Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Теория сетературы

   
П
О
И
С
К

Словесность




ФАНТОМНАЯ  РЕАЛЬНОСТЬ

Короткая пьеса
В пяти картинах


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА (общий список)


ВИТАЛИЙ (поэт и художник)

ЕВГЕНИЙ (поэт)

МИША (поэт)

ОЛЕГ (поэт)

ЛАРИСА (жена Олега)

АЛЕКСАНДР АЙВОВЫЙ (поэт)

ПУППОНЦЕВ (председатель литературного объединения)


Голоса участников литобъединения:

ГОЛОС КРИТИКУЮЩЕГО

ПРОТЕСТУЮЩИЙ ГОЛОС

ВКЛИНИВШИЙСЯ ГОЛОС


Призраки под двумя лунами:

ФАНТОМ

ФАНТОМ ПЕРВЫЙ

ФАНТОМ ВТОРОЙ

ФАНТОМ ТРЕТИЙ

ФАНТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ



Общие примечания к пяти картинам:

Имена и фамилии в этой пьесе не всегда совпадают с реальными.

Мотивация стихов, а иногда и полное соответствие не выдуманы
и, в основном, принадлежат персонально конкретным авторам.



КАРТИНА ПЕРВАЯ

Зарешеченные окна подвала наполовину освещены красным закатом. С потолка свисают две включенные лампочки. В подвальном помещении ютится художественная мастерская. К стенам прислонены полотна. В центре мастерской небольшой столик и на нем три откупоренные бутылки дешевого вина вишневого цвета. Такое вино в народе именуют "чернухой". Рядом с выпивкой на тарелочке лежат соленые огурцы и помидоры. На клочке газеты кубиками нарезанное сало. За столиком на табуретках три собеседника. Один из них Виталий, поэт и художник - арендатор художественной мастерской. Время от времени кто-нибудь прикладывается к своей бутылке. Стаканы отсутствуют. Пьют из горла.

ВИТАЛИЙ. Помянем Рипаса, ребята. Позавчера умер в психушке. Таблетками доконали.

ЕВГЕНИЙ (поэт). Поплатился за диссидентство. Да что говорить - над всеми нами висит Дамоклов меч.

МИША (поэт). Евгений, расскажи, как тебя в Литературный институт имени Горького принимали. Виталий об этом ничего не знает.

ЕВГЕНИЙ. А что тут рассказывать. Послал я свои стихи почтой. Получаю письмо, что прошел поэтический конкурс и допущен к вступительным экзаменам. Приехал. А первый экзамен как раз по русскому языку. Экзаменатор - оказывается это был поэт Аншенкин - спрашивает, чем отличается подлежащее от сказуемого. А я, хотя и пишу без ошибок, но, в основном, по наитию - о грамматических правилах не задумываюсь. Стою, значит, и в голове моей вертится - "какого черта я должен отвечать на такие детские вопросы?". Вот и говорю я этому Аншенкину, что и на письме, и в устной речи о разнице между подлежащим и сказуемым не задумываюсь. Аншенкин в ответ - что вы этим хотите сказать? Только то, отвечаю, что не нахожу никакого смысла в заданном вами вопросе... В общем, не прошел я по конкурсу.

МИША. Прошу навострить уши. Зоя согласилась стать моей женой. Свадьба через две недели. Так, что милости просим. Было бы неплохо, чтобы каждый из вас по бутылке водяры прихватил. Мое положение аховское - с деньгами туговато. Рад бы устроиться на работу, да куда там. Отдел кадров и КГБ - близнецы братья.

ВИТАЛИЙ. Обязательно придем, Миша. Мы все знаем и тебя и Зою. И проза у нее с придумкою, и красотой судьба ее не обделила. И что она в тебе только нашла. Худющий, безработный, на учете в органах. Может, в этом подвале где-нибудь жучок стоит и все, что мы говорим, записывается и прослушивается.

