Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность


Время падения с луны



"В  СВЕЖЕВЫМЫТОМ  ЛИФТЕ  ВСЕГДА  ПАХНЕТ  СОБАКОЙ",  -

подумал человек по имени Голубцов, бочком шагнув в лифт и, скользко потоптавшись, огляделся. "Х..! х..!.. ... х..!!." - в пубертатном захлёбе нацарапанное по периметру замыкалось в порочный "круг"-квадрат неожиданно твёрдым и веским "ЧЛЕН".

"К чему бы?" - подумал Голубцов.

- Эй, товарищ! Товарищ, задержи лифт, - пропыхтели с площадки, - у меня вещи!

"Ага, лифт один, а нас двое - значит, с незнакомцем в одном лифте. С мужчиной... Знаем такие вещи!" - Голубцов рванулся наружу, врезался в того, пыхтящего, отпрянул...

- Ты чего, товарищ?!

- ...я пешком... я спортсмен, - буркнул Голубцов не оборачиваясь и, задохнувшись, прилип спиной к стене за углом.

Лифт, сомкнувшись, утащился...

"Не электричка - по расписанию не ходит, может вообще не прийти... - подумал Голубцов про лифт, - а на улице уроды с ротвейлерами... А я?.." - и капризно топнул сандалетой.



Потолок подтекал...

Голубцов выставил челюсть: поймать каплю - не хватило. Голубцов выставил дальше - и капля, скользнув по гладкому, как у "первоклашки" подбородку, ушла куда-то в свитер, "а повезло, так в трусы бесплатно" - скривился Голубцов - но не почувствовал. Голубцов выставил челюсть совсем - и справа голову прострелила хрустящая боль. "Челюсть сломал, - подумал Голубцов, баюкая щёку, - надо крикнуть: Врач!".

Но рот не послушался.



Лифт умер где-то на верхотуре, куда надо Голубцову, где был недосягаемо-добрый Серьга с ванной и халатом нараспашку, с по-русскими водочкой под икорку и широченной "плавучей" кроватью с торшером, полной ночных шёпотков и поцелуев в пупок.

"Не приедет лифт, - подумал Голубцов снова, - не электричка... а как же я - к Серьге?"

Голубцов решился по лестнице, но шагать болела челюсть. "...ещё гадят на лестнице... и хулиганы там", - Голубцов растерялся и всхлипнул.

Он сполз по побелке на корточки, "буферами" скрестил руки под свитером, для тепла, бережно подпёр саднящую голову плечом и уснул смотреть про Серьгу.

Голубцов не заметил, как зондируют его нервными усами тараканы и обкусывают крысы...



Вместо Серьги ему привиделись лето, древня и изжаренная досуха зноем коровья лепёшка, наколотая на ивовую лозину, с маху подлетающая вверх высоко-высоко - аж солнышко тёмно!..



Следующий рассказ
Оглавление




© Анатолий Яковлев, 2003-2024.
© Сетевая Словесность, 2003-2024.






НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
Словесность