Может быть, театр и начинается с вешалки, а может, и нет: афоризм - ещё не аксиома. Книга же вполне определенно начинается с названия и имени автора на обложке.
Сергей Сутулов-Катеринич - человек, известный в Ставрополе как журналист, сценарист, редактор, но в последние годы - всё больше как поэт. В этом качестве он вышел далеко за пределы своего географического положения благодаря мощным залповым публикациям на литературных интернет-сайтах. Впрочем, изданы и традиционные "бумажные" сборники автора - "Дождь в январе" и "Азбука Морзе".
И вот - "Русский рефрен". Похоже, что в название автор вложил свои вопросы, идеи и даже декларации. Оправдывается ли его вызывающая эклектика, сочетание двух вопиюще разноязычных слов? Если попытаться подобрать русский аналог слова "рефрен", чувствуется его неоднозначность. Что это: повтор? Припев? Напоминание? Возвращение? А тройное "Р-р-р", львиный рык - демонстрация силы? Угроза? Тоска звериная?
Всё это есть, всё это будет в стихах Сергея Сутулова-Катеринича. Напор и темперамент, базар и вокзал, скоморошина и коррида, в которой кто бы ни был убит - бык или тореадор - второй окажется победителем...
Надоело ручаться и навек огорчаться, неучтённый участник
Партизанских атак?!
Достают ежечасно, имитируя счастье, и Чапаев, и Чацкий,
И король, и дурак.
Он ничего не боится, этот Сутулов-Катеринич, сталкивая эпохи, сочетая несочетаемое в бразильском карнавале образов и звуков, когда глаз пляшет ламбаду, а язык выбивает чечётку. А сам идёт где-то в скачущей толпе, свидетель времени, созерцатель, но и соучастник. Его ноги выделывают кренделя, рот поёт и кричит, а сердце волнуется и задаёт странные вечные вопросы:
Зачем, поверив в чудеса,
Стреляют врозь, поодиночке,
Нацеленные в небеса,
Созревшие до срока почки?
("Зачем от гор и мимо башен / Летит орел, тяжёл и страшен, / На чахлый пень? Спроси его...")
Я латаю латынь и латунь,
Ты рисуешь лазурь и узоры...
За окном - соловьиный июнь
Или плачет январь беспризорный?
Фантазия Сутулова неудержима. Он устроит номерную "проверку слуха", произнесёт "тост за скобкой" и устроит себе и близким "райский ад" или триумфальное шествие.... Кого только ни увидишь в этом шествии: "Уроды-рифмачи! Гусары-ловкачи!", дама пик, группа бестий из Александровского сада... Но вдруг цепкий взгляд выхватит непраздничную и не праздную фигуру:
Вы вспомните его -
по скомканной улыбке,
По синему кашне
и спорной ноте "до"...
Потешный старикан
чирикает на скрипке,
Кивая пятакам
тинейджеров и вдов.
Пророчил и блажил
у призрачного мола
И рифмы раздавал...
А царский золотой,
В ладошку завернув,
дурашливо промолвил:
"Награда, ангел мой,
за точность и за тон..."
Награды за точность и за тон дают не часто. А автору всё неймётся: он будет экспериментировать с новыми ритмами и созвучиями, представит свои "поэллады" - можно искать в них эпос, можно модерн, а увидеть мучительную любовь-ненависть, любовь-боль за страну свою непонятную: "Какому Богу ты верна, какому Гоголю?"
Я не советую читать эту книгу "залпом". Перегрузки придавят так, что тонкие материи перестанут восприниматься. А фанфары или тамтамы заглушат "прощение на тысяче наречий / Твоим слезам", незаметными могут стать прекрасные "Лань и Лунь", подобные "инь и ян", и то, как "седая русалка Марина / Опустевшую шлюпку качает..."
К третьей части книги ("Грамматика Востока") карнавал стихает. Ещё кое-где шумят его подгулявшие персонажи, но пустеют улицы, умолкает музыка, ветер гонит обрывки флажков и душа возвращается к себе и начинает слышать:
Когда умру от нежности к тебе -
Твоим стихам, мелодиям, заскокам,
Закружится над кряжем Коктебель,
Опознавая душу по осколкам.
Когда умру от жалости к тебе...
Вот оно, возвращение. Рефрен. Напоминание. Как это по-русски...
Ирина Аргутина поэт,
член Союза писателей России,
Челябинск
Стихотворения, баллады, поэллады
Издательское содружество А. Богатых и Э. РАкитской -
Э.РА (Москва, 2007).
Автор предисловия:
поэт, член Союза писателей России, лауреат литературных конкурсов имени Константина Нефедьева (Магнитогорск, 2003), "Пушкинская лира" (Нью-Йорк, 2004) и ряда других; финалист (шорт-лист) международного литературного конкурса имени Николая Гумилёва (Санкт-Петербург, 2006) Ирина Аргутина (Челябинск).
Автор послесловия: член Союза российских писателей Юрий Беликов (Пермь - Москва).
Редакторы: Эсмира Травина (Харьков), Анатолий Богатых (Москва).
Художник: Ирина Андреева (Москва).
Вёрстка, дизайн, техническая редактура: Владимир Шатский.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