ЕВГЕНИЙ. Ты, Миша, в сравнении со мной счастливчик. Женишься. И вскоре папой станешь. Свое дитя в коляске качать будешь. А вот у меня с Лелей ничего не получается. Не беременеет. Может, во мне причина, а может, и в ней. Все считают меня бабником. А я в надежде хожу по бабам. Хоть бы какая от меня забрюхатела. И вся то мечта - своего пацана воспитывать. Есть у меня на примете одна. Встречаюсь я с ней. Крановщицей работает. Когда у нее ночная смена, я к ней, что прыгун с шестом, через забор перемахиваю.

ВИТАЛИЙ. Бедовый ты парень, но будь поосторожней. Ты талантливый. Многие твои строчки в душу западают. Да вот хотя бы о фильме, который ты назвал "шпионским":

    Да, шпионский. Не тот, что пускает
    зайчик совести - души слепить.
    Да, шпионский. Грехи отпускает.
    Свежий воздух и хочется жить.

ЕВГЕНИЙ. Не перегибай палку, Виталий. Думаю, что ты меня перехваливаешь. Есть и получше меня. Александр Айвовый, к примеру. Родился и работал в колхозе. Образование - восьмилетка. В Союз писателей его приняли. И поэзия у него классная.

ВИТАЛИЙ. Все не так просто, Евгений. В этот союз принимают с условием быть в ладу с режимом.

ЕВГЕНИЙ. Он с ними в ладу только для отвода глаз. А человек он изнутри честный. Вот, послушай из недавно им написанного. Он мне читал это с оглядкой на углу проспекта Карла Маркса.

    Сложилось так, что в яви и во сне
    Злому року принужден я покориться.
    Не позволь, о Боже, повториться
    Той судьбе, что проросла во мне.

Наступила минутная пауза. Миша отпил из бутылки и запел, ритмично покачиваясь:

    Думи моï, думи моï *,
    Лихо мені з вами!
    Нащо стали на папері
    Сумними рядами?..

Умолк неожиданно и, поднявшись, сказал:

Ухожу. Надо к Олегу заглянуть.

ВИТАЛИЙ. Полпервого ночи!..

МИША. Ну и что?.. Я точно знаю, что Олег не спит. Сидит на кухне и сушит мозги над очередной строчкой.



КАРТИНА ВТОРАЯ

Два часа ночи. Коммунальная квартира на пятом этаже. Тусклый свет лампочки. Прихожая с общим туалетом и дополнительным коридорным отростком, приспособленным под кухню. В прихожей кроме наружной двери еще две: слева однокомнатная квартира, в которой живут двое (женщина и ее муж - не просыхающий алкоголик). И вторая квартира такая же - в ней три человека (Олег, пишущий по ночам стихи; его жена и десятилетний сын). Пишет Олег в основном на кухне, когда все спят. Все его друзья так же, как и он увлечены поэзией. И частенько заходят к нему (бывает, что и в середине ночи) поговорить о текущих творческих делах, поделиться написанным... Слышно легкое постукивание во входную дверь. Олег покидает кухонный столик.

ОЛЕГ (полушепотом). Привет, Миша. Откуда в такое время?..

МИША (полушопотом). Из мастерской Виталия. Был с нами и Евгений. Читали недавно написанное и пили чернуху.

ОЛЕГ. И ты пришел так поздно только затем, чтобы мне об этом рассказать?

МИША. Ты уж прости. Нужда заставила. Помнишь нашу литстудийку Зою?

ОЛЕГ. Конечно же помню. Юмористическими рассказиками забавляется.

МИША. Напрасно иронизируешь. Мне нравится ее проза. Мы с Зоей решили свадьбу сыграть.

ОЛЕГ. Ну вот, обрадовал. Теперь в нашей компании женатиков прибавится.

МИША. Понимаешь, все дело в том, что у меня с деньгами туговато. Да и у Зои тоже. Оба в общежитии живем. А костюма на свадьбу у меня нет. Из одежды только то, что на мне. Не мог бы ты одолжить костюм? Авось мне впору придется. Мы же с тобой одной комплекции.

ОЛЕГ. Я не против. Но только приходи завтра. Мои спят. Не хочу будить.

Дверь в комнату Олега приоткрывается - из нее выглядывает полусонная жена Олега.

ЖЕНА ОЛЕГА. Можно потише. Разбудите ребенка. Разбазикались в три часа ночи.

ОЛЕГ (полушепотом). У Миши на носу свадьба. Он просит мой костюм. Висит в шкафу на отдельной вешалке.

ЛАРИСА. Прямо сейчас и приспичило (исчезла за дверью, оставив ее приоткрытой, и тут же в дверном зазоре, показалась ее рука с костюмом, протянутом на вешалке, Олег берет костюм, дверь закрывается).

ОЛЕГ. Бери! Вернешь после свадьбы. Мне он практически не к спеху. Я костюмы не люблю. Наряжаюсь по великим праздникам, которых тоже не люблю.

МИША. Я его сейчас и надену (расстегивает на своих штанах пояс).

ОЛЕГ. Мог бы и в общежитии переодеться.

МИША. А куда девать то, что на мне? Оставить в общежитии? Так я же могу остаться и без твоего костюма, и без этого тряпья. Я, когда ложусь спать, одежду под матрас прячу и сплю на нем. Верну костюм, вернешь одежду (начал переодеваться, свою одежду положил на кухонный стол, предварительно вытащив из кармана брюк сложенный вчетверо листок - развернул). Здесь мои новые стихи.

ОЛЕГ. Прочти. Только негромко.


МИША. Осень колко стелется колосьями.
    Скоро нива оголится вся.
    Нам не выразить онемевшим голосом
    Колесованность под колесами.


КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Комната литературного объединения при Союзе писателей. Столик и стул для председателя. Стулья и проходы по краю и посередине. Те, кому не хватило места, слушают стоя. Видна приоткрытая дверь с выходом в общий коридор. В комнате шум. Перепалка между студийцами по поводу только что прочитанного одним из литстудийцев.

ГОЛОС КРИТИКУЮЩЕГО. Ну и что? До осознанного соцреализма не дотягивает. Но и с профессиональной стороны полным-полно стилистических огрехов.

ПРОТЕСТУЮЩИЙ ГОЛОС. Не согласен категорически.

ВКЛИНИВШИЙСЯ ГОЛОС. Отстаньте от него. Пусть других послушает. Это принесет больше пользы.

ПУППОНЦЕВ (председатель). Тише. Будем считать текущую дискуссию завершенной. Даю слово Олегу, нашему постоянному литстудийцу.

ОЛЕГ. Стихотворение называется "Моему коту" (встает и читает наизусть с места):

    О прихворнувший мой примак,
    в твою поправку верю слепо -
    пройдет бесследно твой триппак.
    Но и при нем, мой друг, нелепо
    считать гиперболой вертепа
    наш прохудившийся чердак!

ПУППОНЦЕВ (гневно). Твои аллегории более чем прозрачны. Они против Советского строя. Твой котеночек один из наших тайных врагов. А прохудившийся - наши политические надстройки. Вот только непонятно, почему ты говоришь своему коту, что нелепо считать этот вертеп гиперболой, и причем здесь триппер?..

ОЛЕГ (иронически). Триппер у кота венерический. К политике никакого отношения не имеет. Не перегибайте палку, товарищ Пуппонцев.

ПУППОНЦЕВ (идет к выходу). Мы с тобой никогда не уживемся. Или я, или ты.

ОЛЕГ. Да нет уж, лучше я (опережает Пуппонцева и выскакивает в коридор: раздраженный Пуппонцев возвращается к председательскому столику).

МИША (с места Пуппонцеву). Ваш орел терзает и клюет нашу печень.

ПУППОНЦЕВ. Причем здесь орел? Если ты имеешь ввиду гербовую фигуру царской России, так она двуглавая. А у нас герб не царский, а советский: переплетен пшеничными колосьями и символизирует дружбу народов.

АЛЕКСАНДР АЙВОВЫЙ. И чего вы здесь раскудахтались. Пупонцев прав. Прежде всего наша родная Советская власть. А мы с вами при ней всего лишь безголосый фон (читает стихотворение):

    Окатило хмарью небосвод.
    Сталинских заветов непогода.
    Мне напоминает мой народ
    Скопище одних врагов народа.


КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Декорация - перрон железнодорожного вокзала. Видны привокзальные часы. 12.00. Стоит безветренная погода. Над часами виден провисший красный флаг.

В трех шагах от вагона стоит Олег с рюкзаком за плечами. Провожающие - Лариса (жена Олега), Виталий, Евгений и Миша.

Голос привокзального репродуктора: "До отхода поезда остается пятнадцать минут!"

ВИТАЛИЙ. Твой отъезд для нас полная неожиданность.

ОЛЕГ. И для меня такая же. Вызвали, сам знаешь куда, вручили выездную визу и сказали: "Даем две недели. Останешься навсегда, если не уложишься. Будем гноить до самой смерти".

ВИТАЛИЙ. А как же Лариса? Бросаешь семью? (кивнул в сторону жены Олега).

ОЛЕГ. Двоих вызвали. Дали понять, что отпустят только меня. Мы с Ларисой подумали и решили, что с ними лучше не связываться. И в результате в течение суток получили на руки документ о разводе. Я попросил Ларису не приводить сына к поезду. Пусть думает, что папа уехал. И когда-нибудь обязательно вернется.

МИША. В какую страну ты решил выехать?

ОЛЕГ. Таких, как я, принимают или Израиль, или Штаты. Но я за границей никогда не был. Родился и вырос здесь. И та, и другая страна мне неизвестны. Так что и выбор свой определить не могу. Разве что поступлю, как в детстве (плюет на тыльную сторону ладони). Если большая часть полетит влево, поеду в Израиль (отворачивается от провожающих и ударяет пальцем). Полетело влево! Значит, еду в Израиль. Поездом до Вены, а дальше самолетом.

МИША. Моя свадьба еще не состоялась, а костюм твой, как видишь, уже на мне.

ОЛЕГ. Ладно, Миша. В Израиле жарко. Говорят, что там летом в костюмах только религиозные ходят. Так что носи на здоровье.

ЕВГЕНИЙ. Прощай и не забывай нас! (обнимает Олега).

ОЛЕГ. Береги сына (целует жену и заходит в вагон).

Состав трогается. Провожающие покидают перрон. Над привокзальными часами ветер колеблет красный флаг с эмблемой серпа и молота.



КАРТИНА ПЯТАЯ

Над полутемными барханами две луны. На фоне этих барханов слева и справа возвышаются два бархана. Под луной слева в балахоне (под которым виден только овал лица) на голой вершине (под луной, которая слева) сидит фантом. На втором высоком бархане (под луной, которая справа) сидят четыре фантома в одинаковых балахонах, под которыми также видны только лицевые овалы. Между фантомом в балахоне справа и четырьмя фантомами в балахонах слева ведется одинаковый по звучанию и тональности диалог.

ФАНТОМ (под луной слева). Где я? И почему над этими песками две луны?

ФАНТОМ ПЕРВЫЙ (под луной справа). Это символический мираж. Луну слева и бархан, на котором ты восседаешь, воспринимай, как малую часть иудейской пустыни.

ФАНТОМ (под луной слева). Значит я уже в Израиле?

ФАНТОМ ПЕРВЫЙ (под луной справа). В Израиле твоя физическая сущность - в ней тебя называют Олегом. Но ты сейчас не в яви и не во сне. Ты фантом этого миража. Также и остальные фантомы в балахонах. Они (показывает на фигуры трех фантомов в балахонах) всего лишь призраки тех мест, где ты когда-то жил. Я здесь только для того, чтобы сообщить тебе, что прежней страны уже не существует. Она, после превращения в мираж, распалась на несколько призрачно самостоятельных частей.

ФАНТОМ (под луной слева). А с ними, с этими фантомами, можно пообщаться?

ФАНТОМ ПЕРВЫЙ (под луной справа). Я свою задачу выполнил. И должен исчезнуть. Ты можешь обратиться к любому из них, но только один раз. Услышишь, что тебе каждый из них ответит, но тоже только один раз. И хотя они твоим глазам один от другого неразличимы, все они изнутри разные. Их - трое. Один из них знает, что он Фантом второй, другой - Фантом третий, третий - Фантом четвертый. А я, логически, был Фантомом первым. У меня в прошлых жизнях не было сущности и поэтому я безыменный (исчезает).

