*
КАРУСЕЛЬ В АДУ
Тридцать семь и семь. Ну, еще!
Тридцать восемь и пять. Ах, сладко!
Спотыкаясь, бегут лошадки.
Раскалилось мое плечо.
- Вы маслины любите? - Да.
То есть нет... - А каштаны? С пылу?
Улыбаетесь. Как вы милы.
Так милы, что просто беда.
Тридцать восемь и семь. Свинец.
Видно, скоро золотом станет.
И монетный двор начеканит
Профиль ваш на фоне сердец...
Почему... Я когда в бреду...
Вы всегда тут как тут... украдкой?
Мы катаемся на лошадках.
Карусель у чертей в аду?
Эй, ау, вас нет иль вы есть?
Львы во сне и лошадок жалко...
Беглый оттиск ладони жаркой.
Все. Испарина. Тридцать шесть.
_^_
ДОМ
Все больше комнат для меня не тайна.
Я в этом доме вовсе не случайно.
Я здесь гощу уже который год.
Скрипит паркетом штучным анфилада.
И пахнет жизнью старого уклада.
И за окном все время снег идет.
И каждый вечер вечная кантата
Поется здесь негромко, но крылато.
И в такт поющим фыркает сова.
Играет блик на пыльной полировке.
И палец чертит, робкий и неловкий,
Заветный вечный вензель "М+А".
Полночи пролетает в разговорах.
Невнятных, быстрых, как мышиный шорох.
Не все сказали - ничего, потом...
Улыбки, потускневшие, как глянец.
И Госпожа, глядишь, сама заглянет
В свой городской странноприимный дом.
_^_
БЕЗВРЕМЕННИК
Время не растёт, а убывает.
Есть цветок. Он время убивает.
У него не пестики-тычинки -
Шестерёнки, анкеры, пружинки.
У него не листья-стебельки -
Стрелки с циферблатом, ремешки.
На полях забвенья круглый год
Золотой безвременник цветёт.
И звенит бессчётно репетир:
Тянет время маленький вампир.
И питает корни ручеёк -
Слёзы тех, кто разлюбить не смог.
_^_
СМЕЩЕНИЕ
*
Однажды сказали мне прямо в глаза,
Что я прохожу, как проходит гроза.
Смещаюсь куда-то за край, за багет,
И - смотришь - меня уже в фокусе нет.
Ты тоже проходишь, как эта сирень.
Она отцвела. Так проходит мигрень.
Так письма теряются и адреса,
Улыбки, намёки, звонки и глаза.
Они повисят, как огни от лампад,
И синим бенгальским фонтаном сгорят.
И поле лиловый забьет иван-чай.
Ты тоже проходишь, смещаясь за край.
**
Нет, ты не проходишь, смещаясь за край.
Тебя поднимает в соцветиях май.
Поют тебя птицы, срываясь с орбит.
И небо глазами твоими глядит.
Намёк твой в испорченных спрятан часах,
Улыбки шутя развернулись в мостах.
И в нервных сигналах застрявших машин
Звонков твоих жар, прогоняющий сплин.
А ночью на крыше в обнимку с трубой
Смотрю я, как звезды струятся тобой.
И душу твою познаю я как свет.
Но я прохожу. Меня в фокусе нет.
_^_
* * *
Бывает, ничего объяснить нельзя.
Бывает, ты сжимаешь в руке ферзя.
На окошке сидишь ты, спиной к заре.
Не глядишь на дворников во дворе.
Бывает, ничего объяснить нельзя.
Бывает, смыслы падают вниз скользя.
Ты морзянку стучишь - две точки, тире.
Чёрных пешек выстраиваешь в каре.
Бывает, ничего совсем нельзя объяснить.
Бывает, ты спускаешься вниз по двору бродить.
Я сижу на окошке, спиной к заре.
Не гляжу на дворников во дворе.
_^_
|