Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




СКОРЫЙ ПОЕЗД


- Скорый поезд прибыл на станцию Две Тысячи Двадцать Два. Стоянка поезда два часа. Приятного вам времяпрепровождения...

Этот голос ворвался в её сон, и Татьяна проснулась. Прислушалась к ощущениям, толпившимся внутри, улыбнулась, узнавая каждое...

Вот - восторг от ожидания чего-то нового. Вот - радость оттого, что она жива и здорова. Смешанные в странном коктейле - счастье от осознания, как много ей дано, и грусть оттого, что время летит слишком быстро. Она привычно собрала свои вещи и перешла в следующий вагон. Его прицепили к составу этой ночью, пока она спала. Вагон ещё пах краской и был совершенно пустой. Но Татьяну это не пугало. Она знала, пройдёт всего пара часов и он наполнится шумом, гамом, звонками, людьми, событиями... А пока эта пара часов тишины была у неё в запасе, она вышла на перрон и заторопилась к первому вагону, по дороге поглядывая по сторонам. Ей приятно было начать этот день именно так.

Поезд сиял всеми цветами радуги. Вот зелёненькие вагоны. Их немного в этом составе, но они всё же есть. Внутри этих вагонов царит мир и благодать. Там живут только хорошие люди. Там нет ни боли, ни предательства. Вот вагоны красные, словно пламя на агитационных плакатах. Там гремят настоящие бои. Местного значения... Но разве от этого легче...Конечно, больше всего вагонов было разноцветных. Бело-красно-сине-жёлто-зелёных...

Подойдя к началу состава, Татьяна остановилась и погладила рукой ярко-розовый бок вагона номер один. Перешла к вагону номер два... Три... Четыре... Все они были под стать первому: яркого розового цвета. Глядя на них, Татьяна чувствовала, как внутри неё растекается тепло... К огромному её сожалению, разглядеть хоть что-то внутри вагонов было невозможно. Толстый слой пыли плотным занавесом закрывал окна. Женщина замерла, пытаясь пусть не увидеть, хотя бы почувствовать царившую там атмосферу. Прислушалась к своим внутренним ощущениям... Наконец, наполнившись до краёв зарядом любви и обожания, она сделала несколько шагов и прильнула к окошку вагона номер пять. На этом окошке время тоже оставило свой несмываемый след, и всё же ей удалось рассмотреть, как маленькая, кудрявая, глазастая девочка, стоя на табурете, декламирует стихотворение: "Тот, кто не был в Африке, пусть не забывает: иногда и в Африке холодно бывает...". В комнате, кроме этой малышки, полно народу... Татьяна с любовью всматривается в знакомые лица. Это мама девочки... Это папа... Старшая сестра... И соседи, тётя Куля и дядя Ваня. Частенько, по вечерам, они заглядывали сюда на огонёк. Стихотворение длинное. И все его слышали уже не раз и не два. Но взрослые люди так внимательно, с таким обожанием смотрят на юную артистку, а потом разом начинают аплодировать, так громко, так дружно, что у Татьяны невольно наворачиваются слёзы умиления...

Вагон номер семь. Снаружи он весь заляпан кляксами, исписан палочками, крючочками и каракулями. Не в силах сдержать улыбку, женщина заглянула в окошко, точно зная, что она там увидит.

Кажется, что два года пролетели мимо девочки, совершенно не затронув её. Она всё такая же - маленькая, кудрявая, глазастая. И всё же перемены на лицо: кудряшки туго стянуты в тоненькую косичку. На голове девочки огромный белый бант. Она сидит за партой и старательно выводит в тетради чистописания кружочки. От усердия девочка высунула розовый язычок и повторяет им все движения руки. Ручка скрипит и царапает лист бумаги. Наконец, сообразив, в чём дело, девочка окунает перо в чернильницу. Огромная чёрная капля дрожит на кончике пера и вдруг, срываясь, в одно мгновение расползается по тетрадному листу. Глядя на мерзкую кляксу, девочка роняет голову на руки и горько-горько плачет... "Не плачь, девочка! Это ведь такая ерунда! Скоро ты научишься писать лучше всех!" - не выдержав, кричит сквозь стекло Татьяна. Но девочка её не слышит...

Вагон номер двенадцать. Почувствовав, что сегодня ей хочется заглянуть именно сюда, Татьяна не стала спорить со своим желанием. Она с удовольствием принялась наблюдать за развернувшимся прямо перед её глазами действом.

У окошка, за столом сидит уже знакомая ей девочка. Она заметно подросла и всё же на фоне своих подруг-одноклассниц выглядит ребёнком. На столе в вазочках конфеты, печенье и даже приготовленный собственноручно огромный пирог. Но, кажется, никто не замечает этих богатств. Все в волнении поглядывают на дверь. И вот, наконец, двери открываются и заходят мальчики. Не похожие на себя - нарядные, степенные и тихие. В руках у мальчиков открытки и ещё что-то, завёрнутое в разноцветную бумагу. Наступает самый волнительный момент. Кто из мальчиков вручит тебе подарок... Ведь только от этого зависит: забьётся ли радостно твоё сердечко или невольно вырвется вздох разочарования... Девочка смотрит на Игоря. Самого симпатичного мальчика в их классе. Впрочем, на него смотрят все девочки. А подарок он вручает только одной. Не ей...

Наконец все волнения остались позади, и пятиклассники, снова превратившись в беззаботных детей, весело отмечают Международный женский день. Пьют чай, едят конфеты, печенье и хохочут... Хохочут! Хохочут так, что даже здесь, на перроне, Татьяна слышит их заразительный смех. И она смеётся вслед за ними.

Неожиданно смех стих. К девочке подошёл Игорь, тот самый симпатичный мальчик и, смущаясь и краснея, протянул ей что-то завёрнутое в газету. "Это тебе...", - пробубнил он и выскочил из класса. "Покажи! Покажи!" - торопят её одноклассники. Она дрожащими руками разворачивает газету и не верит своим глазам: в газету завёрнута шкатулочка для рукоделия. Та самая, которую она на днях увидела в сельмаге и о которой мечтала с того самого дня. Белоснежная, выстеленная изнутри красным бархатом, с нарисованной золотистой розой на крышке...

Татьяна точно знает, что будет потом... Целую неделю Игорь будет носить до дома девочки её портфель. А потом они поссорятся... Правда, потом помирятся и станут просто друзьями. "Как хорошо, что они на долгие-долгие годы стали просто хорошими товарищами", - с теплотой думает Татьяна, шагая к следующему вагону.

Вагон номер семнадцать... Чувствуя, как сладко защемило сердце, Татьяна прильнула к окну.

Тёплый майский день. На школьной площадке всех учеников от первого до десятого класса выстроили на торжественную линейку. В глазах рябит от обилия белых рубашек, белых бантов и белых фартуков... Строй гудит, как взволнованный улей. И только виновники торжества, десятиклассники, выделяются из общего настроения своей молчаливостью. Они заметно грустят... На площадку выходят директор школы, учителя... Они говорят какие-то слова... Татьяна изо всех сил напрягает слух, но ничего не может разобрать... Сквозь толстые стёкла вагона доносится только "бу-бу-бу...". Понимая, что все её усилия бесполезны, женщина переводит взгляд дальше.

В деревенском Доме культуры яблоку негде упасть. Все хуторяне, от мала до велика, пришли посмотреть на это знаменательное мероприятие. На сцену для вручения аттестатов приглашают вчерашних учеников. Вот на сцену поднимается девушка - симпатичная, стройная, с распущенными длинными волосами... "Ах, какая же она красавица, - ловит себя на мысли Татьяна. - Зря она волнуется и комплексует по поводу своей внешности... Если бы я сейчас могла сказать ей об этом...". А взгляд уже бежит по вагону дальше и дальше...

В городском парке играет музыка, крутятся карусели, снуёт туда-сюда беззаботный люд. На скамеечке, спрятавшись от жаркого южного солнца в тень, сидит девушка. Она заметно грустит... Неожиданно к ней подходит мужчина. Вполне себе взрослый ("старый", по мнению девушки). Он работает фотографом здесь же, в парке, в фотоателье.