Фантом, сущность которого Олег, обращается к трем призрачным фигурам в балахонах.

ФАНТОМ (под луной слева). Поведайте мне о себе. Кто вы такие и почему оказались под этой луной? (показывает рукой на луну справа).

ФАНТОМ ВТОРОЙ. Я дух одного из твоих бывших друзей. У меня была жена, которую я любил, но детей у нас не было. Я хотел иметь ребенка и начал встречаться с девушкой в надежде, что стану отцом. Как-то она назначила мне свидание в ночную смену. Работала крановщицей. Чтобы попасть в кабину подъемного крана, мне надо было перелезть через забор. Перед этим я выпил для храбрости. Когда подошел к забору, кто-то ударил меня сзади. Может это был тот парень, с которым она встречалась до меня? Не знаю. От удара у меня лопнул череп и сместились шейные позвонки. Нашли утром. Окоченевшего. Но мой дух уже витал высоко над землею вместе с моим двустишием.

    Малый воробышек знойного лета,
    Нехорошо я с тобой поступил.

Эти строчки я когда-то посвятил своей законной жене. Ну вот и вся моя история, Думаю, что ты меня помнишь, ибо я неотрывная частица твоей памяти (с этими словами Фантом второй поблек и растворился за ближайшими барханами под луной справа).

ФАНТОМ ТРЕТИЙ. Я тоже являюсь неотъемлемой частицей твоих воспоминаний. На свадьбу явился в твоем костюме. Другого у меня никогда не было. Но Зоя была моей невестой только до первой брачной ночи. Отсутствие во мне желания и мужской силы оскорбило невесту. Но я с этим ничего поделать не мог. А она растрезвонила всем моим знакомым, что я импотент. И я расстался с ней навсегда. После этого я вел скитальческий образ жизни, переезжая из города в город. Однажды я встретил на своем пути бомжиху. На вид довольно симпатичную, но алкоголичку. Мне с ней было хорошо. Она от меня ничего не требовала. И я от нее тоже. Ни одного из моих бывших друзей в нашем с моей бомжихой отшельничестве я никогда больше не встречал. И поэзия из меня выветрилась начисто. Правда, когда мы с моей верной напарницей были навеселе, ей нравилось сидеть со мной рядом плечом к плечу и, ритмично покачиваясь, напевать свою неизменную песенку.

    И крестики, и нолики -
    Все мы алкоголики!..

На слове "алкоголики" Фантом третий исчез во тьме за гребнем покатого бархана под луной справа.

ФАНТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ. Жить после развала СССР мне довелось недолго. Желанная свобода обернулась анархией и беспределом. Материальная нужда заставила вернуться в родное село, где меня ожидала хата, в которой пролетело мое детство и где отошли в лучший мир отец мой и незабвенная моя маманя. Пришла весна, сошли снега и, как только подсохло, я начал трудиться - участок земли при хате от сорняка сапою очистил. Перекопал несколько соток и посадил картопельку. Ее в нашем селе испокон века ласково называли - картопелькой. Дождался я крупного клубня с мыслью, что теперь от голода не помру. Наполнил выкопанной картопелькой завалявшиеся в чулане мешки, но пользовался недолго. Ночью, когда я спал, зашли в хату нехорошие люди. Топором зарубили, чтобы наверняка и чтобы шума не поднимать. Раздели догола. И даже сапоги с ног моих стянули. Погрузили в полуторку картопельку и поминай как звали. Нашли меня утром и похоронили без отпевания. Да и кто бы занимался мною. В хате некоторое время шелестели мои стихи. Но в ней вскоре поселились новые жильцы. Очистили хату от мусора, и стихи мои некоторое время шелестели за огородами на ветру. Но нашлись и те, которые меня помнили. И даже одну из улиц неподалеку от кладбища, где меня похоронили, назвали именем Александра Айвового.




* Четыре строчки из стихотворения Тараса Григорьевича Шевченко.




© Александр М. Кобринский, 2017-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2017-2024.
Орфография и пунктуация авторские.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность