В клиниках и приютах мне не отказывали в чтении, из чего я вынес, что писатели любят взбрехнуть "из героической юности": где стихию поборют, выбирая из-под воды щучину с пол-лодки; где по звонкой рани "Беларусь" из колеи с шутками-прибаутками выпихнут молодецки - полон прицеп доярок, - чтоб коровы не мычали и на сеновале не скушно!
Не обязательно "бороть стихию", чтоб изловчиться на пристойную щуку - достанет испытанных снастей, прислеженного местечка, терпения и блесны из "добычливых". Больше того - мясо щуки-перестарка отдаёт болотиной, а соврать о добыче может не хватить рук... А сеновальные девки любят голодно, как жрут щи, не утираясь; к тому же там колет и инфицированные mus musculuc.
Словом, плевал я на щук, сеновалы и книжки советских писателей, ибо я - декадент!
Нет, я не останавливался прогладить носовой платок в фешенебельном "Disgraceful Hotel" и не заказывал в президент-номер черепахового супа "Месть Ахиллеса"; не погонял хлыстом красных от кастовой принадлежности велорикш.
Я никогда на прохожее "который час?" не бормотал без оглядки "????? ???..." и не встревал в джентльменские диспуты о "лучшей половине", вспыхивая:
- Moral insanity!
Я не скандировал виршей, жестикулируя, как вворачивают лампочки; с циничным прононсом не осуждал искусств; не наставлял рогов властительным супругам красавиц, и лорнета - в упор.
Тем более, я не стоял над канализационным люком расставив ноги в носках до колен с надутым сквозняком по носки килтом...
Мой декаданс, мой личный decadentia - это падение сопляком-шестилеткой на вспученный клеверами луг при попытке взгромоздиться на жеребца, пытающегося взгромоздиться на кобылу... Я гулко ударился лбом о подкову, потерял интерес к любопытству, и прожил весело.
Мне семьдесят - и что завалинка, что штаны, засижены мной до лоска салонов Серебряного века. Я нюхаю рябины, жую спичку и без задней мысли гляжу на мир, устроенный по-людски.
И мир, что не без добрых людей, нет-нет, да оставит мне на пару затяжек, а то и глотков, и редко обижает...
Андрей Бычков. Я же здесь[Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...]Ольга Суханова. Софьина башня[Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...]Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки"[Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...]Надежда Жандр. Театр бессонниц[На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...]Никита Пирогов. Песни солнца[Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...]Ольга Андреева. Свято место[Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...]Игорь Муханов. Тениада[Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...]Елена Севрюгина. Когда приходит речь[Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...]Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике[Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...]Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса...[У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...]Лана Юрина. С изнанки сна[Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]