- Вы такая красивая, - говорит он ей. - Можно я вас сфотографирую?

- У меня нет денег, - отмахивается от него девушка.

- Это совершенно бесплатно, - торопится успокоить её мужчина.

Немного посомневавшись, девушка соглашается, и вот уже фотограф нетерпеливо командует ей: "Наклоните голову... Уходите... Оглянитесь... Улыбнитесь...".

- Улыбайтесь чаще. У Вас такая красивая улыбка, - говорит он, щёлкая затвором фотоаппарата. И, не выдержав, интересуется: "Почему Вы грустите? У Вас что-то случилось?"

- У меня всё хорошо, - говорит девушка и вдруг задорно смеётся. - Я сегодня сдала последний экзамен и поступила в институт...

- Какая замечательная новость, - искренне радуется фотограф. И, пожимая ей руку на прощание, повторяет в который раз: "Через недельку зайдите в фотоателье, заберите свои фотографии".

С трудом оторвавшись от созерцания открывшейся перед ней картины, Татьяна не спеша побрела по перрону. Девятнадцать... Двадцать... Двадцать один... Скользнув взглядом по разноцветным бокам вагонов, женщина решительно направилась дальше.

Двадцать второй... Он тоже, как и первые шесть вагонов, выкрашен в розовый цвет. Но этот розовый разительно отличался от того розового. Нежность - вот что приходило на ум, когда она смотрела на этот вагон. Татьяне вдруг нестерпимо захотелось войти туда ещё раз... Хоть на минутку... Но двери вагона закрыты так плотно, что даже увидеть их не представляется возможным... Не то, чтобы открыть... Только и остаётся, по привычке заглянуть в окно, что Татьяна и сделала незамедлительно.

Молодая женщина, приподнявшись на локте, лежит на старой, как этот мир, кровати. Железная сетка кровати давно потеряла свою упругость и провисла, чуть ли не до земли. Лежать на ней жутко неудобно, но женщина не замечает этого. Рядом с ней, словно куколка бабочки - вся в тугом коконе - новорождённая девочка. Маленькими губками девочка крепко, почти до боли, вцепилась в грудь женщины. Тоненькие бровки ребёнка от усердия сдвинуты на переносицу. Женщина смотрит на чудо, которое она сама же сотворила... И в глазах женщины плещется вселенская любовь...

Вдоволь налюбовавшись этой картинкой, Татьяна скользнула взглядом по составу. Там, чуть подальше, похожий на этот, как брат-близнец, переливается перламутром вагон номер двадцать восемь. Татьяна вспомнила, ощутила каждой своей клеточкой нежность, живущую в том вагоне... И удивление - как такое возможно? И восхищение - я снова соприкоснулась с чудом! Ах, какой это был бы счастливый отрезок пути... Если бы не...

Всё портя своим мрачным видом, прямо перед ней чернел угольным боком вагон номер двадцать пять.

Не обращая внимания на брызнувшие из её глаз слёзы, женщина побрела по перрону... Она вдруг снова, словно по мановению палочки злой колдуньи, оказалась в том страшном майском дне... Почувствовала одуряющие запахи цветущей сирени... Услышала трели захлёбывающегося от любовного экстаза соловья... И изменившийся до неузнаваемости голос мамы: "Папа...".

Ах, если бы можно было что-то изменить... Отцепить этот вагон и забыть его на какой-то промежуточной станции. Или хотя бы передвинуть в хвост состава...Татьяна отдала бы полжизни за возможность переписать историю этого вагона. Этого... и ещё одного.

Вагон тридцать четыре... Чёрный, как боль в её сердце. Чёрный, как ужас, поселившийся надолго в её душе... Стараясь не смотреть, Татьяна побежала мимо этого вагона. И всё же успела увидеть, как совсем не старая женщина, её мама, махнув на прощанье рукой, вышла из вагона и зашагала к звёздам...

Утонув в своих горьких переживаниях, Татьяна и не заметила, как подошла к вагону под номером тридцать семь. Он единственный из всего состава был выкрашен в такие цвета: слепяще-жёлтый и бездонно-голубой. И, словно очнувшись от горького сна, Татьяна ощутила, как ласково гладит её волосы лёгкий ветерок. Услышала, как тихонько мурлычет о чём-то своём тёплое море... Подойдя поближе, она засмотрелась на молоденькую женщину, томно потягивающуюся на горячем песке пляжа гостеприимного южного городка Феодосия. Отпуск на море... В первый раз... Потом будут и моря, и города, и заграница... Но тот, самый первый раз, останется с женщиной навсегда.

У вагона под номером сорок два Татьяна задержалась дольше остальных. Сквозь толстое, немного запылённое стекло, попыталась разглядеть всё до мельчайших подробностей. И радостно засмеялась, увидев, как молодая женщина буквально бежит по коридору больницы. Впереди неё несётся на всех парусах совсем юный паренёк. Вот они добежали до двери, открыли её и замерли на пороге не в силах преодолеть робость. На кровати лежит девушка, а рядом с ней сопит маленький, крепко запелёнатый комочек. "Поздравляю тебя, мама. Ты стала бабушкой", - хитро поблёскивает глазами девушка, и они втроём хохочут.

Чувствуя, как волна нежности накрывает её с головой, Татьяна заторопилась к вагону номер пятьдесят. И, совсем расчувствовавшись от увиденного, смахнула набежавшую на глаза слезу. Тёплый майский день залит солнцем, ароматами цветущих деревьев и цветов. Молодой мужчина, гордый и важный, держа за руку маленькую девочку, быстрым шагом идёт по улице. Девочка то и дело в нетерпении вырывается из рук отца и забегает наперёд идущей рядом женщине:

- Бабочка, а сестрёнка похожа на меня?

- Конечно, похожа, - улыбается "бабочка".

- А мне дадут её подержать? - волнуется малышка.

- Дадут, дадут, - успокаивает её отец.

Мужчина и женщина переглядываются, задорно смеются и прибавляют шаг. Туда - где их ждёт только что пришедший в этот мир новый человечек. Девочка. У неё даже имени ещё нет. Но зато у неё есть любящие мама и папа. И бабушка. И старшая сестрёнка...

"Ах, какое это приятное занятие, вот так шагать по перрону и разглядывать свой собственный поезд", - поймала себя на мысли Татьяна и заторопилась дальше, мимолётом поглядывая в окна вагонов. Там кипела жизнь. Вглядываясь в лица своих попутчиков, Татьяна начинала улыбаться или хмурится... Вот эта девушка когда-то вошла в шестнадцатый вагон... Годы изменили их внешний облик, зато дружба стала только крепче... А эти, целой толпой, впрыгнули в двадцать девятый... С тех пор они так и путешествуют - вместе. Заглядывая в окна, Татьяна радовалась: как много людей зашло в её поезд, чтобы остаться здесь навсегда. Конечно, были и случайные, которые исчезали так же внезапно, как и появлялись... Но о них и жалеть не было смысла...

Вот и предпоследний вагон... Ещё вчера вечером она сидела в нём и, слушая постукивание колёс, перебирала в памяти, случившиеся за этот год события. А сегодня - двери наглухо закрыты ... "Но для грусти нет причины! - встряхнула головой Татьяна. - Ведь впереди столько непознанного и неизведанного!"

Она посмотрела на новый вагон. Снаружи он ещё был совершенно бесцветный... "В какой цвет ты хотела бы раскрасить его?" - мелькнула в голове женщины мысль. Она задумалась всего на мгновение и тут же решила: "Во все цвета радуги! Главное, пусть они будут яркими и радостными".

В новом вагоне уже вовсю кипела жизнь... Звонили телефоны. Сновали туда-сюда люди. Запрыгнув в вагон, Татьяна влилась в эту суету и даже не заметила, как поезд тронулся.

- Следующая станция - Две Тысячи Двадцать Три, - услышала она сквозь шум и гам.

- Дай-то, Бог! - прошептала с надеждой...




© Татьяна Парсанова, 2022-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2022-2024.
Орфография и пунктуация авторские.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность