю себе кумира.
    И, кажется, дышу.

    (EINE KLEINE NACHT)

Как можно догадаться, эта любовь отнюдь не является счастливой, беспечальной и безоблачной. Как я уже говорила, Эрос - сила грозная, а первоначальное значение слова "страсть" - это "страдание":

    Я, в общем, отлично знаю, что страсть есть всего лишь страсть:
    Ни выше, ни ниже сердца, хотя и дороже сна.
    И если уж попадешься - то будешь и жечь, и красть.
    Хоть кончится все - как ливень, цунами или война.

    /.../

    Латали мы эти раны, подкрашивали щиты.
    Взрывали дворцы и башни, пускали с рельс поезда.
    Мосты наводили - тоже. Потом сжигали мосты.
    И - Гримпенскою трясиной, трясясь - все туда, туда...

    (СТРАСТЬ)

К этому каскаду метафор, определяющих страсть, можно прибавить еще одну, которая очень важна для поэта. Сближение любви и огня (NB! тоже стихия!) - сквозной мотив любовной лирики Ольги Гришиной:

    Но косм его рыжих коснуться не смей,
    Но губ его чёрных не тронь.
    Никто никогда не ласкает страшней,
    Чем нежно влюблённый огонь.

    ("А дьявол, не к ночи, пирует в печи...")
    С какого меда захмелеем снова?
    Каким огнем надышимся сполна?

    (САЛАМАНДРЫ)

Да, любовь может быть и страшной, и темной, даже преступной ("ну, зачем же, ты, ирод, зарезал Настасью Филипповну?..") Но не только. Не это главное. Любовь с ее разлуками, разочарованиями, с теми ранами, которые она наносит - стихия лирическая прежде всего. Что остается после разлуки? Грустная мудрость, глубокое понимание жизни: "дилетанты разлуки, мы учимся жить понемножку..." Остается память, светлая и щемящая, особенно, если это память об умершем возлюбленном:

    В осень ты вечную канул, в весну ли -
    Это уж воля твоя...
    Свет мой, мы в пропасть с тобой заглянули
    С разных начал бытия.

    ("Зерна ли, звезды с ладони у Бога...")

Прекрасные и мудрые, то печальные, то ироничные, стихотворные новеллы Ольги Гришиной о любви - трагической, да - не оставляют в сердце горечи, потому что из пережитого любовного опыта рождается душа, она осознает себя и воплощается в любви и поэзии. И пусть она "по краешку обгорела", но какая цена душе, не испытавшей ни огня, ни холода?

Я говорю о "героях" лирики Гришиной, потому что героиня или герой - не один, как это часто бывает в лирических стихах. Лирика Гришиной полифонична, в ней звучат разные голоса. Даже если стихотворение построено, как монолог героини, в нем слышится и другой голос, возникает другой образ - собеседника или собеседницы. И мы явственно видим его черты:

    На столе ухмылялся кувшин, хохотал ночник,
    Ты сказал: если это любовь, что такое грех?
    Мы ушли, мы с тобой слишком много читали книг,
    Слишком тонок был лед, слишком хрупок во рту орех.

    (EMBRASSE-MOI)

Здесь говорят и действуют не только люди, но и предметы.

Но не стоит забывать, что и могучий Эрос подчиняется Ананке-неотвратимости, переходя на латынь - Фатуму, то есть судьбе. Тема судьбы воплощается в поэзии Ольги Гришиной в образах гадалок и цыганок, даже ведьмы есть - Панночка и Солоха, есть сивилла, не говоря уже о Парке - небесной пряхе. Но вот беда, и для гадалок судьба предстает совершенно непроницаемой:

    Да много ли темная скажет?
    И в том ли секрет ворожбы,
    Что спутались линии наши
    На смуглой ладони судьбы?

    (ГАДАЛКА)

Прорицание сивиллы, как и положено, темно и непонятно:

    "Похолодает: на дважды помножится два.
    Но опасаться не стоит ни мора, ни глада...
    Блестки ночных карнавалов составят слова.
    Но разгадать их непросто. И, в общем, не надо".

    (ГОРОД СЛОМАННЫХ ЗОНТИКОВ)

Может, действительно, не стоит судьбу искушать? Но, что поделать, хочется. Мотив гадальных / игральных карт в поэзии Ольги Гришиной может стать предметом отдельного исследования. Кратко скажем, что карты, естественно, тоже связаны с судьбой. Это и карты Таро, которые лгут, и карты игральные:

    Потому как фартовых карт за рубли не купишь,
    А бесплатно и всем наливают лишь в мышеловке,
    Я судьбе показала красивый и складный кукиш:
    Мне не надо манны, я выросла на перловке.

    (ЗАЗЕРКАЛЬНОЕ)

Это блистательный по своей афористичности пассаж! К тому же, это жизненная позиция поэта, вызывающая уважение: ничто не дается просто так. Значит - не надо играть судьбой, лучше совсем отказаться от ее даров. Но судьба не спрашивает, она сама играет нами:

    И в сердцах разметал наши карты Господь
    Вниз лицом на небесном столе.

    (ВОСЬМОЕ ФЕВРАЛЯ 2005 ГОДА)

Темы судьбы и разлуки звучат и в городской лирике поэта. Главный город у Ольги Гришиной один - Петербург, она его любит и глубоко чувствует. Почти во всех петербургских стихах основной мотив - мотив прощания с Городом:

    ...Мыли руки в Неве, колупали со стен берлин.
    Всё хотела на память - якобы, вот оно

    (ПРОЩАЛЬНОЕ)

Тоска от разлуки с родными местами столь велика, что героине стихотворения хочется унести с собой даже кусочки синей петербургской известки.

Одно из самых значительных петербургских стихотворений - "Полонез Огинского". Описание города дано точными, четкими штрихами: "в подворотнях качается дым"; "под медленным снегом, стекающим с неба"; "Ангел в тучах"; "и пухом лебяжьим, гусиным, / гагачьим и прочим / повисли снега над Невой". Но этот зримый облик Города выводит читателя на другой уровень стихотворения, более глубокий и трагический. Любая разлука с тем, кого любишь (в данном случае, любимый - Город), может быть вечной. То есть возникает еще и мотив смерти. Строка "Билет уже куплен, и дата стоит на билете" не воспринимается обыденно, это голос судьбы и предопределенности. Ощущение усиливается при чтении строки "И спущена лодка на темную зимнюю воду". Это лодка Харона, вечного перевозчика душ умерших. Завершающий аккорд стихотворения "И Ангел Прощания с Городом Тварей Дрожащих / Застыл на ступенях у вкопанной в камень реки" говорит о том же: любая разлука заставляет задуматься о невозможнос ти новой встречи, и все мы - твари дрожащие перед Богом и судьбой.

Да, в жизни героев Ольги Гришиной есть и другие города. Они упоминаются в стихах. Например, Гаага, Брюссель, Остенде... В них идут дожди, падает снег, даже "весело потрескивают печки", но "Твои снега несутся к Петербургу. / Вот так-то, брат". Город, где героиня живет сейчас, даже не называется. Это "Город Сломанных Зонтиков". Образ, говорящий сам за себя. Закономерен мотив странничества и бесприютности героев. Они скитаются по отелям и вокзалам, а многочисленные ресторанчики и кафе заменяют им покинутые родные места.

    Номер с видом на площадь Вселенской Тоски.
    Ледяная постель. Шерстяные носки.

    (ОТЕЛЬ "ПРИВОКЗАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ")
    Кабачок, затвержённый до мухи, до лужицы винной,
    где печальный Пьеро объяснялся с печальной Мальвиной...

    (В ГОРОДКЕ)

Но не нужно жалеть их и впадать в меланхолию. Перефразируя другое стихотворение Гришиной, ее герои как "птицы небесные", пусть "бездумны они, и бездомны они", но "крылаты, крылаты"... ("Снова гонит тоска на былые места...")

Здесь мы переходим к главному образу стихов Ольги Гришиной, образу поэта. Особенность этого образа такова, что он нигде не дается явно и декларативно, но присутствует во всем ее творчестве. Любой поэт - бесприютный странник в этом мире, а женщина-поэт - тем более. Жизнь поэта, его ценности среди обычных людей не имеют никакой цены:

    Я вполне удачна, судя по документам,
    У меня есть стены, я часто сижу на крыше.
    Упиваюсь днем и, понятно, дышу моментом,
    А моих тараканов давно разогнали мыши.

    (ЗАЗЕРКАЛЬНОЕ)

Героиня говорит о себе: "Только я все свирельную ересь несу..." Конечно, то, что важно для поэта, обывателю покажется полной ересью. А что отличает поэта от обывателя? Душа... Душа обнаженная, ничем не защищенная от этого мира: "...и душа ужаснулась своей наготе...", "...душа измаялась без кожи..." В стихотворении "Tavistock Square" (наверное, главном в понимании поэтом сути жизни и творчества) Ольга Гришина говорит как раз о тех зыбких, почти неосязаемых ценностях, без которых для поэта нет жизни:

    Дай нам Боже дожить, и добраться до нашей реки,
    И поверить, что голос, диктующий смыслы и строки -
    Не Безумие, нет. Просто способ сбежать от тоски
    , *
    И навеки остаться в осеннем пустом Тэвистоке.

    *курсив мой - М.О.



* * *

Формальный анализ лирики Ольги Гришиной не является предметом данной статьи, но хочется все же кратко остановиться на некоторых формальных особенностях. Хочется отметить особенную чуткость Гришиной к живой речи, ее ни на что не похожий языковой талант. Она умеет ненатужно, легко и естественно объединять слова из разных речевых пластов: это и просторечие, и сленг, и "высокий" стиль. Они образуют особое стиховое единство, где знакомые всем слова и понятия, литературные реминисценции, а также идиомы поворачиваются новыми гранями, из них рождаются новые смыслы. В качестве примера - "Музей Разбитых Корыт" ("Снова гонит тоска на былые места...). Это "разбитое корыто" превращается в стихотворении "В городке" в "любовную лодку" из известной строки Маяковского, которая тоже стала идиомой.

    где любовная лодка, еще не познавшая быта,
    прозревала далекий, но явственный образ корыта

Это только один пример, а их можно найти в стихах Гришиной множество - мастерских и неожиданных. Оцените сами:

    И ведь пишут: желанья сбываются там,
    Где телят не гонял шестикрылый Агдам

    (КРИСТОФЕР РОБИН)

Поэзия Ольги Гришиной чрезвычайно музыкальна. Музыкальна по разнообразию стихотворных ритмов и интонаций, по близости к песенной стихии народной речи. Советую прочитать стихотворение "Лучинушка", оно скажет само за себя.

Что еще необходимо добавить? Я не знаю другого такого мастера внутренних рифм. Внимательный читатель не может не заметить их. Скажу только, что Ольга Гришина применяет внутренние рифмы также совершенно естественно. Они присущи ее поэтическому мироощущению. Приведу в пример стихотворение, где в одной строке - три рифмующихся слова, и это при том, что обычная строфическая рифмовка тоже присутствует:

    Вдоль кирпичной версты, распустив животы, растянулись цветы.
    А напротив - дома, в занавесках весьма. Кружевная чума.
    Городская черта. Ну скажи, на черта? Красота еще та:
    От большого ума тут стращает дома городская тюрьма.

    (ДЖАМИЛЯ)

Часто слышишь, утверждение о том, что рифма изжила себя, что количество рифмующихся слов в языке имеет свой предел, что все поэты рано или поздно придут к нерифмованной лирике (как в западной поэзии). Но рано хоронить рифму. Она - часть ритма, музыкального строя души. Способ музыкальной организации хаотической стихии речи. Для русского языка рифма органична, и возможности ее далеко не исчерпаны.

Блестящее подтверждение тому - музыкальная, песенная поэзия Ольги Гришиной, которой рифма помогает находить сближения далеких, казалось бы, явлений, перемешивать совершенно разные речевые пласты, создавая для слов естественную среду обитания. Дух дышит, где хочет. Он дышит и живет вольно и радостно, не зная никаких ограничений, в стихии настоящего стиха.




Иллюстрация Сергея Слепухина
к стихотворению Ольги Гришиной "Хандра"