В тумане быстрыя атак
Вокруг меня мелькал Спартак,
Ревя комбайном молодым,
Вращая мечиком стальным,
И, смело, не боясь артроза,
Сменяя вычурные позы.
Мне приходилось нелегко.
Из ран глубоких молоко
Рвалось с пульсацией фонтана
И звонко билось в дно стакана,
С которым ловко подскочить
Он успевал, удвоив прыть.
Мой рог и мраморные жала
Скользили тщетно по забралу
Его прекрасной головы.
И золотой кистень, увы,
Не делал вмятины на рёбрах.
Но кислотой в могучих бёдрах
Скопилась долгая борьба.
И вот уже его нога
В моих объятьях смертоносных.
Как на конструкции двуосной
Давленье скажется двух тонн?
Сейчас узнаем! В микрофон,
Не медля, враг скороговоркой
Координаты вторит ловко -
На помощь армию зовёт.
Австрийцев доблестных полёт
Красив, но очень краткосрочен.
Плевком стремительным и точным
Я попадаю в эскадрон.
Чадит пылающий гудрон,
На землю сыпятся обломки.
Катодом сварочным по кромке
Его забрала провожу...
В глаза спектральные гляжу...
В них небо Крита голубое...
Рывок - и лезвие тупое
Мне подрезает провода.
Перекосилась голова,
Искрит контакт, прицел нарушен.
В мою химическую душу
Сквозь густо стелящийся дым
Он тычет ломом золотым.
Спасай гидравлика родная!
Из тьмы внезапно вырастая,
Мой поршень бьёт его в висок.
Свершив тяжёлый кувырок,
Враг тщетно целится мне в зубы:
Его засасывает в трубы
Моих артерий голубых.
Пьянит приток молекул злых.
И я прервался на котлету.
Вот телеграмма баронету:
"Пришлите розовый хитон
И десять дамских панталон."
Уймись же, данник чародея!
Моя рука дрожит, немея,
Над ним, кричащим на ветру,
Полузатянутым в трубу.
Кряхтят бессчётные суставы,
Скрипят колёса, коленвалы,
И опускается рука.
Ей оставалось три вершка
До головы Гольфрадобера,
Когда проводка прогорела.
Погасла датчиков чреда.
В Мадриде встали поезда.
И меч его, прошив низы,
Вошёл в сердечные пазы.
Они защёлкнулись со звоном.
Запахло плавленым гудроном.
Магистры шапочкой метут:
"Я образованный, я тут!"
Киллпатрик стукнул брадобрея.
Моя рука дрожит, немея,
Над похитителем корон.
Течёт расплавленный гудрон.
Рука упала и разбилась.
Но вместо новой появилось
Его тяжёлое лицо:
"Киллпатрик! Дёрни за кольцо!
Мой меч перерубил нам стропы!
В полночном мраке над Европой
Нас кружит дикий ураган!"
Лицо осыпалось в стакан.
Противовес переместился.
Подшипник в масло погрузился.
Дилинькнул сломанный звонок,
Щелчок, пробежка, кувырок...
И тот же самый Кротопропод,
Двойной удерживая провод,
Кренится передом ко мне
С мечом, привинченным к руке.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
